– …И что боги соединили – того никому не разъединить!
Напряжение спало. Гости стали перешептываться, переглядываться. Лахджа подхватила на руки Веронику, гадая, заметил ли кто ее… штуку.
Вроде бы никто, слишком быстро все произошло. И брак заключен, таинство свершилось. Иерофант облегченно снимает церемониальную шапку.
Только внутри что-то кричит: ни кира еще не кончилось! Самое худшее только предстоит… и, возможно, прямо сейчас!..
– Ну или нет, – сказала Лахджа через минуту, поднося бокал ко рту.
И вот тут грянуло. Где-то за деревьями беззвучно треснула Кромка, и присутствующие невольно вздрогнули. Большинство гостей были волшебниками, и они, конечно, почувствовали такое возмущение в эфире.
Лахджа тоже вздрогнула. Ее «гхьет» подвергся вторжению. Хальтрекарок не сумел прорваться в сердце усадьбы, но объявился где-то совсем рядом и теперь стремительно несется сюда. Секунда, другая… и изгородь сотряслась. Даже отсюда видно, как задрожала земля и колыхнулся воздух. Бесчисленные печати и барьеры, что годами накладывали они с Майно, подверглись нешуточному испытанию.
Но выстояли. Даже демолорд не сумел прорваться. Их накладывали в первую очередь против одного конкретного демона – именно того, который теперь в них ломится.
– ЛАХДЖА!!! – раздался безумный рев, и над изгородью вздулась громадная туша. Заплескались бесчисленные языки и щупальца, лапы заскребли по живой стене, срывая плющ и сминая цветы. Все заволокло скверной, дорожка растрескалась и задымилась, а растения мгновенно сгнили.
От гнева хвост Лахджи пошел волнами. Она так долго и старательно все это приводила в порядок, а этот смрадный призрак прошлого испортил все в одно мгновение.
Сидзука прижалась к Вератору, Мамико спряталась за них.
– Ой, кажется, началось Пятое Вторжение, надо поспешить, – сказал Локателли, набирая канапе. – Да будет барьер.
Над изгородью мыльной стеной замерцал купол. Он тут же содрогнулся – Хальтрекарок ударил в него всей своей бешеной злобой, – но выстоял.
– ЛАХДЖА-А-А! – повторил демолорд.
– Кто-то что-то сказал? – насмешливо произнесла демоница. – Плохо слышно! Мы установили кучу экранов против незваных гостей!
– А я вот все равно прорвался, – гордо воскликнул Инкадатти.
Гости, поначалу перепугавшиеся, стали облегченно посмеиваться. А Лахджу взял кураж – когда еще за ее спиной будет стоять половина ученого совета Мистерии?
– Это ты-ы-ы!.. – заревел Хальтрекарок. – Кто еще осмелился бы! Ты-ы-ы! Камень в моем ботинке!..
– Ты не носишь ботинок, – заметила Лахджа. – Думаю, это потому, что ты так и не разобрался, как завязывать шнурки.
Среди гостей раздался смех. А Хальтрекарок пришел в такую ярость, что барьер поплыл. Локателли нахмурился и вскинул руку, добавляя энергии.
– Верни мне ее! – проскрежетал зубами Хальтрекарок.
– Слушай, а ты помнишь, что тебе запрещено являться сюда во плоти? – заметила Лахджа.
– Только если я не являюсь пострадавшей стороной! – злорадно воскликнул Хальтрекарок. – Ах-ха-ха-ха!.. Вот ты и попалась!.. Подружку вытащила?! Похитила МОЮ собственность?! Теперь я вас обеих выпотрошу! Я зна-а-ал, я жда-а-ал!..
Лахджа невольно изумилась. Он что, в самом деле знал и ждал?.. Это была такая комбинация с его стороны? Хитрая ловушка, в которую она угодила?
Да нет, не может быть. Наверняка он просто сейчас делает вид, что все так и было задумано.
– Что ты знал?! – крикнула она. – Думаешь, я сама сняла с нее твою печать?! Это просто произошло у меня дома! Просто потому, что я никому не препятствовала!
– Отговорки! – выкрикнул Хальтрекарок.
