Книжные странники
И вдруг я поняла, что лежу между корнями гигантского дерева в девственном лесу. Вокруг меня бушевала листва всех оттенков зеленого цвета. Лианы обвивали стволы деревьев, между ними рос папоротник. В теплом, влажном воздухе сладко пахло экзотическими цветами. Неподалеку раздался детский смех.
Я села и стряхнула с колена огромного муравья. Поползла через кусты в ту сторону, откуда послышались какие-то голоса. Сквозь густую растительность мне удалось различить вдалеке стаю волков. Точнее, их взрослых серебристо-серых волков, которые тихонько между собой переговаривались, а рядом стайку волчат, весело резвившихся с голеньким ребенком лет двух, не старше. Маугли!
Это же начало «Книги джунглей»! Волки только что нашли Маугли одного в лесу и решили его выкормить, а я оказалась в гуще событий! Голова пошла кругом. Саму книгу я не читала, зато видела диснеевскую экранизацию. Любимый мультик моего детства. Сейчас появится пантера Багира? Или медведь Балу? Он запоет, как в мультике? Мы отправимся вместе в заброшенный город обезьян? Я буду понимать речь животных, я смогу с ними говорить? Обалдеть! Я действительно попала в книгу! Мысли бешено метались у меня в голове, пока я ползла к волчьему семейству и к Маугли. Последний, кстати, в отличие от диснеевского, оказался кучерявым и без всяких красных плавок.
Я хотела поздороваться с волками по-дружески: «Привет, как дела?» Но только я собралась вылезти из кустов, как внезапно почувствовала у себя на спине что-то такое… Такое тяжелое, мягкое и теплое, подозрительно похожее на лапу. Я оцепенела. Медленно, очень медленно я обернулась… И уперлась взглядом в хищную морду тигра Шерхана, в его желтые сверкающие глаза с вертикальными зрачками. Вдруг я вспомнила, что по сюжету романа Шерхан охотится на Маугли и намерен его съесть, потому что он боится людей и их оружия. И еще потому, что он – тигр, а уж тиграм на природе так и хочется слопать человека.
Шерхан оскалился. Я почувствовала его смрадное дыхание. Только теперь мне стало ясно, почему Алекса настаивала на «безопасной» детской книге. Но данная книга, к сожалению, оказалась не совсем безопасной. Позови я на помощь, спасут ли меня волки? Я набрала полные легкие воздуха, но не успела издать и звука, как тигр приложил коготь к губам.
Шерхан приложил к губам коготь?
– Тебе нельзя вмешиваться в сюжет, читательница, – прошептал он. Голос его звучал не громче тихого мурлыканья. – Если волки тебя заметят, то не оставят у себя человеческого детеныша. Ты посадишь себе на шею озорника, и все произведение рассыплется.
Я уставилась на тигра: он умел говорить!
– Э-э-э-м-м-м… – только и выдавила я из себя.
Тигр, склонив набок могучую голову, шепнул:
– Тише! Я же только что объяснял. Пойдем.
Хищник двинулся прочь, после некоторого колебания я последовала за ним в самую чащу. Но насколько велика вероятность того, что Шерхан увел меня от играющих волчат, собираясь спокойно полакомиться мною где-нибудь в джунглях? Могу ли я вообще умереть по ходу сюжета или я в качестве гостьи неуязвима для персонажей? Тигр бесшумно крался вперед, под его полосатой шкурой перекатывались внушительные мускулы. А я то и дело с треском наступала на сухие ветки и шелестела листвой, ох и далеко мне до еле слышной поступи такого провожатого! Если он и правда собирается на меня напасть, то шансов спастись у меня нет.
Однако под раскидистыми кронами деревьев мой страх развеивался с каждым шагом. Успокаивала мысль, что Шерхан давно мог убить меня, но не убил. Да и как такое представить: меня съест тот, с кем мы только что вели беседу?
Шерхан вывел меня на поляну, я присела на ствол упавшего дерева. Тигр лег рядом, положив голову на лапы. И повиливал хвостом, спрятав его между папоротниками.
– Меня зовут Шерхан, – сообщил он.
– Эми, – представилась я. – Извините. Я еще никогда не была в книгах и не знала…
– Ничего, ничего, – успокоил меня тигр. – Я бы и рад сослаться на закон джунглей, но только действует этот закон во всем книжном мире: читатель не должен ни во что вмешиваться. Ни при каких обстоятельствах. Всегда оставайся где-нибудь в стороне – на полях или между строк.
