Академия волшебства. Незачет по злодеям

Глава 5

Здание сотряслось, словно картонное. Учебники попадали с полок, зазвенела посуда. Ночь за окном адски громыхнула, волнение наполнило меня до краёв. На улице кто-то закричал.

Я вскочила с кровати, но в окно никого не увидела – после вспышки молний там воцарилась кромешная темень.

Я бросилась расставлять упавшие вещи обратно по местам, понимая, что наверняка может тряхнуть ещё. Возвращая в вазочку выпавшую ветку сирени, я обнаружила, что мои пальцы дрожат.

В голове всё перемешалось. Если Вёлвинд освободился, значит, он убил человека! Снова! И пусть мне совсем не нравился дознаватель Форси, бунт, возмущение, гнев закрутились внутри неистовыми спиралями.

Как он мог?! Убийца! Как я могла влюбиться в такого?! Разве можно вообще любить злодеев?! А в ответ память подсовывала счастливые эпизоды из детства, а потом как мне сказали, что мои родители казнены. Страх перед инквизиторами в чёрном, серые стены приюта для сирот, наказания и холодный карцер.

Сейчас мне было стыдно, что я позволила своему сердцу замирать и распускаться от одних мыслей о Вёлвинде. Он же чудовище, колдун, убийца, и опять это доказал! Я сжимала кулаки и ходила-ходила-ходила по комнате, как медведь в клетке, потому что хотелось бежать, а ещё лучше запрыгнуть на виверну и лететь сквозь непогоду куда-нибудь далеко, но я была заперта.

Ураган за окном прекратился слишком быстро, лишний раз доказывая, что был не природным явлением. Я затарабанила кулаками в дверь. Открыл гоблин.

– Чего надо? – спросила отвратительная зелёная рожа.

– Я хочу знать, что с господином Форси! Я хочу поговорить с ним!

– Вот ещё! – слюняво фыркнул страж. – Спи давай!

И захлопнул дверь, едва не расплющив мой нос. Я успела отпрыгнуть.

С трудом собрав в кулак негодование, безысходность и собственную волю, я влезла на окно, предварительно проверив, плотно ли закрыта форточка, чтобы никакая проклятая птица не влетела. Довольно с меня чёрного колдовства!

Я подтянула колени к себе и уставилась в ночь.

Если Вёлвинд освободился, – подсказывал мне внутренний голос, – он скоро появится. Должен появиться. В конце концов, нельзя исключать, что я ему действительно просто нужна, и Алви с королевским дознавателем не так уж и врали.

На небе вновь появились звёзды, ярким серпом завис над башней академического храма месяц. Замершие было швейлики продолжили волшбу над тканью, а в моей груди колотилось сердце, и не было ни одной светлой мысли в голове. Тиктаклин пробил полночь.

Я обернулась на звон и вдруг увидела пучки яркого света из-под собственной подушки.

Боже мой, блокнот! Неужели Вёлвинд решил выйти на связь, и вчера мне не приснилось?!

Подбежав, я вытащила на свет мерцающую внутри красную книжицу. Раскрыла, едва не выронив.

«Тот ворон был не опасен», – переливалась красным возникшая из ниоткуда надпись.

У меня перехватило дыхание. Возникло желание стукнуть написавшего, а хотя бы и ручкой. Жаль, не получится. Мысли продолжали бить по вискам, одна хуже другой.

– Ты убил Форси???? – криво написала я.

– Зачем?

– Чтобы освободиться! Только не надо лгать: я видела ураган. Молнии, вихри. Это был ты?!

– Ах, вот как снаружи выглядит откат от использования оборудования! Занятно.

– Не уходи от ответа. Где ты?!

– Не люблю этот вопрос. Никому не позволяю его задавать. Но в первый и последний раз отвечу, потому что вариантов не много. Я там же где и был – в бункере.

Я закусила губу в недоумении.

– То есть ты не освободился?..

– Нет.

– Но Алви…

– Повторяю: верить старшему Вагнеру – это неуважение к самой себе. А если ты не будешь уважать себя, и остальные не станут. Такой роскоши ты не должна никому позволять.

Я потёрла виски.

– Погоди, ничего не понимаю. То есть ты в бункере и не убил Форси? Почему тогда он пропал?

