Будущие, или У мечты нет преград
Но смотрел в этот раз Алисет совсем по-другому. Не как на несмышлёного ребёнка с пудрой вместо мозгов, а на как равную, интересную и незнакомую.
Шесть лет назад я бы многое отдала за этот взгляд. А сейчас… сейчас он лишь грел самолюбие.
Я поудобнее вытянулась на диване, закидывая руки за голову и не в силах сдержать усмешку.
А ведь не узнал. Точнее, узнал, но не сразу. Какой сюрприз, какой шок. Ох, если бы он видел своё выражение. Конечно, лорд Валкот отлично умеет держать лицо, но эта растерянность и недоверие будут долго радовать мои воспоминания.
Но своим триумфом я наслаждалась недолго, мозг уже начал перерабатывать информацию, полученную от бывшего жениха. Ту самую, которую я во время разговора спрятала как можно дальше. Пришло время покопаться в ней.
Я не солгала Валкоту, мы действительно переписывались с Селиной по её инициативе. Она не давала мне замолчать и спрятаться, укрыться в новой жизни, забыв о прошлом. О нет, невестка была крайне дотошна и вежлива, поэтому письма от неё приходили регулярно, и не отвечать на них я не могла.
Она отчего-то считала себя виноватой в произошедшем. Говорила, что не досмотрела, не углядела и не смогла переубедить братца отсрочить свадьбу или даже совсем отменить её. Но мы обе слишком хорошо знали Дерека – упрямый баран, который всегда добивается желаемого.
Наверное, я никогда не признаюсь никому и тем более ей, что жду этих длинных писем. Долго и по несколько раз перечитываю, снова ощущая себя дома.
Селина передавала приветы от мамы, старшего брата, рассказывала о последних новостях, о проделках племянников, жаловалась на последнюю беременность, которая давалась ей тяжелее предыдущей. В общем, информации было много, но не касались мы лишь одного – Валкота.
Это правило было выработано сразу после моего переезда в Академию. Сначала было просто больно и горько, а потом… Потом стало еще больнее.
Селине пришлось смириться, что тема четы Валкот запретна. Однажды она забылась, и мы полгода не разговаривали. Не разговаривала я. А невестка забрасывала меня ежедневными короткими сообщениями через шкатулку де коле, пока я не сдалась. С тех пор Селина таких ошибок не совершала.
Именно поэтому я ничего не знала о рождении у них дочери и смерти бывшей подруги. Последнее стало настоящим шоком. Как бы зла я ни была на Сильвию, но смерти ей никогда не желала. Наоборот, большого счастья, но подальше от меня. И тут такая новость.
Я быстро встала с дивана и вышла на балкон, там свежего морского воздуха было больше, а мне так этого не хватало.
Мы виделись с Сильвией после той ночи, четыре года назад. Когда она неожиданно, без предупреждения, приехала в Академию поговорить о чём-то важном.
Это была поздняя осень. Я помню, как зябко куталась в платок из пуха егорьской козы, сидя в полупустой аудитории. Мне нравилось учиться, впервые у меня что-то получалось так хорошо, что можно было лишь позавидовать. Я полностью погрузилась в учёбу, стараясь утопить в ней свою боль, и тут записка от Сильвии.
Признаюсь честно, я подозревала, что она приложила к этому руку. Больше просто было некому. Она одна знала о том, что я собиралась сделать, мало того, это она мне подсказала, как избавиться от нежелательной помолвки раз и навсегда. Хоть я и подозревала, но отказывалась верить. Не могла она так поступить, просто не могла. Это было слишком жестоко.
Мне хотелось верить, что это просто случайность. Очень удобная случайность.
В любом случае отношения наши сразу расстроились, и тут вдруг записка.
– Привет, – Сильвия робко улыбнулась, присаживаясь напротив меня.
– Привет, – я попыталась улыбнуться в ответ, но вышло не очень хорошо.
Она выросла за два года, похорошела. Сильвия всегда была симпатичной, но сейчас превратилась в красивую девушку. Я только в этот момент вспомнила, что ей скоро восемнадцать. Близилось долгожданное совершеннолетие.
– Как у вас тут интересно, – произнесла девушка, осматриваясь.
Но эта заинтересованность была наигранной. Словно она всё собиралась начать какой-то важный разговор и не могла подобрать слов.
– Да, очень, – отозвалась я, продолжая изучать родственницу.
