Черные крылья

Троица притихла, ожидая моей реакции на такой всплеск эрудиции. Я приподняла брови. Мол, оценила, и что теперь? Эльвира толкнула Марин в бок, чтобы та продолжала.

– Мы тут думали, почему ты выбрала летучую мышь, когда выступала в «ЧК». А сегодня послушали тебя и поняли. Ты у нас, как всегда, первая. Пока мы все лаптями щи хлебаем, ты уже архетипчик приглядела – с крылышками и короной. И ведь ты права насчёт слияния с небесной сущностью. Твоё выступление в «ЧК» – это было нечто!

Очкастый ас умозаключений была до невозможности довольна собой, особенно, когда Эльвира одобрительно захихикала, а Марин захохотала.

– Идём, – потянул меня дальше Ант.

– Тут Герт уже начал набирать самодеятельность для Зимнего Бала. Так мы ему тебя порекомендуем… Можешь не благодарить, принцесса! – понеслось мне в спину под громкий и обидный смех.

– Посмеялись и забыли, – передразнила я Анта.

Впрочем, ситуацию восприняла спокойно. Говорят, что клин клином вышибают. Вот и у меня нападки однокурсниц после розыгрышей команды «ЧК» могли вызвать лишь жалость к убогим.

– Слушай, а почему в качестве насмешек вы выбрали именно меня? – спросила я, когда мы сели с Антом дожидаться, пока Зои сварит нам кофе. – Ну, посмеялись один раз, а второй-то зачем?

Признаться, вынашивала я этот вопрос с нашего разговора в машине, но задать как-то не решалась. Ант виновато посмотрел на меня:

– Помнишь, ты рассказывала про кривые зеркала? Что у каждого есть своя небесная ипостась, но мы – как неудачные отражения. Олге считает, что стресс – хороший способ дать человеку понять, кто он есть на самом деле. Тебя Олге ещё в столовой заприметил и сказал, что у тебя серьёзные проблемы. И тебе нужна помощь. А потом ты в «ЧК» появилась и вела после выступления себя, уж прости, не совсем адекватно. Нет, понятно, что приятного мало, когда над тобой смеются, но все же предполагалось, что ты знала, на что шла.

– То есть – это не розыгрыш был, а вроде как тренинг по самосовершенствованию с использованием шокотерапии? – хмыкнула я, всерьёз раздумывая – обидеться мне снова или нет. Хотя смысл обижаться? Сама ведь спросила.

Ант улыбнулся:

– Теперь ты нас ещё и в психотерапевты записала? Смотрю, наш репертуар растет… А если серьёзно, Олге хорошо разбирается в человеческой природе. У него бизнес – понимать, что хочет народ, а хобби – коллекционировать интересных в его понимании личностей. К счастью или несчастью, ты привлекла его внимание, как в своё время он заинтересовался мною. Мы были хорошо знакомы по Русину. Некоторое время Олге проводил там много времени.

– Ты русинец? Никогда бы не подумала. У тебя совсем нет акцента. Хорошее образование? – Я решила воспользоваться случаем и побольше узнать об Анте.

– Ну как тебе сказать… В русинском универе преподы на порядок требовательнее, чем здесь. И задают больше. Там я три года проучился, а потом бросил. Я ведь говорил, что предпочитаю жить так, как мне нравится. Ну и тогда решил, что не моё. Родители сильно разозлились, прижали деньгами, и не только ими… Короче, некрасиво там всё было и не хочу об этом говорить. Но взбесился я тогда крепко.

– Взбесился? Ты? – недоверчиво переспросила я.

Ант хмыкнул:

– Я не всегда такой милый. Честно предупреждаю, на меня иногда находит, и я становлюсь таким вредным и заносчивым, что потом самому становится тошно. Вот и тогда как с цепи сорвался. Ушёл во все тяжкие на два года…

– Во все тяжкие это как?

