Запретная

– Ты не будешь сражаться.

– Как это? Почему?

– Когда мы пойдём в атаку, вы с Мелиссой уведёте семь волков в Айдахо.

– Зачем? А вы?

– Мы не жильцы. Старшие вампиры всегда вырубают вожаков и самых сильных волков. Ты возродишь нашу стаю.

– Зачем это? Ты же возродил стаю без бегства.

– Нам повезло. Другие стаи были выкошены почти полностью.

– Но я хочу сражаться. С вами. Я не хочу убегать.

– Стае будет больше пользы, если вы убежите. Я умру с улыбкой на лице, зная, что вы живы. Вашей задачей будет быстро восстановить стаю и передать знания новым волкам.

– Но…

– Это приказ, Конор. Поэтому я и рассказал тебе о войне. Никто, кроме Совета о ней не знает.

В Совет их стаи входили Раймон, Джон, Мелисса и два самых старших волка.

– А почему именно я? – спросил Конор.

– Тебя избрали. Ты самый молодой волк в шестом поколении. У тебя огромный потенциал. Твою кандидатуру поддержали я и большинство членов Совета.

– А кто входит в семёрку? Которую мы должны увести?

– Это ещё решается. Скоро узнаешь. И получишь точные инструкции что делать.

– Хорошо, а можно…

– Включить в семёрку Джейд?

– Да и Майкла и Марию…

– В общем, всех ваших друзей, – усмехнулся шеф. – Я предложу их кандидатуры. Не переживай. Может и не будет ничего. Мы сделаем всё, чтобы избежать печального развития событий. Надеюсь, получится. Пойдём, – двинулся он в сторону собравшихся и поднял указательный палец. – Это всё строжайшая тайна. Никому ни слова.

– Да, хорошо.

После еды собравшиеся обратились в волков и устроили скоростную экскурсию по лесу. Общая «струя» стаи превратилась в «веер», когда кучки, пары и те, кто хотел насладиться природой в одиночестве, разбежались в разные стороны.

Конор бежал рядом с Джейд, то и дело сближаясь и сильно толкая её корпусом. Та отвечала тем же и скалилась. Парочка сбавила темп, когда поняла, что в радиусе двух километров нет ни одной сознательной души и остановилась, когда к этому радиусу прибавилось ещё триста метров.

Волчица с волком посмотрели друг другу в глаза и разбежались в разные стороны.

Конор-человек первым пришёл обратно. Он присел, взял сухую веточку и стал выцарапывать на земле имя своей подруги.

– Что ты там калякаешь? – послышался насмешливый голос за его спиной, когда он дошёл до третьей буквы.

– Да так, время убиваю, – встал парень и выбросил веточку. – В кого у тебя такие белые волосы?

– В бабушку. А у тебя в кого такие чёрные?

– В отца.

Они пошли по лесу, наслаждаясь свежим воздухом и красотой могучих древних сосен.

Парень взял руку девушки и приложил её ладонь к своей.

– Какие у тебя маленькие ручки, – улыбнулся он.

Он хотел показать, что взял её руку не бесцельно.

Взять девушку за руку, посадить к себе на колени или обнять просто так – не преследуя цели помочь, потесниться в переполненной машине и, допустим, поздравить с чем-то, – может только наглый или тот, кто достаточно близок ей. Конор не мог быть наглым с Джейд и не чувствовал себя достаточно близким ей. Поэтому и «струхнул»: придумал цель, взяв её руку изначально просто так.

– Ну, конечно! – воскликнула беловолосая. – Сравнил! – она прижала свои пальцы к его. – На твоих то вон какие сардельки растут.

Они засмеялись и опустили руки. Сцеплённые. Конор сделал вид, что забыл отпустить её руку. Секунда, две, три…

«Фух, – обрадовался он тому, что ещё сжимал желанную кисть и пальчики. – Первый шаг сделан»

«Наконец-то, – подумала Джейд. – Трусишка. Уже третий раз в лесу вдвоём остаёмся. Теперь три года поцелуя ждать»

Конор не был трусишкой с другими девушками. С теми, отказ которых не мог покрыть мраком плохого настроения несколько месяцев или лет его жизни.

Сейчас он был на седьмом небе от счастья. Больше риск – больше награда. Держание за руку «других» девушек не подняло бы его даже на второе небо. Для «взлёта» с ними нужно было делать кое-что посущественнее, чем простое держание за руку.

– Обожаю деревья, – крутил головой счастливый парень.

