Будущие, или У мечты нет преград

Глава вторая. Заложники обстоятельств

Одетт

Петрея была хороша.

Как и все дочери Адонии, она была тоненькой, хрупкой, изящной и невероятно женственной. Но были и различия. Так, например, цвет волос был гораздо темнее и больше напоминал червонное золото. Кожа смуглая и загорелая, а глаза, унаследованные от неизвестного папаши, тёмно-карие, бархатные.

Такие обычно называют оленьими. Пронзительный и в то же время острожный взгляд, который создавал впечатление нежного, добродушного и невинного создания. На пару минут. Потом этот мираж рассеивался, являя истинное лицо принцессы.

– Рада, что вы вняли моему совету, Ваше Высочество, – поднимаясь с дивана, произнесла я и выжидательно застыла.

– Давай проясним сразу, Корвил, – резко произнесла принцесса, стремительно пересекая комнату и присаживаясь в кресло.

Желтый шелк воздушного платья встрепенулся и опал. Петрея была одной из немногих, кому действительно шел желтый цвет. Хотя ей шло всё.

Мне команды присаживаться не дали. Ну и ладно. Постою.

– Внимательно слушаю, Ваше Высочество.

Я уже успела прийти в себя после новости о встрече с бывшим женихом и готова была к новому поединку характеров.

– Ты мне не нравишься!

Ну это и понятно. Как может нравиться тот, кто отказывается прыгать под твою дудку и исполнять любую прихоть. А вместо раболепного восхищения осмеливается возражать и даже дерзить. В пределах разумного, разумеется.

– И советы не нужны! Помощь и всё прочее. – Она пренебрежительно махнула рукой, и золотые браслеты мелодично зазвенели. – Для чего тебя наняла мать? Сторожить и охранять. Вот и сторожи… мою собаку! А ко мне подходить не смей!

С её собакой, у меня, кстати, отношения тоже не сложились. Я в первую встречу чуть на неё не села, когда та дремала в диванных подушках, и зверюга запомнила. Теперь при каждой встрече рычит, скалит зубы и так и норовит укусить.

– Мне очень жаль, но приказ Её Величества иной.

– Плевать, что решила мать! Дело касается моего ближнего круга! И ты не будешь в нём находиться! Только не ты!

Какая интересная оговорка. И оговорка ли? Чем-то я очень сильно зацепила принцессу, вот только никак не могла понять чем. Не в моих правилах скандалить и нарываться на неприятности. Но, видимо, что-то где-то пошло не так.

– Понимаю ваше возмущение, но я подневольный человек и обязана выполнять приказы.

– Вот и выполняй мои.

Мда, несмотря на вызывающее поведение и количество фаворитов, Петрея всё ещё остаётся восемнадцатилетней девчонкой со всеми вытекающими последствиями.

– Ваше Высочество, – терпеливо произнесла я, пытаясь достучаться до принцессы. Ведь несмотря ни на что, она была умной девушкой. – Совсем скоро вы станете женой маркиза Райдера.

– Третьей женой, – отозвалась она, равнодушно теребя массивное золотое ожерелье с яркими сапфирами на груди. – Поверь мне, Одетт-арин, я уже успела навести справки о будущем супруге. Тем более что он особо не таится. Мне даже известны адреса трёх его последних любовниц. Трёх, Корвил! – выкрикнула она, вновь обращаясь ко мне по фамилии. Крик застыл, и Петрея снова успокоилась. – А ты устроила переполох из-за бедного Арчи. Напугала его до трясучки.

Она что – думает, что я приревновала Арчера из-за их связи? Пришлось объяснять.

– Ошибаетесь, Ваше Высочество, он испугался наказания не из-за вашего романа, – уверена, Кросту уже о нём известно, как и царице, – а из-за употребления запрещённых смесей из Эмират.

