Властитель ледяного сердца

Она придирчиво рассматривала свое отражение в зеркале и находила его… ммм… подобающим. Нежно-голубое кимоно, расшитое серебряными и изумрудными нитями, струилось по изящной фигуре, словно вода. Пусть цвета не подходили к свадебной церемонии, но кто об этом узнает, кроме нее самой? Это кимоно всегда ей нравилось, вот только повода надеть никак не представлялось. Вода изменчива, она свободна, она может измениться и стать непостоянной. Несколько легкомысленное заявление при дворе, а тут вроде как сойдет. Легкие витые гребни из тончайшего серебряного плетения, украшенные изумрудами и сапфирами, завершали образ, делая ее похожей на невесомое воздушное создание. Коротко кивнув самой себе, Йолинь проверила, все ли вещи собраны, не забыла ли она чего-нибудь в этой суматохе. Хотя она прекрасно знала, что нет. Принцесса была готова от и до, но ожидание убивало. Лучше не думать об этом и не ждать.

Не было ни пышной процессии, ни встречающих ее горожан, ни цветков экуры в ее волосах. За ней приехал скромный экипаж, запряженный двумя гнедыми лошадьми и сопровождаемый четырьмя всадниками. Скоро погрузили ее вещи и ее саму и как-то по обыденному просто доставили туда, где она должна была вступить в брачный союз с Рикхардом, светловолосым мрачным северянином, Властителем Грозового Перевала, чужим и холодным мужчиной, который презирал ее куда больше, чем ненавидел. Только она больше не убегала, не пыталась избежать судьбы, что уготовили ей боги на небесах. Сейчас она не считала себя вправе что-либо менять, полагая, что она заслужила это наказание. Единственное, о чем она продолжала просить для себя у Всевышнего Бога Солнца, так это сохранить достоинство до самого конца.

Рикхард встречал свою будущую жену у самого входа в Дом Совета. Когда Йолинь вышла из экипажа, весенний ветерок всколыхнул легчайшие складки ее одеяния, солнышко отразилось и засияло в изящных серебряных узорах. На миг его будущая супруга предстала перед ним, словно навеянное ветром и солнцем видение, которое вот-вот растворится и просто исчезнет. Такая хрупкая, до боли ранимая, вот только он точно знал, насколько ложно это первое впечатление. Особенно остро он это осознал, взглянув в ее холодные, совершенно невыразительные глаза. Опять это раздражающее безэмоциональное выражение на лице, совершенно нечитаемая мимика и походка фарфоровой куклы. Странно, но два дня назад она казалась куда более живой, чем сейчас. С лицом в саже, в простой одежде, плохо причесанная, она хотя бы была похожа на человека, а не на сказочную принцессу, готовую вот-вот раствориться в утренних солнечных лучах.

– Вы сегодня очень красивы, – отпустив весьма корявый комплимент, Рик протянул руку принцессе.

– Вы весьма галантны сегодня, – ответила Йолинь, отпуская столь же грубую похвалу, оставляя протянутую ей руку без внимания.

На самом деле, каждый из них сейчас оскорбил другого… Йолинь не приняла предложенную ладонь, показав тем самым, что не нуждается в Рике. Ведь она не приняла ладонь жениха. Рик предложил ей коснуться себя, что верх вульгарности делать прилюдно незамужней женщине Аира. Собственно, вот такие недопонимания порой приводят впоследствии к глубоким обидам. Жаль только, ни он, ни она о таких вещах не думали, а воспринимали происходящее каждый со своей колокольни.

– Что ж, пойдемте, ни к чему тянуть, – сказал Рик, раздраженно отступая к высоким дверям и приоткрывая их, пропуская Йолинь вперед.

Девушка поджала губы, но возражать не стала. Что ж, раз ей предстоит идти впереди, как прислуге, она пойдет. Она вновь шла по искрящимся, словно высеченным из снега, коридорам. Не было видно ни подсвечников с горящими в них свечами, ни факелов, стены будто бы излучали свой особый внутренний свет. Рик держался рядом с ней и был сильно взвинчен. Ему не терпелось покончить с этим делом и вернуться домой. Два дня назад окраинной деревне его земель пришлось несладко, отражая нападения Измененных. Судя по донесениям, были убитые и раненые, которых добивали уже свои. Люди не могли вызвать Дайли или Тэо без его помощи, время было упущено, жертвы были неизбежны. Йолинь не знала о произошедшем, но исходящие волны раздражения от Рика чувствовала хорошо. И сильно подозревала, судя по нервному, постоянно ускоряющемуся шагу северянина: его раздражало то, что принцесса слишком медлительна. Это задевало. У нее не получилось бы идти быстрее, даже если бы она очень сильно захотела. Но Иола постаралась и тут же запнулась о складку кимоно, едва не растянувшись на полу.

