Случайная невеста главы тайного сыска
Эйден не возражал. Действуя из тени, он узнавал много нового и интересного. Король настаивал, чтобы сын передавал ему весь компромат, который тот находил на различных людей. Но Эйден, потерявший любое уважение к отцу, не собирался этого делать.
Конечно, некоторую информацию он передавал, но лишь часть, да и то не самую важную. Наверное, именно поэтому король до сих пор не воспринимал дело своего бастарда серьезно.
К тому же многие дела пришлось закрыть из-за того, что в них были замешаны аристократы. Отец Эйдена был большим противником притеснения аристократии. Даже если преследование было справедливым.
Впрочем, это не мешало королю тонко намекать этим людям, что кое-какие их тайны перестали быть для него таковыми. Эти знания помогали ему держать высший свет в своих руках.
Эйден был уверен, что король хочет что-то получить от герцога, возможно, даже уже что-то получил, поэтому и закрывает глаза на жестокие убийства.
– У каждого есть свои слабости, – сказал как-то король, когда Эйден пришел к нему с жалобой на одного из аристократов, который очень любил насиловать всех, кто не мог дать достойный отпор. Конечно, трогал он только простых людей. – Помилуй, Эйден, – сокрушался тогда король. – Что с ними станется? Одним разом больше, одним меньше. Ты сам прекрасно знаешь, как служанки счастливы услужить господам, если те обращают на них внимание. Насилует, – фыркнул король. – Поверить не могу! Иногда ты городишь настоящую чушь!
Вернувшись в свой кабинет, Эйден некоторое время сидел за столом, обдумывая ситуацию.
Люди действительно умирали. Только за последний месяц в том доме исчезло три человека. Все молодые, сильные, здоровые девушки.
Но что он мог сделать? Законного способа убедить короля в необходимости урезонить герцога не было. Отец ясно дал понять, что ничего не сделает, даже если Эйден притащит те гробы ему под нос и поставит в кабинете!
Эйден прищурился.
Раз не было законного способа, всегда можно воспользоваться незаконным!
Натравить на герцога аристократию? Бесполезно. Они будут покрывать одного из своих, опасаясь, что после расправы над герцогом придет их черед, а ведь у каждого члена высшего общества имелись свои скелеты в шкафу, тщательно спрятанные.
Нет, аристократы будут всячески выгораживать герцога.
Тогда, может, стоит разоблачить его перед простыми людьми, чтобы те все взяли в свои руки?
Но тогда будут жертвы. Благородные не спустят с рук такое беззаконие.
– Простых людей нужно держать крепко, – вспомнил Эйден подслушанные слова короля, когда тот в очередной раз наставлял наследника. – Они как голодные псы. Пока у тебя в руках кнут, они будут шелковыми, но стоит им понять, что ты слаб, – набросятся. Любое неповиновение должно караться сурово.
Король обязательно найдет виновных (если в деле замешаны простые люди, он всегда проявлял излишнее рвение), а если не найдет, то назначит. Какая разница, кого казнить, главное, чтобы другие поняли – подобное поведение недопустимо!
Эйдену не хотелось, чтобы кто-то умирал. Если не считать герцога, конечно. Смерть такого извращенного и жестокого человека станет благом для других.
Но не много ли он на себя берет, лично осуждая кого-то?
Потерев виски, Эйден поднялся и вышел из комнаты.
Ему требовалось отвлечение. Он хотел все обдумать более тщательно перед тем, как начнет действовать. В глубине души он все решил, просто ему нужно было дать себе немного времени.
Постояв пару минут на улице, Эйден усмехнулся и легкой походкой направился в сторону улицы травников, на которой, как он знал, жила одна маленькая птичка, посмевшая ускользнуть из его хватки.
В конце концов, он все еще хотел ей кое-что предложить.
* * *После разговора с мачехой на душе Виолы стало спокойнее.
Предлагая свое исключение из семейной книги, она преследовала не только цель уйти с дороги донельзя жадной и беспринципной мачехи.
Дело было еще кое в чем.
Это не ее мир.
Это там, у себя, она могла спокойно жить в свое удовольствие, занимаясь тем, чем хотела. И никто не мог ее к чему-то принудить. По крайней мере, в ее стране не практиковалось излишнее послушание родителям.
