Василиса. Кто ты?

– Сейчас же! Вот, ты тугой!!!

Как только Ваня покинул табурет, сияние прекратилось. Родька выдохнул шумно и сполз по стене:

– Что ты наделал?! Я же его ещё не доработал! О, ужас…

– Да, что случилось-то? – закричал Ваня, схватив его за плечи, и встряхнул, – Чем ты меня наградил?!

– Это обратитель времени, – проныл Родька и затрепыхался, вырываясь из рук портальщика.

– Так, гражданин Родион! Быстро успокоился! Внятно, чётко, по буквам!

Родька отступил от нас, поправил одежду и, глядя в пол, выдал:

– Прибор оборачивает время на клеточном уровне…

Я хихикнула:

– Секрет Клеопатры?

– Вообще-то, не смешно…, – Родька дёрнулся и скосился на Ваню, – обращение времени вспять для каждой клетки живого организма чревато превращением в…

Повисла гнетущая тишина. Ваня открыл рот, Родька зажмурился. И только я старательно подбирала слово, которое тот не договорил.

– В яйцеклетку что ли? – наконец выдала и вздёрнула брови вверх, – Ты серьёзно?

Родька кивнул, сокрушённо свесив руки вдоль туловища.

– И, каков принцип воздействия? – наконец смог выговорить Иван, переглядываясь со мной.

– Не знаю…

– То есть?! Ты издеваешься?! – моего портальщика прорвало на крик.

– Он ещё не доработан! – огрызнулся техно-гений, – Кто тебя просил на него садиться?!

– Таблички надо вешать! Идиот!!! – Ваня выдал на-гора весь свой крик, потом судорожно взял себя в руки и тихо спросил, – Как назад вернуть?

– Не знаю! – настала очередь Родиона кричать, – Я попробую что-нибудь придумать, но мне нужно время!

– Ага! Которого у меня не так много, по всей видимости?!

– Не ори! Пожалуйста…, – Родька запыхтел и виновато посмотрел на меня, – Обойдётесь без меня в той квартире?

Я кивнула и потащила ошалевшего Ивана на выход.

– Не расстраивайся, Родька что-нибудь придумает! Вот увидишь! – Я, как могла, успокаивала его и тянула к лифту, – Давай пока съездим, на ту нехорошую квартиру посмотрим? За час ничего же не случится! Вон, уже прошло пятнадцать минут, и, знаешь, ты ни капельки не изменился!

Ваня нахмурился и оглядел свои руки.

– Шрам пропал, – и протянул мне палец, который порезал две недели назад.

Я осмотрела его и присвистнула. Абсолютно ровная кожа без признаков рубца. Да уж… Пятнадцать минут – минус две недели?!

– Так, – Ваня выдернул свою руку и уперся в бока кулаками, – давай попробуем твою силу? Скажи что-нибудь?

Я опешила, оглядываясь по сторонам. Коридор был абсолютно пуст. Ну, и хорошо. Будем придумывать что-нибудь сильное.

– Я отменяю воздействие обращения времени на Ивана! – громко крикнула я.

Из лаборатории высунулась Олечка, смерила нас с Ваней недовольным взглядом и закрыла дверь.

– Как думаешь, сработало? – тихо хихикнула я. Ваня пожал плечами.

– А как проверить?

– Давай вспоминать, что ещё было такое недавно, что оставило на тебе след?

Мы стали судорожно ощупывать его тело, вспоминая, когда и где он получал раны.

– Во! Ожог! Месяца три назад! Можно за ним понаблюдать. Сколько должно пройти времени? – Ваня задрал рукав свитшота и показал тонкую полоску на локте, – Чуть больше часа?

Я неуверенно кивнула. С математикой у меня как-то не ахти.

– Ладно, давай порталом в ту квартиру, надо всё-таки посмотреть, что там, – Ваня очертил сиреневый переход и подтолкнул меня, – поторопись, Вась. Время – это для меня теперь роскошь. Не хочу его даром терять.