– Я тоже, – проговорила его спутница. – После посвящения я, вообще, влюбилась в лес.

– У меня тоже самое. Раньше не так сюда тянуло. Теперь после двух дней в городе трясти начинает.

– Двух дней! Я после одного с ума схожу. Деревья на улице начинаю обнимать.

Джейд глубоко вдохнула через нос и выдохнула через рот.

– Какой здесь воздух! – улыбнулась она.

– Да, шикарный.

– Как у тебя с обращениями?

– Застопорился я, – махнул рукой Конор. – Никак быстрее шести не могу. Ты за сколько сейчас обращаешься?

– В волчицу за три, в человека за две. Не переживай, придёт скорость постепенно. Первый год самый противный. Я, вообще, первые два года не хотела лишний раз обращаться. Так неприятно было, больно.

Она была волчицей уже три года.

– Вот, вот, – закивал парень. – Как будто все кости в теле ломаются и выворачиваются. Бррр! А старички видела, как? Фьють и готово. За секунду. Ещё здоровые, как носороги. Когда мы такими будем?

– Лет через десять. У всех по-разному.

– Побыстрее бы.

– Размер с массой сами наберутся, а навыки и скорость нарабатывать надо.

– Я стараюсь не пропускать тренировки.

– Маловато их. Джон говорит, что раньше они больше тренировались.

– После войны наверно.

– Да. Память о войне подстёгивала энтузиазм.

– А сейчас расслабон. Укутывает нас в одеяло лени и убаюкивает.

Разговор о волках и стае плавно перешёл в разговор о высших вампирах и очень плавно в обсуждение Дональда.

– Давай в среду в «Гавайское время»? – предложил Конор, после того, как они немного погадали о личности заезжего вампира и его планах в Юджине.

– Давай, – улыбнулась Джейд. – Я до семи сейчас работаю.

«Ну наконец-то!» – воскликнула она про себя.

– Я заеду за тобой, – закивал парень.

– Хорошо.

– Побегаем ещё?

– Давай.

Они разошлись (достигнутая за время прогулки близость ещё не позволяла им раздеваться друг перед другом), обратились и продолжили лесную прогулку на увеличенной скорости и с улучшенным восприятием окружающего мира. Конор снова толкал подругу корпусом и пару раз даже укусил её легонько за шею. В образе волка он определённо был смелее и нахрапистее.

Деревья, овраги, речушки и животные мелькали перед их взором и быстро оставались где-то позади. Волк с волчицей наслаждались силой, энергией и приятным ощущением скорости, бросались в погоню за перепуганными оленями, лосями и медведями и резко исчезали, оставляя преследуемых на грани инфаркта и полного упадка сил.

Вернувшись на поляну, они дождались Мелиссу, Майкла и Марию, попрощались с Ричардом и ещё пятью коллегами, валяющимися на траве и рванули в сторону города.

Глава 5

«Не быстро ли я согласилась? Я ведь его совсем не знаю. Может отказаться? Придумать что-нибудь… Я ж не знаю его номера! Может просто не пойти? Нет, так нельзя… Может прийти и сказать, что не могу… Это уж совсем, как дура буду»

Подобные мысли мучали Джейн всё воскресное утро. Они заставляли её хмуриться, зависать, переживать и ругать себя за излишнюю поспешность.

«Что это со мной? Согласилась на свидание с первым встречным! Что в нём такого? Почему я не смогла ему отказать? Раньше у меня не было проблем с этим»

Дональд был ещё настолько чужим, что она даже не могла представить отчётливо его лицо – всё, кроме красивых синих глаз, было будто затуманено в её памяти. И в то же время он был настолько своим, настолько близким, что при мысли о нём ей становилось теплее и уютнее, чем при мыслях об отце, матери и брате вместе взятых.

Образ молодого человека с затуманенным, но точно прекрасным и милым лицом, чётко представляемыми глазами, причёской и фигурой, выделялся из всего, чем она окружила его в первый день. Из чопорной семьи аристократов и огромного поместья со слугами, дворецким и лошадьми. Это всё стало мелким и несущественным по сравнению с ним. Не нужным и пустым без него.

Джейн непривычно тянуло к скромно появившемуся в её жизни и стремительно ворвавшемуся в её душу парню. «Не встретиться с ним» уже залетело в топ её самых трудных дел и готовилось перепрыгнуть в топ невозможных.

«Какой же он приятный, милый! Такой аккуратный, культурный… Не то, что этот громила Майкл…»

На фоне перекачанного друга её брата, которого она окончательно отшила на прошлой неделе, Дональд представлялся лёгким, воздушным и детским.

