Аптека Снежного барса
Я подергала один из любопытства, но открывать не стала, а вот по рядам походила с удовольствием. Столько удивительных вещей! И ценных. Будь я вором, точно бы потащила что-то не из диких земель, а хотя бы эти рулоны шелка или кружево. Значит, работали точно под заказ. Окон на складе не было, посторонние сюда не ходили, что возвращало к теории с предателем.
Я обошла все по второму кругу, вернула на места мелочовку, которую стащила в первый, и подмигнула Лестеру. Сам виноват, что не уследил. Тренироваться надо, вдруг следующие воришки будут не такие совестливые, как я.
– Ничего, – призналась со вздохом. – Нужно трясти тех, кто охранял.
– Это все честные и проверенные люди. Настоящие профессионалы своего дела.
– Ай, – я махнула рукой, – было бы желание, а так и самых стойких найдется чем зацепить или соблазнить. Представь безобразную, отвратительно большую и блестящую гору золота. Кто от такой откажется?
– Гору? За гору золота все это можно заказать у охотников непосредственно из диких земель.
– Вот не скажи. Наш бургомистр тщательно следит за сбытом сырья, для такой большой покупки пришлось бы брать лицензию, а потом предоставить отчет, куда все потрачено. С контрабандой бы тоже побоялись связываться, велик риск остаться в диких землях уже на постоянной основе. Так что вариант со складом не такой уж глупый.
Лестер почесал затылок, наверняка не так часто сталкивался с магическим сырьем и не знал всех тонкостей. У меня же была лицензия охотника, правда, только как члена отряда Дилана, мужа моей сестры. Года полтора мы ходили в дикие земли за добычей, успела поднатореть во всем этом. С контрабандой мы не связывались, хотя деньги там крутились совсем другие. Нашей добычи впритык хватало на жизнь, потому я так легко согласилась работать на Рейгаля.
– Давай соберем всех и обыщем, вдруг найдем какие-то зацепки? – предложила я.
– Спятил? Как я это объясню? Мне еще работать с этими людьми!
– Тебе и с вором, который среди этих людей, работать. Давай думай, думай.
– Зайдем в комнату отдыха, представлю тебя как возможного стажера, посидишь там, осмотришься.
– И сколько из них там одеты?
Похода в бани с меня хватило. До сих пор мечтаю частично стереть себе память. Материал для споров с сестрами я набрала за несколько минут, остальное – уже лишнее и травмирующее. Тем более не все мужчины так красивы без одежды, как сами о себе думают.
– Хм… – Лестер почему-то смутился от моего вопроса. – Знаю о твоих проблемах с… мужчинами…
Вот уж вряд ли! Он даже не маг, не сможет и близко понять, каково это – быть высушенным и подгнившим изюмом среди спелых гроздьев винограда. Когда ты каждый день видишь проходящих мимо людей, но понимаешь, что они здесь не ради тебя.
– Вы с Ирвом до конца не понимали, как тебе тяжело после всего случившегося, – продолжал он сбивчиво говорить о совершенно непонятных мне вещах. – Такая травма. Неудивительно, что ты теперь избегаешь прикосновений. Я бы, наверное, вообще сбежал куда-нибудь в дикие земли.
– О да, держусь из последних сил, – покивала я. Что бы они там ни придумали, мне это на руку, если внушает мысль меня не трогать. – Главное, не усугублять. Не ворошить старые раны.
– Понимаю, – кивнул Лестер. – Вообще, ты молодцом. Так держать!
Он замахнулся, чтобы хлопнуть меня по плечу, но осекся и почесал затылок. Дальше заверил меня, что в комнате отдыха все вполне цивилизованно, и проводил меня до нужной двери.