А здесь все еще было в порядке вещей, когда отец отдавал дочь замуж за выгодного для него человека. Конечно, в редких случаях родители не вмешивались в дела детей, но в основном они принимали самое активное участие в выборе пары для своих чад, стремясь благодаря их браку улучшить положение семьи.
И если с мальчиками еще хоть как-то считались, то девочкам воли не давали.
Виоле на момент смерти было двадцать один год. Замуж ее не выдали только потому, что никому не хотелось вешать на шею сумасшедшую. И даже деньги отца в этом плане помочь не могли.
Да и не стремился мужчина к замужеству дочери. Он ее скорее прятал от общества, не желая лишний раз напоминать людям, что в его семье есть какие-то проблемы.
И вот сейчас, когда Виола как бы пришла в себя, у отца этого тела вполне могло появиться закономерное желание найти дочери мужа, который поможет семье подняться на одну ступень в общественном положении.
Гордон Данте – отец настоящей Виолы – происходил из рода потомственных торговцев. За столетия его предки сделали себе имя и накопили умопомрачительное богатство, но оно все равно не могло поднять их на один уровень с аристократией. Так называемой голубой кровью королевства.
Мать Виолы тоже была из семьи торговцев. Так что, кроме приданого (весьма солидного, к слову) и «сумасшедшей» дочери, она ничего мужу не дала. Казалось, в ней не имелось ничего необычного, но это было не так, ведь дар передался Виоле именно от матери. Та, правда, не обладала такой силой, поэтому успешно подавляла видения и прочие проявления дара, выдавая себя за обычного человека.
Это сыграло с ней злую шутку. Десять лет назад подавленный дар забрал жизнь женщины, оставив дочь, которая в одиночку буквально тонула в разных вариациях будущего. При поддержке матери Виола еще как-то справлялась, а после ее смерти совсем затерялась среди многочисленных призраков неслучившегося.
С годами сила начала возрастать. Бедняжка просто перестала различать видения будущего и настоящее. Неудивительно, что все считали ее сумасшедшей.
Виола ушла, забрав дар с собой, оставив Виолетте лишь его далекое эхо, которое едва ли можно было принять за нечто большее, чем сильно развитая интуиция.
И честно говоря, Виолетта была благодарна. Она и представить не могла, как жилось предыдущей владелице тела.
В голове все еще теснилось обилие информации, которую Виолетта не успела переварить. Она понятия не имела, что из этого будет полезным, но все равно каждый вечер просматривала чужие воспоминания, тщательным образом отделяя реальное от увиденного с помощью дара.
На удивление, это оказалось не так сложно сделать. Каждый человек с уверенностью отличит настоящие воспоминания от сна. Виолетта воспринимала многочисленные видения Виолы именно как сны. К сожалению, у ее предшественницы это не получалось.
Своей просьбой об отделении от семьи Виолетта преследовала цель освободиться от чужой воли.
Как только ее вычеркнут из семейной книги, никто более, кроме короля, не будет иметь права навязать ей что-либо. Если она захочет, то сможет прожить в одиночестве всю жизнь. Благо наследство в виде травяной лавки давало средства к существованию. А если ей вздумается выйти замуж, то она сама сможет выбирать за кого.
Конечно, на аристократов она могла не рассчитывать. Даже будучи дочерью очень богатого отца, она вряд ли могла рассчитывать на кого-то выше сына барона – и то с очень большой натяжкой, а сейчас, когда за спиной никого нет, и вовсе стоит забыть о высшем свете.
На самом деле, не больно-то и хотелось. Виола не была наивной и понимала, как там, наверху, сложно жить. Можно сколько угодно романтизировать аристократию, но реальность всегда заметно отличается от надуманных историй.
Именно поэтому Виола собиралась выбрать для себя мужа попроще.
Если для аристократа она совершенно невыгодная партия, то для владельца булочной или простого воина она вполне лакомый кусочек со своей молодостью, здоровьем, красотой, а главное – травяной лавкой.
Когда Виолетта вернулась от мачехи, Ребекка, подавшая обед, еще с полчаса причитала, как опасно молодой госпоже выходить на улицу одной. Виола слушала не перебивая. У девушки была очень богатая фантазия!
– Я слышала, в городе водится призрак, который набрасывается на юных леди, чтобы высосать из них все соки. Вы должны быть осторожны, госпожа. Вы ведь не хотите, чтобы холодный дух схватил вас своими ледяными пальцами и забрал вашу душу? – Спрашивая, девушка смотрела так серьезно, словно в ее словах не было ничего необычного и призраки действительно маршировали по улицам, хватая любых зазевавшихся дев.