Вспоминая взгляд, которым на неё смотрело «лёгкое, воздушное дитя», Джейн чувствовала, как её укутывает нежное сказочное одеяло, предназначенное только для неё.

«Столько обожания в глазах, столько преданности… Тьфу! Навыдумывала уже! Откуда обожание и преданность за одну короткую встречу? Или он видел меня раньше? Давно следит за мной?»

Сладко ноющее сердце и зарождающиеся светлые чувства не снижали «свечения» нашей героини, когда сверху, в голове, копошились мысли, заставляющие её хмуриться и переживать, но зато усиливали его, когда соединялись с мыслями, созвучными им.

*****

После обеда Джейн поехала к Шону. Синее платье, ожерелье и серьги, которые одолжила ей Лиза, лежали в багажнике машины. Она не заносила их домой, чтобы её не «утопили» в улыбках, расспросах и предположениях.

Приехав по нужному адресу, она припарковалась, но не стала выходить из машины. Часы на её смартфоне – с ними были солидарны и автомобильные часы, – показывали только половину третьего.

««Королева Львица», – усмехнулась наша героиня, вспомнив название салона красоты. – Такое не забудешь. Надо же – первый раз после выпускного буду делать причёску не сама… И первый раз в жизни взяла чужое платье. И ожерелье. И серьги»

Она улыбнулась и стала вспоминать, что ещё у неё в первый раз из-за Дональда.

«Первый раз иду в дорогой ресторан, первый раз немеют пальцы и дрожу перед свиданием…»

Внезапно улыбка сошла с её губ. Она побледнела и почувствовала, что её бросило в холодный пот.

«А что если он не придёт?» – ворвалась в сознание девушки чёрная мысль, разогнав всё, что заставляло её светиться.

Мерзавка стала кривляться и выкрикивать:

«Столько времени зря потратишь. Нашла кому верить. Будешь стоять возле «Блу Мист», как дура. У него таких, как ты, сотни. Кем ты себя возомнила? Ты не его поля ягода!»

Сердце Джейн затряслось под мощным натиском этих криков и в нём образовалась пустота.

«Нет, он не может обмануть, не может так поступить. Он бы нашёл способ предупредить меня, если бы у него не получалось» – парировала атаки чёрной мысли наша героиня.

Она представила взгляд Дональда и нежное сказочное одеяло стало укутывать её, заполняя пустоту в сердце. Вскоре оно снова сладко заныло.

«Фуф, как жарко» – вышла она из машины, закрыла её и пошла в сторону салона красоты.

Мужские взгляды, «облизывающие» её молодое, упругое тело и снимающие с него короткие синие шортики и жёлтую футболку, окончательно вернули ей уверенность в себе и утреннее свечение.

«Это у меня таких, как он, может быть сотни, – подумала она. – Не придёт и чёрт с ним. С Кевином оторвёмся»

Джейн дошла до салона, с силой распахнула его дверь и застыла под удивлёнными взглядами всех, находившихся там, десяти человек. Шестеро из них: пять девушек и один чернокожий парень, были в униформах с надписями «Королева Львица» и трое из этих шестерых – включая чернокожего парня, – обслуживали клиенток.

Интерьер салона обдавал посетителей лёгким дуновением роскоши, смешанной со стилем. Разбирающиеся люди разбирали это дуновение на составные части и видели, откуда дует роскошь: от дорогих кожаных кресел и диванчиков чёрного цвета, огромных зеркал в деревянных рамах, большого шикарного стола для макияжа, трёх кондиционеров, потолка, усыпанного лампами разных форм и горящего по периметру оранжевым светом и блестящего кафельного пола с метровыми вазами на нём. Высоко развитое чувство стиля того, кто сотворил этот райский уголок, угадывалось по сочетанию перечисленной роскоши и всего остального с серыми кирпичными стенами, трёхметровым рисунком львицы с короной на голове на полу, бордовыми шторами и униформой служащих.

– Упс! Извиняюсь! – улыбнулась наша героиня. – Я думала она тяжелее, – показала она на дверь. – Я к Шону, по записи.

– Джейн? – спросил её единственный парень из присутствующих.

– Да. Шон?

Парень утвердительно промычал, быстро подошёл к ней, прикоснулся щекой к щеке и чмокнул воздух.

– Ты рано, – сказал он. – Ещё десять минут. Посиди пока.