Ант шутливо щёлкнул меня по носу:

– Хорошим девочкам не нужно этого знать. Важно, что я осознал и решил взяться за ум. Как ни крути, выхода у меня было два – идти на родительское содержание и играть роль послушного сына или попробовать построить свою собственную жизнь. Я выбрал второе. А чтобы найти приличную работу, решил всё-таки получить образование. Только не там, в Русине, а в Люблине. Вот так я здесь и оказался.

– А с Олге как познакомился?

– На концерте «Оникса».

Ант поднялся, чтобы принести нам кофе, а потом мы взялись обсуждать разные музыкальные направления и проболтали до следующего занятия. Физкультуры.

Как же я её ненавижу!

Уроки проходили в крытом спортзале, разбитом на несколько зон. Его вместимости хватало на две группы. С нами в то же время обычно занимался четвёртый курс с журфака, но они выполняли все необходимые упражнения в другой части зала. Зато после этого все парни шли на баскетбольное поле, где с первого курса вели борьбу за первенство с переменным успехом. А вот у девочек соревнования начинались с самого начала занятий, хоть были другого рода.

Как-то так сложилось, что спортзал использовался ими для демонстрации своих форм. Выигрывала обычно та, кто вызовет больший шквал восторгов. Готовились девушки к своему соревнованию тщательно. Обеспеченные на каждое занятие являлись в новой форме от ведущих брендов. Тем, кто победнее, приходилось проявлять креативность в придумывании разных провокаций. Девушки с журфака стремились «зацепить» наших парней, мои одногруппницы охотились на будущих журналистов, но главным призом для всех являлся Герт Русил. Сначала этой победой могла по праву гордиться Агата Жемчужная, а сейчас всячески пыталась закрепить зыбкий успех моя бывшая подружка. Стоит ли говорить, что остальные девчонки тоже пытались не упустить свой шанс?

Сегодня приготовления к физкультуре шли особо усиленно. Не удивлюсь, если некоторые ещё вечером посетили спа-салоны, чтобы кожа сияла. У Эльвиры, например, сияла. А всё потому, что сарафанное радио донесло, что тренер у «журналистов» заболел, и наши группы занимаются вместе. Об этом галдели девчонки в раздевалке. Почти каждая принесла с собой внушительную косметичку и теперь приводила себя в порядок перед физкультурой.

Я хмыкнула, шнуруя кроссовки. Интересно, в русинском универе студентки тоже так с ума сходят или это наша, местная, фишка? Как бы то ни было, сегодня Анта ждёт культурный шок. Я это поняла, когда увидела, в чём Эльвира собралась заниматься. Короткий топ демонстрировал поджарый живот, а тесные лосины сидели достаточно низко, чтобы можно было увидеть золотистые ниточки стрингов.

Очевидно, Эльвира очень серьёзно настроилась взять реванш, выложив перед Гертом свои главные козыри.

– Чума! – завистливо протянула Клоди, поправляя очки на переносице.

Журналистки презрительно расфыркались, наши девушки тоже неодобрительно промолчали. Поняли, что на фоне Эльвиры сегодня ни у кого нет шансов.

Агата пришла, как обычно, за пять минут до начала. Когда она быстро переоделась, самодовольная улыбка Эльвиры померкла. Всё на нашей Ледяной Королеве выглядело одновременно скромно и нескромно. Просторная футболка каким-то дизайнерским чудом удерживалась на плечах и доходила до середины колен, пряча короткие шорты, а кроссы на скрытой платформе визуально удлиняли и без того длинные ноги.

– Парни поубиваются сегодня, – прошептала какая-то из девиц.

Агата тряхнула золотистыми длинными волосами и первой вышла из раздевалки, как обычно не обращая ни на кого внимания.

– Опять светопреставление устроили, – закатил глаза наш тренер Прохий.

Помрачнев, он следил, как девушки одна за другой выплывают из раздевалки походкой от бедра. Парни, наоборот, радостно загалдели.

– Ого! Королева сегодня жжёт! – крикнул Кости, за что получил тычок от друга.

Герт прямо пожирал глазами Агату, которая в упор его не замечала. Да, Эльвире здесь ловить нечего. Парни и девушки построились в несколько рядов друг против друга, а наш тренер между нами.