– Какие громкие слова! Небольшой эксперимент, на который он сам напросился, – это не похищение и не убийство.

– Какой? – неуверенно написала я, понимая, что Вёлвинд скорее всего не ответит.

И он не ответил.

– Завтра пойдёшь на занятия, – написал он. – Учись хорошо.

– Никто не выпустит меня завтра. Форси сказал пять дней, а то и больше.

– Просто подготовь форму и учебники по расписанию и ложись спать. Бледность тебе не к лицу.

Я усмехнулась, всё ещё опасаясь доверять отпетому преступнику. И, пожалуй, из-за ещё бушующей во мне злости, я мстительно написала:

– Даже если подготовлю, проку от этого не будет. Насчет сильного мага ты ошибся, я и до посредственности не дотягиваю.

– Что ещё за настроения?

– Обычные. Сегодня пыталась выполнить домашнее задание. Ни одно из заклинаний не получилось. Максимум чем могу похвастаться – я их выучила все, как стихи.

Он перестал писать. Пауза затянулась. Я напряглась. И испугалась: он во мне разочаровался? Внутренний голос буркнул: «Ну и пусть, зачем тебе нужен этот злодей?» А сердце сжалось. Оно глупое какое-то. Да и я тоже.

И вдруг на странице проступили алые строчки:

– Ты точно знаешь, что такое перигей магии?

– Нет.

– Так… А про второе магическое тело?

– Я думала, оно у меня одно.

– Ясно. Твоих куратора и наставника стоило бы смыть в канализацию. Эти знания – первооснова обучения магии, которую рассказывают детям в момент обнаружения дара.

– В момент обнаружения дара меня посадили в карцер, а потом пришли вы. То есть ты.

– Да, и был занят. Почему леди Элбери не просветила, понятно.

– Почему?

– Она считала, что дар у тебя надолго не задержится, зачем было тратить время.

– Но ты не дал ей его отнять.

– Не так. Я отказался это сделать, а здесь техникой лишения дара владеют только приглашённые с севера палачи. Это особое умение.

Меня тряхнуло.

– А у вас в семье почему это было возможно? У вас были в роду палачи?

– Нет. Добровольная передача – это другое.

– Но у Эрве ты забрал дар сам. Ты – палач?

Он будто задумался, затем резко ответил:

– Нет. – И добавил спустя паузу: – Вернёмся к более важным для тебя вопросам. Первое: у тебя есть тело физическое, и есть тело магии – второе, более тонкое, не видимое взгляду не мага.

– Аура?

– Аура находится между ними. В тонком, втором теле расположен перигей магии. В него следует направлять внимание, а затем менять его месторасположение, либо структуру, если хочешь творить волшебство.

– А почему луч из ладони и драконий дар получаются без этого?

– Потому что это немного другое. Давай назовём этот вид магии «естественным».

– Хорошо. И как найти этот перигей? Может, у меня его нет?

– Нащупай точку на животе на три пальца выше пупка. Закрой глаза. Переведи туда всё своё внимание, будто бы ты видишь, чувствуешь запахи, движение воздуха, слышишь именно оттуда. Потом убери руку и представь перпендикулярный луч вперёд. Следуй вниманием по этому лучу. Увидишь яркую точку. Ты сразу поймёшь, что она особенная, ошибиться невозможно. Действуй.

Удивившись заданию, я послушалась и сделала всё, что он говорил. Это было странно и даже забавно: съехать вниз умом из головы в живот, и ощутить, словно над пупком выросли уши – мелодичное жужжание крылышек швейликов, звон игл, шаги гоблинов за дверью – всё слышалось там. Но вот найти яркую точку перед собой мне не удалось, как я ни пыталась.

– Не получается. Нет точки, – после нескольких попыток с досадой написала я, чувствуя себя недомагом.

– Спокойно, – написал он. – Если в тебе есть магия, есть и перигей. В редких случаях, в результате травмы или несчастья перигей сбивается, и тогда дар не просыпается даже у магов.

