– Грандиозный? – словно удивилась она. – Да не сказала бы. Просто покупки… Надо же хоть чем-то себя радовать. Покупаю вот… – пнула она ногой, обутой в сапог, пара которых стоит мою месячную зарплату, ближайший к ней картонный пакет.
– И как? Долго радуют? – Мне стало интересно. Поскольку я тоже покупаю, но вот глобальной радости от этого истерического безудержного забега по магазинам ни разу не получила.
– Минут десять после выхода из магазинов. Вся квартира завалена обновками. Даже распаковывать их не хочется. Приношу, складываю и забываю.
Я хмыкнула. Похоже, дамочка страдает тем же помутнением рассудка, что и на меня иногда накатывает. Я бросила взгляд на её обувь, нахмурилась, выцепляя мысль, норовившую ускользнуть…
Вот оно!
Когда я шла мимо неё, она постукивала ногой. И её каблук выбивал об пол… Да-да, тот самый сигнал SOS. Точнее, мой мозг почему-то интерпретировал это так и перевёл дробь именно в морзянку. М-да.
У меня явные проблемы с психикой. Причём не в первый раз. После того ночного сообщения от некой Ирины мне не единожды уже мерещились «три точки, три тире, три точки» в окружающих звуках. То голодные замёрзшие воробьи у подъезда чирикали SOS, и тогда я, закатывая глаза и посмеиваясь играм своего разума, бросала им хлеб и семечки. То сигнал светофора вместо обычного пиканья вдруг выдавал мне морзянку, и, помотав головой, отгоняя странные ассоциации, я помогала перейти через дорогу старушке с тростью, и мы обе чудом успевали выскочить из-под колес лихого джигита на летящей таратайке. Вероятно, светофоры и правила дорожного движения не для всех. Именно так мы и говорили с той старушкой, отряхивая от грязных брызг пуховики.
В общем, я к тому, что сигнал «спасите наши души» мне слышался не впервой, хотя каждый раз я поражалась, насколько же коварно подсознание, умудряющееся в обыденных и простых вещах составить параллели с чем-то мистическим. Ну и, чего уж там, посещали меня мыслишки: «А я сошла с ума. Ля-ля-ля».
– А почему назад товары не сдаёте, раз уже не хотите их? – тряхнув головой, отмахиваясь от самокритичных мыслей, поинтересовалась я.
– Не могу. Плоть слаба, а сила воли ещё слабее. – Моя собеседница фыркнула и негромко рассмеялась. – У вас какой размер обуви?
– Тридцать седьмой. А что?
– Дарю, – подхватила она вдруг из выставленной перед ней шеренги три пакета с коробками и опустила их передо мной. – Ваш размер, у меня такой же. Я всё равно носить не буду. Даже не выну их из упаковки, знаю уже. А дозу гормонов счастья при совершении покупки я уже получила.
– Хотите, сдадим их обратно прямо сейчас? – неожиданно меня увлекла эта странная беседа и эта странная женщина.
– Можете сдать, мне всё равно, – вяло дернула она плечом. – Чеки там внутри, платила наличными. Если с карты рассчитываться, то нет ощущения, что что-то купил… А мне хочется именно процесса обмена наличных денег на покупки. Чтобы видеть, что я что-то приобрела… – пояснила зачем-то.
Я её понимала, сама ведь так же поступаю.
– Пойдёмте вместе, – поднялась я, взяла вручённые мне в дар сумки и несколько из тех, что по-прежнему стояли перед девушкой, чтобы дать ей стимул. – Ведите! Я буду сдавать в магазины ваши вещи. А вы мне просто покажете, где. И посидите в зале, пока я буду оформлять возврат.
– Ладно, – флегматично отозвалась она. – Кстати, меня зовут Алла.
– А я – Агата.
Примерно через полчаса мы освободились. Обошли весь торговый центр, я вернула в магазины всё, что она успела набрать. Полученные деньги складывала в целлофановый пакетик, выпрошенный у кассира. Поначалу пыталась сразу же отдавать купюры Алле, но она небрежно отмахнулась и сказала, что ей нельзя их брать в руки. Иначе сразу же пойдет опять на что-то тратить.
Очень странная особа, хочу сказать. Общая сумма, что сейчас лежала в обычном прозрачном пакете, перевалила за сотню тысяч рублей. Точнее я не могла сказать, надо пересчитывать. А марки магазинов, которые мы сегодня навестили, были из весьма недешёвых. Я в такие обычно даже не заглядываю.
Мы сидели за столиком и пили кофе с пирожными. Это Алла позвала и попросила составить ей компанию.
– Агата, а вы очень заняты в эти выходные?
– Нет, совсем не занята, – пожала я плечами.
– Можно предложить вам работу?
– Попробуйте, – улыбнулась я. Любой приработок – это хорошо и весьма полезно для бюджета.
– Возьмётесь за разбор всего того, что я накупила за последнюю пару недель? Я даже заглядывать не хочу в эти сумки. Просто сбрасываю их в гардеробную… Если вам что-то понравится, можете забрать себе. У нас с вами одинаковый размер, насколько я вижу. Там всё новое, с чеками, в упаковках, с этикетками.