– Он не курил. Смеси были моими, и концентрация была совсем слабенькая. Я знаю о воздействии и привыкании, поэтому стараюсь не усугублять. Они нужны для общего фона, расслабления. Он ведь сопротивлялся первый раз, рассказывал мне о правилах работы. Смешной такой, – рассмеялась Петрея. – Но Арчи мужчина, а все мужчины падки на женское тело. Ими так легко управлять.

– Не всеми. И Арчеру хватило того, что он надышался смесями. Для нас это очень опасно.

А в ответ новый смешок.

– Корвил, ты так старательно строишь из себя правильную искрящую, что можно подумать, что ты никогда не совершала ошибок. Но мы-то знаем, что это не так.

Кхм, целый год мне никто даже не намекал о том, что о том случае здесь знают, а тут вдруг все решили высказаться.

– Все совершают ошибки. Главное – вынести из них урок. Я из своих смогла. А вы?

– А я не ошибаюсь. Никогда! – отрезала Петрея. – И не надо меня учить, как жить и что делать. Маркиз Райдер не таясь меняет любовниц, дарит им драгоценности, титулы и даже дома. И все в высшем свете Сангориа знают об этом!

– Совершенно верно, – кивнула я. – Но вы не учли кое-что очень важное.

– И что же?

– Маркиз – мужчина. И лишь мужчинам позволено открыто содержать своих фавориток и дарить подарки. В любом случае это считается скандальным и недопустимым, и лишь венценосным особам позволено совершать подобное. А вы женщина.

– Я венценосная особа!

– Вы женщина. Это на Террико пропагандируется свобода и равенство, на материке всё иначе.

– И что мне уготовано? Сидеть в дальнем поместье, подальше от столицы, рожать наследников и не беспокоить супруга, так? И ты говоришь это мне? Принцессе свободного Террико?

А ведь она права. Я сама не верила в серьёзность происходящего. Невозможно посадить свободную львицу в клетку и научить её трюкам. Но разве повелителям это объяснишь? И за провал накажут именно меня, и плевать на доводы и здравый смысл.

– Ты зря стараешься, Одетт-арин, мы не сработаемся. Это было понятно с самого начала. Я две недели пыталась объяснить матери, что это глупая затея и стоит выбрать другую кандидатуру. Но она меня так и не услышала.

Две недели? Она сказала две недели? И Крост молчал? Вот же старый лис!

– Нам придётся, Ваше Высочество. Другого выхода нет.

– Я превращу твою жизнь в кошмар! – бросила девушка, прежде чем уйти.

– Сомневаюсь, – прошептала я ей в спину.

С появлением Валкота это было бы проблематично. Только он мог это сделать. И сделал шесть лет назад.

Как только получилось освободиться, я направилась прямо к Кросту и даже не особо удивилась тому, что старый интриган меня ждал.

– Доброго дня, леди Одетт Корвил, – раскланялся мужчина, привстав с массивного кресла.

Его небольшой кабинет находился на третьем этаже неприметного серого здания, которое располагалось совсем недалеко от центральной улицы. Надо было лишь свернуть в небольшой переулок, пройти каких-то сто метров и уткнуться в грязную вывеску «Крост и Ко».

– Всё настолько плохо? – усмехнулась я, присаживаясь напротив и привычно закидывая ногу на ногу.

Конечно, приличные леди так не делали, но кто соблюдал эти правила, тут превыше всего удобство. Леди и штанов не носят, а я ношу. Удобная вещь, кстати.

– Почему же плохо? – наигранно удивился тот, закручивая кончик шикарных седых усов.

– Потому что ты последний раз обращался ко мне так… – я задумалась, постукивая пальчиком по губам. – Никогда. Я даже не была уверена, что ты знаешь моё полное имя.

– Леди Одетт Бетани Гретэль Корвил.

Я три раз хлопнула в ладоши.

– Браво.

– Твоя подпись стояла на документах, – усмехнулся тот.

– Испортил весь эффект. Итак, чем мне это грозит?

– Адония ведь всё тебе рассказала?