– Как бы внутри побочной сюжетной линии?
Шерхан кивнул.
– Ладно, – согласилась я. И тут же вновь почувствовала сильное волнение, хотя уже не сомневалась в том, что тигр меня не тронет. – Чем мне сейчас стоит заняться? Кстати, очень рада с тобой познакомиться. Ты не знаешь, где найти Балу и Багиру? Как пройти к городу обезьян? Ты правда очень боишься огня?
Тигр со вздохом поднялся:
– Лучше задай свои вопросы кому-нибудь во внешнем мире. Еще несколько страниц, и Маугли предстанет перед советом стаи. Значит, я должен сидеть в чаще рядом и требовать его выдачи, – объяснил он. – Смотри, вот дорога обратно в сюжет и к тому дереву, откуда ты попадешь домой.
На последних словах Шерхан исчез в зарослях.
А я осталась сидеть на бревне. Что делать? Следовать за ним и вернуться на Штормсей? Или…
Ноги словно сами понесли меня в противоположном направлении. Слишком волнующая выдалась прогулка, не может она так сразу закончиться! Только что я говорила с тигром Шерханом. В целом все это невероятно. Невероятно круто! «Может, скоро я последую за черепахой Кассиопеей из „Момо“?» – думала я, пробираясь в глубь джунглей. Как много есть книг, в которые стоило бы попасть, как много персонажей, с которыми обязательно надо познакомиться. Но для начала хватит и танцующего Балу в городе обезьян.
Конечно, в джунглях тропинок не бывает, вот я и лезла по корням да по камням, прокладывая себе путь через папоротники и лианы, пока заросли не начали редеть. Но вместо затонувшего города или деревни туземцев за деревьями открылся совсем другой пейзаж.
В какой-то момент воздух стал холодным и сухим. Через луга и поля вела песчаная дорога. Вдалеке я разглядела ветряную мельницу и рыцаря, который галопом скакал к ней с опущенным копьем. В центре открывшегося мне перекрестка высился дорожный указатель. «Книга джунглей», – гласила витиеватая надпись на стрелке, указывающей в том направлении, откуда я пришла. Другая стрелка отправляла к «Трагедиям Шекспира», а прочие ответвления дорог – к «Дон Кихоту», «Алисе в Стране чудес» и «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда».
Вау! Кажется, я добралась до границы «Книги джунглей» и могу выбирать, куда идти дальше. Я уже решила было нанести визит безумному убийце Джекилу/Хайду, как вдруг заметила еще одну стрелку, самую маленькую из всех. А на ней одно-единственное слово, выведенное коряво, будто впопыхах: «Строка». Такого заглавия я еще не встречала. Что за писатель назвал книгу так серьезно – «Строка»?
Дорогу к ней и дорогой-то считать нельзя, это узенькая тропинка в скалах, засыпанная камнями. Ну да ладно, я ведь только что пролезла через заросли, да и вообще меня мучило любопытство. Странное название вертелось в голове, я продвигалась вперед с удивительной легкостью. Ведь обычно я то палец на ноге ударю, то споткнусь, то соскользну с какого-нибудь камня. Но вот эта книжная осыпь, похоже, настроена ко мне благосклонно.
Скоро скалы превратились в склоны ущелья, я шла по его дну. Под ногами хрустел песок, звук моих шагов эхом отражался от скал. Наверное, я приближаюсь к следующей книжке? Сколько времени я уже в пути? Давно ли я говорила с Шерханом – пять минут назад или уже час прошел?
Наконец тропинка повернула влево. За поворотом на корточках сидел человек. Мне не сразу удалось разглядеть, что на нем шелковые чулки и туфли на каблуке, а волосы заплетены в косу, завязанную шелковой лентой. Он, спрятав голову между коленями, закрывался руками, защищаясь от трех старух. Те летали вокруг в развевающихся плащах с капюшонами и своими длинными ногтями то и дело царапали его руки.
– Хвала тебе, юный Вертер! – восклицала первая.
– Ты счастье обретешь с Лоттой! – верещала вторая.
– Скоро женишься на ней! – кричала третья.
Несчастный сжимался в комок все сильнее, плечи его тряслись. Рыдания смешивались с воплями окруживших его старух.
– Подите прочь!.. – задыхаясь, сипел он.
Но мучительницы не обращали внимания на мольбы страдальца.
– Хвала тебе, – опять завела первая и подлетела ближе.
