Академия хаоса. Лабиринт стихий

– Ты у него была этой ночью?

– Не твое дело, – ответила она, глянув в сторону. – Можно убрать музыканта? От его скрипки у меня голова болит.

Родерик вздохнул и взмахнул рукой. Скрипач, кивнув, ушел. Вскоре официант подал блюда, и Родерик принялся за сочное мясо, приготовленное так, как он любил – с поджаристой корочкой и сочное внутри. Свидание не задалось с самого начала, но готовят в «Магии вкуса» отменно.

Миранда тоже ела с аппетитом, смакуя овощи-гриль и куриные крылышки с таким наслаждением, что Родерик невольно залюбовался. Его невеста с характером и, похоже, гулящая. Но чего еще он ждал от девушки с магией огня? Он и сам раньше был влюбчив и натворил такого, о чем предпочитал не вспоминать. Пройдет немало времени, пока Миранда научится сдерживать свой огонь.

– Давай начистоту, – сказала она, облизнув яркие губы. – Что тебе от меня надо? Ты можешь принудить меня выйти за тебя замуж, но я устрою тебе такую жизнь, что мало не покажется, обещаю. Так не проще ли найти другую стихийницу огня? Запечатанную, послушную девочку, которая будет счастлива стать госпожой Адалхард. Если не знать, какая ты скотина, то чисто внешне можешь сойти за нормального. Женишься быстро, пока та бедная глупышка не поймет, с кем связалась, заделаешь ей малыша, носителя огня. У меня ведь, как ты конечно знаешь, это может стать проблемой.

Он был полностью согласен с ее рассуждениями. Все верно. Если бы ему нужны были дети.

– Однако ты находишь еще не запечатанную девушку, – продолжила рассуждать Миранда, и, протянувшись через стол, наколола на вилку помидорку, так что сок брызнул Родерику на рубашку. – Упс, – сказала она. – Возникает вопрос – зачем? Сегодня у нас было занятие по Наследственности хаоса. Мудреная штука, хочу заметить. Все не так прозаично, как хотелось бы, да. Я просчитала свою наследственность. Я могу стать огнем, анимагом, путником. Это если моя мать, запечатанная магичка, действительно была потенциальным огнем. Но в ее роду магию запечатывали очень долго. Узнать, что именно текло в ее венах, невозможно. Я могу оказаться кем угодно, Родерик.

– Вот и узнаем. После Лабиринта.

– Слуушай! – протянула она. – А не проще ли тебе жениться на обычной женщине? В этом случае наследственность прямая! И вы с императором получите своих огневиков, если они вам так позарез нужны. Кстати, я узнала, у нас в академии на втором и третьем курсе таких штук десять. Да, немного, но больше, чем некромантов.

– А ты не хочешь допустить, что я вдруг влюбился в тебя всей душой?

Миранда прыснула, а после расхохоталась, промокая салфеткой выступившие слезы.

– Родерик!

Он обернулся и, встав, пожал руку Энцо Лефою.

– А я думаю, у кого это спутница такая хохотушка, – Энцо галантно поклонился Миранде. – А это ты, мой друг, не теряешь формы.

– О да, – согласилась Миранда, приступая к десерту. – Такой юморист.

– Вы не позволите украсть его у вас буквально на минутку? – спросил Энцо.

– Забирайте хоть навсегда, – щедро предложила она, зачерпывая полную ложку клубничного мороженого.

Родерик отошел в сторону за другом, который отчего-то вцепился ему в локоть как клещ.

– Ты тут один?

– Да, – ответил Энцо. – По правде сказать, я пришел сюда ради тебя. Это ведь мой ресторан, и я узнал, что ты заказал здесь столик.

– Обслуживание, еда – все высший класс, – похвалил Родерик. Спутница не та, но это не вина Энцо. – Ты что-то хотел?

– Да, – друг быстро облизал и без того влажные губы, отвел глаза. – Такое деликатное дело… Не знаю даже, с чего начать.

– Проблемы с Эмметом?

– Нет, нет, он, конечно, не самый прилежный студент, но справляется, – Энцо выдохнул. – Ты ведь помнишь Кармеллу Алетт?

– Тааак, – протянул Родерик. – Помню. Ее не забыть.

– Потрясающая женщина, – оживился Энцо. – Такая красотка, живая, энергичная…

– Не то слово, – кивнул он.

– Я за ней, вроде как, ухаживаю, – друг расстегнул пуговицу светлого пиджака, сидящего на нем слишком туго, потом снова застегнул, потеребил запонку с крупным сапфиром.

– Я, кажется, догадываюсь, к чему ты ведешь, – вздохнул Родерик.

– Она боится за свою дочь и настаивает на ее исключении из Академии, – выпалил на одном дыхании Энцо.

– Нет, – ответил Родерик так быстро, что друг опешил: его брови дернулись вверх, а губы поджались в тонкую линию.

– Я умею быть благодарным, ты же знаешь, – сказал Энцо. – Это важно для Кармеллы, а значит, и для меня. Скажи, сколько?