Барьер продолжал мерцать и трещать, а за ним метался искаженный силуэт. Демолорд словно бился в дверь гигантским плечом. Лахджа на мгновение ощутила себя несчастной женщиной, к которой ломится пьяный бывший.
Тем временем волшебники закончили короткое совещание. В общем-то, подобное происшествие предусматривалось, а некоторые здесь на него даже рассчитывали. Таалей Драмм уже развертывал длинный свиток, а Артубба срывал обертку со своего свадебного подарка.
– Вот! – гордо воскликнул он, демонстрируя огромную вазу. – Мой звездный час! Мэтресс Чу, не окажете ли честь?..
О, тут было много волшебников. И многие умели обращаться с демонами.
– Сидзука, жена моя! – неожиданно сменил тактику Хальтрекарок. – Слышишь ли ты меня?! Выйди ко мне, не слушай эту подлую, коварную змею, что пригрел я когда-то на своей груди! Она лжет тебе, обманывает! Она использует тебя, лишь бы лишний раз ужалить меня своими ядовитыми клыками!
– Я не буду ему отвечать, – прошептала Сидзука Вератору, нашаривая за пазухой бластер.
– Почему, любовь моя?! – разнеслось над всем лесом. – Ответь мне!.. вернись ко мне!.. вернись сейчас же. ИЛИ Я ТЕБЯ СОЖРУ!!!
– Ладно, коллеги, я предлагаю что-то с этим сделать, – сказал Локателли, беря еще одно канапе. – У нас тут прорыв из Паргорона, пятая степень угрозы. Действуем согласно протоколу. Мэтр Сарразен, мэтресс Чу, я на вас полагаюсь. Мэтр Артубба, откройте вазу. Мэтр Драмм, подстрахуйте нас. Мэтр Дегатти, вы готовы?.. Да будет…
Но прежде, чем он взмахнул рукой, Хальтрекарок выкрикнул:
– Хорошо!.. хорошо, Сидзука, я дарую тебе свободу!.. Веди жалкое подобие жизни среди червей, одним из которых ты родилась! Я возвысил тебя, я дал тебе все, но… теперь я дам тебе и свободу!.. Пусть Сальван и эти жалкие колдунцы видят мою добрую волю! Я отпускаю тебя на все четыре стороны, хотя и считаю, что все можно было уладить, все можно было обсудить!.. Прощай навсегда, между нами все кончено!
– Обсудить, – фыркнула Лахджа, закидывая в рот оливку. – С ним.
– Но ты-ы-ы-ы!.. ты, Лахджа!.. – продолжил Хальтрекарок. – Берегись теперь!.. Не думай, что после такого плевка я по-прежнему буду к тебе снисходителен!
– Не быть барьеру, – произнес Локателли.
Барьер спал. В воздухе отчетливо стал виден обнаженный мужчина. Воздух вокруг него кипел от буйства энергий.
– Дети, прикройте глаза, – сурово произнесла мэтресс Рокуалли. – Это неслыханно. Фу, бесстыдник.
Теперь Хальтрекарок мог ринуться прямо в толпу – Дегатти свои печати тоже снял. Мог с размаху ринуться на гостей, мог сожрать всех и каждого.
Мог, но… демолорд не видел страха на лицах смертных. Только жадное напряженное ожидание. А какой-то гном накренил огромную вазу и аж облизывает усы от предвкушения. Волшебница рядом с ним очертила в воздухе круг, и от него потянуло… Хальтрекарока передернуло.
Черви. Презренные смертные создания. Все это – просто огромная ловушка, а его милая Сидзука в ней – приманка. Хальтрекарок кипел от ненависти, от возмущения, его переполнял праведный гнев… но он вспомнил брата, что сорок лет просидел в сундуке на дне моря… а тут сорока годами может и не обойтись.
И он отступил. Ушел. Исчез прежде, чем волшебники начали ритуал.
– Да почему опять я-то оказалась виновата? – вздохнула Лахджа. – Сидзука, ты мне должна.
– Спасибо тебе, – чуть виновато улыбнулась подруга. – Боюсь, теперь ты навсегда займешь особое место в его сердце.
– О, я уже. Поздравляю с бракосочетанием. Теперь ты официально свободна от Хальтрекарока и все еще жива.
– Давай нажремся, – предложила Сидзука.