Голос ее раскатывался по ущелью, заставляя скалы дрожать, и сверху сыпались мелкие обломки камней и пыль. Бедняга съеживался все больше, но даже не пытался противостоять нападкам злобных старух.
– Хвала тебе, жених… – начала вторая.
Эта сцена до того меня заворожила, что я совсем перестала следить за дорогой, споткнулась о какой-то камень покрупнее и едва не пролетела кувырком между жертвой и мучительницами, но в последнюю секунду сумела остановиться. Старухи сразу замолчали и уставились на меня водянистыми глазами. Волосы у них, будто живые, так змеились в лохмотьях одеяний.
Откашлявшись, я выдавила что-то похожее на «Добрый день» и сглотнула. Все три старухи угрожающе зашипели, а молодой человек зарыдал. Теперь я оказалась в центре внимания и чувствовала себя обязанной как-то помочь несчастному.
– Разве вы не видите, что ему нехорошо? – укорила я старых злыдней. – Оставьте его в покое.
Старухи захихикали.
– Какая смелая, – проскрипела одна.
– Читательница, – проворчала другая.
– Вот именно! – воскликнула я, расправив плечи. – А вы кто?
Старухи засмеялись.
– Все тебе расскажи, да? – взвизгнула третья. – Пойдемте, сестры, настала пора варить наше зелье.
Поднимаясь в небо и улетая прочь, эти грымзы продолжали смеяться.
Бедняга поглядывал им вслед, не поднимая головы.
– Благодарю вас, – промямлил он.
– Не стоит благодарности. Надеюсь, я не запутала сюжет? – спросила я, потому что мне вдруг вспомнилось предупреждение Шерхана: не вмешивайся в ход событий! Я прикусила губу.
Но незнакомец только махнул рукой:
– Нет, нет, здесь нейтральная полоса. Я встретился со старухами как раз по пути в «Строку». Вообще-то они опасны только в своей пьесе. Знаете, им просто нравится напоминать мне о моих страданиях.
– Почему? – удивилась я.
– Ох, наверно, потому что я легкая добыча, – вздохнул бедолага.
Он церемонно поднялся на ноги, достал кружевной платок. И оказался моложе, чем я предполагала. Прочистив нос, он взглянул на меня из-под длинных ресниц:
– Простите, вы, случайно, не Эми?
– Э-э… да! Откуда вы знаете, как меня зовут?
– Честно признаться, вас ищет половина Леса сказок. Говорят, во внешнем мире опасаются, что вы не пережили своего прыжка.
– Ох… – Я пригладила волосы и заправила их за уши. – Пожалуй, мне пора доказать всем обратное.
Вскоре, добравшись до своего гигантского дерева, я прыгнула обратно и оказалась в каменном кольце, где меня ждали озабоченные Бетси и Глен. Только Уилл стоял в стороне, на краю холма. Он вцепился обеими руками в обложку «Собаки Баскервилей» и был так бледен, что на коже проступили голубые жилки. Уилл смотрел вдаль и, кажется, вообще не заметил моего появления.
Зато Бетси и Глен сразу бросились мне навстречу.
– Наконец-то, – вырвалось у учителя. – Ты застряла? Ты ранена? – И он оглядел меня с ног до головы.
– Ох, нет, я…
– Да просто поздно ей уже, – прервала меня Бетси. – Слишком она взрослая, чтобы начинать учиться. Может, будь она из Макалистеров, у нее бы получилось, но она из Ленноксов…
– Бетси! – предостерег девушку Глен, но она не смутилась.
– Если часами торчать там, где приземлишься, и не двигаться с места, то пользы никакой. Как она может научиться общению с персонажами? Пусть проведет здесь каникулы и возвращается обратно в Германию. Силой ничего не добьешься.
– Вообще-то я вовсе не торчала на одном месте, – возразила я, подняв книгу с коврика. – Сначала я поговорила с тигром Шерханом. Но ему следовало вернуться в сюжет, так что я пошла дальше одна, а когда джунгли закончились, я нашла дорожный указатель и…
– Ты ушла из «Книги джунглей»?! – вскрикнул Глен.
– Ученикам это запрещается, – сморщила нос Бетси.
В ее взгляде сквозило нечто знакомое мне по взглядам одноклассников в Германии – зависть. Однако Бетси пыталась скрыть это чувство.
Глен скрестил руки на груди:
– Похоже, ты способная девочка. Но в данном пункте я согласен с Бетси: тебе и рано, и опасно выходить в литературный мир за пределами учебной книги.