Внутри слышались голоса и постоянные удары, а еще по коридору медленно расползалась смесь из запахов ношеных носков, пота и чеснока. Я хотела зажать нос, но поглядела на невозмутимого Лестера и сдержалась. Бринсу не к лицу морщиться. Я же теперь парень с альтернативным обонянием, а не девушка. Суровый мужик! Крайне суровый, просто задыхающийся от вони. Лучше бы бани. Не смотреть куда проще, чем не нюхать.
В комнате запах стал еще гуще, он проникал и оседал в носу, несмотря на все мои попытки не дышать. Но я все равно решительно вышла в центр и обвела всех собравшихся тяжелым взглядом.
Стражники тоже замерли, в ответ разглядывая меня. Кто-то дожевывал бутерброд, кто-то пил и, судя по новым ноткам в смраде, далеко не чай, другие переодевались, к счастью, не меняя белья. Двое дубасили друг друга ради тренировки, один размахивал кистенем, его приятели метали ножи. Еще нашелся стражник, который просто спал, подложив под голову кирасу. Даже у меня шея затекла от одного взгляда, а он ухитрялся похрапывать.
В гильдии нас учили с лету запоминать все мелочи. Правда, тренировали, скорее, по обстановке, чем по людям, но все равно полезный навык. Я высматривала улики. Темные пятна на коже от потекшей смолы или ожоги едкой желчью тварей из диких земель, подозрительные царапины, сыпь… Но ничего такого.
Или они работали аккуратно, или в самом деле ни при чем, а я – так себе следователь. Надо было торговать снадобьями в аптеке и не лезть в серьезные дела. Оставалось только последнее средство.
– Ай, зря на них наговаривал, – повернулась я к Лестеру, – нормальные парни, вряд ли они обчистили ваш склад. И вообще, зачем об этом волноваться, если стащили самок полосачей, им и так конец. В их клетки постоянно кто-то заглядывает, хе-хе. А их запах косит вернее легочной хвори, если не принять противоядие.
Здесь я откровенно блефовала. Полосачей действительно перевозили в закрытых клетках с крохотными дырками для вентиляции, на которые накладывали смоченные тряпицы. Но не по причине ядовитости, а из-за нестерпимой вони. Для зелий и лекарств использовали их слюну и другие секреты, которые было крайне сложно законсервировать. Поэтому зверьков оставляли в живых.
Собравшиеся стражники стихли и вытаращились на нас. Кто-то почесал ухо, другой – нос. Третий закашлялся, отчего остальные тут же отшатнулись от него в разные стороны.
– Что? – спросила я. – Вам-то ничего не грозит, они же на складе хранились.
Мои слова стали сигналом на старт. Стражники тут же подскочили с места и побежали к выходу, расталкивая друг друга, на месте остались несколько человек.
– Вот дубина. – Лестер хлопнул раскрытой ладонью по лицу. – Редкий и дорогой зверь из диких земель в закрытой клетке, к нему только ленивый не влез.
– Ну зато врач сможет их тщательнее осмотреть, – сдалась я.
– Скорее я тебя прикончу, так подставил. – Он покачал головой. – Ладно, пойду попрошу Ирвина, чтобы помог нашему лекарю. Вдруг заметит что-то интересное.
Я вжала голову в плечи и постаралась быть как можно незаметнее. Да, здорово сглупила, когда ляпнула это, и сама понимаю. Оставалась надежда, что сработает вторая часть уловки и кто-то попытается сбежать домой.
Лестер же покачал головой и побрел к выходу. Как раз в этот момент послышалось шевеление сзади, и тот самый спящий стражник приоткрыл один глаз.
– Коул? Винс Коул, чтоб тебя! – от изумления он тут же сел и вытаращился на меня. – Говорили, ты сгинул.
– Может, и сгинул. Пойди упомни судьбу всех Винсентов. – Я кивнула ему и попыталась сбежать, но Лестер плотно ухватил меня за руку.
– Так как, говоришь, зовут этого мальца?
– Винс или Тинс, уже не помню. Недолго с ним работал. Такой заносчивый, молчаливый, хмурился постоянно.
