Книга Удержать небо - читать онлайн бесплатно, автор Лю Цысинь. Cтраница 4
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Удержать небо
Удержать небо
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Удержать небо

– Поскольку вопрос имеется в базе данных, никакого нарушения не будет, – ответил вместо архонта адмирал. Он был не на шутку поражен тем, что столь непритязательная форма жизни смогла дать верный ответ, и сразу настроился на продолжение опроса.

Цивилизационный тест на уровень 3Б, четырнадцатый вопрос: пожалуйста, скажите, как соотносятся силы двух взаимодействующих тел?

– Если на тело действует с какой-то силой другое тело, то на второе тело действует точно такая же сила, но в противоположном направлении.

– Ответ верный! Цивилизационный тест на уровень 3Б, пятнадцатый вопрос. Пожалуйста, охарактеризуйте взаимосвязь между массой и ускорением тела, на которое действует внешняя сила.

И дети снова ответили нестройным хором:

– Ускорение тела прямо пропорционально действующей на него силе и обратно пропорционально его массе.

– Ответ верный! Вы прошли тест, подтверждающий, что цивилизация третьей планеты звезды-цели 500921473 достигла уровня 3Б.

– Отклоните сингулярную бомбу!!! Взрыв отменяется!!! – Пока приказ передавался через гиперпространство на «Синий 8420», аура Верховного архонта яростно вибрировала.

Разгонный силовой луч длиной в несколько сотен миллионов миль, бывший до этого мгновения прямолинейным, начал отгибаться от Солнца, как ветка дерева, гнущаяся под тяжестью спелых плодов. Генератор силового поля на борту «Синего 84210» работал с предельной нагрузкой; его огромный радиатор засветился сначала темно-красным, а затем ярко-белым свечением. Новый вектор тяги луча начал влиять на траекторию сингулярной бомбы, отклоняя ее от цели. Однако она находилась уже внутри орбиты Меркурия, очень близко к Солнцу, и никто не был уверен, что генератор силового поля сможет изменить курс бомбы настолько, чтобы предотвратить столкновение. Вся галактика с замиранием сердца следила из гиперпространства, как расплывчатый темный шар менял направление движения, но при этом становился все ярче; это служило тревожным признаком того, что бомба вошла в насыщенное частицами околосолнечное пространство. Капитан держал руку на красной кнопке гиперпространства, чтобы успеть в последнее мгновение увести корабль из Солнечной системы, если столкновение все же произойдет. В конце концов бомба взорвалась, не дойдя до поверхности Солнца совсем чуть-чуть, всего несколько десятков миль, и, проносясь мимо, начала всасывать огромное количество вещества из атмосферы звезды. При этом бомба вспыхнула бело-голубым светом, и на мгновение показалось, что у Солнца появилась более яркая звезда-близнец, запертая на близкой двойной орбите; этому явлению предстояло стать непосильной вечной загадкой для жителей Земли. На обращенной к бомбе стороне огненной поверхности Солнца появилась темная полоса, сходная с кильватерной струей скоростного катера на спокойной воде, гравитация несущейся черной дыры поглотила солнечный свет, оставив на поверхности Солнца темный шрам в виде полумесяца, который быстро рос и затмил все солнечное полушарие. Когда же бомба начала удаляться от Солнца, она потащила за собой огромный протуберанец – красивую огненную нить длиной в миллион миль. Кончик протуберанца яростно выбрасывал наружу, в космос, массу вращающихся плазменных вихрей.

Удаляясь от Солнца, сингулярная бомба постепенно темнела и вскоре исчезла в бесконечной вселенской ночи.

– Мы чуть не уничтожили цивилизацию на основе углеродных соединений, – сказал сенатор, испустив вздох облегчения.

– В этой пустыне – и вдруг цивилизация уровня 3Б! До сих пор не верится! – воскликнул адмирал.

– Да. Ни Углеродная федерация, ни Кремниевая империя не рассматривали эту область в своих планах расширения и освоения. Если эта цивилизация развивалась самостоятельно, это и впрямь неслыханная редкость, – сказал Верховный архонт.

– «Синий 84210», вам предписывается остаться в звездной системе и провести на третьей планете цивилизационный тест в полном объеме, – приказал адмирал. – Ваше первоначальное задание будет поручено другому кораблю.

