Сколько Бабе Яге лет? Рассказы для детей

Загорелый динозавр

С вытаращенными глазами, запыхавшись, в комнату вихрем влетела Женька и быстро-быстро затараторила:

– Бабуль, они такие смешные, ты даже не представляешь. У них огород – всего одна грядка, только очень длинная и называется «кругосветка», а Катькиного дедушку зовут

«Белая голова», он думаешь кто? А он, оказывается, был автогонщиком, и теперешних «недоумков» на крутых тачках сажал бы на цепь. Представь себе, когда они были в этой, забыла, как называется, «Белую голову» облизал ну, этот, верблюд, только двугорбый. Они странные, их такими в деревне считают, я у них сегодня была, ты знаешь, они такие же, как и все. Ну ты разве не помнишь, это же они недавно дом у леса купили. Около них деревенская дорога кончается. А завтра я, с твоего, конечно, разрешения, поеду в одно место, где растут интереснейшие лопухи, которые возможно застали ещё динозавров, относительно недалеко отсюда.

– Женя! Не тараторь, я что-то не все поняла. Как ты к ним попала?

– Я вспомнила, они дом-то ещё месяц назад перекрасили, ну я и поехала взглянуть…

– Проконтролировать, всё ли так сделали как тебе хотелось бы?

– Бабуль, а что тут такого-то? Еду и вдруг Катька на велике, она внучка «Белой головы.» Мы с ней, конечно, поздоровались и поехали к ним. Дом у них теперь светло-коричнивенький, вроде ничего получился. Стоим мы с ней перед их калиткой, а «Белая голова» со старинной косой, ну ручной, и говорит:

– Катерина, у нас же скамейка новая, приглашай Женю посидеть, оценить.

– А Вы разве меня знаете? – удивилась я.

– Да, случилось, в прошлом году в «Пятёрочке,» где мы случайно встретили тебя с бабушкой и раскланялись. «Шапочное», так сказать, знакомство.

– Бабуль, а «Белая голова» знаешь почему? Потому что, он, относительно ещё не старый, а голова у него уже вся-вся седая, поэтому. У них у всех, прозвища смешные и у Катькиной бабушки.

– Знаешь, что, Женька, я думаю всё же лучше говорить Катя, Екатерина, ну не Катька же. Если ты заметила, при посторонних я тебя не зову Женькой, а только Женей или Женечкой, а то, что частенько Женькой, так это после какого-то смешного случая, произошедшего с тобой, в детстве и уже вошло в привычку. Извини, что перебила. Так какое прозвище у Катиной бабушки?

– Ты вообще никогда не догадаешься – они зовут её «Водомеркой.» Она ведь, когда они ходят в походы, измеряет своими сапогами глубину колдобин и ям. У Катиной старшей сестры прозвище «Академия», она всё знает, хотя и учится только на первом курсе «универа,» а у их маленького пёсика кличка «Звонарь», потому что он «Звон.»

– Хотелось бы мне познакомиться с ними поближе. Как ты считаешь это удобно?

– Я думаю, да.

– Тогда приглашай их сегодня к нам в гости, на чай из самовара. К пяти часам. Скажи, что я с прошлого года ищу повода познакомиться с ними поближе, и вот сегодня такой случай нашёлся – «лопухи с динозаврами».

– Бабуль, уже без четверти четыре.

– Пойдём тогда стулья из сарая принесём, где наша нарядная скатерть помнишь? И сколько надо стульев посчитай. Женька, всё будет как надо, не переживай. Пойду за самоваром.

– А я побегу звать гостей и по дороге нарву цветов. Бабуль, из каких цветов букет составлять?

– Составь из разных, чтобы понарядней был.

Ровно в пять пришли гости: «Белая голова», Катина бабушка, Катя и Катина сестра. Стол, накрытый красивой скатертью, стоял на лужайке, около большой яблони. В сторонке уже затейливо дымил самовар, а над столом был раскрыт огромный полосатый зонт.

Когда за столом все расположились, Георгий Анатольевич – «Белая голова,» скромно сообщил Ксении Николаевне – хозяйке дома, что он возможно лучший «завариватель чая, в средней полосе России, и очень надеется на то, что она рискнёт разрешить ему, пообщаться с «серебряным господином», переставшим уже дымить, и намекающим на то, что его место в центре стола.