– Нет, – покачал головой Родерик, досадуя на то, что дружбе, похоже, пришел конец. – Ты уверен, что тебе нужна женщина, которая в самом начале отношений с такой легкостью тобой манипулирует?

– А мне и нужна такая! – запальчиво ответил Энцо. – Кармелла наслаждается каждым днем, берет от жизни все и не боится хотеть еще большего. А если ты заглянешь в магическую управу и посмотришь на ее портрет в галерее…

– Так она же не маг, – нахмурился Родерик.

– Так она там с дочкой, – ответил Энцо. – Послушай, друг, ты знаешь, через что я прошел. После смерти Алисы я был вне себя от горя, и Эммет… Хотя и до ее самоубийства наш дом походил на могилу. Ей не надо было ничего. Равнодушная, холодная…

– Я хорошо помню Алису, – перебил его Родерик. – Я помню ее и до запечатывания, и после. Ты хочешь такой судьбы для Арнеллы? Сколько по-твоему это должно стоить?

Энцо открыл рот и закрыл, а после развернулся и пошел прочь.

Родерик сел за стол, чувствуя себя так погано, словно окунулся в грязную лужу. Но до чего же упертая женщина! Взятку решила предложить!

– Я слышала имя Арнеллы, – сказала Миранда. – Что там с ней?

– Не твое дело, – резко ответил он, взял чашку кофе, который успели принести, и, шикнув, отдернул руку.

Темные брови Миранды приподнялись, а глаза расширились от удивления.

– Маг огня обжегся чашечкой кофе? – задумчиво произнесла она. – Как интересно…

***

На обратном пути Миранда села напротив и уставилась на Родерика тяжелым немигающим взглядом.

– Здесь темновато, – сказала она. – Может, огоньку?

– Вот поэтому женщин со стихией огня сразу и запечатывают, – проворчал он, выглядывая наружу, будто заинтересовавшись огнями Фургарта. – Мы летим. Воздух, ветер, любая искра – и экипаж через минуту превратится в факел. Это опасная магия, Миранда, привыкай думать, а потом уже делать.

Девушка хмыкнула, и как-то сразу стало понятно, что она не поверила ему ни на грош. Плохо. Очень плохо. Наблюдательная и сообразительная, как некстати.

– Я немного замерзла, – пожаловалась Миранда и, склонившись, положила ладонь ему на бедро. Облизав губы, доверительно прошептала: – Говорят, маги огня всегда горячи. Это так, Родерик?

– Хочешь проверить прямо сейчас? – улыбнулся он.

Она провоцировала его, играла, как кошка с мышью. Девчонка из глухомани оказалась серьезным противником.

Откинувшись назад на спинку сиденья, Миранда медленно расстегнула несколько пуговок на черной блузке. Белая атласная кожа, казалось, светилась в полумраке.

– Что ты делаешь? – спросил он.

– А ты как думаешь, – улыбнулась она. – Прикоснись же ко мне, мастер Адалхард. Дай почувствовать твой огонь.

– Не боишься обжечься?

– Как ты о чашку кофе? – она нагло ухмыльнулась.

Он пересел на ее сторону сиденья, обхватил белую шею ладонью, вторую руку запустил в рыжие волосы, слегка потянув их назад. Венка под его рукой забилась быстрее. Как бы Миранда ни хорохорилась, она просто девчонка. Молодая, наивная, еще недавно влюбленная в какого-то остолопа. Такую легко обмануть романтичными бреднями.

– Говорят, если два мага одной стихии любят друг друга, то их силы умножаются, – сказал он тихо, глядя в черные глаза девушки и поглаживая гладкую кожу на шее. – Богов изображают с двумя лицами не просто так. Мужчина и женщина, две половинки. Если они находят друг друга, то становятся равными богам.

Миранда дернула головой, оттолкнула его руку и пересела на другую сторону.

– В этом все дело? – хмуро спросила она, застегивая пуговки. – Ты хочешь усилить свою магию, заполучив мою? Ты собираешься украсть ее у меня?!

– Успокойся, – устало вздохнул он, отворачиваясь к окну. – Ничего я красть не собираюсь. Все твое останется при тебе.

– Так скажи прямо, Родерик. В чем твоя проблема, кроме того, что ты самовлюбленный, наглый, эгоистичный мерзавец?

– А еще я старый, бедный и больной, – улыбнулся он уголком рта, вспомнив, какой характеристикой наградила его Арнелла.

Надо бы приглядеть за девочкой. Очевидно, что ее мать не отступится.

– Я в шоке, – с наигранным ужасом произнесла Миранда. – Разве ты бедный? Я надеялась пустить по ветру твое состояние, а теперь выясняется, что и пускать-то нечего! Как подло!

– Ты же, вроде, не хотела выходить за меня замуж.

– Догадливый какой, – похвалила она его.

– И ты… скажем, не особенно твердых моральных устоев.

Миранда прищурила глаза, как будто раздумывая, не дать ли ему пощечину. Наверняка рука у нее окажется еще тяжелее, чем у Арнеллы.

– Приму твое молчание за согласие, – кивнул Родерик. – И хочу сделать тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.