Внимательно, пристально. Именно поэтому от меня не укрылся небольшой бугорчик на безымянном пальце, который образовался под ярко-зелёной перчаткой. В аудитории, конечно, было прохладно, но не настолько же, чтобы сидеть в перчатках.
Колечко? И раз на безымянном пальце, значит, обручальное. Неужели Сильвия выходит замуж и собралась пригласить меня на свадьбу, уговорить, чтобы я выбралась из Академии и приехала к ней?
Это было приятно, хотя я понимала, что не смогу. Слишком мало времени прошло.
– Как тебе здесь? Нравится? Селина говорила, что ты в восторге.
– Да, мне очень нравится.
Вздох облегчения и какая-то непонятная улыбка.
– Я рада, что ты нашла своё место в жизни.
– Спасибо. А ты как? Замуж собралась?
Побледнела, испугалась.
– Откуда ты знаешь? Кто-то сказал? – прошептала едва слышно, хватаясь рукой за горло.
– Колечко заметила. Ты чего испугалась-то? Тут радоваться надо. Когда свадьба?
– В день моего рождения.
– Какая счастливая. Быстро ты. Восемнадцатилетие и свадьба.
Вот только счастливой Сильвия совершенно не выглядела. С самым несчастным видом стащила перчатку, продемонстрировав мне колечко с огромным розовым бриллиантом посередине, в окружении десятка более мелких кристально прозрачных камушков.
Одного взгляда хватило, чтобы понять, что это за колечко. Оно ведь когда-то украшало и мой палец. Сколько бессонных ночей я провела, рассматривая, восторгаясь и ненавидя это украшение.
И вот теперь оно на пальчике самой близкой подруги.
– Валкот…
– Ты же заешь, что Дерек и Сет хотели заключить союз между нашими семьями.
– Сет?! – голос сорвался, и я закашлялась, прижимая руку ко рту и неверяще смотря в лицо Сильвии.
Она зовёт Валкота Сетом?!!
– Ты же счастлива здесь? – с отчаяньем выкрикнула она. – Ты же всегда мечтала избавиться от него и ненавистного брака. Пошла на крайние меры.
– На которые ты меня подтолкнула! – прорычала в ответ, стукнув кулаком по столу. – Ты! Ты тогда подала эту идею!
Я задыхалась от возмущения, боли и отчаянья.
– Одетт…
– Как давно? Как давно ты влюблена в него?!
Смущение розовыми пятнами окрасило бледные щеки.
– Ты не понимаешь…
– Как давно, Сильвия? Как давно ты влюблена в Валкота? – упрямо спросила я.
– Это не имеет значения!
О нет, я так не думала.
– Уходи, – прохрипела, вскакивая и отшатываясь от неё.
Искра бушевала внутри, зажигалась на пальцах, грозя вырваться на свободу, и тогда последствия были бы непредсказуемыми, страшными.
– Одетт, прости, – у неё на глаза навернулись слёзы, но какая разница, меня душила собственная боль.
Я знала, что Валкот не будет долго оставаться один, он уже достаточно взрослый, и ему нужен наследник. Но Сильвия… нет, этого я простить ей не могла.
– Ты знаешь, а я ведь не верила. До самого конца не верила, что это ты всё подстроила.
– Одетт, я не знала… я не думала.
Оставаться с ней было просто невыносимо.
– Уходи. И не приходи сюда больше. Я не выйду и разговаривать с тобой не буду. Уходи!
Слезы скатились по щекам девушки, но я им уже не верила. Меня душила злость, и, прежде чем уйти, я крикнула ей:
– Но на моём несчастье ты своего счастья не построишь!
И вот теперь её нет.
В проклятья я не верила. В высшую справедливость тоже.
Так просто вышло. И никаких эмоций, тем более злорадства я не испытывала. Лишь тихую грусть. Она и правда много значила в моей жизни, несмотря ни на что.
Но оставался Валкот. И работа, которую мы должны были выполнить вместе.
Глава четвёртая. Новые неприятности
Одетт
А вечером был ужин для самых близких, на который я удосужилась быть приглашенной.
Честно говоря, это была странная посиделка. После неё у меня появилось еще больше вопросов, чем ответов. Царица, четыре её дочери, Валкот и я. Та еще компания, что совершенно не способствовало появлению аппетита.