Кроме самовара и чашек, на столе хватило места и всякой чайной сладости: варенью, мёду, конфетам, торту и тому, что бабуля изготовила в длинном судочке. Оказывается, это рулет, наполненный разными ягодами. Он очень понравился гостям.

После чая, потягиваясь, в прекрасном летнем настроении, все пошли гулять по участку.

– Как хорошо, когда земли много как у вас, например. Ощущаешь себя не хомячком в клетке, а кем-то более серьёзным, – пошутил «Белая голова.» – Вот у нас, четырнадцать соток, поначалу, когда дом только купили, душа у нас ликовала, ещё бы – хозяйство. Две берёзы, круглый прудик с лягушками и кувшинками, черноплодка в углу, три грядки с клубникой, пара старых слив и огромная яблоня с мелкими тёмно-красными яблочками и, конечно, лес сразу за домом – отрада. А нынешней весной, когда всё цвело, мы с ума сходили от счастья, но в какой-то момент, что-то в душе шевельнулось, какая-то досада. Может быть от того, что дом буквально вдвинут в непролазный лес? Да бог с ним.

– Что это? Какое симпатичное деревце, – поинтересовалась Катина бабушка у Жениной бабушки. – Да, необычное, Аграфена Васильевна, представляете, уже несколько наших друзей, готовы за ним ухаживать, до его взрослости.

– Какие молодцы, Ксения Николаевна.

– Какие хитрецы! Взрослость этого «деревца» наступает годам к тысяче. Это секвойя… Говорят, в Йеллоустоном национальном заповеднике растёт парочка таких деревьев, возраст которых вполне устроил бы наших друзей. При Александре Македонском они не считались бы ещё старыми.

– А это что? Такое мощное и красивое.

– Это, Аграфена Васильевна, ревень.

– Надо же. Когда-то в Прибалтике я им наслаждалась, там из него много чего делают, а как он выглядит вижу впервые. А что-нибудь на вашем участке, Ксения Николаевна, простое, знакомое, у вас имеется?

– Вот, те подстриженные кусты Вам знакомы?

– Говорю честно – не знакомы, – созналась Аграфена Васильевна.

– Просто Вы не узнаёте их подстриженными. Это боярышник.

На следующий день, перед домом Жени и её бабушки, на велосипедах остановились: «Белая голова», «Водомерка», «Академия», просто Катя, и просто Женя, уже ждавшая их на велосипеде. Помахали Жениной бабушке руками и отправились туда, где ещё сохранились лопухи, помнившие динозавров.

Проехав три поля, перед оврагом, «Белая голова» попросил всех остановиться, слезть с велосипедов и положить их на траву.

– Внимание! Мой вам сюрприз. Сейчас, приготовив чем фотографировать, вы, склоняясь как можно ниже к земле, потихоньку, по-одному, друг за другом, идёте за мной. Когда я подниму руку, вы отстаёте от меня метров на десять и ждёте, когда я осторожненько загляну за кусты, посмотреть, как там мои знакомцы? Если с ними всё в порядке, вы по очереди идёте ко мне, смотрите на них и отходите в сторонку. Познакомившись с ними возвращаемся к велосипедам и наш поход продолжается…

– Ну я пошёл. Минут через десять «Белая голова» шагнул влево и исчез. Потом появился, махнул рукой и отошёл в сторонку. Все всё сделали как договаривались. Всё получилось. У велосипедов «Белая голова» спросил: «Ну как вам сюрприз?»

– Как их много и какие же они красивые, – счастливым голосом сказала «Водомерка».

– Они нас не испугались, – удивилась Женя. Катя сказала, что у неё нет слов! А «Академия», пожав плечами, высказав соображение, что журавли-то точно произошли от птеродактилей, не обошлась без вздоха: «Они чудо какое-то»

И вдруг, какой-то мужик по пояс голый, загорелый, без велосипеда, но с ружьём, пройдя мимо путешественников в том же месте, что и они, зашёл за кусты и через секунду выстрелил. Потом ещё раз.

Встревоженное курлыканье подняло всю стаю, несколько десятков журавлей. Они кружились, курлыкали, курлыкали и бестолково куда-то улетели.

