Неотразимое чудовище (сборник)
Я закрыла глаза и предавалась любимому занятию – то бишь «мечтаниям бесплодным».
Уж не знаю, какой кретин придумал, что мечты – занятие для бездельников. Ну, конечно, вот сейчас займусь общественно полезным трудом на радость обществу, которому, может быть, просто не хватает фантазии?
Или всех все в жизни устраивает?
Меня вот не устраивает то, что я родилась не в своем веке. Мой век – четырнадцатый. И уж раз так получилось, что я оказалась в двадцать первом, могу я хотя бы помечтать о «своем времени»?
В общем, я представляла себя рыжеволосой ирландочкой, ожидающей рыцаря (нетрудно догадаться, кто был моим рыцарем, но для недогадливых поясню, что это был Пенс). Только в данный момент Пенс рыскал по свету в поисках Грааля, а я, бедняжка, томилась в одиночестве.
Томилась я красиво, как и подобает прекрасной и юной ирландке, предварительно перевоплотив в воображении моего попугая в диковинную колибри. Попугай с этим соглашаться не собирался и громко орал, иногда перекрывая музыку.
Но в самый прекрасный момент, когда вот-вот мой рыцарь должен был явиться на пороге, в дверь позвонили.
Мама без ключей не ходила, поэтому это мог быть только мой «рыцарь» в современном своем обличье.
Открыв дверь, я со вздохом поняла, как ошиблась.
Эльвира влетела, как ветер.
– Сашка, детка, я вернулась! В этих Эмиратах такая буза… Конечно, поэтому я и не польстилась на шейхов и магнатов… Они попросту свели бы меня с ума. Представь себе, все жирнющие, а губы, как силиконовые! Просто ужас, а не мужики… Ой, кофе!
– Сначала сними шапку, а потом получишь кофе, – сказала я.
– Вот уж и нетушки, – хитро улыбнулась моя подруга. – Под шапочкой у нас «сюрпрайз», я хочу сполна насладиться эффектом!
Она тут же переключилась на Пафнутия, бросившись к нему.
– Пафничка красивый! Эльвира так скучала по Пафни! – сюсюкала она со сразу подобревшим попугаем. Теперь он перестал орать и внимательно слушал комплименты, удовлетворенно наклонив головку.
Потом она, слава богу, успокоилась. И, окинув меня торжественным взором, сказала:
– Ну, вот, Данич! Смотри и падай со стула в немом восхищении!
С этими словами она стянула с себя шапку. И я в самом деле застыла с открытым ртом.
Вместо ее смоляных кудрей… О ноу!
Теперь по спине Эльвиры струился водопад рыжих кудрей!
* * *Вот теперь я поняла, что испытывали Лариков с Ванцовым!
Впору было немедленно перекрашивать эту глупышку назад, в черный цвет…
Или начать ходить уж всем вместе, как на демонстрации.
– О боже, – выдохнула я. – Зачем ты это сделала?
Она недоуменно вытаращилась на меня и сказала:
– Потому что нормальная женщина в момент депрессии должна быстренько менять свою внешность. Я прочла это в женском журнале.
– Вот уж нашла, где искать советы! – фыркнула я.
– А где мне их искать? – поинтересовалась моя подруга, которая, сама того не ведая, только что распростилась со спокойной жизнью, превратившись в потенциальную жертву маньяка. – У твоего Вийона, что ли?
– Элька, твой поступок был самым несвоевременным, – сказала я. – Давай перекрасимся!
– Вот уж никогда не думала, что ты такая занудная вредина, – фыркнула Эльвира. – Значит, только тебе можно быть рыжей, а остальным нет?
– В свете последних уголовных хроник вообще никому нежелательно быть таковыми, – вздохнула я. – Ты что, не смотришь телевизор?