Мы расположились на открытой террасе её величества. Было красиво – округлый столик, плетёные кресла из светлого ротанга, белоснежная скатерть и бирюзовые салфетки. Бумажные фонарики насыщенного оранжевого цвета, развешанные по деревьям, которые росли вокруг нас. Яркие огненные блики причудливо отражались в хрустальных бокалах. Звездное небо над головой, шум океана и вкусный солёный запах. Песни сверчков и уханье пролетающих ночных птиц.
Красиво.
Ещё бы обстановка соответствовала.
Спокойными и уравновешенными в нашей маленькой компании оставались лишь три дочери Адонии. И на то тоже были причины. Самой умиротворённой выглядела Айрис – наследница Террико, которая ждала через пару месяцев рождения своего первенца. Вторая принцесса как раз определилась с кандидатурой своего нового фаворита и думала лишь об этом. Нет, я не собирала сплетни, просто только вчера утром проверяла мужчину у входа в покои Тессеи. Младшей было всего девять, и она просто наслаждалась сладким десертом.
Честно говоря, именно с младшей я хотела познакомиться больше всего. Так уж вышло, что она родилась через девять месяцев после окончания романа Адонии с Дереком, и ходил такой слушок, что эта малышка, вполне возможно, является его дочерью и, следовательно, моей племянницей. И очень надеялась, что, увидев Миртею, сразу всё пойму.
Не вышло. Девочка единственная из принцесс была практически стопроцентной копией своей матери. Ни чёрных кудрей Дерека, ни знаменитых тёмно-карих глаз. Хрупкая блондинка с белоснежными волосами и глазами цвета океана. Так что сомнения и тревоги остались там же. Что не мешало мне при каждой встрече вглядываться в каждый жест, взгляд, намёк, выискивая сходство с Дереком.
Когда меня усадили между Тессеей и Миртеей, я даже обрадовалась такому соседству, пока не поняла, что сижу прямо напротив Валкота, который расположился между Адонией и Петреей.
И получилось то, что получилось.
Валкот изучал меня (чтобы убедиться в этом, мне даже не надо было смотреть на него, уж очень пристальным был этот взгляд). Я сканировала Петрею, которая в этот вечер была странно задумчивой и молчаливой. А Адония с непередаваемым выражением на лице следила за всеми нами с какой-то странной многообещающей улыбкой, что нервировала не меньше взгляда бывшего жениха.
Еда была вкусной. Наверное. Потому что я к своему блюду почти не притронулась, поковыряла в тарелке для приличия, и всё. Кажется, это была какая-то рыба.
Как бы странно это ни звучало, но мы с Петреей были похожи. По крайней мере, та я, что была шесть лет назад. Бескомпромиссная, упрямая, своевольная и безрассудная. И ситуации у нас совпадали – нежелательный брак и стремление избавиться от него любыми способами, даже самыми крайними.
И задумчивое лицо принцессы наводило на мысль, что выход она всё-таки нашла и обдумывала, как провернуть. Наверное, во время того памятного ужина шесть лет назад у меня было такое же.
Так что я практически не сомневалась. Рассеянно водя вилкой по тарелке (не только у меня отсутствовала аппетит) и вполуха слушая мать, Петрея обдумывала план своего освобождения. А я пыталась понять, какой именно способ может избрать подопечная, чтобы избавиться от навязанного брака. И чем больше думала, тем отчётливее видела лишь один.
Вот только почему именно сейчас? Ведь у неё было столько времени для его осуществления… Не было возможности? Или эта мысль пришла к ней только сейчас? А может, кто-то вложил её в хорошенькую головку?
Интересно, Адония видела это? Но по лицу правительницы было сложно что-то понять. Возможно, стоило к ней подойти, обсудить, но после ужина женщина изъявила желание побеседовать с Валкотом. К его большому неудовольствию.
Мужчина явно собирался поймать меня и поговорить. По крайней мере, решимость на его лице я восприняла именно так и поспешила сбежать. К новому разговору с бывшим женихом мой организм пока не был готов. Вот успокоюсь, обдумаю всё и поговорю.
Во дворце я не осталась. Нет, мои покои остались при мне, и при желании я могла туда вернуться, но это выглядело бы крайне подозрительно. Все знали, что я ночевала здесь по необходимости, когда не могла вернуться в домик у океана.
И, если бы я осталась, это могло насторожить Петрею. Да и дела у меня были. Очень важные.