Бетси усердно кивала, а Уилл, издали следивший за нами, уставился на меня с интересом.
Чудовище выползло из пещеры.
Тихо-тихо.
Никто и не заметил.
3
Жевательная резинка для Оливера Твиста
Хижина на болоте совсем маленькая. Всего одна комнатенка, места хватает ровно для дивана с дырявыми подушками и чугунной печки. Низкая тростниковая крыша доходит почти до земли, местами она покрыта плесенью, и через нее просачивается вода, как только начинается дождь. В бурю ветер задувает через щели в окнах. Но Уилл все равно любит свой дом.
Конечно, на самом деле он здесь не живет, Уильям все-таки племянник Рида Макалистера, лорда Штормсей, и их семья с давних пор проживает в фамильном замке Макалистеров на севере острова. Впрочем, сквозняки там гуляют почти так же сильно, и в те дни, когда Бетси со своей старушкой няней, бывало, войдут в раж да начнут приставать с разговорами, мол, во всем клане его отец – единственный неудачник, Уилл определенно предпочитал потрескивание дров в своей печурке нудной болтовне у камина в парадном зале замка. Кроме того, в хижине никогда не появлялся лорд, о чем Уилл совершенно не жалел.
Не так давно Уилл перетащил сюда все свои сокровища. В сундучке, втиснутом между диваном и стеной, хранились его любимые книги. И еще альбом с фотографиями из других времен. Уилл плохо помнил те годы, воспоминания казались обрывками какого-то старого сна. Ему было пять, когда родители уехали. С тех пор прошло двенадцать лет.
Но сегодня юноша не хотел вспоминать о тех давних событиях. Важнее было восстановить в памяти подробности вчерашнего дня. Ведь вчера кое-что произошло, может, даже кое-что ужасное.
Уилл не мог отвести взгляда от заляпанной стены над печкой. Яркая краска алела на штукатурке. Несколько капель скатились вниз, как слезы, которые кто-то не успевает вовремя вытирать. Но эта краска не водная! Уилл старался не думать, из чего она состоит.
Этой краской, по краям переходившей в бурый цвет, на стене были написаны слова:
Я НЕ СПЛЮ
Надпись вдруг появилась вчера после обеда. Уилл задремал на диване и, проснувшись, обнаружил ее. Это предупреждение? Угроза? Кто вывел эти буквы? Появились ли они раньше, чем он прилег? Что все это значит?
Уилл сбегал к каменному кольцу и вернулся со своим лучшим другом.
А его лучший друг – Холмс.
Такое запрещалось, но Уилл не единожды нарушал запрет.
У Холмса, кажется, сразу появилось подозрение. Он долго разглядывал почерк и в конце концов буркнул: «Это не Мориарти». Вышел на улицу, под дождь, – наверное, хотел привести мысли в порядок, – и больше Уилл его не видел. Целый вечер они с собакой искали Холмса, пока не сдались. Оставалась одна надежда, что Шерлок вернулся домой покурить трубку или поиграть на скрипке… или чем он там еще любит заниматься.
Но сегодня, во время прыжка на занятии, Уилл обнаружил в книге пустое место. Он и сейчас все не мог поверить в то, что Холмс не вернулся. Великий сыщик словно растворился в воздухе.
А Уилл сидел здесь и пялился на стену.
– Эми, бери еще, не стесняйся. – С этими словами леди Мэйред пододвинула мне тарелку с печеньем. – Они хоть и немного черствые, но если окунать в чай, будут на вкус как свежие.
Мы обе знали, что это неправда. На столе лежали совсем не те маленькие печеньица, к каким я привыкла в Германии, а тяжелые, в сантиметр толщиной, сухие глыбы размером с ладонь. Первое печенье уже камнем лежало в моем желудке, но я взяла второе. После моего путешествия в «Книгу джунглей» леди Мэйред стала куда участливее ко мне, и отказаться от ее печенья было бы невежливо. Я откусила кусочек, рот сразу наполнился пылью.
С довольной улыбкой бабушка откинулась на спинку кресла. Мы пили чай после обеда в зимнем саду, там, где завтракали утром. На коленях леди Мэйред мурлыкал, свернувшись в клубок, полосатый кот по имени Макбет.
– Мы теперь не так часто ходим за покупками, – объяснила бабушка и почесала Макбета за ушком. – Главное, чтобы ты хорошо питалась. От овощной диеты твоей матери толку никакого.
Она взглянула на мои запястья.