– Вот уж чего я там не смотрю, так это новости, рекламу и уголовную хронику, – сообщила мне Эльвира. – Потому что в рекламе все с глупыми глазами, а в новостях и этой твоей хронике – со страшными. Правда, последнее время они и в рекламе пытаются испугать насмерть… Как в этой жуткой порнухе про дозиметры! Такой загробный голос – вы не знаете, в какой квартире живете, вы не знаете, какие фрукты вы едите… Купите наш дозиметр, чтобы все это знать! А куда я денусь из своей радиоактивной квартиры? Мне что, веселее, что ли, станет жить, когда я все узнаю?
– Умножающий знание умножает скорбь, – вздохнув, согласилась я.
– Так что я не знаю, почему нормальной женщине нельзя перекраситься в рыжий цвет и почему я должна узнать об этом из криминальной хроники… Это что, теперь преследуется законом?
– Да нет, – сказала я.
– Тогда объясняй! А то ты сказала «а», а остальное я должна додумывать собственными силами. У меня после поисков удачной партии их совсем не осталось!
– А если ты напугаешься?
– Я?!
Она даже подпрыгнула от возмущения.
– Данич, ты меня за несколько мгновений нашего общения уже умудрилась столько раз обидеть, что я тебя, кажется, сейчас стукну по твоей чересчур умной башке! Как же тебе не стыдно, кикимора ты болотная?
– Предположим, тебе просто не идет рыжий цвет, – наврала я.
Рыжие волосы шли Эльвире куда больше, чем мне.
– Сейчас прольется чья-то кровь, – мрачно и многообещающе ухмыльнулась Эльвира. – Сдается мне, это будет именно твоя кровь, детка…
Пропустив угрозу мимо ушей, я задумалась, как бы ей преподнести всю эту смурь под удобоваримым соусом. Чтобы она не напугалась до смерти, но и не хмыкнула пренебрежительно.
Зная свою подругу, я могла ожидать как первой реакции, так и второй.
– Ну, ладно, слушай, если тебе так это интересно, – вздохнула я.
– Да это мне неинтересно, просто аргументируй свое негативное отношение к моему новому цвету волос! Может, ты боишься, что теперь Пенс прельстится моей красотой?
– Господи, Элька! При чем тут вообще Пенс?! Дело не в Пенсе.
Я вздохнула, оглядев ее с сожалением.
– Дело в этом чертовом маньяке, – решительно выпалила я.
* * *– Боже ты мой! – сказала Эльвира, закатывая глаза, когда я описала ей все зверства и кошмары. – Знаешь, Сашка, чего вам всем отчаянно не хватает?
– Кому вам?
– Тем, кто связан с преступными элементами. Вам не хватает свободы дыхания. Вы погрязли в мутной луже и ни о чем другом просто думать не в состоянии. Она встала. Гордо тряхнула своими волосами и сообщила:
– Могу тебе сказать, что теперь-то я уж точно и не подумаю перекрашиваться…
– Элька! – вскричала я. – Ты что, не поняла ничего?
– Почему же? Поняла! Но ни один маниакальный придурок не смеет меня запугивать! Я делаю то, что хочу, я живу так, как хочу, а на этого урода… Сашка, прекрати смотреть на меня такими нудными глазами! Тебе-то уж это точно не идет! Пошло бы твоему Ларикову или Ванцову, но не тебе!
– Ты просто не видела фотографии, – вздохнула я.
– Может быть, – кивнула она. – Но за меня ты можешь не беспокоиться, я справлюсь…
Дверь хлопнула.
– Тихо, это мама! – сказала я.
– О чем это вы тут секретничаете? – поинтересовалась мама, возникая на пороге. Из-за ее спины выросла фигура Пенса. Что-то мой рыцарь так сегодня запоздал?
Он поставил тяжеленные сумки и, подойдя, чмокнул нас с Эльвирой по очереди в щеки.
– Тебе идет, – бросил он Эльвире.
– Так о чем тут шли тайные беседы? – не отставала мама.
– Да так, – поморщилась Эльвира. – О маньяках разных там… О чем еще могут говорить молоденькие девицы?
