Письма Звёздному императору
Когда он приехал на маяк, выбрав краткое время в начале очередных каникул, Айлисса призналась ему, что беременна. Лаон был и безмерно счастлив, и озабочен: время родов могло совпасть со временем его выпуска из университета. И все же он твердо решил, что рожать Айлисса будет в Уллинофароа, где есть и опытные врачи, и хороший уход – рисковать здоровьем жены и младенца он никак не хотел. Заработанных денег хватило на крохотную квартирку и приличную клинику.
Первенцем оказалась девочка. Они оба решили, что дадут ей имя Илассиа. Кратко – Ласси. И символично, и благозвучно, и женственно.
А к защите дипломной работы Лаон Саонс готовился под громкие крики малышки, не понимавшей, зачем ей понадобилось выходить из теплого мягкого материнского чрева в мир, где бывает голодно, холодно, неуютно и страшно.
Тем не менее, защитился он с блеском. И после торжественного выпускного приема глава факультета, профессор Каллео Вайянс, пригласил его поговорить с глазу на глаз.
«Уважаемый господин Саонс», – сказал именитый историк. – «Я следил за вашим профессиональным развитием с первого курса, когда вы выступили на моем семинаре с докладом, который показался мне слишком зрелым для начинающего. Появилось нехорошее подозрение, будто вы скомпилировали свой текст, не сославшись на труды солидных ученых. Однако, к моему удивлению, я не смог поймать вас на прямом или скрытом заимствовании. Мысли, выводы, формулировки были оригинальными, хотя материал, естественно, брался из опубликованных ранее книг. С тех пор вы продвинулись так далеко, что ваше дипломное исследование могло бы сойти за полновесную магистерскую диссертацию. Однако процедура не позволяет сразу присвоить вам ученую степень. К тому же, мне думается, вы способны на большее. И я вижу вас в будущем профессором Императорского университета – возможно, моим преемником. Не удивляйтесь, господин Саонс: вероятно, это случится не скоро, однако готовиться нужно заранее. Любой ученый желал бы иметь достойных учеников и гордиться ими не меньше, чем собственными детьми. Поэтому, дорогой господин Саонс, я настоятельно рекомендую вам не останавливаться на получении нынешнего диплома, а завтра же подать документы на зачисление в магистратуру. Вас примут без экзаменов, как закончившего обучение с наивысшей оценкой».
Лаон ждал чего-то подобного, однако не мог немедленно высказать свой восторг от засиявших перед ним перспектив.
«Многочтимый профессор Вайянс», – отвечал он скромно и искренне. – «Будь я полностью свободен в решениях, я мгновенно сказал бы: о да, разумеется, ни о чем другом я мечтать бы не мог! Однако, должен признаться, на мне лежит долг перед самыми близкими. У меня на руках молодая жена и новорожденная дочь. Мой тесть совсем не богат, и я вынужден зарабатывать на жизнь для себя и моих любимых, а написание диссертации не позволит мне поступить на службу с достойной оплатой».
«А ваша семья, я имею в виду ваших почтенных родителей, не могла бы вас поддержать?» – осведомился профессор Вайянс.
«Моя семья, – признался Лаон, – не пожелала принять мой выбор и наотрез отказала мне в помощи. Обращаться к ним еще раз я совсем не хотел бы. Это значило бы признать мою неправоту, а на это я не пойду».
«Существует другая возможность», – сказал профессор. – «Магистранту не возбраняется быть сотрудником факультета. Как бы вы посмотрели, уважаемый господин Саонс, если я предложил бы вам должность своего ассистента – при условии, что вы за два года напишете и защитите магистерскую диссертацию?»…
Лаон просто опешил. Такого он не воображал себе даже в самых смелых мечтаниях. Ассистент главы факультета – сразу же после выпуска? Неужели это возможно?