Я хотела было возразить, что своей фигурой обязана не диете, а причудам природы. Но мой язык прилип к нёбу – спасибо засохшему печенью, которое угрожающе продвигалось к дыхательным путям, как только я пыталась его проглотить. В итоге мне это все-таки удалось, но после двух чашек чая я все равно целую минуту кашляла.
А леди Мэйред тем временем опять разболталась о Тайной библиотеке, где, как я узнала сегодня по дороге в класс, вместе с Гленом работали еще двое – Дезмонд и Клайд, обеспечивавшие порядок в этом хаотичном нагромождении книг. Тоже в монашеских рясах, тоже со шрамами на лице. Клайд составлял каталог, а Дезмонд переплетал тома. Он немногим старше меня, я дала бы ему лет двадцать, не больше.
– Ах, когда-то и я была молодой. Я побывала в сотнях книг! – Леди Мэйред улыбнулась сама себе. – У нас очень ценный дар, Эми. Используй его, пока сможешь.
– Произошел несчастный случай? – не утерпела я, когда снова обрела дар речи.
Леди Мэйред подняла брови:
– Что?
– С библиотекарями. Я имею в виду их раны и глаз Глена.
Бабушка посмотрела себе в чашку:
– Ах, ты об этом. Да, произошел.
Макбет поднял голову и уставился на меня.
Бабушка явно не собиралась ничего пояснять, и я из чистой вежливости откусила еще раз от печенья, которого от пережевывания как будто становилось больше, а не меньше. Как глупо! Я отчаянно заработала челюстями.
Словно догадавшись, что самостоятельно мне эти сухари не проглотить, мистер Стивенс вошел в комнату и подал к столу чайник свежезаваренного чая. Кот снова устроился поудобней.
Возвращаясь сегодня в дом Ленноксов, я все еще пребывала в радужном настроении. Ждала и дождаться не могла, как расскажу Алексе о том, что пережила. Так и летела по болоту! Алексу я встретила на пороге дома, укутанную в пальто и в шарф. И как из фонтана из меня полилось:
– Я побывала в «Книге джунглей». С Шерханом сумела…
– Эми, я ухожу гулять, – прервала Алекса мой поток слов. – Поговорим об этом позже.
И вот она уже за дверью. С тех пор я жду ее возвращения.
Мистер Стивенс налил нам еще чаю, а я покосилась на наручные часы. Алекса гуляет уже часа три. А остров не так уже велик. Она что, обходит его кругами?
– Твоей маме нелегко согласиться с тем, что ты прыгаешь в книги, – произнесла леди Мэйред, заметив мой взгляд.
Я пожала плечами:
– Она же согласилась приехать сюда. И вообще я не понимаю, что тут страшного. По-моему, это великолепно.
Я снова и снова прокручивала в голове встречи с тигром, с молодым незнакомцем и тремя злыми старухами – наверное, они ведьмы. Я вступила в новый мир. Прекрасный мир, где мечты становятся явью. И меня злит, что я не могу рассказать об этом самому близкому человеку. Когда я вернулась в дом и леди Мэйред принялась меня расспрашивать, я просто пожала плечами. Мне хотелось сначала поделиться своими приключениями с мамой, несмотря на ее отпор.
– Алекса столько лет пыталась отрицать, что у тебя тоже есть дар, и, по-моему, сама в это почти поверила. Она боится того, что с тобой может произойти в книжном мире.
– Почему?
– Так ведь ее опыт книжной странницы оказался не самым удачным, – прошептала бабушка так тихо, словно не хотела, чтобы ее еще кто-то услышал.
– Ах вот как? – Я наклонилась ближе.
– Ты знаешь роман «Анна Каренина»?
– И да, и нет, – ответила я. – Я его не читала. Но помню, что он о женщине, которая в конце концов бросается под поезд.
Леди Мэйред кивнула:
– Да. Алекса выбрала эту книгу для своих занятий и…
Тут в зимний сад вошла сама Алекса, и бабушка замолчала.
– Я только хотела вам сказать, что вернулась и иду спать. У меня, кажется, мигрень, – объяснила Алекса и тут же ушла.
Но на этот раз я не позволю ей уйти просто так! Сунув остаток второго печеньица в карман «про запас», я побежала в коридор следом за матерью.
Алекса уже преодолела полтора лестничных пролета наверх, когда я ее догнала. Она стояла, прислонившись лбом к оконному стеклу, и смотрела на болото.
– Все в порядке? – обратилась я к ней.
Моя злость из-за ее ухода сразу же исчезла, уступив место тревоге.