При этих словах я похолодела. Вспомнилось, как по прибытии в приют один из инквизиторов ударил меня в живот, и я, маленькая девочка, улетела к стене напротив. От резкой боли потемнело в глазах, я начала задыхаться, а потом комната поплыла, всё запрыгало, задребезжало, словно я сходила с ума. Я заплакала, а инквизитор удовлетворённо хмыкнул и велел мадам Тодлер заняться мной. Даже сейчас от воспоминаний стало трудно дышать.

Сомневаясь, стоит ли, я рассказала Вёлвинду об этом.

– Сволочи! Что было потом? – ответил он.

– Потом мадам Тодлер надела на меня тугой, жёсткий корсет, сказала, для того, чтобы не было повреждений и кровотечений. И в первый раз отправила на весь день в холодную комнату.

– Всё-таки надо было оторвать ей голову.

– Так делали со всеми девочками, которые поступали в приют, – я потом узнала.

– Ясно. Вам сбивали перигей, чтобы вы не стали магами. И я всё же сделаю то, что не сделал. Даю слово.

Я заледенела, хотя на мадам Тодлер мне было плевать. Кажется, и с оторванной головой она будет ходить по пансионату, заставляя девочек строиться по струнке.

– Теперь я не стану магом?

– Ты уже маг. Ты оказалась сильнее их всех. Значит так: спокойно закрывай глаза, начинай так же, как я говорил. Подыши. Потом ищи яркую точку везде вокруг себя. Перигей магии у тебя точно есть, иначе бы дар не возник.

– Хорошо.

Закрыв глаза, я начала неторопливо осматривать пространство вокруг себя. Оно было просто тёмным. Местами, казалось, вспыхивали пятна и точки, какие часто видишь, когда сильно зажмуриваешься, но ничего особенного в них не было. Меня окружал один сплошной чёрный экран: возле живота и бёдер, возле ног и ступней, за спиной, возле груди и шеи. И вдруг, спускаясь вниманием от плеча по руке, я увидела красную пульсирующую искру над кистью. Она будто бы дышала вместе со мной.

Неужели это тот самый перигей магии?!

Я раскрыла глаза и, закрыв их, проделала то же самое, теперь быстро обнаружив эту искристую точку на том же месте. Тогда я бросилась к блокноту.

– Нашла!!! – написала я размашисто.

– Ладонь?

– Да!

– Умница. Потом вернём перигей на место, но не сейчас. Теперь снова закрой глаза, перемести внимание в перигей магии. Продыши десять раз и открой глаза. Жду.

Внимание перемещалось очень легко. Стоило подумать, что я хочу умом оказаться внутри искры, и я уже была там! Осторожно, по-ученически я попробовала дышать оттуда. И пространство внутри закрытых глаз вдруг ожило. Начало расширяться и сдуваться, словно я дышала всем, что вокруг. Сладкое чувство азарта, как тогда, когда я впервые проскакала на пони, охватило меня. Буквально хватая себя за шкирку и заставляя успокоиться, я продолжила дышать. После десятого выдоха открыла глаза. И обомлела.

Моя самая то ни на есть обычная комната оказалась волшебной: по воздуху летали мерцающие пылинки. Они были повсюду – на краях мебели, на часах, на створках окна. Зеркало в шкафу сияло серебром и представляло собой проход в переливающийся ртутью лабиринт, уходящий вниз, в темноту. Тиктаклин и швейлики были окутаны разноцветными облачками. Над теми швейликами, которые сейчас усердно трудились, облачка не просто висели, а закручивались спиралями энергии, помогая им скреплять края ткани.

Над лепестками сирени в вазе тоже кружилось облачко – нежно-лиловое, с искринками, а каждый цветочек в грозди дышал из сердцевины!

За окном что-то стукнуло, я резко обернулась. И увидела, что не было грубых материй и прямых линий, а вообще всё в моей комнате состояло из скоплений сверкающей пыльцы, словно это был не стол, а созвездие столешницы; не учебники, а прямоугольные галактики знаний. Всё, абсолютно всё дышало и пульсировало, было живым. Даже железная ручка на деревянной двери.

– Теперь видишь? – вдруг послышался издалека, словно из глубины голос Вёлвинда.

Я обернулась, его фигура, словно тёмная туманность, висела над моей кроватью. Страницы распахнутой книжицы, казалось, впустили его сюда, и стоит захлопнуть блокнот, тень Вёлвинда исчезнет.