* * *Вечер пролетел незаметно. Так было жалко ложиться спать, потому что ведь не знаешь, когда тебе еще улыбнется такое счастье – свободный вечерок!
Однако время уже неумолимо близилось к ночи.
– Сережка, проводишь Эльвиру? – попросила я.
Эльвира едва заметно усмехнулась.
– Мы же договорились, Данич!
– А что такого? – возмутилась мама. – Саша права, нечего разгуливать одной по ночам!
– Кстати, я завтра свободен, – сказал мой покорный друг. – Так что, если я тебе буду нужен…
Я задумалась.
– Знаешь, Сережка, пожалуй, да… Все, правда, зависит от Ларикова. Но есть одно дело, и мне не обойтись там без твоей помощи.
– Могла бы меня взять с собой, – пробормотала Эльвира. – Вредная ты, Данич!
– Ага, – кивнула я. – Вот вдвоем мы с тобой точно привлечем внимание этого дурацкого маньяка!
– И поймаем его, – меланхолично протянула Эльвира.
– Скорее он нас, – скептически усмехнулась я.
– Так завтра я прихожу к тебе с утра? – уточнил Пенс.
– Давай, – кивнула я.
Они ушли, мы остались с мамой одни.
– До чего у нас с тобой мало времени для общения! – сказала я.
– Поэтому нам и бывает хорошо, – философски заметила мама, разливая чай.
И в этот момент, конечно, начал трезвонить вредный до безобразия телефон.
– Ну почему он всегда вторгается в нашу жизнь? – простонала я.
Подняв трубку, я услышала голос Ларикова:
– Сашенька?
– Ну, конечно, – ответила я. – Кто тут еще может быть?
– Сашенька, только что звонила Рита.
– Она одумалась?
– Нет, Саша. Все куда серьезнее. Лиза найдена убитой. Так что…
О черт!
Договаривать было уже не нужно.
Вот так всегда – безобидное на первый взгляд дело оказывается сундуком с потайным дном!
Глава 5
Утро выдалось хмурым. Как будто ему передалось мое отвратительное настроение, и оно выключило солнце и напустило тумана.
– Без кофе не обойтись, – проворчала я.
Единственное желание, которое появляется в этакую смурь, – снова заснуть и уж не просыпаться, пока небесная канцелярия не соблаговолит наладить погоду.
Конечно, так бы я и сделала, ей-богу, с огромным удовольствием. Вот только позвоню Ларикову, скажу, что смертельно заболела. Да и звонить-то не нужно – я вчера забыла ему сказать, что сегодня меня собирается охранять Пенс, а из этого вытекает, что скоро он тут объявится. Можно вообще не подниматься с кровати, старательно изображая недомогание.
Интересно, а почему повышенная сонливость не считается болезнью? В конце концов, могла ведь меня укусить муха цеце.
В дверь позвонили. Мама прокричала в коридоре свое радостное «иду», а я загадала – если это Пенс, то я встану. И день сегодня получится хорошим. А если это Лариков, тогда все равно удачи не дождаться, и я старательно кашляю, чихаю и произвожу впечатление больной девочки.
– Сашенька, мальчики пришли!
О черт!
– Оба? – спросила я.
– Оба. И Сережа, и Андрей. Ты поднимаешься?
Да уж… Нестыковочка… Про то, что они придут вдвоем, я и не подумала.
– А кто из них вошел первым? – сделала я последнюю попытку предугадать свою сегодняшнюю судьбу.
– Саша, я не помню. Что ты за глупые вопросы задаешь? Вставай, ленивица, а то оба кавалера убегут!
«Да хоть бы и убежали, – подумала я. – Я бы еще немного поспала!»
– Ладно, – пообещала я. – Сейчас выйду.
Мама исчезла.
Поднявшись с кровати, я удивленно отметила, что мир не так уж и плох, как показалось вначале. Поскольку из кухни доносился такой кофейный аромат, что сомнений не оставалось – за дело взялся Андрюшенька, а кофе у него получался отменный!
