Спальный район Вселенной (сборник)

– И ты вот так легко можешь от меня отказаться?! – только и смогла вымолвить я.

– Отказаться? – удивился он. – Я никогда не считал тебя своей собственностью. У меня вообще нет собственности, и я тебе много раз говорил об этом. У нас на планете не принято…

Я грубо оборвала его, потому что боялась, что если он продолжит, то я просто сойду с ума.

– Да замолчи! Я не хочу больше слушать твои сказки!

Александро же, напротив, был очень спокоен.

– За что ты на меня сердишься? Ты сделала свой выбор, и я его принимаю. – Да, на самом деле это был логичный и вполне обоснованный ответ.

Боже, какая я была дура! Мне безумно нравилось и льстило то, что я свела с ума двадцатисемилетнего красавца. Именно так мне тогда и казалось. Иногда я даже тайком крутилась перед зеркалом и самодовольно приговаривала: «А ведь хороша! На самом деле хороша! Ну, мало кто может сравниться со мною!». И вдруг три с половиной миллиарда конкуренток! «Да разве я им чета?! Что он себе такое позволяет?! Мальчишка! Гадкий, дурной мальчишка!» – кипело у меня внутри. И все же, как я могла сделать это?!. Видимо, произошло какое-то помутнение рассудка.

Я смотрела, как он пил отравленное вино и улыбался, пил, зная, что в бокале яд! Что, что он думал обо мне в те мгновения? Наверное, ненавидел и презирал. Нет, зачем я лгу: в нем не могли поселиться такие чувства, в его автопортрете в детской не было ни одного темного пятнышка, и он не был лжецом. Скорее всего ему было просто меня жаль. Он выпил бокал до дна. Я была просто в каком-то параличе, сердце готово было остановиться. Если бы телефонный звонок не вывел меня из оцепенения, то я бы, наверное, просто умерла. Я с трудом взяла трубку и, держась за стенку, практически уползла в спальню. Звонил муж, он сообщал, что ему придется задержаться еще на пару дней. Конечно, он сразу заметил, что со мной неладное, и спросил, что случилось и чем я так расстроена. Чтобы он ничего не заподозрил, мне пришлось соврать, что все это от того, что я по нему очень скучаю. Он начал меня успокаивать, говорить о том, как сильно меня любит, но от этого мне стало еще хуже. Я буквально рыдала в трубку, рыдала от обиды и отчаянья. Но изворотливый мозг диктовал слова, которые должна была говорить умная женщина, застигнутая врасплох: «Приезжай, приезжай скорее! Больше никогда не оставляй меня так надолго одну! Мне плохо, мне очень плохо без тебя!»… Когда я положила трубку и вышла из спальни, Александро уже не было. Я поняла, что он слышал весь разговор. Что-то оборвалось у меня внутри, и я упала без чувств.

Когда я очнулась, была глубокая ночь. Я взглянула на себя в зеркало и просто ужаснулась: лицо было такое, словно меня неделю пытали в каких-то застенках. «Идиотка! С чего ты так расстроилась?! – успокаивала я себя. – Ведь ты бы все равно не бросила мужа. Он сильный, надежный, он умеет жить, знает выход из любой ситуации, с ним ты, как за каменной стеной. А этот мальчишка?! Трепач! Зачем он тебе?! Ну, это было прекрасное приключение, не более того. У всех такое бывает. Вспомни, многие твои подруги рассказывали подобные истории и не испытывали никакого сожаления, что они закончились. Глупая, он бесшабашный мальчишка, не готовый к серьезным отношениям, да в конце концов он безработный! Ты бы просто с ним погибла. Как можно было даже подумать променять на него спокойную, размеренную жизнь?!» Я открыла бар и достала одну из красивых бутылок. Я пила дорогой коньяк, но не ощущала его вкуса, казалось, что он тут же вытекал из глаз горючими слезами. Я металась по дому и не могла найти себе места, пока наконец не оказалась в детской. «Вот он, мой Александро». Я обнимала нарисованные на стенах цветы и деревья, целовала птиц. «Ты со мной, ты снова здесь», – шептали мои губы. Я притащила из спальни одеяло и подушку, бросила их на пол детской и без сил рухнула сверху.