– Аккуратней, – крепкие мужские руки вовремя уберегли ее от столь постыдного падения.

Сильно смутившись и уловив новую волну раздражения, девушка потупила взор и решила думать о чем угодно, только не о человеке, что шел сейчас с ней рядом.

Скоро они вошли в зал, где совсем недавно пытались выбрать суженого для заморской принцессы. Она помнила тот день очень хорошо. Тот страх и желание, чтобы острый клинок глубоко вогнали ей в горло. Пугающая желанная мысль, чтобы все это закончилось! И совершенно неожиданная развязка того дня, когда избранной оказалась Дай Ли… Как она там? Родила ли уже? Йолинь давно не получала от нее письма и сильно переживала, как проходит беременность. Ей очень хотелось бы увидеть тех малышей, что ждала ее подруга. Правда, ей пару раз снились совершенно необыкновенные красочные сны, в которых Дэй навещала ее. Они подолгу разговаривали тогда, Йолинь делилась с Дэй своей болью, Дэй же давала ей нечто иное взамен, которое оставалось с принцессой и после пробуждения: любовь, понимание, поддержку. Эти сны были важны для девушки, пусть даже и были всего лишь плодом ее воображения.

Огромные, монументальные скульптуры трех Властителей, расположенные в разных концах зала, все так же стояли, скрестив гигантские мечи над Сердцем Севера. Рядом с самим алтарем сейчас было трое Властителей: двое светловолосых, Ерд и Адаль, и темноволосый мужчина с глазами цвета ночи, кажется, Джодок. Мужчины явно ожидали прихода брачующихся и сейчас занимались последними приготовлениями. В руках Джодока мелькнул до боли знакомый клинок, увидев который, Рик остановился на полушаге и напрягся.

– Это еще к чему? – вздернув темную бровь, жестко спросил он, смотря в глаза Джодоку.

Йолинь лишь уловила, как целый спектр эмоций закрутился внутри старейшины, не давая ей ни малейшей возможности понять, что сейчас чувствует мужчина. Такого она еще не встречала ни у одного человека. Неужели они знают, что она может их чувствовать? Иначе как объяснить это странное жужжащее вертлявое ощущение? Именно так она описала бы то, что исходило от старейшины.

– Мы оговаривали все как формальный брак.

– Все так, – легко улыбнувшись, ответил Джодок.

– Ты меня за идиота не держи, ладно? – исподлобья взглянув на старейшин, грубо сказал Рик. Йолинь же и вовсе перестала понимать, что происходит. Только вот злость, что сейчас вдруг затлела в ее будущем супруге, била по ней, словно самая хлесткая пощечина.

– Какая тебе разница, каков будет церемониал? Разве это изменит суть? – спросил Джодок, пригвождая Рика своим глубоким темным взором.

Рик молчал. Он не знал, как объяснить, что не желает вступать в Истинный союз с женщиной, к которой ничего не испытывает. Да, было и такое на землях Севера. После того как женщины стали смертны, а мужчины нет, появилось понятие формального брака и брака Истинного. Официально оба варианта были законны и правомерны, но Истинный союз выбирали те, кто действительно не мог жить без своей половины. Считалось, что такой брак, проведенный по всем правилам, свяжет молодых и в посмертии. Такой союз могли заключить лишь старейшины, отсюда многим было это просто не с руки. Ритуал постепенно превращался в лик прошлого их народа, все реже мужчины вступали в союз по всем правилам предков. Мало кто из ныне живущих вообще знал, что несет в себе такой брак. Старейшины помнили, но делиться с Риком не собирались. Свои мысли, определенные намерения, раскрывать которые они не спешили.

Именно это ощущение, что от нее что-то утаивают, зацепилось в сознании Йолинь. Тогда она решила, что, смолчав сейчас, неизвестно с какими последствиями столкнется в будущем.

– Я хочу знать, что здесь происходит, – она спросила достаточно тихо, но нотки властности ни от кого не укрылись. Некоторые привычки в поведении не искоренить даже столетним затворничеством. Рик по-новому взглянул на женщину рядом с ним. Уж как-то не вписывалась в привычный образ принцессы эта царственная снисходительность по отношению к старейшинам их земель.