Колебаться было немыслимо. Он ответил – да, конечно, с великой радостью! Обязанности ассистента не предполагают ежедневной работы с утра до вечера. Иногда провести семинар, иногда прочитать за профессора лекцию по его указаниям, иногда принять зачет, но чаще – проверить и отрецензировать студенческие рефераты, составить библиографический список к будущему семестру, покорпеть над отчетами… С этим можно управиться, проводя остальное время в архивах и в кабинете Вайянса, при отличной технике, которая теперь будет в распоряжении Лаона.
Айлисса приняла эту новость как должное. Мужу виднее, как строить свою карьеру и налаживать общую жизнь. Естественно, быстро ничего не получится. Нужно еще пару лет потерпеть, мирясь и с тесной квартиркой, в которой Айлисса почти задыхалась, и с длительными разлуками. Она сама настояла на том, чтобы, когда Ласси чуть-чуть окрепнет, вернуться с ней на маяк. Там и свежий воздух, и помощь Кайса и Файи, и простор, и великая красота океана, неба, дальних гор, скал и волн… В городе Айлисса чувствовала себе словно пленница – рыба в садке, птица в клетке, молодое растущее деревце в тесном горшке.
И Лаон отвез ее на мыс Морну, к родителям, которые пришли в восторг от крохотной внучки и сняли с Айлиссы часть ежедневных забот по ее воспитанию. Теперь жена могла хотя бы изредка выспаться ночью или погулять по берегу днем. Изможденная непривычной замкнутой жизнью в Уллинофароа, она вновь посвежела и похорошела. Но Лаон мог наслаждаться общением с нею лишь время от времени, даже реже, чем когда был студентом. Тогда все выходные и праздники всецело принадлежали ему, а теперь он часто был занят обработкой материалов для диссертации или чтением семинарских работ. На каникулах Лаон тоже старался часть времени провести в архивах, иначе из-за нехватки сведений и документов он не мог продолжать писать диссертацию.
Наконец, он вынес свой труд на защиту и стал магистром. Защита вызвала большой интерес, ибо тема была совершенно оригинальной: «Механизм передачи исторической памяти в семьях из разных страт». Лаон не только изучил огромное количество писем, дневников и изобразительных материалов, хранившихся в нескольких городских архивах и в Императорском музее Уллинофароа, но и взял множество интервью в тех семействах, где с ним соглашались поговорить на подобные темы.
Беседовал он, конечно, и семьей Вайнир – Кайсом, Файей и Айлиссой. Представления об истории Уйлоанской империи и об истории освоения этой планеты, Лиенны, были у них, естественно, самые приблизительные. Кайс хотя бы учился когда-то в школе, а Файя, как и Айлисса – нет. Зато о многом они судили честно и здраво, без иллюзий и преувеличений. Да, мы все явились со звезд, но живем-то мы здесь, на этой земле, возле этого моря, и важнее помнить имена своих родственников и предков, чем давным-давно умерших властителей, и любить нужно тех, кто близко, а не тех, кого никогда не увидишь…
Лаон очень любил Айлиссу и всё время ощущал вину перед ней за несбывшиеся обещания: проходили годы и месяцы, а он по-прежнему жил в Уллинофароа, она же – с родителями, на маяке. Да, он слал им деньги, они давно не знали нужды, у маленькой Ласси были красивые платьица, игрушки, лакомства. Но жена оставалась подолгу без мужа, а дочь без отца.
Он никогда не смог простить себе смерть Айлиссы. Хотя несчастный случай мог произойти и при Лаоне, он бы сразу же обратил внимание на покрасневшую и распухшую руку и вызвал бы медиков раньше, чем яд окончательно отравил ее кровь. Рыбаки, моряки и их жены не привыкли щадить себя и бежать ко врачам при малейшем недомогании, они терпят всегда до последнего, а с порезами, ранами, ссадинами вовсе не церемонятся – протрут настойкой, смажут жиром, перевяжут наскоро и опять вернутся к своим ежедневным трудам. Айлисса была воспитана так же.
Лаон поклялся себе, что он останется верен памяти незабвенной, самой лучшей на свете жены, а единственной дочке даст воспитание и образование, какого не получают даже знатные барышни.