– Кто бы взял несостоявшегося вора в стражу, о чем вы? – хмыкнула я.
– О! – оживился стражник. – Замки он вскрывал, точно родился с отмычкой в руке, и рассказывал как-то о своем учителе из воровской гильдии.
Да чтоб его! Не мой день сегодня, как, впрочем, и весь последний месяц. Прошлый Винсент тоже учился у Драммонда, и куда дольше, чем я. Отсюда такие совпадения.
– Пойдем-ка поговорим, Винс. – Так и не отпустив мою руку, Лестер потащил меня дальше по коридору, к своему кабинету.
Я же молчала и снова молилась богам, чтобы он не задумался, почему запястье под его рукой такое тонкое. Наверняка все эти неприятности валятся на меня из-за дыни, нужно было ее пожертвовать, и пару монет сверху. Желательно своих, а не выклянченных у Ирвина.
Лестер тоже не баловал богов подношениями, поэтому и влип в ту историю с Софи. И на работе ему не слишком везло: должность мелкая, кабинет крохотный. Шкафы, стол и немного свободного места для четырех стульев.
– Ай! – Я потерла запястье, когда Лестер отпустил его.
– Поздно айкать, малыш Бринс, пришло время рассказать правду. То ты несчастный гимзорский сирота…
– У нас с сестрами всегда была матушка, не надо привирать.
– …то ты бывший стражник.
– Помощник следователя, – уточнила я, вспомнив биографию прежнего Винсента. – И одно другому не противоречит.
– Да ну? Сам расскажешь или вызывать одного из наших мастеров, у которых поют любые птички?
– Так тебе в тот раз понравилось мое исполнение? Сразу бы сказал, у меня этих песен…
– Не дури, малыш Бринсент, не дури, иначе…
Он поднял карандаш и сломал его на две части.
– Три монеты в мусор выбросил, ай…
Теперь Лестер хлопнул ладонью по столу, отчего я втянула голову в плечи. Злой он какой-то и нервный, не позавтракал, что ли? И смотрит еще так недобро.
Я уже набрала воздуха в грудь, чтобы красочно замешать правду и ложь для новой биографии Бринсента, как открылась дверь в кабинет, и к нам протиснулись комиссар и Ирвин. Оба растрепанные и даже слишком довольные для тех, кто бродил по коридорам Птичьей башни. На Джине одежда выглядела помятой и кое-как заправленной под легкий доспех. Ирвин чему-то улыбался. При этом они как будто избегали друг на друга смотреть, хотя больше всего неловко было мне.
Обидно, неприятно, тошно… И не понимаю, почему. Какое мне дело до того, чем занимались аптекарь наедине с комиссаром? Это даже звучит глупо. Они взрослые люди, в самом центре Птичьей башни, наверняка просто разговаривали о следствии, оттого и стесняются теперь. Ну или чихнул кто-то громко. Так же это обычно бывает, да?
– О, вы вовремя, наш малыш Бринсент как раз собирался рассказать немного о себе. Или правильнее сказать, Винсент? Оказывается, наш малыш успел поработать помощником следователя.
– Бринсент, – уточнила я. – Имя сложное, иноземное, с трудом выговаривали, пришлось упростить.
– Точно! Не зря я тебя запомнила! – оживилась Джина. – Давай, птенчик, спой нам всю правду, не то придется звать нашего учителя по вокалу.
Ирвин тоже сверлил меня взглядом и ничего не говорил. При этом он осторожно переместился и стал между мной и Лестером, как будто не определился, кого будет защищать.
– Хорошо, раскололи, я действительно работал помощником следователя, недолго. Так радовался, что смог вырваться из Дагры, зацепиться здесь, найти приличную работу. Еще отец невесту мне присмотрел…
Я мысленно извинилась перед Рейгалем, что украла не только его облик, историю, но и отца. Пускай вынужденно и на время, но все равно неловко, как хвастаться новым чужим плащом. Который у меня, кстати, тоже от Рея. Он у своей жены выпросил. Эх, несчастная я, горемычная.