* * *

С учениками деревенской школы, в отличие от их цифровых дубликатов, оказавшихся за орбитой Юпитера, не случилось ничего необычного. Они все так же плакали над телом учителя в спальне, освещенной лишь тусклыми свечами, и успокоились нескоро.

– Нужно сообщить взрослым, – сказала, всхлипнув, Го Цуйхуа.

– Зачем? – отозвался Лю Баочжу, глядя в пол. – Его никто в деревне и при жизни терпеть не мог. Зуб даю, они ему даже гроб не купят.

В конце концов дети решили, что сами похоронят своего учителя. Кирками и лопатами они стали рыть могилу на холме рядом со школой, и бриллиантово-ясные звезды молча смотрели с высоты на их работу.

* * *

Сенатор изучал результаты обследования, проведенного «Синим 84210», мгновенно преодолевавшие расстояние в тысячу световых лет.

– Цивилизация на этой планете вовсе не 3Б! – воскликнул он в изумлении, – а все 5Ж!

На голограмме адмиральского салона флагмана возникла зубчатая череда небоскребов.

– Они уже начали использовать атомную энергию и могут летать в космосе, используя двигатели на химическом топливе. Они даже добрались до спутника планеты.

– Каковы основные особенности их расы? – спросил адмирал.

– Не могли бы вы сформулировать конкретнее? – осведомился офицер «Синего 84210».

– Ну, скажем, насколько развита их наследственная память?

– У них вообще нет наследственной памяти. Они всю жизнь накапливают собственные, индивидуальные воспоминания.

– Какие методы передачи информации от особи к особи они используют?

– Очень примитивный и редко встречающийся способ. У них в теле имеется небольшой по размеру орган, который создает вибрации, распространяющиеся волновым образом в атмосфере планеты; она состоит в основном из азота и кислорода. Модулируя эти волны, они кодируют информацию. Для приема модулированных волн у них имеются отдельные органы – тонкие мембраны.

– И какую же скорость передачи данных обеспечивает этот способ?

– Примерно от одного до десяти бит в секунду.

– Что? – Все, находившиеся в салоне, дружно расхохотались.

– Именно так. Мы сами сначала не поверили, но многочисленные проверки подтвердили эти данные.

– Капитан, вы что, шутить с нами вздумали?! – взревел адмирал. – Вы пытаетесь убедить нас, что организмы, вовсе не имеющие наследственной памяти, передающие информацию посредством звуковых волн со скоростью от одного до десяти бит в секунду, способны создать цивилизацию уровня 5Ж? И что они достигли этого уровня исключительно собственными силами, без поддержки со стороны развитых цивилизаций?

– Так точно, ваше превосходительство.

– В таком случае они не могут передавать знания от поколения к поколению. А эволюционное развитие цивилизации невозможно без накопления знаний!

– У них существует класс особей, составляющий небольшую часть всего населения, равномерно распределенную по всей цивилизации. Они осуществляют функции посредников при передаче знаний между поколениями.

– Это совсем уже сказки!

– Вовсе нет, – возразил сенатор. – Такая концепция существовала в галактике в доисторические времена, но и тогда она представляла собой чрезвычайно редкое явление. Вряд ли о ней знает кто-нибудь, кроме историков эволюции цивилизаций тех звездных систем, в которых она наблюдалась.

– Говоря о «концепции», вы имеете в виду передачу знаний между поколениями конкретной расы?

– Совершенно верно. Такая особь именовалась «учитель».

– Учи-тель?..

– Архаичное слово, бывшее в ходу у нескольких давно не существующих цивилизаций. Настолько редкое, что даже не вошло в большинство старинных словарных баз данных.

Масштаб голографической проекции, транслируемой из Солнечной системы, изменился; теперь она изображала шар Земли, медленно вращающийся в космосе.

– Цивилизаций, которые развивались бы самостоятельно, очень мало, – сказал Верховный архонт, – а уж о таких, что своими силами достигли бы уровня 5Ж, на Млечном Пути вообще никто не слыхал, во всяком случае, в эпоху Углеродной федерации. Мы должны предоставить этой цивилизации возможность продолжать эволюцию без внешнего воздействия, а сами будем наблюдать за ней. Это позволит нам не только глубже понять древние, утраченные цивилизации, но и, возможно, расширить наши представления о путях галактической цивилизации в более широком смысле этого понятия.