Джодок легко улыбнулся, не выказав неудовольствия от тона, которым к нему обратились, и ответил.

– Мы всего лишь хотим провести обряд по традициям нашего народа.

Йолинь прищурилась, пытаясь уловить толику лжи в его словах. Но ее не было. Он сказал правду. Так в чем подвох?

– И чем обернется этот обряд для меня?

Рик негромко фыркнул. Эта женщина, как всегда, в своем репертуаре: «чем обернется для МЕНЯ». Ну, конечно, кроме нее-то, это вообще никого не касается.

– Уверяю вас, принцесса, ничего ужасного в том нет. Мы всего лишь утвердим ваш союз как Истинный.

– К чему это? – спросила принцесса, понимая, что все, что ей говорят, не что иное, как набор ничего не значащих фраз.

К слову сказать, Рик думал так же, но сейчас он наблюдал за женщиной, ее реакциями и едва уловимой мимикой. Он знал, что Совет Властителей, куда входили самые древние из них, допрашивать бесполезно. Они не расскажут ничего, что не пожелают сказать. И все, что считали необходимым, уже озвучили.

– А почему бы нет? – изогнув светлую бровь, спросил Адаль. – Считайте это знаком уважения к вашему народу.

Ни один мускул не дрогнул на лице Йолинь, в то время как взгляд стал прожигающе ледяным.

– Я не двинусь с этого места прежде, чем мне не разъяснят все особенности данной церемонии и ее последствия. И поскольку данный вопрос не был оговорен в моем брачном соглашении, я имею право отказаться от такого рода обряда.

О да, она внимательно изучила все пункты договора, который заключил ее отец, и уступать не намеревалась. Такое поведение было неслыханной наглостью для женщины Аира, но именно так она себя чувствовала всю свою жизнь. Рожденная иной, выросшая в клетке с заклеенным ртом и связанная по рукам и ногам, когда внутри все кричало о том, что и у нее есть право! Право быть той, кем она хочет! Что она ничуть не хуже своих братьев-идиотов, пьяниц и бабников, но имеющих все права в стране, где были рождены.

Джодок глубоко вздохнул, выражая тем самым сожаление, что ему приходится говорить следующие слова.

– Ваше право, принцесса, умерло в землях Умира вместе с десятками людей, что остались там навсегда. Оно осталось на корабле, что должен был вас доставить в Аранту вместе с погибшими моряками, – он говорил тихо и спокойно, но каждое его слово тупой болью взрывалось у принцессы где-то на уровне солнечного сплетения. – И сейчас все, что вы еще вправе сделать в нашей стране, так это подчиниться требованиям Совета. Стоит ли мне заметить, что ничего равноценного тому, что сделали вы, мы не просим?

Она смотрела на темноволосого Властителя и понимала, что ей нечем дышать. Нет сил, чтобы открыть рот и возразить, нет таких слов, которые подошли бы теперь той, кем она стала. Стерпеть? Смолчать? Она всю жизнь делала это, когда не была виновата. Сейчас Йолинь признавала всю правоту слов Властителя, что стоял перед ней, и от этого было еще горше.

– Вы правы, – наконец совладав с собственным голосом, заговорила принцесса, прямо встретив взгляд Джодока. – В том, что произошло, виновата я.

– Ну, тогда…

– Я еще не закончила, – жестко перебила она мужчину. – Сейчас я нахожусь в полной зависимости от вас и Совета, но это не означает, что я не имею права знать, что вы уготовили для меня. И, я повторюсь, не услышав ответа, я не сдвинусь и с места.

– Это и не обязательно, – легко отозвался Ерд, забирая из рук Джодока острый клинок.

– Можете оставаться, где стоите, – решительно направившись в сторону принцессы, Ерд никак не ожидал, что на его пути вырастет неожиданное препятствие в виде Рика. Темные брови северянина сошлись на переносице, сам его облик буквально предупреждал об опасности.

– Притормози, – зло рыкнул он в лицо старейшины. – Может быть, она в ваших глазах и бесправная должница Севера, но я-то, увы и ах, никак под данное описание не подхожу.

– Нет, – согласно кивнул Джодок, – но ведь ты прекрасно осведомлен, что данный обряд не несет в себе ничего, что навредило бы вам.