Виола покивала, с интересом выслушивая следующую историю о безумном мяснике, продающем своим клиентам вовсе не мясо бедных свиней и коров.
После обеда Виолетта решила навести порядок в лавке. Все-таки сюда захаживают люди, и им вряд ли станет комфортно в грязи и пыли.
Конечно, после переезда они с Ребеккой прибрались, но поверхностно, так, чтобы можно было жить, не спотыкаясь о накиданные прямо посреди зала дрова или наполненные трухой мешки.
Ребекка пыталась остановить ее, но Виола лишь сурово посмотрела на нее и велела идти на кухню драить пол.
Сама она решила для начала снять все давно уже пересушенные растения (даже у них есть срок годности), чтобы потом протереть многочисленные полки и выступы, заполненные баночками, горшочками и кривыми и косыми фиалами из стекла.
Вообще, Виолетта планировала заменить весь ассортимент в своей средневековой аптеке. Благо знания у нее имелись. В прошлой жизни она очень удачно была заядлой травницей. Да и растения в этом мире были похожи, пусть и носили иногда другие названия.
Сняв все лишнее с полок, Виола принялась за мытье. За годы там скопилось изрядно пыли и паутины. От всего этого следовало избавиться!
Дотянуться до верхних полок не имелось никакой возможности. Стремянки в лавке не было. Зато имелись стулья. Вернее, табуретки. Вытащив одну из-за прилавка, Виола набрала в ведро воды, вооружилась тряпкой и приступила к работе.
Для того чтобы не испачкаться, надела свое самое потрепанное платье, а на голову нацепила купленный для маскировки платок. Кто ее тут видит? Тем более что на дверь снаружи заранее был вывешен знак, указывающий, что лавка закрыта.
Чтобы меньше наклоняться, Виола притулила небольшое ведро на полку пониже и принялась за уборку. Напевая незатейливую мелодию, она медленно продвигалась вперед. Начала со стороны прилавка, двигаясь в сторону двери. Настроение было хорошим, как и погода на улице. Будущее виделось чистым и многообещающим. Виолу не пугали возможные трудности, связанные с ее попаданием в другой мир. Никаких проблем, казалось бы, не маячило на горизонте. Она даже позабыла о прошлой ночи.
В какой-то момент дверь, недалеко от которой Виола стояла на табурете, открылась. В это время она замачивала тряпку в ведре. От неожиданности Виолетта вздрогнула и резко повернулась, случайно задев край ведра рукой. То от толчка, повинуясь силе притяжения, полетело вниз. Вода из него, конечно же, выплеснулась.
Казалось, мир на мгновение застыл. Ведро рухнуло на пол и покатилось. Вот только Виолу это совсем не волновало.
Она во все глаза смотрела на облитого грязной водой мужчину. Очень и очень знакомого мужчину.
– Ой, – произнесла она сдавленно, пытаясь понять, что с ней теперь сделают. – А мы закрыты. Приходите завтра.
Глава 4
– Какая… – начал мужчина, брезгливо отряхиваясь от капающей с него грязной воды, – негостеприимная лавка. Так вы всех клиентов растеряете, миледи.
Виола сначала вспыхнула от смущения и вины, но в этот момент вспомнила, что вешала на дверь предупреждающий знак.
– А нечего ломиться, когда ясно сказано, что закрыто, – выдала она быстро и довольно грубо, а потом, чуть подумав, добавила: – Милорд.
Соскочив с табуретки, она быстро протиснулась мимо мужчины и открыла входную дверь, убеждаясь еще раз, что предупреждающий знак вывешен.
– Вот, – ткнула она пальцем, глядя на человека с торжеством.
Тот равнодушно посмотрел на нарисованный на деревянной табличке пучок травы, перечеркнутый крест-накрест (не все в королевстве умели читать, поэтому знак не содержал слов), и безразлично хмыкнул.
– Я подумал, для вас правила – нечто несущественное, – выдал он и оглядел ее более пристально.
Виола смутилась, когда взгляд мужчины остановился на старом дырявом платке, который она купила для маскировки. Желание снять тряпку и поправить волосы она безжалостно подавила. Вот еще! Не станет она прихорашиваться!