– Всё живое? – затаив дыхание, спросила я.

– Именно. Только поэтому магия возможна.

– Я тебя слышу теперь. Почему?

– Потому что ты позволила этому случиться.

– Как?

– Желанием.

– И я теперь всё могу?

– Нет, – в его голосе послышалась улыбка. – Но постепенно сможешь. Очень и очень многое. Ты сильна и талантлива.

– Но почему, почему всё такое волшебное? – у меня не хватало слов.

– Потому что мир таков.

– А почему я не видела этого раньше? Почему люди не видят этого?

– Потому что надо прожить множество жизней человеком, чтобы однажды получить дар и научиться видеть.

Я почувствовала движение за дверью. Не прямо за ней, а где-то на лестнице, сильно издалека, будто волны и колебания движений сами сообщили о себе, хотя звуков ещё не было.

– Кто-то идёт сюда, – сказала я шёпотом.

– Хорошо. На сегодня достаточно. Ложись спать. Завтра твои занятия будут совсем другими. Только не забывай перед заклинанием переместить внимание в перигей.

– А можно попробовать сейчас? – взволнованно спросила я.

– Нет. Волнение мешает. С каждым опытом стоит переспать.

Книжица погасла, забрав с собой переписку и тень Вёлвинда. Что-то звякнуло на ступенях, и я будто проснулась, стоя возле кровати. Волшебство тоже пропало. Как жаль!

В темноте падала от свечи тень от стола на пол. Стул, внезапно погрубевший и совсем не мистический, стоял как ни в чём не бывало, прохода в зеркале не было, – осталось только моё отражение и комнаты.

– Завтра сообщим. Что за спешка ночью? – прорычал гоблин за дверью в ответ на чьи-то слова.

Ворчание в ответ. Тяжёлые шаги пробухали по лестнице. Наступила ничем не примечательная сонная тишь.

Но я теперь знала: это был не сон! Мир наполнен волшебством, он живой! Как и я! Казалось, его мне только что подарили! Просто так. И слов не хватало, чтобы выразить переполнившую меня благодарность.

– Спасибо, – прошептала я в тонкую красную книжицу и прижала её к груди.

И почему-то теперь совсем не чувствовалось, что он злодей, хотя… Нет, лучше я подумаю об этом потом, и даже не завтра!

Глава 6

– Свободна, Стоули! После завтрака явиться в ректорат! – гаркнул мне в ухо гоблин, и если б я не обнимала обеими руками подушку, то наверняка бы перекувыркнулась и провалилась от неожиданности куда-нибудь к соседям снизу.

Кстати, интересно, кто живёт под моей башней?

Гоблин захлопнул дверь, а я с изумлением протёрла глаза: Вёлвинд не обманул! Он снова был прав! И пока мозг не проснулся, моё сердце распустилось ароматом нежности к нему.

Хотелось бы его увидеть! Не тень, а по-настоящему! И прикоснуться…

За окном светало, тиктаклин… Он почему-то не спал как обычно в такую рань, а с вороватым видом топтался у вазочки с сиренью. Я сделала вид, что не заметила, и отвернулась, сладко потягиваясь. Но в зеркало пронаблюдала, как часовой мальчишечка оторвал цветок от грозди и сунул себе за пазуху. Хм, чего это он? Решил украсить свой домик? Или дела сердечные?

Мне стало смешно и весело. Я подождала ещё пару секунд, а затем рассмеялась, вскочила с кровати, прокрутилась на носочке и наткнулась на ящик со спящими швейликами. А он им явно приглянулся! На плечиках у шкафа висело недошитое платье, переливаясь отсветом лепестков в нежных утренних лучах.

Хорошо-то как! Я свободна! Ура! Ура! Ура!

Времени до завтрака было хоть отбавляй, и плеснув в лицо холодной воды, я быстро облачилась в бордовую форму для боевиков, спрятала в карман красный блокнот и рванула вниз по лестнице. Аррхорра наверняка по мне соскучилась, а я и подавно!