– Хорошо. Приятно познакомиться, – присела она на диван у входа.

– Приятней чем мне тебе быть не может, – проговорил афроамериканец, возвращаясь к оставленной клиентке. – Кевин совершенно не умеет описывать красивых девушек, – сказал он, продолжив орудовать расчёской и брызгать лаком. – Его скудный язык… Хотя… – он остановился и оглядел Джейн с ног до головы. – Хотя в твоём случае я его понимаю. Такую красоту не описать, такую красоту надо видеть.

– Спасибо, – улыбнулась польщённая девушка. – Ты тоже красавчик.

– Спасибо, – последовал ответ, украшенный улыбкой и благодарным взглядом.

Кудрявые волосы Шона были выкрашены в жёлтый цвет. Они облегали верх его головы пышной шапочкой толщиной в пять сантиметров и плавно переходили в бритые бока и затылок. В левой ноздре – она была уже, чем у многих его собратьев по расе, но шире, чем у подавляющего большинства европейцев и азиатов, – красовался пирсинг с синим камешком. Ухоженное лицо с аккуратными бровями, длинными ресницами и пухлыми губами, жесты, сладкий запах парфюма и манера общения выдавали в нём гея даже по отдельности. Вместе они не оставляли сомнений в этом ни у слабослышащих, ни у слабовидящих и ни у тех, у кого был заложен нос. Стройная фигура шла как нечто само собой разумеющееся к данному набору, а высокий рост позволял описанной (или неписаной?) красоте светить дальше и привлекать – кого надо и не надо, – больше.

Через несколько минут он выпроводил свою довольную клиентку и позвал Джейн:

– Пойдём, красавица.

Красавица быстро и молча подошла, уселась в высокое кожаное кресло, стянула резинку с волос, распустив их и улыбнулась своему отражению в зеркале. Мастер стал разглядывать, щупать и раздвигать то с чем ему предстояло работать.

– Роскошные и здоровые, – констатировал он. – Насыщенный чёрный цвет… И кожа… Ты зожница?

– Да нет… На стадион хожу иногда. Побегать, на турнике повисеть. Но ем всё подряд.

– У тебя просто удивительно здоровый вид, – помотал головой парень. – Ты как увеличенный ребёнок. Без изъянов.

– Вау, – вырвалось у нашей героини. – Таких комплиментов я ещё не получала. Спасибо.

– Это не комплимент, это оценка профессионала.

– Тогда это приятно втройне. Брат тоже такой. Это у нас от бабушки. Мама говорит, что время было не властно над ней.

– Повезло тебе с генами. Выбрала причёску?

– Кевин сказал довериться тебе, – улыбнулась Джейн.

– Что ж он сам не доверяется? Сбривает свои красивые волосы. Изверг. Но советы дельные даёт. Не люблю, когда приходят с выбранными причёсками. Я создатель, творец. Мне не нужны картинки с бледными образцами.

Он стал орудовать расчёсками, лаком и плойкой, создавая нерукотворное чудо… нет, всё-таки рукотворное – его аккуратные длинные пальчики тоже принимали участие в создании черноволосого шедевра.

– Что ж ты одеваешься как попало? – спросил он. – Такая красота и в такой скорлупе.

Кевин предупредил Джейн, что Шон любитель говорить всё, что думает и никогда не врёт. Знание этих особенностей делало его похвалу более приятной, а критику невыносимее.

– Почему в скорлупе? – обиженно вытянула губы девушка. – Я чуть не утонула в мужских взглядах, пока дошла от машины до салона.

– Потому что вызывала чувство похоти и немножко чувство прекрасного. А нужно наоборот: очаровать всех чувством прекрасного, слегка подперченным чувством похоти.

– В платьях что ли постоянно ходить?

– Не обязательно. Блузки, бриджи, юбки, сарафаны, туники… У девушек нет недостатка в видах одежды. Вы можете одевать что угодно, миксовать мужские и женские вещи. Вас же не дискриминируют, как нас. Нужно блистать каждую секунду, милочка. Жизнь слишком коротка.

– Даже, когда выносишь мусор? – улыбнулась Джейн.

– Даже, когда выносишь мусор, – кивнул Шон. – Все и всегда должны вызывать друг в друге чувство прекрасного.

– Подперченного похотью.

– Да, этой энергией тоже нельзя пренебрегать.

– А ваши униформы какие чувства вызывают?

Чёрные штаны и такого же цвета футболки с золотыми надписями «Королева Львица» на спине и левой части груди вызывали так мало чего-либо у Джейн, что она могла с уверенностью заявить, что они не вызывают никаких чувств.