– Разве? – изогнув бровь, спросил Рик, имея в виду то, что далеко не все хроники об обычаях, давно ушедших в прошлое, находились в зоне досягаемости каждого Властителя, желающего с ними ознакомиться. Во всяком случае, он такое предполагал. Кроме того, ему претила сама мысль о заключении такого союза с женщиной, к которой он относился… эм, никак, если не сказать более грубо.

– Безусловно, – кивнул Адаль. – Если тебе недостаточно наших уверений, мы готовы поклясться над Сердцем. Такая клятва успокоит тебя?

Одно Рик понял в этот момент очень хорошо: сколько бы он ни продолжал этот спор, итог будет один. Каждый из Властителей принял соглашение, по которому, какая ирония, обязан был вступить в брак с принцессой Аира, если такое решение будет озвучено Советом. И он принял такие условия, правда, тогда все считали, что воля Совета и воля Сердца Севера едины. Какая неожиданность, что это не всегда так?!

Легкая улыбка заскользила на губах Рика. Давненько его так не разводили, если говорить откровенно. Но клятвы озвучены не одно десятилетие назад, все соглашения приняты, и теперь, по всей видимости, отвечать за пространные формулировки предстояло ему.

Он в последний раз взглянул на женщину, что молчаливо стояла рядом с ним. В какой-то момент он представил, как бы чувствовал себя на ее месте? Как повела бы себя нормальная женщина в таких условиях? Слова, сказанные ей Джодоком, хоть и были заслужены, но не могли бы не задеть. Обида, слезы, истерика, хоть что-нибудь? Но нет, она держится так, словно делает им всем одолжение. Как если бы все собравшиеся были вторым сортом, на который ее высочество не разменивается.

«Ледяное сердце», – подумал он и сказал:

– Давайте покончим с этим наконец.

Йолинь и охнуть не успела, как ее запястье оказалось в стальной хватке Ерда. Она не пыталась сопротивляться или кричать. Это было бы слишком унизительно, и такого она позволить себе не могла. Раз все решено, раз так сложилось, что она вновь всего лишь разменная монета в раскладе чьих-то интересов, пусть будет так, но она по крайней мере сохранит лицо.

Ее белоснежное запястье в огромной лапе северянина казалось необычайно хрупким. Будто надави он хоть немножечко сильнее, и девичья ладонь рассыплется на тысячи невесомых песчинок. Но сдавливать Ерд и не собирался. Он всего лишь поднес тонкий, словно спица, клинок к прозрачной коже принцессы и слегка надавил. Прикрыв глаза, он заговорил что-то на древнем незнакомом языке, произнося каждую фразу нараспев. Казалось, он не повышал голоса при этом, но непонятным образом слова возносились к своду зала, создавая странный гул и набирая мощь, заставляя все вокруг вибрировать от той силы, которая напитывала их.

Алая капля выступила на запястье и задрожала, впитывая слова заклятия. Она не покатилась по ладони, а побежала вверх по лезвию клинка, будто презирая все законы притяжения. Ерд тут же отошел от принцессы, унося клинок с собой и занося его над глянцево-черной поверхностью алтаря. Едва слышно прошептав слова, которых Йолинь не понимала, но от которых каменная поверхность словно пришла в движение и превратилась в густую черную жидкость. Капля ее крови, что до этого момента будто приклеилась к лезвию, налилась алой тяжестью и упала точно в центр алтаря. От принцессы укрылось, как те же самые манипуляции провел Адаль с Риком, и вторая капля крови северянина упала следом. Все, что она могла сейчас видеть, так это поверхность, которая, приняв кровавые жертвы, тут же пришла в волнение. Мириады серебряно-голубых искр вспыхнули в едином порыве, затмевая густую черноту, и тут же погасли. Лишь две крошечные искры оторвались от поверхности алтаря, будто их подхватил невидимый вихрь и закружил в странном танце над поверхностью. Песнь Властителей давно оборвалась, но гул в зале продолжал стоять такой, что у Йолинь закладывало уши. И в то же время девушка не могла оторвать свой взор от творимого волшебства. Искры притягивали ее, казалось, они звали, манили, обещали. Так хотелось подойти, протянуть руку и поймать хотя бы одну. Именно в этот момент Йолинь поняла, что уже давно подняла руку, которую еще мгновение назад надрезал Ерд, и ждет… Чего?