Поэтому все остальные движения мои были быстрыми и энергичными. И уже через пять минут я стояла перед ними свежая и умытая, весело улыбаясь.
Спать мне больше совершенно не хотелось.
– Привет, – сказала я, садясь за столик. – Ларчик, радость моя! Может быть, нам надо подумать о кафе? Такое ма-аленькое, уютное кафе, где подают кофе с круассанами. Ты будешь варить кофе, а я буду приветливо улыбаться нашим посетителям. И никаких преступлений, никакой беготни…
– Если только не вздумают нас ограбить, – хмыкнул Лариков.
Мама выставила передо мной ежедневную порцию апельсинового сока.
После него жизнь стала еще легче и приятнее.
– А я-то хотела выпросить сегодня у тебя выходной, – призналась я Ларикову.
– Да, может быть, так и получится, – ответил босс. – Потому как дело-то наше обломалось.
– То есть как? – вскинула я на него удивленные глаза.
– Понимаешь, Саш, я тебе вчера не сказал. Но по всем приметам Лиза стала тоже жертвой этого маниакального урода. Так что…
Он развел руками.
– Считай, что сегодняшний выходной у тебя в кармане!
* * *Что-то не появилось у меня в душе ликования…
– Подожди-ка, – сказала я. – Нас отодвинули, что ли? Наша Рита отказалась от услуг?
– Нет! Рита как раз ужасно огорчена, но что мы можем поделать? Почерк-то один к одному – а это дело прокуратуры.
– Ну, мы не помешали бы, – не унималась я. – Ларчик! Вспомни ты, наконец, что Рита как раз заметила в Лизином поведении очень сильную перемену!
– Ну, и что?
– Как это что? А если она вдруг узнала, что кто-то из ее знакомых и есть наш загадочный «потрошитель»?
– Сашка! Тебя опять понесло, да? Разухабистые фантазии и странные идеи начали выплескиваться из твоей головы?
– Андрей! А сколько раз в моих фантазиях оказывалось зерно истины?
– Это было элементарной случайностью. Так называемое совпадение…
О бог мой!
Я вздохнула.
– Не верю я в случайности, Ларчик!
– Это твоя проблема…
– Но мы же все-таки должны помочь следствию! Или как?
– Или как, – отрезал Лариков. – Пользуйся выходным и не отвлекай меня от глобального дела. Пенс, ты за эту девицу отвечаешь головой!
Он поднялся.
– Ладно, мне пора. В офисе меня не будет, ключи я забираю. Развлекайтесь тут по мере сил. Я позвоню…
С этими словами он очень невежливо, на мой взгляд, удалился.
– А Ларчик просто открывался, да не про нашу честь, – пробурчала я. – Вот мерзопакостный типус мне попался в боссы!
– Сашка, да что с тобой? – удивился Пенс. – Ты же только и делала, что мечтала отдохнуть! Наконец сбылась твоя мечта! Отдыхай… Я притащил тебе «Джо Блэка»! Ты же мечтала его посмотреть… Вот и посмотрим сегодня.
– И ты считаешь, что я смогу сконцентрировать свое внимание на этом самом Джо Блэке в то время, когда меня просто разрывает на части любопытство? – вскричала я. – А я думала, ты меня неплохо знаешь, Пенс!
– Хорошо, что ты предлагаешь? Мы же все равно его не можем удовлетворить, твое любопытство!
– Зато частично его сможет удовлетворить Рита, – мрачно объявила я. – Поэтому собирайся, Пенс. Раз уж у нас с тобой выходной, мы будем культурно развлекаться.
– И куда мы пойдем? – приуныл Пенс. – «Я поведу тебя в музей – сказала мне сестра». Так, что ли?
– В музей? Нет, это потом, – разбила я его надежды. – Первым делом мы пойдем в театр. Только сначала назначим там встречу одной маленькой симпатичной девице!