Руки мастера зависли в воздухе. Он упёр их в бока и прищурился на хитро улыбающуюся девушку в зеркало.

– Сумничала да? – закивал он головой. – Нашла лазейку? Эти униформы вызывают чувство гордости за лучший салон в штате. Награды видела? – указал он на стены вокруг.

Не заметить несколько десятков грамот было невозможно. Они висели в разных местах, были разных размеров, форм и цветов и почти не повторялись в обрамлении. Всё для того, чтобы их заметили разные люди.

Вопрос Шона не требовал ответа, поэтому он продолжил, не дав собеседнице времени даже на кивок:

– Униформа – эта дань команде. Лучшей команде парикмахеров, визажистов и нэйл-стилистов в Орегоне. Тебе этого не понять. У тебя не творческая работа. Ты исполнитель.

Он вернулся к работе над причёской и стал рассказывать о заслугах присутствующих в зале коллег. На втором мастере Джейн пожалела, что затронула эту тему. На четвёртом к её сожалению прибавилась едва уловимая горечь.

– Какие у тебя всё-таки роскошные волосы, – проговорил мастер, закончив восхваления тех, кто был одет также, как он. – А кто принц то? Надеюсь он достоин моих трудов и твоих прелестей.

– Его зовут Дональд. Он не из Юджина.

– Высокий? Блондин?

– Высокий и блондин. Ты что его знаешь?

– Нет, просто назвал свой типаж. Повезло тебе. Где познакомились?

– На парковке супермаркета. Он помог мне с тяжёлыми пакетами.

Джейн поймала себя на мысли, что общается с чёрным парнем, как со старым другом. Лёгкость и желание поделиться сокровенным были такими же, как с Патриком и Кевином.

Шон всегда легко и быстро трансформировался из «незнакомого человека» в «старого друга». Бесцеремонность, открытость и искренность экстравагантного парня вкупе с тем, что его считали не совсем нормальным (и не зря) торопили события и быстро проносили его через все промежуточные уровни: едва знакомого, малознакомого, знакомого, с которым не хочется общаться, знакомого, который, оказывается, славный малый, хорошего знакомого, приятеля и друга. Сам он вёл себя так, будто промежуточных уровней вовсе не существовало. В его глазах все были либо незнакомцами, либо сразу старыми друзьями.

– Какой джентльмен! – улыбнулся он. – Давно общаетесь?

– Да в четверг только познакомились.

Руки мастера снова зависли.

– В этот? – вскинул он брови.

– Да.

Шон вытянул губы, сделал озадаченное лицо, покачал им и расплылся в широкой улыбке:

– Ну вот и молодчина! Понимаешь, что значит блистать. Другая не стала бы так париться ради едва знакомого человека. А в тебе есть эта жилка, – он стал щупать пальцами невидимую «жилку» в воздухе. – Жилка, требующая блеска и восхищения. Молодец!

– Спасибо, – улыбнулась Джейн, одарив его благодарным взглядом.

Эта похвала легла бальзамом на её душу. Душу, которую уже минут десять колол противный вопрос. Уровни его громкости и насмешливости поднимались по мере того, как преображалась наша героиня.

«А не слишком ли?» – так прозвучал этот вопрос в первый раз, заставив её побледнеть и громко сглотнуть.

«Не слишком ли стараешься ради незнакомца?» – проскрипел он во второй раз, приведя с собой помощников: «возомнит ОН о себе!», «расфуфырилась, значит втюрилась!», «ОН то, наверно, не будет так заморачиваться», «заморачиваться? Да ОН, вообще, не придёт!»

«Может надо было самой причёску сделать? И платье своё одеть? Чего я так парюсь? Знать ЕГО не знаю и парюсь» – думала Джейн под гнётом противного вопроса и его пособников.

«Не для НЕГО стараюсь! – выпроводила она из своего сознания угнетателя со свитой после похвалы Шона. – Жилка у меня блистать! Восхищения хочу собой!»

«А ЕГО восхищение мне особенно дорого» – добавила она, «закрыв дверь» за наглой компашкой мыслей.

– Ты будешь самой красивой в «Блу Мист», – проговорил афро. – Да – Кевин сказал, что тебя пригласили в «Блу Мист». Мужчины любят всё самое, самое и обожают, когда им завидуют. Твой блондин будет сиять от счастья и осознания того, что ему завидует весь ресторан.