Большой стаж и почти предпенсионный возраст оказали благотворную роль на моральную устойчивость Прохия, но изрядно расшатали нервы и превратили его в желчного женоненавистника. Работа тренером в нашем универе вообще должна относиться к особо вредным. Они часто болели или уходили в запои, а всё из-за категорического нежелания девушек понимать важность поставленной перед ними задачи. С парнями вот никаких проблем не было. Перед нами они красовались так, как физрукам нужно: соревновались в силе, ловкости, скорости, лоснились от пота и играли накачанной мускулатурой. Девушки же, вместо того, чтобы выполнять упражнения правильно, старались сделать красиво. И плевать им на то, что премии тренеров напрямую зависели от выполнения группового плана по сдаче нормативов и отсутствия у подопечных травм. Это не значит, что наши девушки не следили за собой. Ещё как следили, но в фитнес-центрах, а не в спортзале универа.

Раздался общий мужской вздох, когда Агата лениво потянулась, а потом ловким движением рук убрала волосы в хвост. Ант, стоявший во втором ряду, тоже приосанился, даже губы облизнул, предатель.

– Кому она улыбнулась?.. кому?.. кому? – зашептали девчонки с последних рядов.

– Анту… Анту… Анту, – понёсся ответный шёпот с первых.

Произошедшее вызвало у всех легкий ступор. Мне прямо послышался скрежет мозговых шестерёнок, отвечающих за стройную систему представлений девушек о мужском идеале. Не то, чтобы Ант был несимпатичным – по мне, так очень даже. Но Герт выглядел так, словно сошёл с модной обложки глянцевого журнала. Ант же в глаза не бросался: аккуратная короткая стрижка, удобная одежда, обувь – не лучше и не хуже, чем у остальных. И ведёт себя скромно: на физре занимается, на лекциях слушает преподавателя или свою музыку, никого не задирает и ни с кем особо знакомств не ищет. Поэтому никто из наших девушек на Анта особо внимания не обращал, пока Агата не улыбнулась ему. Несколько десятков девичьих глаз сразу устремились к Анту. Всё это мне очень не понравилось, хотя непонятно почему. Он – парень свободный.

Был ещё один момент, который окончательно испортил настроение. Судя по заблаговременным приготовлениям Прохия, нас сегодня ждали прыжки в длину – единственное, что я ненавидела больше, чем беговую дорожку.

Тренер издал короткий резкий свисток, привлекая к себе внимание. После чего началась разминка. Обычная и скучная череда незамысловатых упражнений в исполнении университетских девиц всегда выглядела эротично, но сегодня превратилась в шоу с пометкой для взрослых. Наш тренер начал нервно дёргать глазом, что было крайне печальным знаком. Никакого снисхождения мне сегодня не видать.

После разминки от студентов требовалось пробежать традиционные пять кругов почёта вокруг спортзала. Парни сразу взяли быстрый темп, кардинально оторвавшись от девушек. Когда мы неспешной трусцой пошли на второй, мужская половина уже сидела на скамьях. Нам свистели, одобрительно покрикивали, громко восхищались. Никто из ребят даже головы не повернул к Прохию, игнорируя требования подойти к нему.

Надо ли говорить, что сегодня все лавры славы достались Агате и Эльвире? Хотя остальные девчонки тоже старались. Когда девушки пробегали мимо парней, их движения становились плавнее, а на лицах красоток застывало одинаковое выражение: презрительно-снисходительное. Плюнув на весь этот балаган, я прибавила шагу. Быстро отмучаюсь, а потом забьюсь где-нибудь в уголок и почитаю.

– Что, Озёрная, готова? – недобро прищурился Прохий, когда я подбежала к нему. – Технику помнишь? Встаешь сюда, – показал он на заботливо расчерченный пол, – толкаешься двумя ногами, прыгаешь. Перепрыгнешь ближайшую к тебе черту – можешь отдыхать. Нет – повторяешь снова. У тебя три попытки. Вопросы есть?