– Да. И Петрея добавила, что этот вопрос был решен еще две недели назад, а меня поставили в известность только сейчас, – многозначительно протянула я, но смутить этого старого лиса было сложно.

– Я же не виноват, что ты не любишь сплетни и не пытаешься влиться в общество Террико.

– То есть ты решил всё свалить на меня?

– Нет. Я просто говорю, если бы ты захотела, то всё бы узнала. Но ты так цепляешься за одиночество и независимость.

– Может, я просто социопат, – произнесла я, подаваясь вперёд и беря в руки небольшую статуэтку морского змея.

Такие обычно делали во Фрее. Дома у нас было много таких вещиц, а здесь это редкость, слишком дорого обходится доставка.

– Может быть. Но я с самого начала говорил тебе, что ничего нельзя упускать из вида. Надо быть в курсе происходящего. Всегда и везде. Мир, окружающий нас, многогранен. И неважно, какое место мы занимаем в нём.

– Снова учишь?

– Учу, – не стал отпираться тот. – А знаешь почему? Потому что ты единственная, кто слушает. Остальные считают себя слишком умными, бросаются в новый мир, вкушая его плоды и забывая обо всём.

Я кивнула, задумчиво проводя пальчиком по чешуйкам дракона. Хорошо вырезано, качественно.

– Арчер был?

– Был.

Поставив статуэтку на место, я взглянула в глаза начальнику.

– Ты знал?

– О том, что он спит с Петреей? Скажем так, я знал, что это случится, но не знал, сколько тот сможет удержаться от искушения. Хороша же. Против такой сложно устоять. К сожалению, принцесса не слишком разборчива в своих связях. Её мать в этом плане умнее. Как и старшие сёстры.

Не сомневаюсь, Крост знал список любовников всех принцесс, и вполне возможно, и королевы, вот только мне было интересно другое.

– А про курительные смеси?

– Петрея лишь балуется. Поверь мне, за ней наблюдают. И не только я, но и царица. Если только у неё возникнет мысль, что принцесса подсела и не может справиться с зависимостью, всё перекроют. Адония не будет рисковать дочерью, даже третьей.

Все всё знают, но ничего не делают.

– Знаешь, Крост, иногда твоя логика ставит меня в тупик. А если бы Арчер сорвался? Да, не спорю, концентрация была слабой, но если бы он под воздействием похоти сорвался? Сочетание ведь гремучее.

– Вот и проверка на прочность. И не только для него.

Я удивленно приподняла бровь.

– И для меня тоже? Я этим не балуюсь.

– Знаю, предпочитаешь сохранить разум чистым. И ты единственная, на кого переезд на Террико хорошо повлиял. Я видел твою характеристику из академии – импульсивна, не сдержана, требовательна, критична и плохо поддающаяся дрессуре.

– Звучит как характеристика на какое-то животное, – пробурчала в ответ, откидываясь на спинку кресла.

– Но ты изменилась. В лучшую сторону.

– Спасибо.

Я и сама это знала и даже гордилась своими достижениями. А ведь еще пару лет назад мне казалось, что справиться со взрывным характером почти невозможно.

– И я совсем не рад, что вмешалась царица со своим заданием, – неожиданно признался начальник. – У меня были на тебя совсем иные планы.

– Поверь мне, я тоже не в восторге от этого, но кто посмеет возразить Адонии?

– И знаешь, что самое противное? Я практически на сто процентов уверен, что ты не вернёшься.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты останешься в Сангориа.

Я улыбнулась и покачала головой.

– Ошибаешься. Если только Дерек не поймает меня, не замурует в одной из тайных комнат замка, предварительно лишив силы. Ты же отлично знаешь, что там меня не ждут и не простят.

– Не уверен.

– Я уверена, – ответила я, вставая и подходя к окну. Сидеть было невыносимо, хотелось двигаться… сбежать, как бежала все эти годы. – Есть вещи, которые не прощаются даже сестре герцога Архольда.

