У себя в комнате Алекс пытался разобраться с диковинным копьем, которое вынул из хищника. Оно и впрямь было замысловатое, предположительно, серебряное или из похожего металла, оба конца крайне острые, в сечении напоминали два треугольника, далее к середине шло расширение, то есть примерно треть длины данного, так сказать, древка выглядела шире, а концы будто вышли из него; там же у середины имелись некие высечения в виде извилистых линий с очень маленькими, едва заметными язычками или рычажками, в общем понять и определить было трудно. В сей момент пришла кудрявая смуглянка, вновь начались игры и смех, доносившиеся до соседней комнаты. Лиони уже не обращала внимания, пытаясь уснуть и думая о своем. Однако смутил внезапный стук или вовсе грохот, похожий на тот же при падении стула у Бенджамина, при этом донесся странный речевой возглас… Внутри Алекс баловался с копьем, махал им и шутливо направлял на девушку, якобы пытаясь ее поймать и сделать своей пленницей в постели. В один такой момент смуглянка повернулась спиной, делая убегающий от охотника вид. И вдруг копьё совершенно неожиданно выдвинулось в обе стороны, острые концы стали весьма длиннее, нечаянно достав до тела девушки и проткнув почти насквозь. Притом произошло всё настолько резко и молниеносно, Алекс совсем не успел ничего сообразить и убрать руку, остолбенев на месте от увиденной картины. Смуглянка чуть двинулась вперед, следом замертво упала на пол, что и донеслось до слуха соседки. Очень осторожно и медленно ошарашенный Алекс опустил руку с опасным оружием и аккуратно положил, боясь теперь даже задеть. После раздумья о дальнейших действиях мужчина тихо вышел в коридор и пошел вниз, но из-за волнения и выпитого виски пошатывался, стукнувшись о перила. Странные звуки вновь вынудили Лиони выглянуть, но пока никого не было видно, соседняя дверь закрыта, внутри вроде бы тихо. Быстро возвращался Алекс, девушка забежала к себе, откуда слышала очередные, хоть и негромкие шумы. Ничего более не придумав и опасаясь в доме свидетелей, мужчина решил позвать своих двух друзей охранников и через окно скинуть им завернутое в простыни тело, дабы те унесли подальше и бросили в воду либо закопали. У Лиони окно было закрыто, но, когда донеслись некие шорохи снизу, она все-таки подошла, увидев из-за шторки двух мужчин, стоящих рядом. Один с зажжённым небольшим факелом вдруг поднял голову, из-за чего ей пришлось спрятаться и пока не высовываться. Впоследствии девушка посмотрела, заметив, как они что-то понесли в белой материи, друг за другом в лес. В темноте было трудно сообразить, а вот резкая тишина в комнате Алекса смутила, притом показалось, что он то ли приглушенно стонал, то ли кряхтел… На самом деле мужчина был в шоке и присел на пол, оплакивая убитую. Ему пришлось самому вытереть кровь своей рубахой и позже избавиться от нее.
Утром на кухне слуги заметили отсутствие кудрявой, однако Нюм была не в курсе, пожимая плечами, но сомневалась, что та могла взять и уйти обратно в племя, ведь так не положено. На завтрак Алекс не спустился, а Лиони, услышав о названной теперь беглянке, затревожилась. Слух дошел до хозяина, на что тот отреагировал гневно, даже намереваясь отправить за ней людей, правда начальник охраны уверил в ненадобности, якобы кто знает, что с ней могло случиться, может, вовсе кто-то напал, и потом, полно других работников при желании… в общем Алекс отговаривал как мог. Когда Лиони позже встретила его, то ей показалось, что он, подобно Бену, теперь странно на нее смотрел, только не исподлобья, а скорее смущённо, настороженно. Копье же мужчина аккуратно отнес в амбар и там подальше положил.