Ответом на эту мысль было то, что одна из маленьких искорок оторвалась от своей «подруги» и быстрее, чем Иола смогла бы среагировать, устремилась к ней. Она впиталась в еще открытый порез, растворившись в теле принцессы, будто ее никогда и не существовало. Вот только Йолинь думать об этом уже не могла. В ее теле разразилась настоящая огненная буря. Боль скрутила, заставляя согнуться и безвольно упасть на пол. В то же время до затуманенного сознания доносились голоса и чьи-то торопливые шаги.

– Что с ней?!

Это, кажется, Рик.

– Ничего страшного, небольшой побочный эффект.

Джодок. Спокоен.

Чьи-то сильные руки отрывают ее от пола, словно пушинку.

– Что за чушь? Какой на хрен эффект?! Со мной все нормально! – раздается над самым ухом. Кажется, с пола ее поднял именно Рик, иначе откуда она может слышать его голос так близко? А его эмоции прорываются даже сквозь боль, что продолжает выжигать ее вены.

– Ну, она же не северянка, так что может быть всякое, – безразлично отозвался Адаль.

– Это еще что за бред! – рычащие нотки не могут скрыться в звенящей стали голоса мужчины.

Не выдержав очередного спазма, скрутившего тело, Йолинь, сама не понимая того, уткнулась носом под мышку северянину и жалобно заскулила.

– Вы эту хрень устроили и долго еще собираетесь стоять как ни в чем не бывало?

– Все прошло хорошо, ты же почувствовал, как сила благословила вас.

– О, смею тебя заверить, – зло сплюнул в ответ Рик. – Но эта же сила сбила с ног и мою супругу!

Сознание плыло. С каждой секундой ей становилось все сложнее воспринимать происходящее. Мир сжался до побелевших костяшек ее пальцев, с силой удерживавших ворот рубашки Рика, и боли, которая вытеснила собой все, что всего мгновение назад казалось реальным. Йолинь сжала зубы и старалась не кричать, получалось плохо. Слишком горячо внутри, будто кипяток растекся по венам. И так адски холодно вокруг, что, когда пламя, ревущее внутри, соприкасается с окружающим льдом, она уже не может больше молча терпеть.

– Да что, вашу мать, происходит?! – Последнее, что слышит она прежде, чем спасительная безмятежная тьма подхватывает ее, укутывая плотным одеялом глухого забытья.

Йолинь очнулась и не сразу поняла, где находится. Вокруг было темно. Лишь молочно-белый свет полной луны заливал комнату сквозь незашторенное окно. Она лежала в позе эмбриона на широкой мягкой постели. И это была не ее кровать. Поняв это, девушка резко вскочила, мгновенно пожалев об этом, поскольку голова тут же показалась тяжелой и закружилась. Принцесса обессиленно рухнула на подушку и часто задышала.

«Вот это я понимаю – свадьба!» – хмыкнула она про себя, припоминая все произошедшее на церемонии. Но самое главное, она осознала, что случившееся неправильно! С ней что-то сделали, и она не знает, что именно! И вряд ли ей станет это известно. Никто не делился с ней информацией прежде, и никто не спешил сделать это сейчас. Даже здесь, на свободолюбивом Севере, она оставалась всего лишь разменной монетой в чьих-то планах. Самое интересное, ее так называемый муж, похоже, был искренне удивлен ее реакцией на обряд. Значило ли это, что он не знал о планах старейшин или же просто не ожидал такой реакции со стороны ее организма? Ни на один из вопросов ответа не было. Единственное, чему она могла доверять, так это приобретенному дару. А он ясно говорил о том, что старейшины подозревали или же знали об изменениях, произошедших с ней, и утаивали свои истинные эмоции от нее. Так же, как и Рик, казалось, искренне негодовал и злился на предложение старейшин сочетать их такого рода союзом.

Она почувствовала, как человек, переполняемый тревогой, гневом и досадой, приближается к ее комнате, задолго до того, как тяжелая дубовая дверь приоткрылась и на пороге возник силуэт высокого крепкого мужчины. Надо сказать, хорошо ей знакомого мужчины… мужа. Поскольку она знала, что совсем скоро у нее будут гости, то успела поправить волосы и одежду и аккуратно присесть на широкой постели. Встать она пока не могла.

Рик на миг замер на пороге, всматриваясь в мертвенно-бледное лицо женщины, после чего заговорил.

– Вы уже проснулись? – холодно спросил он.