Алекса вздрогнула, словно я поймала ее за каким-то запрещенным делом.
– Ох… Эми, – пробормотала она. – У меня просто болит голова.
Я подошла на шаг ближе. Алекса и правда была очень бледна, под глазами темные синяки, которых я не заметила утром, возможно, из-за нанесенного ею слоя косметики. Руки бессильно висели вдоль тела. Даже яркое трикотажное платье будто покрылось серым налетом. Ясно, что ей нехорошо. Разумеется! Как же я забыла?
Доминик ушел от нее всего три дня назад. Весь мир ее разрушен, как разрушился мой мир в ту среду, когда Йолина выложила фотографии в Интернете. Да, я провела час-другой во сне наяву, в мечте, но это ничего не меняет.
Я положила руку Алексе на плечо:
– Мы обо всем забудем. Для того и приехали. Штормсей нам поможет.
Алекса промолчала.
Следующей ночью мне снова приснились фотографии, где я стою голая. Но теперь их не пересылали с телефона на телефон, они висели как плакат на стене Тайной библиотеки. Вместо Йолины, Пауля и других одноклассников перед ними стояли Бетси, Уилл и Глен.
Глен и Бетси обсуждали плакат, а Уилл смеялся.
– Не может она так выглядеть. Снимки, наверно, обработаны, – вздохнул Глен. – Нормальные люди не выглядят так.
– Чушь. Я сама фотографировала только что… в кабинке для переодевания… Она же из Ленноксов, чего ты ждал? – возразила Бетси. – Смотри, как ребра торчат. Я уже говорила, Эми не может стать настоящей книжной странницей, она же просто как сухая ветка.
Уилл засмеялся сильнее, Глен тоже захихикал.
– Я бы выкинула фото на свалку, – объявила Бетси и показала на небольшую гору мусора, внезапно выросшую в углу класса.
– Пожалуй, – согласился Глен и сорвал плакат со стены.
Тут я заметила, что нахожусь не позади этих троих, как мне казалось, а на фотографиях. Я в них как будто заперта.
– Придется объяснить леди, что Эми не достойна обучаться здесь, – продолжил Глен.
Он порвал бумагу на кусочки, и меня вместе с нею. Сначала он разделил на две половины мое лицо, потом тело, ладони, пальцы… Я кричала, но никто меня не слышал. Плакат превращался в клочки бумаги, они становились все меньше и меньше, и мои руки с ногами стали конфетти. Голова была разорвана на части. То, что от меня осталось, погрузилось в вонючую грязь.
Я проснулась от собственного крика.
Насквозь промокшие простыни прилипли к телу. Задыхаясь, я пялилась в темноту балдахина. Ничего этого не было. Никто на острове, кроме нас с Алексой, не знает про фотографии. Подсознание снова сыграло со мной злую шутку, это просто кошмарный сон. Кошмары часто мне снятся в последнее время.
Но все-таки дыхание мое еще долго не успокаивалось. Я боялась снова закрыть глаза. Кто знает, какой бред мне приснится в следующий раз? И тогда я нашарила рядом электронную книгу и открыла ее. Подсветка скользнула по моим щекам, она как будто успокаивала.
Я пролистала список загруженных произведений и нашла в каталоге нашей городской библиотеки «Оливера Твиста» Чарлза Диккенса. Роман почти дочитан, но сейчас я вернулась к началу и пробежала глазами несколько фраз о жизни Оливера в приюте для бедняков, не особенно вдумываясь в слова. Теперь я знала, что, кроме чтения, есть еще один способ проникнуть в литературное произведение. И даже очень захватывающий. Что, если залезть в роман об Оливере Твисте? По-настоящему пережить все его приключения в старом Лондоне за время, проведенное в лапах у шайки карманников? В столице Англии я не бывала.
Я осторожно положила электронную книгу на лицо, а это совсем не просто. У нее же нет корешка, есть только одна страница, которую следует удержать на носу и лбу. Я представила вновь все, что произошло утром: как я из каменного кольца перелезала в книжный мир, как буквы медленно меняли очертания у меня на глазах. Вспомнила, как сжимались и разжимались слова, как предложения сплетались одно с другим. Я увидела это так ясно, что строки моей электронной книги тоже пришли в движение. Сперва они удлинились, потом буквы стали каплями стекать с экрана, сливаясь друг с другом. К оттенкам серого шрифта подмешался коричный цвет – цвет грубо сколоченного деревянного стола.