Сам дом, к подъезду которого нас вывел портал, был, мягко сказать, странным. Среди современных высотных многоэтажек, в глубине двора, спряталась двух подъездная трёхэтажка, выкрашенная в нежно-лимонный цвет. Дом словно был построен на постаменте: у основания высилась каменная плита, поднимающая всё здание над тротуаром на целый метр.

Я раскрыла рот.

– Боже! Это что за чудо?

Ваня кивнул и криво усмехнулся:

– Да уж, раритет. Боюсь даже представить возраст этой избушки на гранитной подушке.

И впрямь, при ближайшем рассмотрении, камень оказался гранитом.

– Какая из квартир наша? – я поднялась по сбитым ступенькам и подёргала дверь первого подъезда.

– Попробуй понять сама. Это весьма забавно!

Демонстративно вытащила из сумочки Родькины очки и с улыбкой водрузила на нос.

– Итак, что у нас тут? А! Вон та, на последнем этаже?

Ваня скривился:

– Ну, так не честно! Могла бы догадаться без чудо-техники. Смотри! На стекле алюминиевая фольга налеплена, видишь?

– И что? Фольга, как фольга!

– Зачем? Во дворе солнца нет, что бы от него затемнять окна. В каком случае ещё фольгу могут обычные люди навешивать?

– М? Типа защиты? От чего?

– Да, с физикой у тебя плохо, явно, – Ваня обнял меня за плечи, – от радиоволн. Кто-то очень боится облучений, или ещё чего похуже. Странные хозяева, не правда ли? Пойдём, познакомимся с ними поближе.

Подъезд вызывал двоякое ощущение. С одной стороны, знакомое чувство неясного беспокойства, но с другой было легко и приятно находиться тут. Словно я попала в родной дом. На мгновение показалось, что пахнет пирогами.

– Здесь домовой, что ли, живёт? – спросила, внимательно оглядывая стены лестничного пролёта.

– Думаю, да, – кивнул Ваня, – дом старый, заряженный. Чувствуешь, как уютно?

Уютно. Совсем не хочется уходить отсюда. Но, пока мы поднимались на третий этаж, ощущения сменились. Почти резко, словно шок, словно мы пересекли невидимую границу. По плечам пробежал холодок. Я поёжилась и обхватила себя за плечи:

– Ого! Теперь понимаю! Здесь, и правда, что-то происходит. Просто знобит!

Звонок оказался вырван с корнем. Из стены торчали оголённые провода. Я пожала плечами. Ну что ж, раз нельзя позвонить, значит можно войти. Подняла ладонь и уже собралась произнести сакральную фразу «открыто», но Ваня только покачал головой и просто потянул за ручку двери:

– Тут всё просто. К чему запирать, если даже на этаж никто не заходит – боятся. Люди чувствуют чёрную энергетику.

Дверь низко задребезжала и крякнула, открываясь.

Я не очень люблю ходить по гостям, потому что сильно ощущаю запахи, иногда в квартирах стоит своеобразный аромат. Жильцы не чувствуют, принюхались. Но мне это всегда доставляло дискомфорт. И ведь не скажешь ничего. Неудобно.

Но то, чем пахнуло на меня из этой квартиры, повергло в шок мою тонкую обонятельную систему. Даже Ваня отшатнулся.

– Там что, труп? – спросила я, зажимая нос ладонью. На мой возглас из тёмного коридора послышались шаркающие шаги.

Волосы зашевелились от страха. Но я себя одёрнула. Магу ли бояться нечисти?

– Кого там черти несут? – заскрежетал старческий голос без явной половой принадлежности.

Ваня кашлянул, прочищая горло, и ответил:

– Мы из ЛюПарНаса. Вы нам звонили сегодня.

В тусклом свете коридорной лампочки показалась всклокоченная голова.

– А-а, да… экстрасенсы. Проходите. Можете не разуваться.

Я опустила взгляд вниз и оценила состояние пола. Думаю, что данное разрешение было излишним. Вряд ли кому-то придёт в голову снимать обувь здесь. У меня даже прилипла подошва к полу.