От жалости к себе даже слезы навернулись, но так и лучше, правдоподобнее прозвучит история.
– Вначале она показалась мне скучной, – продолжила я. – Кожа бледная, волосы светлые, ухватиться не за что, да и сестра у нее – просто кошмар. – Здесь, кстати, вообще не соврала. Свояченица у Рейгаля та еще штучка, в одиночку наводила ужас на всю Дагру, а уж как меня заставила побегать! То самое обязательство всучить Ирвину артефакт должно было достаться ей, так что всхлипнула я натуральнее некуда. – После пригляделся к невесте поближе, и сердце растаяло. Прекрасная девушка, добрая, отзывчивая…
В отличие от сестры, угу. Но это я уже не стала уточнять, на меня и так глядели с жалостью и сочувствием. Кажется, перестаралась, мужчины обычно более сдержанные.
– Я влюбился в нее без памяти. А Бекка сбежала от меня в нашу брачную ночь… – Тут я вытерла скупую мужскую слезу. – Отец посчитал меня виноватым во всем, выставил из дома, воспользовался связями, чтобы меня уволили, пришлось вернуться в Дагру, к матушке и сестрам. Но там тоже не сложилось, это такой жестокий город…
Все молчали и глядели на меня, Лестер покачал головой, а Ирвин хлопнул по плечу.
– Мне бы сказал, я бы быстро вернула на работу, – сочувственно произнесла Джина. – У него, может, и связи, а у меня такой кадровый дефицит, что если кто помешает найти работника, сам пойдет патрулировать улицы.
– Или мне, – кивнул Лестер. – Тоже, знаешь ли, не последний человек в королевстве, имею кое-какие знакомства при дворе. И не только я.
При этом он слегка скосился на Ирвина. Тот нахмурился, но и отрицать ничего не стал. Они же не ладили с Дунком, откуда тогда знакомства? Или и здесь все не так просто?
– Ай, я же не знал вас. И не хочу сейчас возвращаться, здесь все напоминает о моей Бекке и том, как мы были счастливы.
Глава 14
Врал проходимец складно. Не подкопаешься к деталям и не проверишь. Лестер уже пытался разоблачить Бринса, но не нашел на него ничего интересного, кроме путаницы с именем. Действительно, был такой парень, работал неплохо, ничем особенно не выделялся, ни с кем близко не сошелся, ни во что не влезал. Потом Бринс-Винс женился и ушел со службы, больше его никто не видел.
Если парень действительно вырос среди магов, то в столице жил по поддельным документам, отсюда могло быть и расхождение в именах. Изменения в характере тоже вполне объяснимы, женщины еще и не до такого довести могут!
Ирвин почесал переносицу и вернулся к работе над новой партией кремов для рук. С подачи Бринса те разлетались как горячие пирожки и неплохо пополняли их кассу. Продажа аптеки не просто откладывалась, а плавно перерождалась в ремонт здания и расширение производства. Такими темпами можно будет нанять еще одного помощника, оставив Бринсу только его любимую торговлю.
И все равно странный парень, неправильный. Поискать, что ли, у него еще раз амулет с личиной? Но как раздеть сильнее, чем в бане? К врачу сводить, на полный осмотр?
Ирвин скосился на помощника, на что тот широко улыбнулся и тут же вернулся к работе. Он ловко толок рог шипоглава в ступе, при этом еще успевал читать разложенную рядом книгу. Приключения Норта Джуса его интересовали, но давались с трудом, едва-едва перетащился через середину книги и до сих пор шевелил губами, разбирая буквы.
Вот это сильнее всего и не вязалось с образом Винса-Бринса. Лихой вор, помощник следователя, удачливый торговец – при этом читает практически по слогам?