Я немного помолчала, а потом спросила:
– Алла, можно нескромный вопрос? Что у вас случилось? Почему вы так… У вас беда? Горе?
– Нет. Не знаю… – Она отпила кофе и откинулась на спинку стула. – Нет беды. И горя нет. Работа хорошая. Денег много. Так много, что я даже не знаю, что с ними делать. А жизнь пустая. Смысла не вижу. Зачем всё это? Я – зачем? Существую день за днем, встаю утром, что-то делаю, работаю, выполняю какие-то обязанности, с кем-то общаюсь, потом ложусь спать, снова встаю… А в душе пустота. Ничего не радует, ничего не хочется. Мир серый, тусклый. И я в нем такая же. Мы не нужны друг другу.
– Может, вам нужно в отпуск? – намекнула я. – На море? Или в горы?
– Может, и нужно. Не знаю. Мне всё равно как-то.
– А семья? Родители, муж, дети?
– А что семья? Родители живут себе, здоровы, что уже хорошо в их возрасте. Детей нет. А муж… Был да сплыл. Подруга у меня красивая. Бывшая подруга, – криво усмехнулась она.
– М-да, – поняла я намёк. Всё зло от самых близких, казалось, людей…
– Так что нет у меня беды или горя, Агата. Ничего нет. Пу-сто-та! Зато много денег, непыльная работа на дому, огромная квартира и горы покупок… Я иногда утром встаю и думаю: а не закончить ли всё это? Кому оно нужно, такое существование?
– Едем! – решилась я.
Не понравился мне её взгляд. Пустой, как та пустота, которая её окружает. Мёртвый взгляд человека, который доведён до черты. Нельзя таких оставлять в одиночестве, а то как бы чего не сделали. Не знаю, с чего я так решила. Интуиция, что ли? А ещё вспомнилась Ирина, незнакомая мне женщина, которая научила меня варить кофе с гвоздикой. Если, конечно, она мне не приснилась.
Алла жила в роскошной четырёхкомнатной квартире. Дорогая изысканная обстановка, и видно, что когда-то тут поработал дизайнер интерьера. Но позднее хозяйка покупала и привносила многое такое, что тут было не к месту, загромождало свободное пространство. Лежали на полу стопки журналов и книг. Их явно хотели прочесть, но так и оставили сложенными у дивана и кресел.
Стояли какие-то странные штуки. Я так и не поняла, что это.
– Современное искусство, – пояснила Алла, заметив, как я обхожу вокруг какой-то невнятной фиговины.
– Да? Похоже на чёрный унитаз, побывавший в зоне ядерного взрыва. Словно его расплавило, скрутило, а потом всё снова застыло.
– Пожалуй… – хмыкнула хозяйка. – Подарок владельца галереи. Надо бы выбросить. Наверное. Или хотите?..
– Ой, нет! Чур меня от современного искусства, – прыснула я, отшатнувшись.
Помимо этого самого «искусства» обнаружилось действительно огромное количество пакетов и коробок с совершенно новыми вещами. Она их скупала пачками, что ли? Тут были не только одежда и обувь, но и вещи для дома: покрывала, пледы, подушки разных размеров, комплекты постельного белья, скатерти, сервизы и многое другое.
Я кашлянула, оценив масштаб бедствия. Кажется, у дамочки ониома?ния[1 - Ониома?ния – от греч. Onios – покупаемый, mania – влечение, страсть, безумие. Непреодолимое влечение без необходимости делать покупки, часто ненужные, без учета своих возможностей. Наблюдается при маниакальных состояниях. – Здесь и далее примечания автора.], а не просто затянувшееся депрессивное состояние. Тут бы помощь специалиста не помешала, как мне кажется. Но не могу же я ей сказать: «Алла, шли бы вы к мозгоправу».
– Агата, спасите меня от всего этого, – смущённо улыбнувшись, повела рукой Алла. – Я осознаю, насколько всё ужасно выглядит. Но сама исправить ситуацию не могу.
– Давайте я начну с последних покупок? Что вы приобретали за последние две недели?
Пришлось вызвать такси с большим багажником. Количество покупок, которые совершила эта красивая, но несчастливая женщина, превышало все грани разумного. И она действительно ни одну из них не распаковала. Всё так и лежало: в фирменных пакетах и коробках, с вложенными внутрь чеками. А у торгового центра мне пришлось сгрузить всё это в здоровенную транспортную тележку. Таксист оказал любезность и подогнал её ко мне от выстроенных рядов у супермаркета, занимающего почти весь первый этаж. Что мужчина при этом думал, не берусь передать, но мимика у него была весьма выразительная.
Оформив возврат во всех магазинах, опять же на такси вернулась в квартиру к Алле. Попыталась отдать деньги. Она снова категорически отказалась брать их в руки, и у меня в сумке теперь лежали уже два целлофановых пакета с купюрами и мелочью.
Далее я разбиралась с товарами, заказанными в интернете. Какую-то часть из них тоже можно было ещё вернуть. Обзвонила, сообщила, что желаю сделать немедленный возврат с помощью их курьера. Проще оплатить его приезд, чем ехать самой. Да, за это придётся раскошелиться, но для хозяйки этого дома деньги не проблема. А они, как известно, решают если не всё, то многое.