Душа Джейн уносилась в небо от его восторженных, искренних слов, как лёгкая ткань, поднимаемая тёплым воздухом ярко горящего пламени.

– Там будет много красавиц в дорогих, роскошных нарядах, – заметила наша героиня. – И с брюликами.

Это замечание – как и замышлялось, – было проглочено пламенем, сделав его ещё шире и ярче.

– Против природной красоты и моего мастерства их наряды и брюлики не выстоят, – самоуверенно заявил Шон.

– Спасибо, – поблагодарила его девушка за приятные слова и труд.

Через час шикарная причёска, превратившая Джейн в сказочную красавицу, была готова, и мастер взялся за её лицо.

– Лёгкий макияж сделаю, – сказал он. – Тебе нечего скрывать. Тебе только подчеркнуть кое-что надо.

– Хорошо.

Сорок минут, и сказочная красавица превратилась в сказочную красавицу-принцессу.

– Какая же ты красивая! – восхитился мастер. Он стоял возле зеркала и любовался тем, что получилось, сцепив руки перед грудью. – Как из мультика! Всё, готово.

– Спасибо, – улыбнулась Джейн. – Шикарно получилось! Я это или не я? – наклонилась она к своему отражению.

– Это ты. А вот гей я теперь или не гей – это большой вопрос.

Они засмеялись.

– Расскажи потом, как прошло, – попросил Шон. – Запиши мой номер. Можешь просто голосовое отправить.

– Хорошо, – кивнула наша героиня, вставая и вытащила свой смартфон.

*****

В шесть часов вечера полностью готовая к свиданию Джейн стояла возле восхищающегося ей Кевина в его квартире.

Длинное облегающее платье синего цвета с вырезом почти от таза и рукавами до локтей, трёхрядное ожерелье из белого жемчуга и аккуратные золотые серьги с танзанитом завершили её образ, превратив из сказочной красавицы-принцессы в красавицу номер один для Зеркальца Злой Королевы.

– Пора, – сказала она, взяв свою маленькую ручную сумочку бежевого цвета с полки.

– С ума сошла? – покрутил пальцем у виска её друг. – Тут десять минут ехать. Пойдём, посмотрим что-нибудь.

Они прошли в его спальню и уселись на диван, обращающийся по ночам в кровать.

Кевин включил телевизор, нашёл юмористическое шоу и стал смеяться над откровенными шутками раскрепощённых комиков.

Джейн бледно улыбалась, когда он поворачивал смеющееся лицо к ней. Ей было не до смеха. Она, вообще, не могла разобрать о чём говорили кривляющиеся парни и девушки на экране. Её сердце колотилось, как перед контрольными тестами в школе, во рту пересохло, а пальцы рук подрагивали от волнения и напряжения.

– Пора, – встала она через десять минут.

– Куда? – потянул её обратно парень. – Говорю же: десять минут ехать.

Она уселась и снова вскочила через тот же промежуток времени, быстро затараторив:

– Пора, вдруг, что-нибудь случится по дороге.

– Ничего не случится. И, вообще, ты должна опоздать. Парень должен ждать девушку, а не наоборот.

Джейн уселась… нет, присела на краешек дивана и стала копаться в своём смартфоне.

– Поехали, – встала она через пять минут и отошла подальше. – Поехали, поехали. Я уже не могу сидеть.

Кевин цокнул, помотав головой, выключил телик и встал.

– Ладно, поехали, торопыга, – сказал он и поднял указательный палец: – Но посидим в машине, пока он не появится.

– Хорошо.

Они договорились, что Кевин отвезёт её в «Блу Мист» ещё в пятницу.

– Ты должна быть без машины. Дональд отвезёт тебя домой. Это будет более красивым завершением вечера, чем прощание на парковке ресторана, – объяснил он необходимость этого вслух.

«Должен же я увидеть этого красавчика при полном параде» – добавил он про себя.

Глава 6

– Нет, это уже наглость! – воскликнул Кевин, трясся смартфоном, показывающим 6:52 РМ. – Он что, хочет ровно в семь заявиться? Он в полседьмого должен был быть здесь!

Они с Джейн сидели в его машине в пятидесяти метрах от входа в «Блу Мист». Софиты на бежево-персиковых стенах ресторана освещали его незатейливый, но «вкусный» экстерьер: чёрное крыльцо с чёрным навесом над ним, длинные деревянные балкончики в трёх метрах от земли с изящными козырьками и чёрные рамы, делящие каждое из четырёх огромных окон на пятнадцать неравных частей.