– Так ты, выходит, до сих пор женат? – осторожно спросил Ирвин.
– Свободен, – с запинкой ответил Бринс. – Брак расторгли, а моя невеста теперь замужем за другим. Моя Бекка…
– Что-то раньше ты о ней не вспоминал.
– Слишком больно. Знаешь, как это бывает: ты строишь планы на будущее, представляешь ваших детей и совместную старость, а вместо этого получаешь раны на сердце и одиночество. Не хочу даже думать о ней, особенно о ее сестрице. Вот уж зло во плоти, а не девушка! До сих пор чешутся кулаки врезать ей пару раз.
– Девушке?
– Ладно-ладно, успокойся. – Бринс примирительно поднял руки вверх. – Я же того, ме-та-фо-ри-чески. Этой еще попробуй врежь.
– Даже слышать о таком не хочу. – Ирвин покачал головой, закрутил крышку у последней банки и оглядел результат.
Целая шеренга кремов для рук, в прежние времена ее бы на полгода хватило, но ушлый Бринс наверняка за пару дней пристроит. Он требовал еще похожий для лица, но здесь все сложнее, Ирвин их специально раньше не делал, нужно поднимать бабушкины записи и пробовать ее составы.
– Мне пора, а ты приберись тут.
Бринс поднял на него взгляд и задумчиво сдвинул брови.
– Куда это ты собрался на ночь глядя?
На самом деле время было еще детским: без четверти семь, за окном только-только начало смеркаться. Обычно Ирвин ужинал вместе с Лестером, но на сегодня были другие планы. Очень внезапные. Ирвин бы на них не решился, если бы следователь на пару с Бринсом постоянно не давили со своим «найди себе женщину, найди», еще та самая девушка из бань. Она как настойчивое видение преследовала его. Борется за равноправие, помогает несчастным больным студентам и почему-то кажется такой знакомой.
– Поужинать, – коротко ответил Ирвин. – Меня не жди.
– Привет Лестеру! – бросил помощник.
– Передам, если встретимся.
– Так ты идешь не с ним? Нашел себе нового друга? Я ревную!
– Это Джина Брегг, и закроем тему.
– Погоди, ты собрался на свидание с женщиной?
Помощник забросил работу и теперь наседал на Ирвина, как будто тот был в чем-то виноват. Ужин и ужин, мало ли кто и с кем решил провести время.
– Сам же твердил, что мне нужно перестать страдать от предрассудков. Вот, начал исправляться.
– И как только додумался?
Ирвин пожал плечами. А кто его знает? Само как-то вышло. Наверное, хотелось избавиться от мыслей о той южанке, хотя если уж Брегг без одежды не смогла его взволновать, то идея с ужином была заранее провальной.
– Разговорились, решили перекусить вместе, – уклончиво ответил Ирвин.
Точнее, это Брегг предложила угостить его, прямо в момент, когда натягивала брюки. Ситуация сама по себе непривычная, но раз уж Ирвин заперся наедине с женщиной и видел ее без одежды, глупо отказываться идти с ней в людное место.
Подробностей комиссар не рассказывала, но рана у нее вышла скверной. Глубокий порез в верхней части бедра, слишком близко от крупных сосудов и в таком месте, где постоянно расходился от движений или натирался одеждой. Сам по себе не заживал, даже начал гноиться, а к врачам Джина идти постеснялась. Зная то, как расползаются слухи в страже, Ирвин ее вполне понимал. «Штопаный зад» – это самое мягкое прозвище, что ей грозило.
– Ты поступаешь необдуманно. – Бринс так и кружил рядом, пока Ирвин собирался на ужин. – Комиссар – опасная женщина. Такой откажешь – не оберешься проблем. Послушай мой совет и останься дома.
– Это ее точно не обидит, ты прав. Хватит читать мне нотации, будто мы женаты.