– Как к Вам можно обращаться? – Ваня решил проявить вежливость, хотя я не видела в этом особой нужды.

Спина хозяина, или хозяйки, уже скрылась в полутьме квартиры.

– Ну что? – не дождавшись ответа, Ваня оглянулся на меня, – С чего начнём?

– Я бы начала с хозяина. Одиозная личность, честно говоря.

– Думаешь, это мужчина? – с сомнением покачал он головой и заглянул в ближайшую комнату.

– Понятия не имею. Но выслушать его необходимо, в любом случае. Наверняка же есть своё видение этой истории, – и пошла вперёд, оглядывая все помещения, попадающиеся на пути.

В квартире оказалось пять комнат. Две маленькие и узкие, словно пенал, одна квадратная, просторная, в неё выходили двери ещё двух. До них мы не дошли, так как хозяин сидел в центре этой проходной комнаты в кресле-качалке и буравил нас недобрым взглядом.

От неожиданности я ойкнула и ухватилась за косяк двери.

– Здрасти, – пролепетала и скосилась на Ивана.

– Я Иван, это – Василиса. Как к Вам можно обращаться? – Ваня повторил свой вопрос с приторной улыбкой.

Колкий взгляд сменился прищуром и кривой ухмылкой, обнажившей ряд коричневых кривых зубов.

– Ну, если вы экстрасенсы, скажите сами, как меня зовут?

Я покачала головой:

– Мы не экстрасенсы…

Ваня дёрнул меня за руку.

– Не совсем экстрасенсы. Мы специалисты по непознанным явлениям.

– А это разве не одно и тоже? – хозяин закачался в кресле, прикуривая трубку.

В воздухе запахло терпким табаком. Но я вздохнула облегчённо. Уж лучше пусть так, чем невозможная вонь немытого тела и гниющей одежды. Хотя то, что было надето на нём, одеждой назвать сложно.

– Меня зовут Борис Николаевич, – проскрипел хозяин, – я так понимаю, вы ждёте рассказа о том, что здесь происходит, так?

Я закивала, а Ваня покачал головой:

– Так. Вы простите нас, но можно мы присядем?

Хозяин удивлённо вскинул бровь и оглядел почти пустую комнату. Стульев нигде не было.

– С удовольствием предложил бы вам это, но, увы. Если только на пол.

Я посмотрела на Ивана и удивлённо кивнула. Неужели он будет колдовать при человеке? Ведь это строжайше запрещено!

Но Ваня только подмигнул мне и сотворил невидимые стулья.

– Мы можем и так посидеть, – он улыбнулся, пододвигая мне один, – если Вас это не смутит.

Хозяин оценил наши задницы, повисшие в воздухе, и хмыкнул:

– Знаете, молодые люди, меня уже давно ничем не удивишь. Вы же не просто так сюда пришли, должны понимать, что в этой квартире творится нечто необъяснимое с точки зрения человеческого бытия.

– Да, именно! – улыбнулся Ваня, ёрзая на невидимом стуле, – Поэтому мы очень хотим услышать Вашу версию происходящего. Расскажите, пожалуйста!

– А нечего рассказывать, – вздохнул Борис Николаевич и выпустил струю дыма, – подойдите вон к тому зеркалу, сами всё поймёте.

Он ткнул своей трубкой куда-то за наши спины. Я оглянулась и присвистнула: там, в углу, стояло огромное зеркало от пола до потолка, овальное, в витиеватой раме и на изящных ножках. Боюсь даже предположить его ценность.

– Какая красота! – восхитился Ваня совершенно искренне, – Это антиквариат, я так понимаю?

– Правильно понимаете, – кивнул хозяин, – венецианское.

– Но, как? Откуда? – Ваня был явно поражён. Он стоял у зеркала и, не касаясь его, водил руками, не смея поверить.

Меня его изумление не трогало, честно говоря, я не очень-то разбираюсь в древних артефактах.