Но о будущем Ласси говорить еще рановато. И у Лаона не хватило бы духу отнимать последнюю радость у дедушки с бабушкой. Они уже потеряли старшего сына, а теперь так нелепо и рано скончалась Айлисса… Пусть Ласси останется на маяке, пока не пришла пора отдавать ее в школу. Тогда Лаон приедет за ней и возьмет в Уллинофароа. К тому времени он уже станет уважаемым преподавателем Императорского университета. Снимет квартиру и будет жить вместе с дочкой. А стариков навещать на каникулах.
Он твёрдо это решил и от своего решения никогда не отступится.
Инопланетянин
На защите магистерской Лаона, помимо университетских историков, экспертов из Императорского музея и Архива Менноа, присутствовал инопланетянин. С Виссеваны, ближайшего из разумных миров.
Его звали довольно причудливо: Аррманнуихх Варданассир. Лаон, заранее извещенный о появлении гостя, с большим трудом наловчился произносить столь трудное для уйлоанца имя. Как пояснил профессор Вайянс, достаточно обращаться к нему «господин Варданассир», если возникнет такая необходимость.
Виссеванец заметно отличался от уйлоанцев, хотя одевался, как обычный состоятельный житель Уллинофароа. У него было только два глаза, не три. И он тихонько светился и периодически изменял цвет лица. Уйлоанцы тоже могут бледнеть и мрачнеть, однако палитра красок, доступная господину Варданассиру, простиралась от густо-лилового до нежно-зеленого. Смотреть на всё это было и неловко, и странно, и в то же время необычайно увлекательно.
Лаон знал, что такие особенности присущи всем виссеванцам, и знал, что выходцы с этой планеты живут на Лиенне, в поселке Вивао близ космопорта. Многие работают в самом космопорте и лишь изредка бывают в Уллинофароа или в других городах Фарсана. Каждый рейс в космопорте – событие, о прибытиях и отлетах всегда сообщается по ИССО – имперской сети сообщений. Но звездолеты нужно обслуживать, и всё, что связано с их приемом и подготовкой к полету, заранее обеспечивать и контролировать. На Лиенне пока еще не строят собственных кораблей для перемещения в космосе. Зато Межгалактический альянс предоставляет такие возможности всем своим членам – правда, отнюдь не даром, а за очень большие деньги. Альянс субсидирует исключительно деловые поездки, поэтому на Лиенну из внешних миров прилетают немногие.
Виссеванцам атмосфера и климат Лиенны подходят, и потому они преобладают в инопланетной колонии, хотя есть и посланцы с других планет – Лаон их никогда не видел, лишь слышал о них.
Господин Аррманнуихх Варданассир – явно не из технического персонала. Защита магистерских диссертаций – процедура открытая, прийти на нее может в принципе всякий желающий, но обычно присутствуют те, кто знаком с претендентом на ученую степень, или те, кому интересна тема его занятий. Будь гость с Виссеваны специалистом по космолетам, он пришел бы послушать, как защищают свои диссертации физики и астрономы.
Он – историк?..
Но зачем бы Межгалактическому альянсу командировать на Лиенну историка?..
В перерыве после защиты, которая прошла чрезвычайно успешно – степень Лаону присудили единогласно – профессор Вайянс познакомил его с виссеванцем. Тот изъяснялся на уйлоанском не очень уверенно, и вскоре попросил разрешения включить лингвочип: незаметный электронный приборчик, синхронно переводящий с одного языка на другой.
Чтобы разговор протекал без помех, они перешли в кабинет главы факультета, и Лаон сообразил: видно, господин Варданассир – лицо очень важное, коль скоро ради него професор Вайянс пожертвовал своим правом отдохнуть в своем кресле и спокойно выпить воды, приготовленной секретарем. Впрочем, обменявшись с гостем парой вежливых фраз, профессор извинился – ему пора уходить, заседание должно скоро продолжиться, без него оно не начнется, но коллеги могут оставаться здесь, сколько им нужно. Два кресла, диванчик, столик с фруктами и напитками…
Поблагодарив профессора, они расположились в креслах.