Наконец Ирвин задвинул Бринса и вышел наружу, хлопнув дверью куда сильнее положенного. Что такое нашло на Бринса? То подталкивал к женщинам, то вдруг разошелся, как ревнивая супружница. Помощник злился и выглядел до крайности несчастным, Ирвину даже стыдно стало, что оставил его в аптеке. Но не тащить же Бринса на ужин с Брегг? Это странно.
* * *От досады я чуть не взвыла. Серьезно? Этот женоненавистник просто перекинулся парой слов наедине с комиссаром и тут же позвал ее на свидание? А мне при встрече только нотации читал и хмурился. Еще плащ пытался порвать.
Я отложила свои инструменты и выскочила наружу через окно. Оно как раз выходило в темный переулок, из которого будет удобно следить за Ирвином. Но тот особенно и не скрывался, шагал по улице открыто, звонко выстукивал тростью и не оглядывался по сторонам. Я же издали разглядывала его ровную спину и длинные ноги с крепкими икрами. Под слоями одежды и в темноте детали скрадывались, но на память я не жаловалась, а в банях успела разглядеть все-все.
Аптекарь прошел через целый квартал, пока не остановился возле небольшого ресторанчика и скрылся за дверью. Пробираться туда следом было опасно, зал наверняка крохотный, Ирвин сразу же меня заметит, поэтому я замерла снаружи и вгляделась в окно.
Он снял пальто, повесил на вешалку и подошел к дальнему столику, где его уже ждала Брегг. Комиссар сменила легкие доспехи на платье, волосы зачесала назад, чтобы их длина не так бросалась в глаза, и даже слегка подкрасила глаза и губы. Не хотелось признавать это, но выглядела она отлично, даже слишком хорошо для обычного ужина. Ирвин наверняка отметил это, легко улыбнулся, поцеловал ей руку в знак приветствия и уселся напротив.
Я же все стояла и смотрела на них через окно, не решаясь отойти. С болезненным интересом наблюдала за тем, как они делают заказ, разговаривают, смеются над чем-то… Хотелось вбежать внутрь и встряхнуть комиссара, сказать: эй, это мой аптекарь! Я внушала ему, что нужно общаться с женщинами, но ради себя, а не посторонних девах!
Кулаки сжались сами собой, пришлось приложить усилие, чтобы расслабить их и отойти подальше в тень, пока никто из них не решил обернуться к окну. У меня есть магическое обязательство и есть служебный долг перед бургомистром и моим командиром. Поэтому разумнее поскорей разобраться с артефактом и возвращаться в Дагру, к сестрам и матушке. Вот наберусь смелости и выложу все Ирвину начистоту. Наверняка пожалеет и возьмет артефакт, не такой уж он и злобный. И насчет ненависти к женщинам явно наговаривали, вон как ухватил комиссара за руку и наглаживает.
Так бы и треснула обоих! Нет, дальше стоять и смотреть выше моих сил.
* * *– …а здесь была рубленая рана, заживляли эликсиром из империи, – увлеченно рассказывала Брегг.
Ирвин с не меньшим интересом разглядывал, как срослись ткани и какой шрам остался. Действительно неплохой результат, он сам бы справился немногим лучше.
– Выше след от ядовитой плети. – Джина чуть задрала рукав и тут же одернула, пряча бугристый красноватый шрам. – Так что у тебя, может, и больше шрамов, но ненамного.
– Это тебя не портит. – Ирвин постарался улыбнуться так, чтобы это не походило на издевку или, спасите боги, флирт. Только отношений ему сейчас и не хватало. Брегг была очень даже ничего, но женщин с него хватит.
Она, кажется, тоже не горела желанием завязывать отношения, поэтому весь вечер держалась подчеркнуто дружески и как будто сторонилась Ирвина. При этом не спешила сбежать, наоборот, с удовольствием сидела в ресторанчике и заказала себе неплохой ужин. Подумав, Ирвин попросил принести все в двойном размере. Раз уж выбрался из дома, то нужно отдохнуть как следует.