Нужный домик находился в том же квартале, что и мой. Мало того, располагался он всего через три участка, так что мы с мужчиной были даже соседями. К большому недовольству обоих. В том доме никогда не бывала, в гости на попойки меня не приглашали. Да я бы и не пошла. Там проводились вечеринки для мальчиков и развлечения были соответствующие. Девочки из заведения мадам Ирис тут бывали более чем часто.
На мгновение застыла у калитки, рассматривая домик с одиноко горящим окошком. У сердца что-то ёкнуло, и тревога лишь усилилась. Может, я сама себя накрутила и всё не так, как может показаться, но не среагировать я не могла.
Защита нежно прошлась по коже, слегка задев личный щит, но на моё проникновение отозвалась спокойно. Смертельно-опасные охранки мы не ставили, мало ли кто забредёт, потом пиши объяснительные, оправдывайся. Но любого незваного гостя с дурными намерениями отшвырнуло бы хорошо. А я так… мимо шла и за сахаром зашла.
Автоматически проверила плетения. У него всегда были проблемы с конечными узлами, еще со времён Академии. Молодой мужчина всегда слишком спешил и не доделывал до конца, приговаривая: сойдет и так. На общую защиту влияло мало, но если сильно постараться, то можно было раскрутить.
На первый взгляд, всё было чисто, а углубляться не было времени. Да и бессмысленно. Я пришла сюда не за этим.
Мысленно пройдясь по Кросту и всему царскому семейству, ловко вбежала по ступенькам и громко постучалась.
– Одетт? – сглотнул Арчер, открыв. – Ты здесь?
– Приятной ночи, – широко улыбнулась я и кивнула на дверь. – Пропустишь?
А тот шустро вышел, заставив меня попятиться, закрыл дверь и перегородил её своим мощным телом, для устрашения еще и руки сложил на груди, отчего мышцы забугрились.
Несмотря на образ жизни, форму мужчина не потерял. Я на его фоне казалась малявкой, которую можно прихлопнуть одной левой.
– Я не жду гостей.
– Да какой я гость? Коллега по работе.
О нашей взаимной нелюбви друг к другу знали все. Но нам хватало ума прятать эмоции, сосредоточившись на работе.
– Поздно уже… коллега.
Последнее слово он произнёс с кислой миной.
– Служба зовёт, – горестно вздохнула я, а сама быстренько и максимально осторожно прощупывала его защиту.
И пусть внутренний взор видел довольно крепкую броню, которую с первого и даже второго раза не пробьешь. Я не собиралась сдаваться.
Лишь бы не заметил.
– У меня выходной и у тебя тоже.
– Контракт подписывал? Ненормированный у нас рабочий день.
– Крост дал отгул на пару дней, – ответил мужчина.
– Так это хорошо.
– С предупреждением, что если попадусь на дури, выгонит вон, ославив так, что работу на Террико я больше не найду. Твоими стараниями.
– Разве я заставляла тебя курить смеси? – миленько и очень фальшивенько улыбнулась ему. – Меня там точно не было.
– Ты знаешь, о чём я.
С океана налетел прохладный ветерок, заставивший меня зябко обхватить себя за плечи. Невидимые ниточки между нами задрожали, но устояли.
– Прохладно тут. Пропустишь в дом, там всё и обсудим?
– Я не один, – процедил Арчер.
– Помешала, да? – невинно захлопала я ресницами.
Искру сдерживать было сложно. Она хотела действовать быстрее, чётче, острее, а я заставляла едва касаться его защиты и прощупывать, унюхивать. Мне нельзя выдавать себя.
– Помешала. Если тебе так надо, то приходи утром. За пару часов ничего не случится. А вызова от Кроста я не получал.
И уже решил уходить, только я не собиралась так быстро сдаваться.
– А ты шустрый, Арчер, – протянула насмешливо. – Утром принцесса, а вечером уже новая пассия.
– Моя личная жизнь тебя не касается.
– Конечно-конечно, ты совершенно прав. Не касается. Она же твоя. Да еще и личная, – закивала я послушно, стараясь сдержать ликующий вдох. Искра нащупала лазейку, совсем крохотную. Теперь надо было попытаться пробраться туда. Незаметно. Именно поэтому я и вела себя как дурочка, продолжала этот нелепый разговор и всячески старалась вывести мужчину из себя. Потеряет контроль, будет легче пробраться, главное – не доводить до бешенства. – Все мы взрослые люди. А здесь Террико. Свободный остров. Свободные нравы.
– Вот именно.
Великие, почему так тихо стало? Или мне так кажется?