– Нет, – уныло пробормотала я.

Я постаралась внушить себе, что расстояние совсем аховое, и побрела к стартовой черте. Поприседала, попрыгала, не сводя глаз с полутораметрового отрезка.

Должна сдать. Мне этот норматив кровь из носа как нужен. У меня за вчерашний день пропуск числится без уважительной причины. Второй прокол – и не видать мне повышенной стипендии.

В какой-то момент мне удалось убедить себя, что смогу. Проиграла в воображении, как я отталкиваюсь и лечу мимо этой проклятущей черты. Даже увидела, где буду приземляться.

– Ну, Озёрная, чего застыла? – раздражённо рявкнул тренер. – Мне ещё две группы здесь прогонять. Вперёд, давай…

И я оттолкнулась.

Вдруг показалось, что переживала из-за ерунды. Это же элементарно! Я вытянула корпус вперёд, распахнула крылья…

Боль от падения оглушила и привела в чувства. Какие крылья? Совсем с ума сошла со всеми этими приключениями. А потом пришла боль от разодранных костяшек ладоней и коленок.

– Да чтобы вас всех! – озверел Прохий. – Одни телесами дрыгают, другие руками размахивают. Озёрная, у тебя совсем ум за разум зашёл? Вот кто так прыгает? Кто так прыгает, я тебя спрашиваю?!

– Не смейте на неё кричать. – Тёплые руки подхватили меня за пояс и помогли подняться на ноги.

Потемневший от боли взгляд выхватил Агату. Она стояла недалеко и очень внимательно смотрела на меня, поджав губы.

– Ноги как, целы? – озабоченно спросил меня Ант. – Согни правую ногу… Теперь левую… Ну как? Нормально? Тренер, у вас, надеюсь, есть аптечка?

– На столе в тренерской, – приутих Прохий. Похоже, сам понял, что перегнул палку.

Ант повёл меня в тренерскую, поддерживая, как раненого бойца. Я чувствовала устремлённые на меня взгляды, и от этого было особенно неприятно. Вот что за дурь на меня такая накатила? Летучая Мышь, нафиг…

А в тренерской Ант меня окончательно добил, когда наклеил последний пластырь:

– Знаешь, Инга, всё-таки тебе следует заботиться о своей форме.

Я обиделась:

– Ну не всем же иметь формы, как у Агаты. Кому-то нужно и в аутсайдерах походить.

– Да не об этих формах я говорю, зубрилка ты моя несчастная, – вскипел тут парень. – Я про физическую. Ты посмотри, тебя уже земля не держит. Чуть ноги не переломала на ровном месте. Там же расстояние аховое – перешагнуть можно.

– Тебе можно – у тебя ноги длинные, а мне нельзя. К тому же там не перешагивать, а прыгать надо, – поджала я губы.

– У вас нормативы все – школьнику раз плюнуть. А ты даже этого не можешь. Витаешь себе в облаках, жизни не видишь, – распалялся парень. – Вчера копчик ушибла, сегодня коленки разодрала. А завтра что?

– Копчик? Какой копчик? – растерялась я и жутко покраснела. – Вы что там с Паве делали, пока я спала?

Глаза Анта сразу предательски забегали:

– Да ничего мы не делали, успокойся. В «ЧК» медицинское оборудование стоит классное – мёртвого на ноги поставить может. А то, что ты кряхтишь и морщишься, я сразу заметил. И Паве, кстати, я к тебе не подпустил. Знал, что тебе неприятно будет.

Щеки запылали так, что аж больно стало. Я вскочила, позабыв обо всех своих ушибах:

– Да ты… Да знаешь что? Да шёл бы ты со своей заботой… к Агате! А я жила без твоей помощи и дальше как-нибудь проживу.

Я влетела в раздевалку, как ошпаренная. Переодеваться не стала: затолкала в рюкзак свои джинсы со свитером, накинула куртку и, подхватив обувь, рванула из универа домой. Хорошо хоть занятие было последним.