– На следующий год они сюда не прилетят, – сказал «Белая голова».

Полуголый тип с ружьём на плече, как ни странно, подошёл к путешественникам.

– И зачем ты это сделал? – едва сдерживаясь, спросил его «Белая голова»

– Я не в них, я стрелял ради фотки, когда вся стая на взлёте.

– Доволен?

– Да, получилось.

– Комары тебя не съели?

– Я себя приучил не обращать на них внимания.

– И кем ты сейчас себя чувствуешь?

– А в чём дело-то? Что ещё за вопросы?

– Всё – не переживай!

– Какой крутой торс, – восхищённо произнесла Катина сестра. – И что-то на нём наколото?

– На груди этой наколото – «Я ТАКОЙ», – не без гордости сообщил «Белая голова.»

– Не хватает одного слова, – с досадой сказала Аграфена Васильевна.

– Я знаю какого, – заявила Катина сестра. – «ПРОСТОЙ».

Эту театральную сцену, не без интереса, с открытым ртом, пытался понять «стрелок».

«Ну да, ну идиот, чувствую себя виноватым, простите.» – ожидала услышать Аграфена Васильевна и наверно Катина сестра. А услышали вот что – Кддддддддддддддддддддддд ддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддддд

– Это не переводится, – сказал «Белая Голова», – нам повезло, что он от злости велосипедов наших не съел.

Обрадованные тем, что он их не съел, путешественники сели на них и поехали дальше к лопухам которые, возможно, ещё застали динозавров.

– А ведь он тоже «Динозавр.» Ну, этот урод, – привредно и громко сказала Катина сестра.

– Не переживай, он уже от стыда сгорел, – покачала головой «Водомерка».

Тритон

Мы с Максимом встречаемся иногда около колодца и обмениваемся новостями, он рассказывает мне про очередную прочитанную им книжку, я ему про свою, и разговоры наши продолжаются у меня на террасе. Бывает, поздно вечером он спохватывается, что воду-то из колодца он до дома не донес. Тогда он произносит: «Ну я и „Тритон“», и это означает высшую степень его рассеянности… Из-за этого он получает от бабушки выговор:

– Бог знает, чем твоя голова забита, только не делом.

– А каким делом у него должна быть забита голова? – спросил я его бабушку.

– Да хоть компьютером, а то каким-то «Тритоном».

– Кем?

– «Тритоном». Ему этот Тритон даже как-то приснился. Вон другие дети как дети – покатаются на велосипедах и к компьютеру, или по хозяйству помогут, а этот привез из Москвы кучу книжек и читает, и читает, и чего-то в своей тетрадке рисует, пошлешь за водой, к вам зайдет и про воду забудет.

– Вы считаете, что и я косвенно виноват в том, что его голова бог знает, чем забита?

– Нет, Вы на него оказываете хорошее влияние, положительное, мне даже кажется, что ему хочется с вами посоветоваться на счет этого самого «Тритона».

– Интересно, – сказал я. – Очень интересно.

Торопить события я не стал. Через три дня после нашей последней встречи Максим пришел и с порога, не забыв поздороваться, сказал:

– Хочу с Вами посоветоваться насчет «Тритонов». Меня интересует Ваше к ним отношение, Вам не кажется, что они не миф, а реальность?

Эрудированность Максима меня восхищала. Его умение вникать в, казалось бы, ничего не значащие для другого ребенка детали какой-нибудь необычной истории говорили о его аналитических и логических задатках.

– Разговор, как я понимаю, будет у нас долгим, поэтому проходи и устраивайся поудобней, – сказал я, приглашая его на террасу. Он устроился в кресле в позе авиапассажира, собирающегося вздремнуть, и я было подумал, что именно за этим он ко мне и пришел. – Может чаю с медом?

– Спасибо, нет, чай отвлекает, – Максим, откинув голову на спинку кресла, закрыл глаза. Это означало, что он готов задать мне непростой вопрос.

– Как мы знаем, – начал он, – жизнь на нашей планете возникла в протоокеане, и через миллионы лет некоторое количество существ, приспособившись к жизни в воде, попытались приспособиться и к жизни на суше, и это им удалось, факт неоспоримый. Некоторые из них в процессе развития стали перволюдми.