– Не понимаю, о чем вы, – выдала Виолетта и, захлопнув дверь, сложила руки на груди в защитном жесте.
Волнение вернулось. Она вспомнила, как совсем недавно буквально запрыгнула в кровать этого человека. А еще был поцелуй…
Нет, нет, она не должна вспоминать! Ей это так хорошо удавалось! По крайней мере, до нынешнего момента. А сейчас взгляд будто примагниченный соскальзывал на чужие губы. К слову, весьма красивые.
– Строите из себя невинную? – мужчина хмыкнул, перешагнул валяющееся ведро и уселся на табуретку. При этом он выглядел так, словно усаживался не на деревянное убожество, которое впору выкинуть, а на настоящий трон. – Помнится, не так давно вы были весьма раскрепощенной. Настолько, что не постеснялись запрыгнуть в постель незнакомого мужчины.
Виолетта к этому моменту смогла справиться со смущением из-за неловкой ситуации, в которую попала, когда спасала свою жизнь, так что слова мужчины не произвели на нее никакого впечатления.
– Вы прекрасно знаете, что дело вовсе не в моей раскрепощенности.
После этих слов она впилась взглядом в мужчину, размышляя, что ему надо. У нее все еще не было уверенности, что он никак не связан с хозяином того дома.
– Да, – мужчина кивнул. – Вы удирали после того, как залезли ночью в чужой дом.
– Я ничего не воровала! – мгновенно отреагировала Виола, подумав, что ее снова обвиняют в том, чего она не делала.
– Конечно, – человек глянул на нее со скепсисом. – Мы уже установили, что вы заблудились ночью, когда встали выпить воды.
Виолетта поджала губы, глядя на него недовольно.
Некоторое время они мерились взглядами, но в какой-то момент Виоле это надоело. Вздохнув, она прикрыла глаза и потерла переносицу. После этого подошла к стойке, схватила чистую тряпку и бросила ее мужчине.
Тот повертел ткань в руках и принялся вытирать облитый костюм. Правда, это было уже бесполезно, поскольку вода впиталась полностью.
– Еще раз говорю, что ничего не крала. И не собиралась. Я… – Виолетта с подозрением покосилась на мужчину. – А вы, собственно, кто такой? – вышло как-то обвинительно, но Виола не собиралась извиняться.
– О, наконец мы дошли до знакомства, – мужчина отбросил тряпку и встал. – У меня так в первый раз, – заверил он и подошел ближе. – Обычно я сначала спрашиваю имя, а потом уже просыпаюсь в объятиях женщины. Что ж, разнообразие иногда очень приятно. Позвольте представиться. Мое имя Эйден Честертон. Прошу любить и жаловать.
После этого назвавшийся Эйденом мужчина подхватил ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони.
Виолетта на время зависла. Ей, случалось, целовали руки, но жест все-таки был не слишком привычен, отчего она ощутила, как потеплели щеки.
– Виола Данте, – быстро представилась она. – Можете не любить и не жаловать. Я не расстроюсь! – добавила Виолетта и выдернула руку из чужой хватки.
Имя мужчины ни о чем ей не сказало. По манерам он вроде был благородным, но предыдущая владелица тела не имела выхода в высшей свет, так что никаких воспоминаний об именах аристократов у нее не было. А дар…
Виола прислушалась к себе. На удивление, интуиция ничего не говорила, а ведь у той, казалось, есть мнение о каждом человеке, которого Виолетта когда-либо встречала.
Что это значит, она понятия не имела, но надеялась, что нечто положительное. Хотелось верить, что дар предупредит, если ей будет угрожать опасность.
После того как она представилась, на лице мужчины скользнуло подобие удивления, но эта эмоция быстро исчезла, оставив после себя лишь вежливое внимание.
– На чем мы остановились? – спросил Эйден. – Да, точно, вы хотели рассказать мне, почему нарушили закон. Не скажу, что это отменит ваше наказание, все-таки закон един для всех независимо от причины, но точно смягчит приговор.
Виолетта подавила испуг и посмотрела на мужчину негодующе.
– Я могу сказать, что ничего не делала. Почему вы думаете, что поверят вам, а не мне? – спросила она, снова складывая руки на груди.