* * *Вы не думайте, что Пенс так быстро согласился на предложенную мной авантюру!
Нет, он довольно честно взывал к моему здравому смыслу, рассказывал мне страсти-мордасти про маньяков, причем я искренне удивилась, откуда у него такие обширные познания. Куда больше, правда, меня удивила его словоохотливость, поскольку Пенс-то, насколько я его знала, а я знала его очень неплохо, был человеком молчаливым. Потом он описал ужасные картины кар, которым нас подвергнет пара «Ванцов – Лариков» за непослушание, но я все старательно пропустила мимо ушей.
Я преспокойно оделась и стояла в дверях, ожидая, когда он наконец перестанет разглагольствовать.
– Пошли, – бросила я ему. – Времени-то у нас в обрез.
– Я тебя не смог убедить, – горько констатировал он.
– Не смог, – подтвердила я. – Но ты очень старался. Поверь, я передам этим двум сатрапам, как ты стремился меня удержать от рискованных поступков! Они зачтут твое рвение и не покарают тебя так страшно, как меня! А теперь пошли. Рита нас уже ждет. И, кстати, она очень была рада моему звонку. Потому что ее, представь, одолевают точно те же сомнения, что и меня.
Он понял, что сопротивление бесполезно.
– Ладно, – махнул он рукой. – Пошли. Не могу же я бросить тебя без всякой защиты…
– Еще одно слово про «защиту», – сурово заявила я, – и я запущу в тебя графином! Слов нет, как мне надоели твои «устрашиловки»!
* * *Доказать я пока ничего не могла – сама еще не знала, насколько права. Я не настолько еще вникла в ситуацию. Но мое «алтер эго» очень настойчиво говорило, что тут что-то не так.
Да и «первое эго» с этим соглашалось, хотя обычно они у меня только и делают, что спорят друг с другом.
– Ну, предположим, что это и, правда, маньяк, – говорило одно «эго» другому. – Хотя, если подумать как следует…
– Ага, – усмехалось второе. – Маньяк, как же. Ты веришь в такие простенькие совпадения?
– Ну а почему бы и нет?
– Тогда у нас получается опять же одна странность, – отвечало неунимающееся второе. – Почему эта самая Лиза так изменилась? Если призадуматься, изменилась-то она как раз в то время, когда наш маньяк начал нестандартно развлекаться на улицах! То есть опять получается, что она была с ним знакома? И даже пребывала в неплохих отношениях, иначе бы просто-напросто сдала его?
– Или очень сильно боялась.
Два моих «я» снова пришли, что называется, к консенсусу, что история получается темная и загадочная.
Так что пока мы шли к кафе, где нас должна была поджидать Рита, Пенс пребывал в осуждающем молчании, а я – в глубокой задумчивости.
* * *Рита сидела в самом дальнем уголке кафе. Она была настолько погружена в собственные печальные мысли, что не сразу нас заметила.
– Добрый день, – сказала я, подходя к ней.
Хотя Рита вряд ли склонна была считать сегодняшний день добрым, она тем не менее сумела выдавить из себя приветливую улыбку.
– Здравствуйте, – кивнула она нам. – Я не ожидала, что вы захотите со мной обо всем этом говорить. Знаете, я так поняла, что они хотят свалить происшедшее на этого типа…
– И вы не верите в то, что это дело его рук.
– Не верю, – развела она руками. – Абсолютно.
– Но почему?
– Если бы не было гнетущей Лизу тайны, я бы поверила, – сказала она. – Но сейчас мне кажется, что все подстроено… Нет, Александра Сергеевна!
– Называйте меня Сашей, – попросила я. – Все-таки я еще не успела сформироваться в зрелую даму.
Она улыбнулась.
– Хорошо, Саша. Я поняла, что вы также хотите разобраться в этом, как и я?