Вернувшийся через два дня муж застал меня на этом же месте. Он очень старался быть деликатным и даже не стал говорить, как я ужасно выгляжу, не спросил, почему я лежу здесь, на полу. Напротив, он похвалил, как я красиво оформила детскую, пытался успокоить меня. Он говорил, что моя депрессия наверняка связана с тем, что у нас нет детей, и что напрасно мы с этим тянули. Я соглашалась, пытаясь улыбаться. «Тогда давай исправим эту ошибку прямо сейчас!» – с наигранной веселостью предложил он. Похоже, ему казалось, что это лучший выход из сложившейся ситуации. Он начал быстро раздеваться: скинул рубашку, майку и, запутавшись в штанах, упал рядом со мной. Он стал целовать и ласкать меня, весь дыша нетерпением голодного самца, дорвавшегося до сладкого после длительного воздержания. Мне стало не по себе, я отвернула лицо, и мои глаза вдруг встретились с глазами Александро: два ярких солнца, изображенных на стене, словно следили за всем происходящим. Я не могла, просто была не в состоянии заниматься любовью с мужем в его присутствии. Он был везде, куда бы я ни повернула голову. У меня было ощущение, что меня насилуют прямо в его присутствии, и, как и подобает в таких случаях, я стала бешено сопротивляться. Муж просто опешил. Я помню его окровавленное лицо. Боже, хорошо, что я не выцарапала тогда ему глаза… Стоит ли удивляться, что теперь я здесь?

Как я ненавижу этих людей, как мне противны их визиты! Они недобрые, хотя все время улыбаются. Я давно поняла, что они охотятся за ним. Сначала они пытались выведать, куда он мог уйти. Теперь же они хотят внушить мне, что его вовсе не было, что это лишь плод моего воображения, связанный с сексуальной неудовлетворенностью и нервным расстройством. Я понимаю, что влипла в какую-то очень серьезную историю, в которой Александро является главной фигурой. Теперь я уверена, что он вовсе не врал тогда про свою планету, именно поэтому эти мерзкие люди и пытаются его найти. Я буду стараться сделать все, чтобы им помешать. Если они найдут его, то непременно убьют, я вижу это по их глазам. Я им сказала, что Александро улетел так высоко, что им никогда до него не дотянуться. Я ведь сумасшедшая, мне можно такое говорить.

Однажды мы гуляли с ним по парку и я сказала:

– Смотри, как много птиц, жаль, что они здесь не поют по вечерам. – Он улыбнулся и сказал, что это можно исправить.

– Давай попробуй, – съехидничала я. И он, словно играющий ребенок, начал присвистывая, вприпрыжку бегать между деревьями, смешно размахивая руками. Я не знаю, что произошло, но птицы устроили настоящий концерт. Когда я спросила, как это ему удалось, он просто ответил:

– Договорился.

На стареньком магнитофоне, стоящем на краю кухонного стола, сработал автостоп.

– Как быстро летит время… – с грустной улыбкой произнес сухощавый старик, обращаясь к цветущему мужчине средних лет. – Когда эта кассета попала в мои руки, я был молод и красив, как ты.

– Тебе не пора принять лекарство, отец?

– Погоди. Что ты скажешь об этой записи? Впечатлило?

– Если честно, я не понимаю, почему яд на него не подействовал.

– Наверное, он договорился.

– С ядом?

– Нет, с вином, и оно его обезвредило. Ведь умел же он договариваться с птицами.

– Отец, с годами ты все больше и больше становишься сентиментальным сказочником.

– Я когда-нибудь бросал слова на ветер? – немного раздраженно произнес Джо.

– Ну прости, пожалуйста, я вовсе не хотел тебя обидеть.

– Этот Александро был такой необычный, думаю, он вполне мог сделать то, о чем я сказал.

– Обезвредить отравленное вино?

– Да… Ты ведь знаешь, где я работал. Мне приходилось напрямую сталкиваться с подобными явлениями.

– Ты раньше никогда об этом не рассказывал.

– Раньше я был моложе и осторожнее. Ладно слушай… Наш отдел тогда входил в состав группы по изучению паранормальных способностей одного индийского йога, который кроме всего прочего без каких-либо последствий умудрялся пить раствор синильной кислоты.

– Но ведь это же сильнейший яд!

– Вот именно.

– И как же он это делал?

– Он каким-то образом заставлял воду обезвреживать эту отраву. – Скептическая улыбка на лице Ричарда нисколько не смутила старика, и Джо продолжал: —У нас имелось много информации о том, что обычная вода – это не вещество, а существо, но тогда мы в этом совершенно убедились. Под воздействием дьявольского взгляда этого йога она почти мгновенно разлагала синильную кислоту на углекислый газ, воду и азот.

– Формула синильной кислоты HCN… Теоретически это возможно, но практически…

– Можешь не сомневаться, – перебил его Джо. – Наш лаборант все дотошно фиксировал. Углекислый газ, вода и азот! Так что даже экология не загрязнялась, просто атмосфера пополнялась своими обычными составляющими.

– Вот здорово! А что говорил об этом сам йог?

– Он сказал, что они с водой – друзья, и он просто ее просил ему помочь.

– Интересно…

– Еще и как! Но ведь на кассете было еще куда более интересное. Разве ты не заметил?

– Ты имеешь в виду сказки этого Александро?

– Напрасно ты так, это вовсе не сказки.

– Ты же знаешь, я не верю в инопланетян.

– Но в данном случае этот ее Александро говорил правду, – уверенно произнес Джо.

– И он что, был пришельцем?