– Дайте подумать, – мужчина задумчиво постучал по подбородку пальцем (который Виоле хотелось сейчас укусить!). – Да, точно, вспомнил. Может быть, потому что я аристократ? Как вам такое объяснение? Насколько я понял, – он осмотрел лавку, – за вами не стоит старого рода, который был бы достоин безоговорочной веры.
Виолетта сжала зубы. Хотелось схватить грязную тряпку и отхлестать человека перед ней прямо по самодовольным щекам! Она понятия не имела, как щеки могут быть самодовольными, но сейчас они именно такими ей и казались!
– Этого мало? – Эйден с интересом на нее посмотрел, невольно скосив взгляд на опасные даже на вид ногти, которыми девушка сейчас цеплялась за ткань потрепанной одежды. – Могу еще добавить, что любой суд с большей охотой примет сторону мужчины. И еще одна маленькая деталь, – сказав это, он подошел ближе, наклонился к чужому уху и прошептал: – Дело в том, что я бастард короля. Как думаете, поверят мне или нет?
Сначала Эйден хотел сказать о своей должности, но потом передумал. О том, что он глава тайного сыска, знал лишь узкий круг людей. Ему не хотелось пока расширять его. Зато о его не совсем законном рождении знала каждая собака в королевстве. И пусть самому Эйдену до смерти не нравился подобный титул, он признавал, что ему не изменить того, над чем он не властен.
– О, прекрасно, – Виола юркнула мимо мужчины и встала от него на расстоянии. – Никогда не встречала более бесчестных людей! Вам не стыдно бравировать своим положением перед бедной, несчастной, ни в чем не повинной девушкой?
Повернувшись к ней, Эйден поднял голову и осмотрел украшенный кое-где паутиной потолок, словно на нем было что-то написано, а потом, вернув взгляд к Виоле, ухмыльнулся.
– Нисколько, – признался он, глядя, как красивое лицо девушки кривится, словно в этот момент кто-то выкручивал ей руки. Эйден даже сам не мог понять, зачем так настойчиво ее преследует, но ничего не мог с этим поделать. Она ему нравилась, и он хотел провести с ней больше времени.
– Великолепно, – Виола злобно на него посмотрела, отчего Эйден на миг ощутил побежавшие по спине мурашки. – Что вы хотите? Все эти слова… намеки. Вы ведь что-то хотите взамен? Говорите!
– О, всегда любил иметь дело с людьми, которые меня понимают, – Эйден оглянулся по сторонам. – Может быть, мы найдем более укромное место? – предложил он. И только тогда Виолетта заметила выглядывающую из-за угла Ребекку, которая воинственно держала метлу. Выражение на лице девушки подсказывало, что шутить с ней точно не стоит.
– Ребекка? – позвала служанку Виола, озадаченно глядя на крепко сжатую метлу. – Что ты делаешь?
– Он вам угрожает, госпожа? – Ребекка сделала два шага вперед. Ее взгляд, прямой и смелый, переместился с Виолетты на Эйдена. – Вам не стыдно? Моя госпожа добрая, и она болеет. Ее нельзя тревожить!
Виола с тревогой посмотрела на мужчину. Она опасалась, что тот вспылит из-за такого неуважения, но он, к ее удивлению, выглядел спокойным и даже слегка позабавленным.
– Стыдно, – внезапно признался Эйден. – Но что поделать? Других вариантов у меня нет.
– Всегда есть варианты, – важно изрекла Ребекка, немного расслабляясь.
– Так! – прервала Виола этот обмен «любезностями». Было понятно, что мужчина не собирается бросать Ребекку в темницу из-за пары резких слов. А раз так, то пора все-таки перейти к делу. – Идемте. Ребекка, вернись на кухню. Завари нам чаю, пожалуйста.
Вскоре они зашли в комнату Виолы, расположенную на втором этаже. Она была крохотной, скудно обставленной, но Виолетту это мало волновало. У нее никогда не было завышенных запросов к месту, в котором она живет.
– Теперь, когда мы наедине, – начала она. Развернувшись, Виола опустилась на стул и сложила руки на груди, бросив взгляд на второй стул, давая понять, куда может сесть незваный гость, – можете рассказать мне, что вы хотите. Повторю, что не ворую, не убиваю и не предоставляю услуги сексуального характера! Итак?
Ее слова звучали очень требовательно. Эйден восхитился. Сколько раз ему приходилось взаимодействовать с разными людьми. Обычно те, кто понимал, что их держат крепко, начинали лебезить или льстить, но нынешняя собеседница явно была сделана из другого теста.