Как же мне хотелось, чтобы мы оставили эту тему, но Крост был слишком настойчив.

– Ты не думала о том, что тогда всё произошло слишком быстро?

– Думала.

Много и долго. Размышляла, анализировала и сделала свои собственные выводы, задыхаясь от боли, сгорая в огне предательства разрушенного мира. Тяжело, когда предают, но еще больнее, когда это близкий человек.

– И что надумала?

Я повернулась к нему, опираясь ладонями о подоконник.

– А ты? Ты ведь уже пришел к какому-то выводу?

Мы никогда не обсуждали моё прошлое, даже в самую первую встречу, когда этот лис устроил мне самый настоящий допрос о способностях, пытаясь прощупать уровень знаний. И мне было интересно знать его мнение. Мнение человека, который был со стороны.

– От тебя избавились, Одетт. Красиво избавились, умело, четко, ровно. Практически профессионально. Тебя вывели из игры и выгнали из привычного мира. Должен признать, это было практически идеально. Найти концы сложно, но если бы захотела, то смогла бы и это.

Я горько ухмыльнулась, с силой сжимая подоконник, до боли в пальцах.

– Ты прав, захотела и поняла. Ничего сложного. И я знаю того, кто остался в выигрыше после того скандала.

Крост смотрел на меня секунд десять, а потом тихо произнёс:

– Сильвия Корвил.

– Сильвия Валкот, – поправила его я и резко выпрямилась, поведя плечами, словно пытаясь стряхнуть груз, который висел над душой столько лет. – В любом случае это неважно, уже ничего не исправить. В том мире мне нет места, зато здесь я счастлива. Значит, лорд Валкот приплывает завтра?

– Да. Корабль должен прибыть рано утром.

– У меня есть время подготовиться к встрече.

– Он не знает о тебе. Твой брат сделал всё возможное, чтобы твоё имя нигде не упоминалось.

– Знаю, но не уверена, что Дерек не рассказал лучшему другу об этом.

– Не сказал.

Облегчённый вздох и моя кривая улыбка.

– Весёлый будет сюрприз.

– Очень. Присаживайся, надо кое-что обсудить.

Я послушно вернулась на место, пытаясь изобразить заинтересованность. Надо признаться, этот разговор выбил меня из колеи.

– Кроме тебя Петрею будут сопровождать еще двое искрящих. Приказ Адонии. Я бы хотел обсудить с тобой варианты.

– Не Арчер, – произнесла я быстро. – Без обид. Может, он и профессионал с высоким уровнем силы, но у него личный интерес. И караулить их у меня нет никакого желания. И вообще, это должен быть кто-то стойкий и страшный, чтобы не привлечь внимания Петреи. Уверена, что она будет искать способы устроить скандал и разрушить помолвку.

– Не сомневаюсь. Ей очень не нравится затея матери и твоё присутствие. Ты ей не нравишься.

– Да, и где только успела насолить?

– Твои предложения?

– Понятия не имею. – Я пожала плечами. – Мы нигде не пересекались.

– И тем не менее ты её очень раздражаешь. С первого же дня.

– Я многих раздражаю. Даже тебя иногда.

– Есть немного, – усмехнулся Крост и неожиданно посерьёзнел. – Я еще кое-что хотел с тобой обсудить. Это касается Арчера …

Из кабинета Кроста я ушла через час и направилась прямиком в домик. Не в те покои, что мне выделили во дворце царицы, а домой. В небольшой аккуратный домик в трёхстах метрах от океана. Одноэтажный, состоящий из двух комнат и кухни-столовой, с большой крытой террасой, он совершенно не подходил леди Корвил, но был отличным пристанищем для искрящей Одетт.

У меня даже была служанка. Она приходила трижды в неделю и убирала, стирала. А вот готовила я сама. И довольно сносно, по крайней мере, ничего не подгорало и было съедобно.

Домик встретил меня тишиной и покоем.