Я поймал себя на мысли, что мне хочется поднять руку, чтобы задать вопрос, но я продолжил внимательнейшим образом слушать лектора.

– Нетрудно предположить, – Максим с улыбкой человека, привыкшего изумлять собеседника, сделал многозначительную паузу, – что часть этих перволюдей по неизвестным нам причинам вернулась в океан, сохранив в себе некий ген. Согласитесь, что эволюционно развиваясь, те, кто, вернулся в океан, могли благодаря гену остаться человекоподобными существами и, может быть, даже разумными, способными жить в воде. Вы разве такое не можете допустить?

– Максим, во-первых, я не могу не сказать тебе, что твои теоретические предположения оригинальны. Но не новы. Ты не расстраивайся, ошибки в научных рассуждениях не редки. Необходим научный опыт, лабораторные и прочие исследования, то есть каждодневный кропотливый труд, что под силу не каждому. Конечно, гениальные догадки, научные озарения тоже случаются, но крайне редко, крайне. Вот в чем я абсолютно уверен, так это в том, что ты уже выбрал для себя, как говорили в старину, поприще. Не сомневаюсь, что твои серьезнейшие открытия в науке еще впереди, а я уже сейчас польщен тем, что ты выбрал меня своим оппонентом.

У Максима была еще одна удивительная способность. Он мог мгновенно из четырнадцатилетнего профессора, превращаться в мальчишку. Когда он отрывался от своих книжек, в велосипедных трюках ему не было среди мальчишек в деревне равных. Через несколько дней, когда Максим заглянул ко мне, я сказал ему:

– Уважаемый профессор, хочу Вам сообщить, что предмет Ваших научных исследований, то есть «Тритон обыкновенный», был замечен в проточном лесном озерце, недалеко отсюда. Научную экспедицию можно организовать хоть завтра, Вы готовы?

– Готов, конечно, готов. Ой, ну я и тритон, завтра же я не могу, завтра у бабушки постирушка, мне надо будет воду таскать и белье развешивать.

Большая Светина Тайна

Жители деревни «Оглоблино» сильно удивились, когда солнечным июньским днем, увидели прямо над головой, крошечное, напоминающее запятую, облачко.

Удивились они не сразу, ну облако и облако, мало ли на небе облаков.

Но в этот день, небо было как раз безоблачным и только над их деревней висела эта запятая, как воздушный шар на веревочке.

– Странно, – говорили одни.

– Непонятно, почему оно не тает, как положено облаку, – говорили другие.

– Я знаю почему, – заявила девочка Света, из третьего дома, от леса. – Я знаю.

– Это маленькие человечки, кто же ещё?

– Кто? всколыхнулись женщины у колодца, особенно удивилась женщина с пластмассовым ведром.

– Ну такие маленькие. Я их вчера в лесу на ландышевой поляне видела, ну вы знаете эту поляну. А сейчас я еду к Поле, и все ей про них расскажу.

– Светочка погоди, расскажи сначала нам, что за человечки то?

Но Света уже умчалась, да и с какой это стати, она станет рассказывать о них этим женщинам, если о них ничего еще не знает ее лучшая подруга Поля.

Света и Поля познакомились в прошлом году, когда Полины родители купили дом в их деревне, в котором долго никто не жил и сразу стали лучшими подругами.

Поля училась в пятом классе и еще в музыкальной школе, игре на флейте. А Света просто в пятом классе.

К калитке подошла ее бабушка и сказала.

– Светочка, ты не могла бы приехать через пол часика, а то Полечка сейчас разыгрывается.

Света расстроилась и хотела уехать, но в окошко выглянула Поля.

– Светка, ты чего? Я выхожу, подожди.

– Поленька, ты куда? А занятия?

– Нам надо, – сказала Поля, садясь на свой крутой велосипед.

Они поехали к мостику, самому живописному месту в округе, как сказал в прошлом году один художник.

Раньше девочки даже не догадывались, что их ручей и мостик через него, живописные.

Да, и что такое живописный они, узнали от художника.

Тропинка-то раздваивалась, то опять соединялась в одну, спускалась к мостику. Сильно пахло травой и цветами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.