На следующий день после обеда дом посетили гости в лице семьи Клиффорд. Рональд приехал с желанием поговорить с мужчинами, а Ребекка поиграть в карты с дамами, что очень любила миссис Гамильтон. Новоиспеченный хозяин подаренной ему местной территории делился, что принял участие в расселении с тех мест дикарей, дабы начать там в скором времени стройку. Однако не все были довольны таким поворотом событий, кого-то пришлось выгонять силой, для чего мистер Клиффорд привел своих охранников с ружьями и громким шумом распугал, а самых крепких пришлось даже в рукопашную гнать и сжигать их жилища. Бенджамин одобрял твёрдое и решительное поведение друга; по его мнению, чем раньше начнется выселение и даже при надобности истребление, тем быстрее пойдет развитие. Также он посоветовал не раздумывать и тех, кто буйствует, убирать… Однако Алекс осторожно вмешался с советом все-таки не пороть горячку и не убивать людей, иначе может подняться бунт, нужно делать всё тихо и продумано. На самом деле ему даже стало жаль тех местных, особенно если там были дети. Мысли вновь посетила нечаянная смерть, а точнее, убийство кудрявой смуглянки. В выделенной комнате для работы находился Джим, делая всевозможные зарисовки и описания лечебных растений, правда пока их не так много, как хотелось бы, даже местные работники не особо могли помочь, постоянно занимаясь своими делами вроде стройки очередного жилища по заказу друга мистера Гамильтона. Постучала Нюм, принеся чай и выпечку на подносе. Джим вновь задал ей некоторые вопросы о растительности, но в основном девушка не давала нужных ответов, видимо, сама не особо разбираясь или затрудняясь объяснять на чужом языке. Зато она охотно обслуживала и улыбалась, активность в свою сторону побуждала к действиям… Казалось, теперь Джим точно симпатизировал ей и желал общаться…
В музыкальной комнате за столом собрались дамы в лице миссис Гамильтон, Изабель, поникшей и молчаливой Джуди, кислолицей Ребекки и также пришедшей Лиони. На вопрос Френсис о картах, девушка сообщила о незнании и неумении, тогда ее попросили поиграть что-нибудь спокойное на пианино. Джуди же по велению мужа научилась у его матушки, вынужденно заняв место рядом. Пианино стояло у окна боком к столу неподалеку; на лице гостьи миссис Гамильтон заметила некие царапины и тут же поинтересовалась, на что Ребекка сдержанно, но с недовольным видом ответила:
– Недавно случился инцидент между мной и работающей у нас дикаркой…
На слова дамы Лиони сразу среагировала, отвлекшись от нот и чуть повернув голову, но не отрываясь от игры.
Френсис уже выпучила глаза навыкате. Подруга весьма сухо продолжила:
– Эта негодяйка снова пыталась сбежать, а перед этим напакостила, испортив мои некоторые платья…
Миссис Гамильтон в ужасе, ладонь приложилась на грудь.
– А царапины? – дополнила она вопрос. – Даже боюсь представить…
– Я, естественно, пыталась забрать у нее свои вещи, которые та намеревалась украсть и унести с собой. Но эта бойкая пантера напала на меня, будто сумасшедшая, и нанесла царапины… Слава Богу, я тоже не промах, не позволила ей калечить себя и закончить начатое грязное дело… а там уже подоспели охранники и слуги, – рассказала Ребекка и показала в конце улыбочку, будто с облегчением.
Лиони сильно затревожилась, даже клавиши стали ускользать из ее рук; замедленную внезапно игру подметила Ребекка и направила на девушку холодный, жесткий взор, словно намекающий на собственное превосходство перед низшими людишками, смеющими делать то, что госпоже не по нраву, или чем-либо мешать, засунув нос куда не надо… Вслед ее лицо вновь обрело кислое безразличие, лишь в очевидной неестественности показывая подругам улыбку. Тут неожиданно вымолвила сомневающаяся Джуди:
– Так она пыталась испортить или забрать платья? – робко поглядывая на выше сидящую из-за роста гостью.
Ребекка отвлеклась от карт и, демонстративно опустив руки на стол, навела подавляющий боязливую Джуди взгляд с высока. Спустя мгновение раздумий дама, насколько можно сдержаннее, изрекла:
– Кажется, я только что рассказала… вы, миссис Гамильтон, видимо, пропустили мимо ушей мои слова… – нарочно «напала» она, дабы не оставить шансов на неугодные расспросы.
Девушка, конечно же, растерялась и опустила голову, у остальных вопросов к подруге не было, за исключением советующих рассуждений Френсис:
– Надеюсь, вы ее проучили за такое. Надо же, совсем страх потеряли… То с этими проблемы, то с другими… Пора уже нашим мужчинам принимать более кардинальные меры…
– О, безусловно, миссис Гамильтон, проучила как следует… – вот теперь с более-менее настоящей радостью на лице, а точнее, удовлетворением, ответила Ребекка.
Лиони даже страшно подумать, что могла сотворить на этот раз кислолицая госпожа с бедняжкой после царапин на лице. В ее жестоких фантазиях сомнений не было. Вновь представился тот темный, сырой погреб, сердце защемило.
Когда в доме стихло, Изабель давно уснула, а Джим всё еще находился в рабочем кабинете, сквозь усталый прищур дописывая тетрадь, то не услышал, как тихо вошла Нюм. Местная подошла сзади и протянула руки, начав расстёгивать пуговицы его рубахи. Вздрогнув, парень тут же подскочил, да так сильно, что задел ногой стол, куда опрокинулись чернила и залили тетрадь, стекая с края. Нюм была в ночной белой сорочке с длинным рукавом чужеземного пошива и принялась ее снимать через верх.