– Я прикажу «Синему 84210» немедленно покинуть звездную систему и создать вокруг нее бесполетную зону радиусом сто световых лет, – сказал адмирал.

* * *

Кто-то из страдающих бессонницей в Северном полушарии, возможно, видел, как небольшая группа звезд начала чуть заметно трепетать, затем дрожь распространилась на звезды, расположенные вокруг этой кучки, и пробежала дальше по всему ночному небу; так по неподвижной воде разбегаются круги, если опустить туда палец.

Пространственно-временная ударная волна, вызванная гиперпространственным прыжком «Синего 84210» значительно ослабла, пока достигла Земли. Все часы на планете перескочили на три секунды вперед. Люди, ограниченные трехмерным пространством, не заметили этого возмущения.

– Жаль, – сказал Верховный архонт. – Без вмешательства более развитой цивилизации они еще две тысячи лет будут ограничены субсветовыми скоростями и трехмерным пространством. Не раньше чем через тысячу лет они научатся использовать энергию аннигиляции материи и антиматерии. Еще две тысячи лет на то, чтобы освоить передачу и прием многомерных сообщений… а что касается гиперпространственных галактических путешествий, на это у них уйдет не менее пяти тысяч лет. И лишь через десять тысяч лет – это самое меньшее – они достигнут минимальных условий для вхождения в галактическое семейство углеродосодержащих форм жизни.

– Независимая эволюция такого рода имела место лишь в доисторическую эпоху галактики, – ответил сенатор. – Если наши записи о тех временах верны, мои далекие предки жили в глубинах океана морской планеты. Они жили и умирали там во тьме, их правительства образовывались и сдавали полномочия, а затем в какой-то момент они почувствовали жажду приключений. Они запустили летательный аппарат – плавучий прозрачный шар, который медленно поднимался к поверхности океана. На поверхности они оказались глубокой ночью. Путешественники в этом корабле стали первыми из моих предков, кто увидел звезды. Вы способны представить себе их чувства? Способны представить, каким великолепным и таинственным было для них это зрелище?

– Эта эпоха была исполнена страстей и стремлений, – подхватил Верховный архонт. – Планеты земного типа были для наших предков завершенным безграничным миром. Из своего дома в зеленых водах планеты или на ее пурпурных лугах они с благоговением смотрели на звезды. Таких чувств мы не испытывали уже десятки миллионов лет.

– Я испытываю их сейчас! – сказал сенатор, указывая на голографическое изображение Земли – сияющий голубой шар, над поверхностью которого плыли, струясь и вздымаясь, белые облака. У сенатора было такое чувство, словно он нашел жемчужину в глубинах океанского дома своих предков. – Такая маленькая планета, населенная организмами, живущими своей жизнью, лелеющими свои мечты, совершенно ничего не ведающими о нас и о раздорах и разрушениях, происходящих в их галактике. Им Вселенная должна казаться бездонным колодцем надежд и мечтаний. Это похоже на древнюю песню.

И он запел. Ауры всех троих стали единым целым, покрывшись рябью розовых волн. Он пел старую песню, дошедшую от забытых истоков цивилизации. Она звучала непривычно, таинственно, одиноко, но, когда эти звуки разнеслись через гиперпространство к сотням миллиардов звезд в галактике, бесчисленные существа услышали их и ощутили первозданные мир и покой.

– Самое непостижимое в этом мире – то, что он постижим[4], – сказал Верховный архонт.

– Самое главное, что можно постичь, изучая Вселенную, – это ее непостижимость, – ответил сенатор.

* * *

К тому времени когда дети закончили рыть могилу, на востоке уже брезжил свет. Они отнесли туда тело своего учителя на двери, которую сорвали с классной комнаты, и опустили вместе с ним в могилу две коробки мела и потрепанный учебник. А на холмике они положили большой плоский камень и написали на нем мелом: «Могила господина Ли».

Корявые иероглифы смоет первым же дождем, и довольно скоро местные жители забудут и о могиле, и о том, кто лежит в ней.