– И законы тут свои собственные, от привычных отличающиеся. Например, у царицы суд есть скорый. По особо важным государственным делам, затрагивающим международные отношения, она сама заседает. Сама приговор выносит. Чаще всего смертный. Остров-то свободный, нравы дикие. Казни жуткие.
– Зачем ты мне всё это рассказываешь? – опасно сощурил глаза Арчер.
Защита засияла, затрещала, и прореха увеличилась.
– Да так, вспомнилось. Дочку Адония простит. Она же дочка. Пусть неразумная, непослушная и дерзкая, но дочка. Родная кровь. Накажет, конечно, возможно, даже серьёзно накажет. Сошлёт куда-нибудь. На Террико найдутся места тайные. Мы же с тобой приезжие, не всё знаем. Крост, скорее всего, больше информирован, но он же этим не делится.
Мне показалось или тень мелькнула в окне? Едва заметно… кто бы это ни был, он не хотел, чтобы его заметили. И я бы, может, пропустила, если бы не была так сосредоточена и напряжена. И правда не один. Только вот кто этот гость и чего стоит от него ожидать?
– К чему ведёшь, Корвил?
– А наказать ведь кого-то придётся, – продолжила я. – За такой проступок и за Петрею. В двойном размере, так сказать. Адония же темпераментная царица. Потом, конечно, пожалеет, раскается в своём решении. Кросту выплатят неустойку, покроют все расходы. Может, даже извинятся.
Осталось совсем чуть-чуть. Капельку.
А у меня слова заканчивались. Липкий пот стекал по спине и тут же остывал, холодя кожу, которая от разницы температур покрывалась мелкими мурашками.
Глупо было провалить всё, когда до цели так близко.
– Я совершенно не понимаю, о чём ты говоришь, Корвил. Может, это ты смесей нанюхалась и пришла сюда?
Ну и кто тут кого провоцирует?
– Что она тебе такого обещала? Ради чего ты решился, Арчер?
– Корвил, – зло усмехнулся тот. – Иди проспись.
– Сам роешь себе могилу.
– Не уйдёшь – выкину! – угрожающе надвинулся на меня мужчина.
– Здесь не материк, отцовство тебя не спасёт от наказания, – быстро заговорила я, чувствуя, как от напряжения ломит руки.
– Какое отцовство? Совершенно не понимаю, о чём речь.
Враль из него был никудышный.
– Ой ли?
– Последнее предупреждение, Одетт. Потом будешь плакать.
Он и в лучшие годы не мог меня поймать. Да, сильнее, но умнее ли? Или же я слишком самоуверенна?
– Если бы ты знала, как сильно меня раздражаешь, – продолжил он, надвигаясь.
Пришлось снова отступить. Еще немного, и упрусь в перила, дальше простора для манёвра уже не было.
– С самого первого дня. Сюда припёрлась, местечко себе выбила. Или думаешь, никто не догадывается, что всё это ты получила через постель Кроста?
– По себе-то не суди.
– Столько гонора, чести, восторгов! – Собственная защита уже ревела, предупреждая о последствиях. – А ведь ты ничего собой не представляешь. Всех собак на Петрею спустила. А ведь идея-то была моя.
Я сглотнула, одергивая плети – всё равно уже не пробраться, но кое-что разглядеть успела, – и призвала все силы. Там, за дверью, кто-то был. Кто-то более сильный и опасный. Он слушал и… готовился?
– Да, Арчер, знаю. Ты, кстати, тоже промахнулся. Очень сильно…
И ударила первой.
– Никогда не стоит недооценивать противника, – твердил нам руководитель практики, гоняя сначала по всему полю, затем по лесам и весям. – И уж тем более из-за внешности. Всегда надо ждать худшего и быть начеку. Вот берите пример с Корвил. Девочка, большие глазки, алые губки, растерянный взгляд – всё для того, чтобы расслабить вас. Дадите слабину, и она уложит вас на лопатки. А почему? Потому что знает, что силой не одолеть, вон какие бугаи, поэтому надо действовать хитростью.
Я тогда лишь пожала плечами и улыбнулась.
Ошибка большинства мужчин – недооценка женщин, которые априори считаются слабее, глупее и «вообще бабе тут не место». Арчер как раз входил в ту группировку, которая при любом случае старалась меня уколоть.