– Что… что… – отрывисто и испуганно залопотал он, пятясь назад. – Что ты удумала?
Бросив сорочку на пол возле стола, с нелепой улыбочкой девушка приближалась и приговаривала:
– Я понять, ты намекать, я прийти…
Лицо Джима покрыли капли пота от тревоги, очки сползли. Юноша пытался игнорировать ее оголенную маленькую коричневую грудь и всё остальное… Нервно поправляя увеличители, он начал объяснять:
– Нет, нет, ты совсем не так поняла меня, я не давала никаких намёков, ты ошиблась…
– Но ты звать Нюм и говорить с Нюм, ты беспокоиться о Нюм, улыбаться и хотеть…
– О, Боже, – пробормотал Джим. – Вовсе нет, повторяю, ты не так поняла. Я просто с тобой говорю, как и со всеми здесь, но я не хотеть тебя…
Взяв себя в руки, юноша обошел стол и, подняв ее вещь, настойчиво всучил.
– Оденься, пожалуйста, и иди.
Нюм разинула рот, крайне удивившись.
– Так ты меня обмануть… Ты просто использовать доброта Нюм, когда хотеть! Когда сестра уезжать и забирать лошадь хозяйка!
Тут опешил и Джим, получается, местная могла что-то видеть тем днем. Надевая обратно слегка испачканную в чернилах на полу сорочку, она очень недовольно добавила:
– Я знать, ты не хотеть и своя жена! А она не хотеть тебя! Теперь я не буду больше давать тебе добро! – оскалилась и спешно ушла.
Встревоженный парень присел на стул у стола, пытаясь сообразить, что это вообще было… его рубаха и ладони случайно испачкались в чернилах, а тетрадь вовсе вся промокла, труды пропали.
Утром Изабель заметила брошенную в ванной использованную рубаху Джима и на вопрос, получила ответ о случайности, мол, неловко встал из-за стола вчера вечером. А за завтраком она вдруг обратила внимания, что на кисти и некоторых пальцах Нюм также следы, похожие на чернила. Быть может, служанка приходила в кабинет и убиралась сегодня… Однако по пути наверх Изабель встретилась Анна с тазиком воды и испачканными тряпками внутри.
– Ты отмывала чернила? – внезапно спросила миссис Уоллес.
– Да, мэм, – ответила та.
– А еще кто-то занимался этой работой сегодня или вчера?
Служанка чуть подумала и, вдруг вспомнив, поведала:
– Ээ, кажется, нет, но наша Нюм, судя по всему, поднималась ночью в комнату, так как ее сорочка оказалась измазанной в чернилах, она еле смогла их отстирать, следы все равно остались… – сделала печальный вид об испортившейся вещи.
– Сорочка? – недовольно сморщив моментально краснеющее лицо, переспросила Изабель. – А почему служанка ходит по дому хозяев в ночной одежде?
Анна впрямь растерялась и замешкала, внизу появился мистер Хопкинс, спешно поднимаясь, дабы уладить ситуацию.
– Миссис Уоллес, здесь, видимо, произошла какая-то ошибка, слуги, конечно же, не ходят по дому в таком виде, но Нюм, она дикая, понимаете, и, возможно, просто еще не совсем привыкла. Полагаю, если такое случилось, значит была крайняя необходимость подняться наверх, быть может, ваш супруг попросил помочь с чем-либо, например, уборкой тех же чернил, или же нечто еще…
Уголки рта скуксившейся Изабель опустились, охватило волнение, голову посетили мысли о вчерашнем время провождении супруга в комнате, куда поздним часом, оказывается, приходила дикарка в ночном платье, притом не для уборки, коли это сделала другая. Старший слуга ожидающе смотрел, следом дополнил:
– Миссис Уоллес, прошу прощения за сложившуюся ситуацию. Я сегодня же проведу беседу с прислугой и еще раз накажу о надлежащем поведении.
Дама прошла дальше, гневно размышляя о распустившейся дикарке, которая возомнила себя здесь не пойми кем.
Лиони сильно беспокоилась о смуглянке из дома Клиффорд, тот неистовый взгляд Ребекки явно намекнул о жестоком обращении, и неизвестно, сколько еще это будет продолжаться, как написала Мария, пока не придет разрушительная сила… Однако, о чем толковала местная, понять было сложно… В итоге девушка решила поехать к Кэти и поговорить с ней. Выйдя из спальни, она увидела идущую оттуда же из своей Джуди. Подружка вдруг повернулась в сторону Лиони и, проходя мимо, суетливо приостановилась, вопросительно прошептав:
– Ты ведь никому не скажешь…
Видимо, поездка к миссис Браун навела девушку на подобные мысли о себе и Бенджамине.
– О… нет, я не скажу, – растерянно ответила Лиони.