– Еще не знаю, – честно призналась я. – Но меня точно так же одолевают сомнения в том, что происшедшее с вашей подругой – трагическая случайность. Правда, я допускаю вероятность знакомства Лизы с нашим «потрошителем»…
– Нет! – воскликнула она. – Этого не могло быть! Я знаю почти всех ее знакомых! И она… Неужели вы думаете, что Лиза могла бы иметь какие-то отношения с такой ужасной личностью? И я повторяю вам – у нас были общие друзья!
– Тем лучше, – сказала я. – Потому что мне тоже хотелось бы с ними познакомиться.
– Вы думаете, что это сделал кто-то из них?
– Если мы с вами отметаем вероятность того, что Лизина смерть – случайность, приходится думать именно так. Разве что у нее был некий знакомец, о котором вы все-таки не знали.
– Но тогда этого человека должен был все равно кто-то видеть с Лизой хотя бы однажды, – предположила Рита. – Он же не человек-невидимка, в самом деле!
– Вот именно, – кивнула я. – Но сначала расскажите мне о Лизе подробнее.
– Я попробую, – сказала она тихо. – Но раньше я думала, что знаю ее очень хорошо, а теперь…
Она махнула рукой.
– Теперь мне кажется, что я не знаю ее совсем. Как будто я была знакома с другим человеком… Или у нее было раздвоение личности. Так что, может быть, мне стоит познакомить вас с ее сестрой?
– С Валерой нам, конечно, придется познакомиться, – согласилась я. – И не спорю, что она может знать о Лизе больше, чем вы. Но это потом.
– Хорошо. Итак, Лиза… Господи, как подумаю, что ее больше нет!
Она передернулась.
– Это ужасно, Саша! Такой конец… Вам рассказал Андрей Петрович? Ее нашли в парке, руки связаны за спиной, во рту – кляп из ее же белья. Наша Лиза…
Она сжала губы, чтобы не расплакаться.
– Если бы я пришла к вам раньше, Саша, может быть, ничего этого не случилось. Поэтому я чувствую свою вину перед ней. Тем более что мне все последнее время казалось, что она должна погибнуть. Что они хотят ее убить…
– Рита, вы уже второй раз говорите «они хотят убить…». Кого вы подразумеваете под «они»?
– Всех, – подняла она на меня глаза. – И никого. Я не могу вам объяснить, почему у меня рождается эта фраза.
– У Лизы были конкретные враги?
– Да, – едва слышно проговорила она. – Были. И много. И самой первой в этом черном списке, пожалуй, займет место Валера.
* * *– Постойте, Рита! Как это – Валера?! Это же ее сестра!
– Давайте я вам расскажу о Лизе с самого начала. То есть с того момента, как я с ними познакомилась. Потому что иначе вы не сможете понять их отношений. К тому же, когда я говорю, что Валера возглавляла список Лизиных врагов, это совсем не означает, что именно она убила ее! Наоборот, в ком я уверена на сто процентов, так это в ней! Просто их отношения были неровными. Валера ведь очень нервная особа, и она постоянно самоутверждается. Правда, у них есть общие враги. Но об этом – потом. Сначала все-таки Лиза…
Она задумалась, достала сигарету. Повертела ее в руках и засунула обратно в пачку.
– Мы поступили в театральное все вместе. Я, Лиза и Валера. Лиза и Валера – двойняшки, но они ужасно разные! Лиза – женственная, хрупкая, а Валера… Не зря же ее никто не называет Лерой. Она была резкая, угловатая и начисто лишена сексуальной привлекательности…
– ?!