Воздух пьянил, прохлада освежала, цветы и птицы – всё радовалось вместе со мной. И только у академического здания я притормозила, загрустив. Где-то там, глубоко под землёй бункер, в котором заперт Вёлвинд. Ему, конечно, тоже хотелось бы дышать свободой и видеть солнце. И мне хотелось бы, чтобы он был свободен. Тем более, показалось, будто действительно благодаря нему, Форси отпустил меня так рано.

Что я могу сделать для Вёлвинда? Я не стану сидеть, сложа руки. Надо обязательно что-то придумать: посоветоваться с драконом и с ребятами. Или в этом деле поможет король?

Я заволновалась и решила, что должна его поразить. Иначе как просить милости у сильных мира сего?

Небо и горы, залитые золотом солнца, ветер в лицо, общие движения и чувства вместе с огромной крылатой виверной – что может быть прекрасней?! Аррхорра была рада встрече так же, как и я.

Привставая и опираясь ногами на узлы её сильных мышц, я расставила руки и будто полетела сама. Затем вновь схватилась за толстые усы, как за вожжи, и направила виверну вниз. На огромной скорости мы летели вдоль скальной породы так, что ветер взвыл, не поспевая за нами. А затем с резким креном я вывернула вправо. Виверна рыкнула, едва не полоснув брюхом по рыжей породе. Я почувствовала её удовольствие с фейерверком взорвавшегося адреналина в крови, – тоже любит острые ощущения! Моя девочка! Я ласково похлопала её по шее.

Мы полетели тише, просто наслаждаясь. Нет, меня нельзя лишать свободы! Я создана для неё! Никаких больше арестов и карцеров!

И вдруг меня постигла мысль переключиться на перигей. Теперь, когда полёт был не быстрым, я схватилась одной рукой за оба уса и закрыла глаза. Собрала всё своё внимание в центре груди. Перигей отозвался мгновенно, я перенеслась в него и начала дышать, как учил Вёлвинд. В голове и во всём теле будто что-то перещёлкнуло, и, распахнув ресницы, я обмерла. Мурашки пробежали по коже.

Икры волшебной пыли, как и в комнате ночью, заменили очертания гор. Существо подо мной оказалось огненным – я будто летела в облаке пламени, оставляя следы-всполохи в небе. Я почувствовала сердце виверны, большое, рубиновое, которое мерно отсчитывало удары внутри дышащего огнём тела. Переведя взгляд вперёд, я обнаружила штрихи окружностей: красных, синих, сияющих. Они расчерчивали воздух и едва заметно вибрировали внутри – как пламя над костром. И со следующим вдохом я поняла, что это порталы – проходы, которыми с такой лёгкостью пользовались другие всадники. Открытие поразило меня.

Я тут же подумала о Вёлвинде и о его Ариадне.

– Ты знаешь, где она? – спросила я свою виверну.

Ответ «Да» разлился теплом по рукам.

– Давай навестим?

Аррхорра выбрала голубой тоннель и нырнула в него, словно в ручей. Без усилий мы полетели быстрее, пространство само понесло нас, как магическая дорожка Джестера. Всё вокруг смазалось, даже мысли в голове. И вдруг мы вынырнули над мерцающим лабиринтом.

Воздушная яма выбила меня из магического видения. Но над бескрайними хребтами было что рассматривать и обычным зрением. Виверна обогнула костлявый на вид серый утёс, выступающий над диким, зелёным морем леса, и завернула внутрь скал, будто в громадный карман.

Ещё пару поворотов, и мы подлетели к пещере, похожей на раскрытую пасть акулы, ощерившейся острыми камнями по краям.

– Эрххрр, – донеслось до нас угрожающее из глубины.

– Ахххыррр, – ответила Аррхорра.

И мы приземлились на широкой площадке. Я увидела Ариадну. Старая знакомая, так напугавшая меня при первой встрече, узнала меня. Я почувствовала её настороженное приветствие, и ответила дружелюбно, но уверенно – интуиция подсказывала мне, что никакой мягкости виверны не потерпят.

– Твой хозяин арестован, – сказала я на драконьем языке.

Виверна знала об этом.

– Откуда?

Как выяснилось, мир мистических существ тоже полнился слухами. Значит, и Ладон был в курсе. Пожалуй, это хорошо. Он уже знает, что мне сказать об этом, осталось лишь выполнить до конца его задание, как бы шутливо оно не звучало.