Я не спорю, кукольных барышень с пудрой вместо мозгов хватает, но ставить меня с ними на одну планку? После всего, что было? Ведь практику мы проходили вместе, не в одной связке (слава Великим, мне попались нормальные ребята), но всё-таки вместе. Надо же было сделать какие-то выводы.
Но во всемо необходимо находить положительные моменты. Этот бугай как был самоуверенным дураком, так и остался.
Ладно я. С его отношением ко мне всё понятно, но Крост. Он, конечно, уже стар, не так силён, как прежде, и стал сдавать позиции перед конкурентами, но мозги-то у него никуда не делись. И попытаться надуть шефа… точно дурак.
Удар пришелся точно в цель, заряд пробрался в ту самую брешь, которую я так отчаянно пыталась расковырять, и ведь получилось.
Тряхнуло его хорошо. Я, перелетая через перила, успела увидеть, как тонкие лазурные нити опутали его с ног до головы, пронзая кожу. Но не это волновало меня, а тот второй, что прятался за дверью.
Или уже не прятался.
Оказавшись на земле, я тут же кувыркнулась в сторону, покатилась в ближайшие заросли, практически ничего не видя перед собой. Главное – не останавливаться, не давать прицелиться.
Еще один кувырок. Подавить стон от встречи с камнем – ох, как больно! – затаиться и попытаться просканировать пространство.
Там на полу террасы орал и ругался Арчер, пытаясь вырваться из пут, которые крепко связали его, не давая дёрнуться. Просил о помощи у кого-то.
А тот молчал.
Кто же ты… кто же ты?…
Сканирование ничего не дало. Незнакомец будто растворился в воздухе. Но я-то знала, что он рядом. И ищет меня.
Задержать дыхание и бесшумно отползти в сторону, в кусты, оцарапав веткой щеку в кровь.
– Корвил…
Шепот, от которого у меня волосы встали дыбом. Никогда не считала себя трусихой, а тут вдруг задрожала.
– Раз, два, три, четыре, пять… я иду тебя искать, – голос был непривычный, обволакивающий, слышался то близко, то далеко.
А ведь я слушала его уже однажды. Очень давно, так давно, что думала, что забыла. Или, может, это лишь страх играет во мне?
Создав в руках энергетический шар, я на мгновение выглянула из укрытия, швырнула туда, откуда слышался голос, и…
Ничего. Пустота.
– Хватай её! Хватай! – надрывался Арчер.
Это даже хорошо, что так орёт. Может, услышит кто. Придёт. Вот только я точно знала, что соседей здесь не было, сегодня они заступали на дежурство.
– Надо же, вроде большой мальчик, а прячешься. И кто из нас слабая беззащитная девушка? – крикнула я, быстро стирая рукавом кровь на щеке.
– А ты разве слабая и беззащитная?
Голос раздавался то с одной стороны, то с другой.
– Кто ты такой?
– До встречи, леди Корвил! – неожиданно заявил он, и снова наступила тишина.
На этот раз другая. Тревога пропала, и я даже рискнула приподнять голову.
– Одетт? Жива? – раздался откуда-то сбоку запыхавшийся голос Кроста.
Надо же, сам явился. Да еще не один.
– Жива, – отозвалась и встала, стряхивая травинки-песчинки с одежды.
– Спешил как мог.
Как бы это было ни нескромно, но я не была дурой. Потому что дуры отправляются на врага в одиночку, с голыми руками и верой в собственное будущее. По мне, так это самоубийство и никому не нужный героизм, который ничем хорошим не заканчивается.
Выходя из дворца, прежде чем отправиться с расспросами, я передала Кросту сообщение с просьбой как можно скорее явиться к Арчеру.
– Это ты его так скрутила? – спросил Тайм, стоя над бывшим коллегой.
– Да.
– А как защиту пробила?
– Да не пробивала я её. Он опять брешь оставил, смогла немного расшатать во время разговора, – подходя ближе, произнесла я и откашлялась. – Второго нашли?
– Какого второго? – тут же уцепился Крост.
– Не знаю. Но он силён. Очень силён. Никогда такого не видела.
– Потом разберёмся. А ты расскажи, что тут произошло, и во всех подробностях.
– Прям тут?
– В дом пошли, – скомандовал Крост и кивнул ребятам, которые продолжали стоять над Арчером. – Этого в камеру. Расспросите хорошенько.
Внутри было тихо и темно. Крост зажёг светильники, и я быстро подошла к столу, налила себе воды и залпом выпила. В горле першило и саднило.