Краешек солнца вылез из-за холмов, бросив золотой луч на спящую деревню. Заросшая густой травой долина все еще лежала в тени, но в росинках уже ярко играли отблески зари. Одна-две птицы начали робко пробовать голоса.

Дети возвращались в деревню по узкой дороге. Вскоре их не по росту длинные тени рассеялись и пропали в бледной утренней туманной дымке, поднявшейся над долиной.

Им предстояло жить на этой древней бесплодной земле, но даже неизменная скудость урожаев не сможет изгнать надежду из их сердец.

Переселенцы во времени

– Что впереди? —

Тех, кто придет, я вовеки не встречу.

– Что позади? —

Древние люди меня не встречали.

Думаю я:

Небо с Землею бескрайни, бескрайни —

И одиноко

слезы роняю в глубокой печали.

Чэнь Цзыан. Песня, написанная, когда я поднялся на террасу в Ючжоу[5]

Впервые опубликован под названием 时间移民 в «Jiangsu Phoenix Literature and Art Publishing House», Нянцзы, 2014 г.

Отъезд

Открытое письмо ко всему человечеству.

Из-за невыносимого экологического и демографического давления правительство было вынуждено начать программу переселения во времени. Первая группа из 80 миллионов переселенцев во времени переедет на 120 лет.

* * *

Посол уходил последним. Он стоял на пустой площадке перед огромным холодильником, в котором находилось 400 000 замороженных людей. Еще 200 таких же сооружений были разбросаны по всему миру. «С виду это больше всего походит на гробницу», – с содроганием подумал посол.

Хуа отказалась отправиться с ним. Она соответствовала всем требованиям к переселенцам и обладала вожделенной миграционной картой, но в отличие от тех, кто стремился к новой жизни в будущем, испытывала неразрывную привязанность к нынешнему, реальному миру. Она останется здесь, а посол в одиночку отправится в путешествие протяженностью в 120 лет.

Посол отбыл час спустя, утонув в жидком гелии, который заморозил его тело почти до абсолютного нуля, как и еще 80 миллионов людей, отправившихся под его руководством в перелет по трассе времени.

Путь

Мимо скользило недоступное для восприятия время, Солнце неслось по небу падающей звездой, рождения, любовь, смерти, радости, печали, потери, погони, борьба, неудачи и все прочее, что присуще внешнему миру, неслось мимо, как товарный поезд…

…10 лет… 20 лет… 40 лет… 60 лет… 80 лет… 100 лет… 120 лет.

Остановка 1: Темные века

На всем протяжении гиперсна при самой низкой температуре, какая только бывает в природе, сознание замерзало, как и тело, и потому само существование времени оставалось незаметным, пока посол не проснулся с ощущением, что система охлаждения вышла из строя и он оттаял, едва только его успели заморозить. Но гигантский плазменный дисплей атомных часов напротив сообщил ему, что прошло 120 лет, то есть полторы жизни, и что они сделались изгнанниками во времени.

Передовая группа из 100 человек проснулась на прошлой неделе, чтобы установить контакт. Ее капитан сейчас стоял перед послом, который еще не совсем пришел в себя и был не в состоянии говорить. Капитан же в ответ на вопрошающий взгляд лишь покачал головой и вымученно улыбнулся.

Глава правительства пришел прямо в зал управления морозильника, чтобы приветствовать прибывших. Он казался усталым и каким-то потрепанным (впрочем, точно так же выглядела и вся его свита), что немало изумило посла – тот никак не ожидал увидеть такое через 120 лет после своей прежней жизни. Посол вручил письменное обращение от правительства своего времени и передал приветствия своего народа. Глава государства был немногословен, но крепко пожал руку посла. Жест был таким же грубым, как и лицо правителя, и у посла возникло ощущение, что за прошедшее время положение изменилось не настолько сильно, как он себе представлял когда-то. Ему от этого стало теплее.

Но это тепло напрочь исчезло в тот же момент, когда он вышел из морозильника. Снаружи все оказалось черным: черная земля, черные деревья, черная река, черные облака. Автомобиль на воздушной подушке, в котором они ехали, поднимал клубы черной пыли. Колонна приближающихся танков образовала линию черных пятен, движущихся по дороге, а группы вертолетов, совершенно бесшумно проносящиеся низко над головами, казались роем черных призраков. Землю будто опалило небесным огнем. Они миновали огромную яму размером с карьер из первой части жизни посла.