– Мне нужна невеста, – прямолинейно заявил он, присаживаясь на любезно предложенный стул.
Эйден пытался быть серьезным и внушительным, вот только у стула одна ножка была короче остальных, отчего тот немедленно накренился. Не ожидав такой подставы, Эйден взмахнул руками и почти свалился на пол. Удержаться удалось в последний момент благодаря крепкому столу, за который он ухватился.
Выпрямившись, Эйден сжал губы и встряхнул на себе одежду.
– Мелкая месть вас не красит, миледи, – заверил он, сохраняя равновесие на шатком стуле.
– Правда? – с усмешкой спросила Виола, а потом и вовсе рассмеялась. – Может быть, но видели бы вы свое лицо! О боже, никогда от этого не устану. И не уберу этот стул! – но потом она вспомнила его слова. – Постойте. Вы сказали, вам нужна невеста? Позвольте спросить: при чем тут я?
Виолетта нахмурилась. Недавнее веселье моментально испарилось. Невеста? Она не собиралась выходить замуж в ближайшее время! Тем более за человека, который ее шантажировал!
Конечно, Эйден был привлекательным мужчиной, этого не отнять, но внешность не могла скрыть многочисленные недостатки! Шантажист, аристократ, самый настоящий бастард короля – Виола и не знала, что из всего этого самое плохое.
– Я предлагаю вам ею стать, – просто ответил мужчина, глядя на нее так, будто ожидал вспышки.
Виолетта на миг замерла, а затем рассмеялась.
– Очень смешно. Прекрасная шутка!
– Я не шутил.
– Тогда вы издеваетесь? – Виола поджала губы и посмотрела на мужчину хмурым взглядом.
– Миледи, поверьте, я не собирался ни шутить, ни издеваться над вами. Я со всей серьезностью заявляю, что хочу, чтобы вы стали моей невестой.
Виолетта ощутила, как сердце подпрыгнуло к самому горлу. Она не была до конца уверена, от каких именно эмоций это случилось. Наверное, просто нервозность. Да, именно так.
– Абсурд, – отмахнулась она, не ощущая той уверенности, с которой звучал ее голос. – Вы бредите! С какой стати я должна становиться вашей невестой? Мы даже толком не знакомы! Да и вообще… – она вскинула руку и покрутила кистью, словно этот жест мог все объяснить. – У нас с вами разный социальный статус! Никто не позволит случиться такому мезальянсу! Я дочь простого торговца, а вы пусть и бастард, но все-таки сын короля!
– Кого это волнует? – фыркнул Эйден и, сложив руки на груди, откинулся на спинку стула. За такую небрежность он немедленно был наказан – стул покачнулся, заставив мужчину цепляться за стол.
– Как это кого? – возмутилась Виола, стараясь не смеяться от убийственного взгляда, которым самый настоящий принц пытался передать ей свое негодование. – Например, вашего отца?
– А мы ему ничего не скажем, – сказал Эйден, а потом встал с шаткого стула, в два шага добрался до кровати и совершенно бесцеремонно уселся на нее. Для этого мира такой поступок был верхом неприличия.
Впрочем, Виолетта, выросшая в другом мире, оставила подобное поведение без комментариев.
– Что вы хотите сказать? Как это – не скажем? Да и зачем вам невеста? Вы еще молоды, куда торопиться? – засыпала она его вопросами.
В дверь коротко постучали. Затем в комнату вошла Ребекка с подносом, на котором дымились две чашки травяного отвара, который здесь считался чаем.
Увидев рассевшегося на кровати мужчину, девушка покраснела до корней волос и возмущенно посмотрела на него. Эйден вместо того, чтобы устыдиться, улыбнулся, делая вид, что это не он нарушает все нормы приличия.
– Ваш чай, госпожа, – буркнула Ребекка, расставляя чашки, а потом прижала поднос к груди.
– Спасибо, – поблагодарила Виола. В комнате повисла тишина. Спустя пару минут Виолетта подняла голову и вопросительно посмотрела на служанку. Та стояла так, словно собиралась зазимовать в этом месте. – Можешь идти, Ребекка.
Девушка некоторое время колебалась, но потом все-таки вышла. При этом она так медленно закрывала дверь, все время глядя в комнату не мигая, что становилось немного жутко.