– Боже, это что-то! – всё причитал Ваня, пока хозяин не вернул его с небес на землю.

– Ваше восхищение объяснимо, молодой человек, но всё же, причина здесь в другом. Попробуйте пройти мимо зеркала слева направо. Да, да! Именно так! Слева направо! И смотрите внимательно в зеркало!

Ваня недоверчиво посмотрел на него, отошёл от зеркала и выполнил манёвр. И тут же встал, как вкопанный, не отрывая глаз от зеркала.

– Это грань времени, Вась! – вдруг произнёс он, совершенно не обращая внимания на присутствие человека, – только не пойму, зеркало ли является гранью или сам угол комнаты. Иди сюда!

Я повторила его действия, глядя в зеркало. Под определённым углом оно, словно жалюзи, раскрылось, и я увидела древний город с грязными улицами, лошадьми, навозом и множеством людей.

– Ого! – зашептала, – Ты когда-нибудь такое видел?

– Нет, но много об этом читал. Грань времени статична. Поэтому может стать воротами для нечисти из других миров. И как бы ни было печально, её надо закрывать. А ещё надо посмотреть, нет ли тут монстров. Хотя, думаю, что есть. У меня в голове всё кружится, значит, нужны ОМПшники. Давай так. Я сейчас к ним, а ты к Любавину. Он тоже нужен здесь. Это уникальное что-то, думаю, Костя нам не простит, если мы ему это не покажем.

Я насупилась, глядя, как некая женщина в грязном переднике выплёскивает помои прямо на головы прохожих из окна с цветными витражами на стёклах. Не хочу идти к Кощею. Видеть его не могу.

Ваня смерил меня внимательным взглядом и покачал головой:

– Это наша работа, Вась. Оставь свою обиду до другого раза. Сейчас ты должна поставить в известность Председателя Комитета, а выяснять отношения с Костей ты будешь потом, договорились?

Я скривилась и кивнула. Ваня чуть не открыл переход прямо перед носом хозяина квартиры, который внимательно и с интересом слушал нас, перестав пыхтеть трубкой и раскачиваться в кресле. Хорошо, я вспомнила о нём и шикнула.

– Не здесь, пошли, выйдем, – и скосилась на Бориса Николаевича, – мы сейчас отойдём, но тут же вернёмся. Не возражаете?

Старик хмыкнул:

– Ваше дело, но зеркало я вам не отдам. Так и знайте!

Ваня остановился в дверях:

– Не волнуйтесь, Ваше останется при Вас.

Я обернулась, покидая комнату, хозяин вновь откинулся в кресле и закачался, укутывая себя дымом табака. Наверное, с его места древний город был виден, как на ладони.

Особо сильных сомнений по поводу того, куда открывать портал, у меня не было. Ваня только хмыкнул, заглянув в кольцо перехода, и махнув Кощею ладонью в знак приветствия. Сказано было – позвать Председателя, я выполнила. А то, что при моём появлении лицо Невмерущего покрылось сеточкой мелких сосудиков, от негодования видимо, я решила игнорировать. Не моя была идея, не мне и краснеть.

– Что ж ты за зверь такой! – стукнул по столу Костя и рывком встал из кресла, отчего то завертелось со скрипом.

– И тебе привет, – я оглядела его кабинет и ухмыльнулась, – не рычи, я официально. Ты один?

Костя катнул кресло в угол, угрюмо кивнул и сложил руки на груди:

– Что случилось?

– Мы нашли грань времени, кажется, так называется. Ваня велел тебя позвать. Вот, зову!

Кощей расплёл руки и с интересом уставился на меня:

– Даже так?! Интересненнько… Ну, пошли!

Я сделала шаг в сторону, пропуская его в переход.

На лестничной площадке пока никого не было.

– Ух, какая энергетика! – повёл плечами Костя и улыбнулся мне. Спокойно, дружелюбно и тепло. Я закатила глаза. Никак не могу его понять: когда и почему он злится, и отчего иногда смотрит на меня так, как сейчас.