– Кратер.

– От… бомбы? – с великим трудом выговорил посол.

– Да. Килотонн, наверное, пятнадцать, – небрежным тоном бросил глава правительства, словно речь шла о совершенной мелочи.

Атмосфера встречи поколений, разделенных промежутком в век с лишним, делалась все более напряженной.

– И когда же началась война?

– Эта? Два года назад.

– Вы сказали: эта?

– С тех пор как вы отбыли, их случилось несколько.

И правитель тут же сменил тему. Он был на полтора века моложе посла, но казался ему одним из тех пожилых современников, которых всегда можно было встретить на производственных предприятиях и сельскохозяйственных фермах; эти люди неизменно замечали любые имеющиеся трудности, не позволяя ни одной ускользнуть из поля зрения.

– Мы примем всех иммигрантов и позаботимся о том, чтобы они жили в мире.

– Возможно ли это вообще – в нынешних обстоятельствах? – Вопрос был задан кем-то из сопровождающих посла, который сам хранил молчание.

– Действующая администрация и весь народ сделают все возможное, чтобы обеспечить это. Таков наш долг, – сказал правитель. – Конечно, иммигранты со своей стороны должны приложить все силы для адаптации. Это может оказаться непростой задачей, учитывая существенные изменения, произошедшие за 120 лет.

– Какого рода изменения? – спросил посол. – Здравомыслия как не было, так и нет, люди все так же воюют, все так же истребляют друг друга…

– Вы видите только внешнюю сторону событий, – сказал генерал в полевой форме. – Взять, к примеру, войну. Ведь как в наши дни сражаются между собой две страны? Во-первых, они объявляют типы и количество всего своего тактического и стратегического оружия. Затем компьютер может определить исход войны, исходя из скорости возможного взаимоуничтожения. Оружие предназначено исключительно для устрашения и никогда не используется. Война – это компьютерное моделирование, по результатам которого определяют победителя и проигравшего.

– А как определяют показатели взаимного уничтожения?

– Этим занимается всемирная организации по испытаниям оружия. Вот в ваше время существовала… э-э… Всемирная торговая организация…

– Войны столь же упорядоченны и планомерны, как и экономика?

– Война и есть экономика.

Посол посмотрел через окно машины на черный мир.

– Но, глядя в окна, трудно поверить, будто война – это всего лишь система уравнений.

Глава государства окинул посла тяжелым взглядом.

– Мы провели все расчеты, но не поверили их результатам.

– И поэтому начали войну в стиле вашего времени. «Настоящую» войну, – добавил генерал.

Правитель снова сменил тему.

– Сейчас мы направляемся в столицу, чтобы изучить проблемы, связанные с размораживанием иммигрантов.

– Отвезите нас назад, – сказал посол.

– Что?

– Отвезите нас назад. Вам совершенно ни к чему дополнительная нагрузка, да и время – это нельзя назвать подходящим для иммигрантов. Мы продвинемся немного дальше.

Летающий автомобиль вернулся к холодильнику № 1. Прежде чем проститься, глава правительства вручил послу книгу в прочной обложке.

– Хроника минувших 120 лет, – сказал он.

Затем чиновник ввел в зал мужчину 123 лет от роду, единственного, насколько было известно, человека этой эпохи, появившегося на свет до отбытия иммигрантов и сейчас настоявшего на встрече с послом.

– После вашего ухода так много всего произошло. Так много! – Старик достал два кубка того давнего времени и до краев наполнил их спиртным. – Мои родители тоже ушли вместе с вами, когда мне было три года. Они оставили мне эти чаши, чтобы я выпил с ними, когда они оттают. Но, увы, я их так и не увижу. И вы больше не увидите ни одного человека своего времени. Я последний.

Они выпили. Посол посмотрел в сухие глаза старика, и как раз в тот момент, когда он задавал себе вопрос, почему люди этой эпохи, кажется, разучились плакать, у старика выступили слезы. Он опустился на колени и сжал руки посла.