Бросив сумку на пол, я приземлилась на диванчик, закидывая руки за голову и вытягивая ноги.

Великие, как же хорошо быть дома!

И что я делала оставшееся время до вечера? А ничего. Даже информацию Кроста решила оставить на завтра. Какое это, оказывается, счастье – ничего не делать. После недельной каторги во дворце, когда даже в туалет не сходить, спишь урывками и душ принимаешь с оглядкой на время, такая свобода казалась манной небесной, которую не хочется менять ни на что.

Поэтому я валялась на диване, смотрела в потолок, перебрасывая искрящийся шарик с одной руки в другую. Один раз всё-таки пришлось встать. По приказу великого и ужасного желудка, который так загудел и завыл, что я не выдержала. Кое-как покрошила себе салатик (овощи – это единственное, что оставалось съестного и было принесено заботливой Фанни) и с большой тарелкой вернулась назад.

О Валкоте я старательно и безнадёжно старалась не думать. Но образ его то и дело возникал в голове. Тот самый жуткий, практически нечеловеческий, который напугал меня до дрожи, когда мы виделись в последний раз. Но я быстро прогоняла его, стараясь придумать, как наладить отношения с Петреей. Или, по крайней мере, убрать из них агрессию и перейти в состояние клинического холодного неприятия.

Мысли текли вяло, челюсть жевала медленно, и в какой-то момент я всё-таки уснула.

В весьма неудобной позе, потому что проснулась с ощущением только что пройденного марафона по пересечённой местности, который преодолела с салатом в руке. Потому что тарелку во время сна я так и не отпустила, продолжая сжимать и выливать выделившийся сок с пряным маслом себе на рубашку.

– Вот бездна! – выдохнула я, присаживаясь и ставя посуду на столик.

Пятно было большим, уродливым и жирным. И я сама вся пропахла маслом и специями. Даже в волосы запах забрался.

Надо было идти в душ, но в этот момент услышала шум волн за окном. Зачем идти в неуютную кабинку, когда под окнами такое великолепие?

В этой части города были закрытые пляжи, куда не допускались посторонние. Так что можно без лишних проблем искупаться. Даже голышом.

Когда три месяца живёшь в палатке с пятью десятками парней по уши в грязи, то в какой-то переломный момент перестаёшь стесняться своего тела. Мне кажется, в самом конце о том, что я девушка, помнили лишь единицы.

Бросив вещи на песке и распустив кудри по спине (я так и не смогла решиться и отстричь их, хотя так, несомненно, было бы удобнее), подошла к самой кромке. Первая же волна, оставляя пенные брызги, накрыла босые ноги, моментально охлаждая кожу и мурашками пробегая по всему телу.

– Ох, – прошептала, вздрогнув, и тут же с улыбкой прямо с разбега бросилась в воду.

Не могу заходить долго, надо сразу. Вот так. Когда прохлада выбивает воздух из лёгких, когда хочется кричать и смеяться одновременно.

Вынырнула, проведя ладонями по лицу, стряхивая крошечные капельки с ресниц. Огляделась и замерла, всматриваясь в тёмную фигурку, которая застыла на берегу.

Что за ерунда. Кто это?

Вся эйфория исчезла, проснулась тревога.

С такого расстояния, да еще в темноте, сложно было разглядеть, но, кажется, это была старушка. Одна из тех, кто после прилива собирает водоросли и продаёт за копейки лекарям, а те варят из них разные маски, крема и бальзамы. Я покупала парочку, действительно хорошие средства.

Но только как она здесь оказалась? Здесь же закрыто.

Следующая волна чуть не сбила с ног, заставила оступиться, отвести взгляд, пытаясь сохранить равновесие.

А когда через долю секунды я вновь посмотрела на пляж, там уже никого не было.

– Что за ерунда? – прошептала, оглядываясь, но незнакомки и след пропал.

Показалось? Так устала, что приняла тень за живого человека?

Сложно было сказать. Но тревога только усилилась, и купаться расхотелось.