– Это не я – зверь, это ты – чудо-юдо. Сначала орёшь дурниной, потом улыбаешься, как ни в чём не бывало! Мне, например, совсем не понятно, как с тобой общаться…, – и надулась, отвернувшись.

– Взаимно, – хохотнул Кощей, оглядывая двери квартир, – Ну что? Эта, или та?

– Сам догадайся! – огрызнулась я и скрестила руки на груди.

– Догадался уже. Хватит, давай – мир?

Я кивнула. Попробуй, откажись…

– Иван где?

– За ОМП пошёл.

– Отлично. Значит, ждём…

– Не хочешь с хозяином познакомиться? Очень интересный экземпляр!

Костя с сомнением склонил голову набок и потянулся к ручке двери:

– Да, наверное, ты права. Идём.

Борис Николаевич по-прежнему сидел в своём кресле, покачивался и дымил трубкой. Наше появление вызвало у него недовольную гримасу.

– Другого привела? А тот где?

Костя серьёзно оглядел его, подошёл ближе и протянул руку для приветствия.

– Любавин Константин Борисович, – и улыбнулся.

Старик вытащил трубку из зубов и криво ухмыльнулся, не торопясь пожимать протянутую ладонь:

– Тоже экстрасенс?

– Председатель Комитета магических сообществ Москвы. С кем имею честь? – выдержка Кощея была отменная. Мне, так просто, хотелось стукнуть злобного старикашку чем-нибудь по голове.

– Зовите меня Борис Николаевич, – проскрипел хозяин и снова пыхнул дымом, почти в лицо Любавину, отчего тот скривился и дунул на трубку тихонько. Дым тут же пропал.

Старик недоумённо глянул на него.

– Что Вы сделали? Как?

– Не это есть предмет нашего разговора, милейший. Вы обратились к нам за помощью? Мы готовы выслушать и сделать всё, что в наших силах. Итак?

Борис Николаевич прищурился и с интересом взглянул в глаза Косте.

– Вы – экстрасенс?

– Я – маг, – поправил его Кощей с улыбкой.

Старик хохотнул:

– Маги… Эзотерики… Экстрасенсы… Называйтесь, как хотите! Я не верю ни в тех, ни в других, ни в третьих!

– А во что Вы верите? – Костя взмахом руки сотворил себе кресло на изогнутых ножках и устроился в нём, совершенно позабыв обо мне.

Старик подался вперёд, с удивлением разглядывая творение.

– Вы – фокусник?

– Я – маг, милейший Борис Николаевич. Великий маг. Я руковожу Комитетом магов столицы.

– Вы не заставите меня поверить в магию или какие-то сверхъестественные силы, – отмахнулся старик, – Я верю в разум! Я – атеист!

Костя откинулся в кресле, забросил ногу на ногу и хмыкнул:

– И именно разум заставил Вас обратиться к нам? Зачем?

– Посмотрите туда, – старик ткнул пальцем в зеркало, – разум хочет найти ответ на эту загадку. И если для этого нужно обратиться к экстрасенсам, то почему бы и нет?

Костя обернулся и оглядел угол комнаты.

– Что Вы там видите? – спросил он, внимательно наблюдая за реакциями старика.

– Я вижу в зеркале старинный город. По всем признакам, это приблизительно десятый – двенадцатый век. Средневековье.

– И как Ваш разум это объясняет?

– Никак…, если бы у меня было хоть какое-то разумное объяснение, я бы не обратился к Вам! Как Вы там себя назвали? Председатель Комитета магов Москвы? Ну, так прекрасно! Вам и карты в руки! Разгадывайте!

И он снова закачался в кресле, хитро улыбаясь.

Костя встал и подошёл к зеркалу.

– Слева направо, грани повёрнуты градусов на тридцать, – я потянула его чуть левее от зеркала, – вот тут хорошо видно.