Йолинь же прочувствовала этот вопрос и уловила в нем нотки раздражения и злости. На кого он злился, она не знала, но ей это было неприятно.

– Я не спала, – в тон мужчине ответила она. – Я была без сознания – это разные вещи.

– Безусловно. – И вновь неловкая пауза. – Как вы себя чувствуете? – искренней заботы и в этом вопросе не прослеживалось.

– Сносно, благодарю.

– Вам что-нибудь нужно? Возможно, вы голодны?

– Я не ем по ночам. Никогда.

– Вода на столике, – буркнул Рик, совершенно не понимая, как разговаривать с человеком, который смотрит на него как на пустое место, а отвечает спустя подозрительно долгие паузы. И прежде, чем делает это, смотрит на него так, словно с дерьмом мешает.

На эту его фразу даже «спасибо» не сказала. Лишь посмотрела, едва уловимо кивнула, мол, «свободен, а теперь испарись» – и все.

Сейчас, когда в комнате было темно, а луна невообразимым образом раскрасила облик принцессы, сделав ее и без того бледную кожу сияюще белой, темные волосы налились особой потусторонней тьмой и сиянием, она казалась еще более нереальной в этом бледно-голубом кимоно, словно ее образ соткали звезды. Как можно проваляться весь день без сознания и от этого стать еще более совершенной? Нереальной? И сквозь всю свою неприязнь он не мог не признать, что сейчас Йолинь была невероятно красива. Темные брови едва уловимо нахмурились, стоило ему об этом подумать. А сама женщина заговорила вновь:

– Спасибо за заботу обо мне.

– Вы моя жена, – ответил Рик, а пространство вокруг них вновь заполнилось глубокой неловкой тишиной. – Завтра мне бы хотелось отбыть домой, надеюсь, это не вызовет проблем?

– Конечно. Если это все, мне хотелось бы отдохнуть.

– Как пожелает госпожа, – Рик и сам поразился, насколько ядовитой вышла эта реплика, но слово не воробей – не поймаешь. Потому он просто развернулся и решительным шагом направился к себе. В то время как Йолинь корила себя, что слишком сконцентрировалась на эмоциях этого северянина и так и не смогла найти в себе мужества задать ему ни одного по-настоящему стоящего вопроса.

В эту ночь Йолинь уснула полусидя на постели. Она и не заметила, как ее веки налились тяжестью и сознание отпустило вымотавшееся за долгий день тело. Она еще смотрела на полный диск луны, когда вдруг поняла, что теплый весенний ветер путается в густых темных прядях ее волос. А она сама стоит в самом центре лесной опушки. Запах, исходящий от растущих вокруг вековых елей, наполнил воздух, сделав его густым и пряным. Ночь была не холодной, а скорее по-аирски теплой и нежной. Она так давно не ощущала ничего подобного на Севере.

– Знала, что тебе понравится, – знакомый женский голос раздался со спины.

И Йолинь, не сдержав улыбки, резко обернулась. Дэй стояла прямо за ее спиной. Зеленые глаза искрились от едва сдерживаемой радости, а сама девушка выглядела чересчур официально в традиционном костюме Дао Хэ. Правда, кое-что в облике подруги изменилось и не могло оставить принцессу равнодушной.

– Твой живот?.. – резко выдохнула Йолинь, против воли потянувшись рукой к Дайли.

Дэй улыбнулась и легко кивнула в ответ.

– Сегодня.

– Кто? – затаив дыхание, спросила Йолинь.

– Сыновья.

Йолинь и сама не заметила, как по ее щекам заструились слезы. Так долго она переживала за своего друга, так боялась за нее. Как она перенесет дорогу, не повредит ли это детям, все ли будет хорошо? И вот сейчас она смотрела на Дайли и не могла подобрать слов, чтобы рассказать, как она рада за нее.

– Я знаю, – кивнула Дэй на ее невысказанные мысли. – Все хорошо.

– Мне бы так хотелось увидеть их… тебя.

– Скоро, обещаю, – кивнула Дэй, приобняв Йолинь за плечи. – Но сегодня есть кое-что еще, почему я пришла к тебе.

– Уже знаешь? – усмехнулась принцесса. – Только вот меня, наверное, поздравлять не с чем. Я прибыла на Север, как и должна была, и, несмотря ни на что, вышла замуж, как и должна была. Возможно, это правда, что если человек пытается изменить нити судьбы, то способен лишь запутать их еще сильнее, а конечный результат останется все таким же… если не хуже.