– Берегите себя, господин. «К западу от заставы Янгуань нет старых друзей»[6].

Прежде чем тело посла ощутило стремительное охлаждение в жидком гелии, его распадающемуся сознанию внезапно явился образ Хуа. Она стояла на палых осенних листьях, а потом листья почернели, и вместо них появилась надгробная плита. Ее ли могила это была?

Путь

Во внешнем мире, недоступное для восприятия, падающей звездой неслось по небу Солнце, и скользило мимо время…

…120 лет… 130 лет… 150 лет… 180 лет… 200 лет… 250 лет… 300 лет… 350 лет… 400 лет… 500 лет… 600 лет.

Остановка 2: Эпоха вестибюля

– Почему вы не разбудили меня в положенное время и так надолго затянули перемещение? – спросил посол, с изумлением глядя на атомные часы.

– Передовая группа мобилизовывалась пять раз с интервалом в столетие и в одну эпоху даже провела десятилетие без сна, но будить вас мы не стали, потому что ни в одном из случаев иммиграция не была возможна. Таково было ваше собственное распоряжение, – напомнил капитан передовой группы. Посол наконец-то понял, что капитан выглядит заметно старше, чем при их предыдущем разговоре.

– Продолжаются войны?

– Нет. С войнами покончено навсегда. И хотя в течение первых трех столетий состояние природы продолжало ухудшаться, двести лет назад началось постепенное восстановление. Последние две эпохи отказывали иммигрантам, но эта согласилась их принять. Окончательное решение остается за вами и комиссией.

В вестибюле морозильной камеры никого не было. Когда гигантская дверь с тяжелым рокотом распахнулась, капитан прошептал послу:

– Приготовьтесь к тому, что перемены гораздо серьезнее, чем вы себе представляете.

Первые шаги, которые посол сделал в новую эпоху, сопровождались навязчивыми звуками, похожими на перезвон на ветру какой-то древней музыкальной подвески. Глубоко в хрустальной почве под ногами он увидел игру света и теней. Твердый на вид хрусталь ощущался под ногами мягким, как ковер, и каждый шаг вызывал этот перезвон колокольчиков, порождал концентрические цветные ореолы, расходящиеся от точки соприкосновения с поверхностью, как круги по спокойной воде. И такой вот, хрустальной, поверхность земли была повсюду, насколько хватал глаз.

– Этим материалом сплошь покрыта вся земля. Весь мир кажется искусственным, – сказал капитан и рассмеялся, увидев растерянное выражение лица посла, как бы говоря: погодите удивляться – это еще только цветочки! Посол же разглядел в хрустале свою собственную тень – или скорее тени, разбегающиеся во все стороны. Он поднял глаза…

Шесть солнц!

– Сейчас глубокая ночь, но ночь отменили двести лет назад. То, что вы видите, – это шесть зеркал на синхронизированных орбитах, отражающих солнечный свет на темную сторону земли. Каждое площадью в несколько сотен квадратных километров.

– А где горы? – Посол наконец-то понял, что не видит зубчатой линии гор на горизонте. Граница между землей и небом была прямой, будто ее провели по линейке.

– Их нет. Все сровняли. Все континенты теперь представляют собой плоские равнины.

– Почему?

– Понятия не имею.

Посол вдруг подумал, что шесть солнц точь-в-точь похожи на шесть ламп в вестибюле. Вестибюль! В голове у него начала складываться какая-то картинка. Он вдруг понял, что оказался в чистой эпохе. Нигде ни пылинки, даже пятнышка. В это трудно было поверить. Земля была голой, как огромный стол. И небо было таким же чистым, сияло ясной голубизной, хотя присутствие шести солнц уменьшило его прежнюю ширину и глубину, так что оно больше напоминало купол вестибюля. Вестибюль! Его смутная идея выкристаллизовалась: весь мир превратился в вестибюль. Устланный ковром из звенящего хрусталя и освещенный шестью подвесными лампами. Безупречная, изысканная эпоха, резко контрастирующая с предыдущей тьмой. И в хрониках кочевников во времени она получит название Эпохи Вестибюля.

– Они не сочли нужным явиться, чтобы приветствовать нас? – полуутвердительно заметил посол, окидывая взглядом широкую равнину.