Костя кивнул, поймав картинку, и несколько минут, молча, смотрел на город за гранью. Потом вздохнул, повернулся к хозяину и сказал:

– Нам придётся забрать зеркало с собой. Это серьёзно. Оставлять здесь грань времени опасно.

Но старик резво подскочил с кресла и мигом оказался между нами и зеркалом, широко раскинув руки.

– Ни-за-что! – выкрикнул он, – Разгадывайте эту загадку здесь! Вы не представляете себе ценность этой вещи!

– Представляю, – улыбнулся Костя, – венецианские мастера. И понимаю Ваше беспокойство. Однако вынужден настаивать.

– Нет! – жёстко отчеканил старик.

В это время в прихожей раздался топот, и в комнату вломилось несколько ОМПшников во главе с Ваней.

– Ты вовремя, – Костя махнул в сторону зеркала рукой и приказал, – упаковываем. Давайте в сеть сначала, от греха. Потом максимально аккуратно в лабораторию. И только попробуйте мне его испортить!

И он отступил в сторону, подхватывая возмущённого старика под локоть. Тот начал вырываться, крича, что он нас засудит, что вызовет полицию. Но Костя только вежливо улыбался и тянул его к креслу.

– Присядьте, присядьте, Борис Николаевич! Прошу Вас, успокойтесь! Обещаю, что, как только мы разгадаем эту загадку, зеркало тот час же вернётся в эту квартиру.

Старик возмущённо вырвал локоть из цепких пальцев Любавина и кинулся к телефону.

– Я понял! Вы обычные воры! Сейчас я вызову полицию, и мы посмотрим, кто – кого!

Костя щёлкнул пальцами и старый телефон растворился в воздухе. Старик поводил ладонью по столу, где только что стоял аппарат, и со страхом посмотрел на него.

– Верните телефон!

– Верну, как только Вы успокоитесь и выслушаете меня, – ответил Любавин и сел в своё кресло, – сядьте!

Его тон был таким жёстким, что хозяин квартиры даже не подумал сопротивляться. А я всё никак не могла понять, почему Костя с ним возится. Мог бы уже давно применить магию. Старик был бы спокоен, и мы бы уже свалили из этой вонючей квартиры. Чего он тянет?!

– Милейший Борис Николаевич! – как ни в чём не бывало, протянул Кощей, закинув ногу на ногу, и, сцепив пальцы в замок, положил их на колено, – Любое необычное явление в нашем мире может, как нести угрозу нам с Вами, так и быть чрезвычайно полезным. Сразу это не определить. Нужны специальные приборы, серьёзные специалисты и необходимые условия. Здесь, у Вас, провести обследование зеркала невозможно. Простите, если огорчаю. Наша задача – уберечь Вас и жителей этого микрорайона от опасности, и, поверьте, мы сделаем для этого всё!

Старик недовольно косился то на Любавина, то на ОМПшников, методично упаковывавших зеркало в сеть из золотых нитей. В его глазах всё ещё плескалось недоверие и страх.

– Ну, хорошо, – наконец буркнул он, – пишите мне расписку!

Костя удивлённо поднял брови, потом сотворил из воздуха клочок бумаги и ручку и быстро начиркал что-то.

– Это что? – не понял старик, повертев бумажку в руке, – Дурить меня вздумали?

– Это – высшая степень доверия, Борис Николаевич, – ухмыльнулся Костя, – это – мой номер телефона. Звоните в любое время!

Хозяин скосился на пустое место, где только что стоял аппарат, но всё же кивнул:

– Благодарю. Но не думайте, что сможете так легко от меня отделаться! Я буду держать руку на пульсе!

Костя кивнул, поднимаясь:

– Как угодно. А теперь разрешите откланяться, – и повернулся к двери, намереваясь выйти.

– Телефон верните, – напомнил в спину старик.

Костя щёлкнул пальцами. Комната приняла прежний вид, а старик с сожалением оглядел место, где только что было уютное кресло на изогнутых ножках. Да уж, понятное дело – красивое было кресло. Но не его.

Мы переглянулись и пошли на выход.