– Верно, пришельцем из другого мира… – На какое-то мгновенье старик погрузился в свои воспоминания. – Мне теперь стыдно признаться, но я был одним из тех, кого так ненавидела Элеонора и чьи визиты были ей так неприятны.

– Ее звали Элеонора?

– Элеонора Рассел. Я был одним из тех, кто ее допрашивал, такая у меня тогда была работа. Нам было поручено выяснить, куда мог деваться Александро. Когда он от нее ушел, то буквально растворился, просто как в воду канул. Вот такие дела…

– Я вижу, ты мне о чем-то хочешь рассказать, отец, но что-то тебя останавливает.

– Что меня теперь может останавливать? – с горькой усмешкой произнес старик. – Лекарства от онкологии еще не придумали, а уносить в могилу секреты, за которые тебе всю жизнь было стыдно, – значит, умереть трусом, а я этого не желаю. – Джо хрипло откашлялся и продолжал: – В середине тридцать пятого года появилась идея проверить коммунистические идеи на практике. В Америке зверствовал затянувшийся кризис, а экономика СССР развивалась такими быстрыми темпами, что это не могло не вызывать беспокойства в правительственных кругах. Трудно было предположить, чем закончится противостояние двух крупных политических систем. Было принято решение немного забежать вперед, так сказать, заглянуть в будущее.

– Каким это образом?

– На отдельной территории была воссоздана инфраструктура небольшого советского городка. Построены дома с типовыми квартирами, небольшие предприятия по производству стройматериалов, различной техники, бытового ширпотреба, ну, словом, всего необходимого для нормальной жизни. Территорию вокруг приспособили под сельскохозяйственные угодья.

– Ничего себе идейка! Почему я впервые об этом слышу?

– Говорю же, это был секретный эксперимент.

– Оригинально! А где же набрали людей для проживания там? Заключенных, что ли, согнали?

– Зачем? Это были годы великой депрессии, так что желающих вполне хватало. Многие едва сводили концы с концами и поэтому с удовольствием подписывали контракты: переселялись и поодиночке, и целыми семьями. Официально сообщалось, что они уезжают на заработки в поисках лучшей жизни. Кандидатов набирали в основном из свежих эмигрантов или из тех, у кого не было близких родственников.

– И что, на новом месте у них были хорошие заработки?

– Ты рассуждаешь, как типичный американец. В том-то и вся фишка, что у них там не было денег. Ведь именно это и грозились в недалеком будущем сделать коммунисты. Я же говорю, что это был эксперимент, решили посмотреть, что из всего этого может получиться.

– И что же получилось?

– Ты кассету слушал? – удивленно выгнул брови Джо.

– Постой-постой! Я, кажется, догадался: этот Александро и был одним из тех переселенцев.

– Не он, а его родители.

– И чем же все это закончилось?

– Результаты эксперимента были засекречены, но о них, как я сказал, можно судить по этой кассете. Мне лишь известно, что вся территория ушла под воду, как нам было объявлено, в результате аварии на шлюзах. Короче, все погибли.

– Это что, был какой-то остров?

– Типа того. Дай-ка лекарство, что-то мне нехорошо.

– Прости, отец, я вижу, тебе тяжело об этом вспоминать.

– Да все нормально, – сказал Джо, запивая таблетку остывшим чаем. – Александро был единственным, кому удалось спастись. Поэтому его и искали спецслужбы.

– Как же ему это удалось?

– Семь человек, среди которых находился и он, были взяты для прохождения тестирования у психиатров в одной из здешних клиник. Думаю, он просто сбежал.

– На какой предмет их, интересно, тестировали?

– Видимо, хотели посмотреть, как меняется психика человека в новых условиях обитания, – ответил с усмешкой Джо.

– Людей жалко… Ты думаешь, что там действительно произошла авария на шлюзах?

– Маловероятно. Скорее результаты этого эксперимента кого-то очень напугали. Не зря сразу после этого вялотекущая холодная война с Россией была подогрета гонкой вооружений. Думаю, ее навязали, чтобы подорвать экономику русских и помешать осуществлению их программы.

– Получилось?

– Надо полагать, да.

– А откуда у тебя эта кассета?

– Когда Элеонору переводили в другую клинику, ей ничего не позволили взять с собой. Магнитофон вернули мужу, а одну кассету я просто сунул в карман. Я даже не догадывался, что там окажется эта запись. Мне просто захотелось дома послушать Первый концерт Чайковского, который я очень любил… Кстати, этого Александро так и не удалось найти.

– А Элеонора?

– И об ее дальнейшей судьбе мне тоже ничего не известно.

– Грустная история.

– Знаешь, – задумчиво произнес старик. – Ты перепиши эту кассету на какой-нибудь современный носитель. Пусть в мире живет сказка, пусть люди знают, что их жизнь – это не единственный и, наверное, далеко не самый лучший способ человеческого существования.