***

Сет

Чёрные бездонные глаза, полные невыносимой боли, и чернильного цвета волосы – непокорные и волнистые. В них хотелось запустить руку, почувствовать мягкость и собственное бессилие перед этой нимфой.

Красива, несомненно.

Вода скрывала черты обнаженного тела, а фантазия завершила образ, сводя с ума.

– Кто ты?

Она обернулась, укоризненно покачала головой и нырнула, исчезая в водах тёмного океана…

Валкот проснулся в поту, с трудом переводя тяжелое дыхание, которое с хрипом вырывалось из лёгких.

Еще ночь, темно, и лишь магический светильник в углу.

Сел на койке, опустив ноги на пол, и взъерошил мокрые от пота волосы.

Что это было? Что ему снилось? И почему так тяжело на сердце?

Девушка. Темноволосая и такая красивая, что проснулось желание, а вместе с ним и некоторые части тела.

Вот, пожалуй, и всё, что он мог осознать в самый тёмный час ночи.

Проклиная всё на свете, мужчина тяжело поднялся, схватил со стула камзол и вышел на палубу.

Корабль качало на волнах, но он уже привык к этому и довольно бодро взбежал по ступенькам.

Рулевой тут же вытянулся во весь рост, приветствуя высокого лорда.

– Как дела? – застёгивая пуговицу, спросил мужчина.

– Всё спокойно, милорд. Держим курс на Террико.

– Отлично.

Алисет подошел к корме, вглядываясь в черноту океана, пытаясь окончательно проснуться.

Брызги солёной воды ударили по лицу, заставив вздрогнуть и вспомнить последние события.

Герцог Марлоу вызвал его три недели назад. Короткая записка на бежевой бумаге с золотым тиснением, сухой приказ и ощущение грядущих проблем.

– Понимаю, тебе сейчас нелегко, и искренне соболезную твоему горю, но больше мне обратиться не к кому, – произнёс Марлоу без лишних предисловий.

Они расположились в кабинете герцога, привычно засев за партию шахмат.

– Я понимаю и даже благодарен вам, – отозвался мужчина. – Мне сейчас необходимо отвлечься.

– Возможно. Но тем не менее срок траура еще не подошёл к концу. Как Милисент? – сделав ход ладьёй, спросил герцог.

Лёгкая тень пробежала по лицу Валкота, когда он ответил:

– Хорошо. Не понимает. Сильвия почти ей не занималась, так что Мили не ощутила потерю в полной мере. Хотя она чувствует и капризничает больше обычного.

– Еще раз прими мои соболезнования. Сильвия была замечательной женщиной, и мне жаль, что она так рано покинула этот мир.

– Спасибо, – сдержанно отозвался Алисет, продвигая пешку вперёд.

– Ты уже решил, кто займётся девочкой, пока ты будешь в отъезде?

– Архольды.

– Ах да, Сильвия ведь приходилась племянницей герцогу.

– Да. По сводному брату. Но Дерек не общается с Октавиром. С ним сложно общаться, каждый день пьёт и в адекватном состоянии его трудно поймать. После смерти Сильвии стало только хуже. Но это к делу не относится. Я бы хотел знать подробности своего задания.

– Ты же слышал о том, что Адония неожиданно дала своё согласие и благословила союз своей третьей дочери Петреи с моим сыном?

– Такие слухи ходили, – уклончиво отозвался Валкот, размышляя над следующим ходом.

– Ох, не надо юлить. То, что ты ушел в отставку и уступил своё место Моргану, не означает, что ты полностью отказался от тайн моего двора.

– Морган отлично справляется с возложенными на него обязанностями.

– Да, но ему далеко до тебя. Еще не передумал вернуться на прежнюю должность?

– Благодарю за оказанное доверие, но нет. У Милисент, кроме меня, никого нет. Я должен заниматься её воспитанием.

– Понимаю, но если передумаешь…

– Буду иметь в виду, Ваше Величество.