– Ну, да… Все так и было. Но на третьем курсе что-то с ней произошло. Валера очень изменилась. Мы с Лизой подозревали, что она просто влюбилась, но скрывает предмет своей страсти, и мы оказались правы. Потому что однажды мы их видели. Он показался нам очень красивым мужчиной, но… Весь этот роман был обречен на полное Валерино фиаско. Он был в возрасте, и у него была семья. Банальная история. К тому же очень скоро он просто уехал из Тарасова. И Валерочка осталась одна… Правда, она уже обрела эту свою «женственность», которая теперь стала агрессивной. Мне даже некоторое время казалось, что она просто держит себя в руках, стараясь не показать, как сильно сломала ее жизнь. Но мужчин она теперь ненавидела. А Лиза жила в другом мире, у нее была масса поклонников, каждые полгода кто-то в нее страстно влюблялся, – в общем, нормальная, обычная жизнь хорошенькой девушки. Сама же она никого и ничего не любила – только театр. Нет, не буду вас обманывать – ей нравилось, что в нее влюбляются, она и сама периодически испытывала это, по ее выражению, «щенячье чувство», но серьезных отношений у нее ни с кем не возникало.
– А Донатовский?
– Да вы что, Саша? – округлила глаза Рита. – Никогда! Донатовский такой же «помешанный». Кроме того, он любит свою жену, и Лиза была для него не больше, чем талантливая актриса. Впрочем, в его устах это был лучший комплимент. Талантливая актриса… Про Лизины «романы» я вам не смогу ничего рассказать – увы… Лиза скрывала их так же тщательно, как и Валера. Я знаю, о чем вы сейчас подумали. Нет, в последнее время Лиза ни с кем не была.
– А когда она так изменилась?
– Около полугода назад. Что тогда произошло, лучше спросить у Валеры. В тот вечер они были вместе. Ходили к родителям.
Она задумалась снова, стараясь припомнить тот день в деталях.
– Кстати, именно их родители и были «общими врагами», – сказала она. – Так что сначала я отнесла перемены, происшедшие с Лизой, именно на их счет. Но потом оказалось, что дело совсем не в этом. То есть в тот вечер они все там действительно перессорились, но это у них происходило постоянно. Родители ругаются с девочками, потом ругаются между собой, потом девочки собачатся… Милая семейка! Так что к делу это не относится. Но именно в тот вечер отношения между Валерой и Лизой дали трещину, которой уже не суждено быть склеенной… Но вот о причинах ссоры я не знаю. Опять же лучше поговорить с Валерой. Мне она ничего не скажет – я для нее всю жизнь только глупенькая пустышка, на которую не стоит обращать внимания.
– Я непременно это сделаю, – пообещала я. – Если вы мне поможете, Рита.
– Конечно, – кивнула она. – Я устрою вам это знакомство.
– И не только с Валерой.
– Да, я поняла.
* * *Мы долго разговаривали. Не могу сказать, что наша пространная беседа пролила свет на происшедшее с Лизой, но все-таки я сумела кое-что понять.
Как в игрушечном калейдоскопе, разноцветные стекляшки вертятся перед глазами, а потом из них образуется картинка. Сейчас «стекляшки» еще хаотично двигались перед моим мысленным взором, но я все больше и больше погружалась в это их «броуновское движение», испытывая интерес, что же за «цветочек» из этого получится?
История была загадочной, не оставила меня равнодушной.
Судите сами – очень спокойная, веселая, радостная девушка двадцати двух лет от роду, идет на встречу с родственниками (пусть даже они там и собачатся, по Ритиному выражению!), и вдруг ее жизнь резко меняется! Она становится угрюмой, замкнутой, постоянно чего-то боится, перестает общаться с подругами и, как сказала Рита, производит впечатление «человека одержимого манией преследования»! Никто ничего не знает, хотя все видят, что с Лизой что-то не так. Более того, именно в тот вечер они насмерть поругались с сестрой, с которой, как я поняла, до этого их связывали достаточно близкие отношения. Если принять во внимание род занятий Валеры и предположить, что ссора произошла именно по этому поводу, то почему раньше это не беспокоило Лизу? Сама Валера тоже не объясняла, что случилось. А спустя некоторое время Лизу находят в парке задушенной! И в связи с тем, что у девушки были рыжеватые волосы, все радостно списывают это на маньяка!