Вначале их разговор не клеился. Джина дергалась, Ирвин постоянно следил за ее движениями (вдруг начнет заигрывать и придется поскорее уйти?), но комиссар вела себя достойно, даже за ужин предлагала сама заплатить. Постепенно Ирвин понял, что, если разговаривать с ней, как с мужчиной, все проблемы отпадут. И Джина вряд ли интересовалась им, скорее, ухватилась за повод выйти из дома и выгулять свое платье.
– Да я тоже так думаю, – хмыкнула она. – Это не уродство, а памятные отметины! Как зазубрины на магическом жезле.
– Угу, – согласился Ирвин.
Сам он таким не страдал, но за время армейской службы успел навидаться всякого. Так что он вполне понимал Джину как комиссара, но слабо – как женщину. Они больше пекутся о своей внешности, чем о количестве пойманных преступников. Тем более Джина совсем не походила на мужеподобную воительницу с севера. Стройная, подтянутая, с приятными чертами лица и красивыми, пусть и слишком короткими волосами. К тому же с ней было легко и спокойно, странно, почему вокруг Джины не вились ухажеры.
– Сто лет никуда не выбиралась, – вздохнула она. – Одичала уже в своей Птичьей башне. Там знакомства не заведешь, а снаружи бываю редко. Да и куда пойти одинокой женщине?
– В бани, – ляпнул Ирвин и тут же осекся. Все та девчонка, никак не идет из головы! Джина, к счастью, не обиделась на его глупость, но все равно хотелось как-то сгладить момент. – Я наткнулся там на одну девушку, теперь Лестер постоянно твердит, что бани – лучшее место для знакомств.
– Ну если есть что показать – так просто отличное! – Она тоже осеклась и с надеждой поглядела на кухню, но выносить спасительный заказ не спешили. – Извини, я отвыкла от общения с противоположным полом. Точнее, от того, что я и есть противоположный пол. Платье – и то у сестры взяла.
– Тебе идет.
Он не соврал, Брегг действительно выглядела в платье весьма неплохо. Оно подчеркивало ее достоинства и хорошо оттеняло кожу. Впрочем, при ее подтянутой при этом достаточно женственной фигуре любое бы хорошо село. Наверное, потому комиссар и таскала постоянно доспех, чтобы скрывать ее.
– Но не как той глазастой, что уже пять минут крутится у окна. Твоя знакомая?
Ирвин обернулся, чтобы проследить, куда она указывает, и чуть не свалился со стула. Снаружи стояла та самая незнакомая ему девчонка и выглядывала что-то на другом конце улицы. Морщила нос, топталась на месте, обняла себя руками и потирала плечи.
– Ай, – только и смог выдавить Ирвин. – Я выйду на минуту?
– Иди, – легко согласилась Джина. – Здесь такой мясной рулет, что мне и одной будет маловато, так что обратно можешь не торопиться.
– Я проверю и вернусь.
– Даже не вздумай! Неловко мять салфетку за ужином или прижать к стене крайне подозрительную и симпатичную девушку? Выбор очевиден даже мне! Так что иди, потом расскажешь детали. И в случае чего – можешь рассчитывать на уютную клетку для своей птички.
– Спасибо, ты отличный друг.
Ирвин положил на стол несколько купюр, на случай если не вернется, после чего поспешил к двери.
Тонкая фигурка куталась все в тот же лиловый плащ, из-под которого выглядывал почти мужской костюм и носки замшевых ботинок. Дорогих, к слову сказать. При этом явно сшитых на заказ и по ноге, чтобы хозяйка могла бесшумно ступать или, наоборот, удирать со всех ног, иногда перелезая через заборы. Не самая подходящая обувь для городской сумасшедшей, зато отличная – для наемницы.