– Жуткий старик, – выдохнула я на лестничной клетке, – но самое противное – это запах. Я там чуть не задохнулась! Пошли скорее отсюда!

– Погоди-ка, – Костя обвёл рукой вдоль косяков двери, – я повешу здесь маячок. Не может просто так появиться грань времени. Сдаётся мне, есть тут кто-то, кто к нему в гости ходит, и я хочу узнать, кто!

Ваня давно ушёл в ЛюПарНас вместе с ОМПшниками. Мы с Костей постояли немного, глядя на закрытую дверь. Магическое поле заметно ослабевало, ощущение покалывания на коже и холода пропало.

– Давай пройдёмся? – вдруг предложил Кощей.

Я пожала плечами и пошла вниз по лестнице.

Удивительно, но на улице сияло солнце, отражаясь в лужах, подсвечивая ярко-жёлтую листву и бликуя в окнах домов.

– Красиво как, – улыбнулась я осени, себе и, наверное, Косте.

Он кивнул, из-под бровей поглядывая на меня.

– Вась, – начал и замолчал, словно не решаясь вновь завести неприятный разговор.

– Если ты снова про Анастасию, Кость, не стоит. Я не собираюсь намеренно портить с ней отношения.

– Я не об этом… хотя, спасибо. Не ожидал, если честно.

Я вздёрнула бровь и скосилась на него. Мы шли рядом вдоль улицы, потихоньку шумевшей редкими автомобилями.

– Есть что-то ещё? – спросила, пытаясь согнать вдруг возникшее напряжение.

Он кивнул, молча.

– Не тяни, ради бога! Я уже начинаю нервничать.

– Я подумал, что будет лучше, если ты переберёшься в Комитет.

Я хмыкнула. Мы уже не один раз поднимали эту тему. И не один раз Костя настаивал на моём переводе. Но раньше это были просьбы, приказы, крики. До уговоров он опустился впервые. Поэтому мне стало интересно, что будет дальше, и я промолчала.

Костя, ожидавший моей бурной реакции, остановился, не веря своим глазам.

– Ты молчишь?! Это уже что-то новенькое! – он взъерошил волосы, как умел делать только Кощей, и широко улыбнулся, – Ладно, сдаюсь! Но не обрисовать перспективу перевода просто не могу, поэтому, слушай.

Он резко дошёл до меня, схватил под руку и ускорил шаг.

– Я создаю подразделение прогнозов, и кому, как не тебе, его возглавить?

– Зачем оно? – не поняла я.

– Ты понимаешь разницу между порталами во времени и видениями? Например, такими, как у тебя?

Я покачала головой, скорее, не понимая, к чему он клонит.

– Иван может переходить в будущее и прошлое, как в стационарную точку. В прошлое, которое уже совершено, и в нём ничего нельзя менять. И в будущее, которое ещё не наступило, и на которое мы никак повлиять не можем, потому что оно зависит не только от нас. Понимаешь?

– Почти нет. Причём здесь мои видения?

– Твои видения – это призыв к действию. Они никогда не приходят просто так, и всегда ты должна на них как-то отреагировать, иначе случится что-то плохое. Ведь так?

Я неуверенно кивнула. Почему-то никогда не рассматривала видения с этой точки зрения. Но что-то в этом есть, поэтому заинтересованно спросила:

– А если я всё-таки соглашусь, у меня будут маги в подчинении? Какие?

Костя улыбнулся ещё шире:

– Веды и портальщики.

– И Ваня?

– Только если он сам захочет, – покачал головой Кощей, – ты же знаешь, что ему ЛюПарНас дорог.

– Как и нам с тобой, – возразила я, задумчиво глядя под ноги на опавшие листья.

– Как видишь, я не перестаю жить его жизнью. ЛюПарНас – мой дом, если хочешь, моё гнездо. И это неизменно. Но весь остальной мир тоже нуждается в нашем внимании и защите.

– Я понимаю, – помолчала и добавила, – обещаю подумать, хорошо?