– Я чрезвычайно польщен тем, что мой заурядный труд вызвал такое внимание посланца другого мира, – учтиво произнес Лаон.
– Ваш труд, магистр Саонс, вовсе не зауряден, – возразил виссеванец, осветившись зеленоватым сиянием. – В нем нова и тема, и проблематика, и методика, да и весь материал добыт лично вами. На месте университета я бы, возможно, сразу же сделал вас доктором и профессором.
– У нас такое не принято, господин Варданассир. На Лиенне чтут иерархию. В этом есть свой смысл. Лучше, когда заслуги бесспорны, и все ступени пройдены по порядку.
– Вероятно, вы правы, уважаемый господин магистр. Историку опыт и зрелость полезны, открытия здесь не зависят от возраста. Но вы же не удовольствуетесь вашим нынешним статусом?
– Простите, почтенный господин Варданассир, могу я узнать, по какой причине вам интересны мои планы на будущее?
– Я в каком-то роде ваш коллега, господин магистр Саонс. Моя специальность – история цивилизаций. Это шире, чем просто история, но, в общем, примерно одно и то же. Здесь, на Лиенне, я служу дипломатом. Консул Виссеваны, к вашим услугам.
Аррманнуихх Варданассир приобрел серебристый с искрами цвет.
– Необычайно польщен, господин консул.
– В нашей столице, – имя которой жителям прочих миров запомнить и выговорить очень трудно, поэтому мы предлагает кратко называть ее Наиндрагаррой, – работает Межгалактический университет. До назначения на Лиенну я был там профессором и продолжаю поддерживать связи с коллегами. Мы заинтересованы в пополнении нашего инфоцентра новейшими трудами всех направлений. Ваша магистерская диссертация, с которой я с удовольствием ознакомился, безусловно, заслуживает быть включенной в наш фонд.
– Я нисколько не против, господин консул. Что для этого нужно сделать?
– Во-первых, получить разрешение вашего университета на публикацию на межгалактическом уровне. Во-вторых, представить сам текст в указанном нами формате – программы, которыми пользуются на Лиенне, уже устарели, но повсеместно заменить их сейчас не получится, а иначе возникнет полная рассогласованность. Ваши файлы просто не будут читаться. В-третьих, необходимо подробное резюме на космолингве. А лучше бы авторизованный перевод всего текста на этот язык. Вы ведь владеете космолингвой?
– Я читаю на космолингве, – признался Лаон. – Но говорить ни с кем еще не доводилось.
– Язык, как вы знаете, грамматически прост. Фонетика доступна большинству разумных космических рас, обладающих сходным с нашим речевым аппаратом. Только лексика может составить трудность – она обширна и включает тезаурус многих цивилизаций и многих наук. Впрочем, с помощью лингвочипа это тоже преодолимо.
– К сожалению, господин консул, у меня такого приспособления нет.
– И на вашем факультете тоже нет?
Господин Варданассир окинул беглым взглядом довольно старомодно оформленный кабинет профессора Вайянса, где вдоль стен красовались толстые книги, изданные на бумаге.
– Где-то есть, но, кажется, самой простой модели. Считается, что историкам лингвочипы не сильно нужны. Мы ведь не общаемся с представителями других миров, а изучаем историю нашей Империи. Вероятно, у физиков имеются приборы посовременнее.
– Вот один из недостатков всех локальных систем научного образования, – произнес виссеванец, сменив цвет лица со спокойно-синего на красноватый.
– Наш университет вам кажется очень отсталым, господин консул? – несколько уязвленно осведомился Лаон.
– Он безусловно хорош для целей, ради которых создан и существует, – уклончиво ответил Варданассир. – Квалификация ваших преподавателей и студентов, насколько я могу судить, основательна.
– Однако лишь в пределах Лиенны?
– Истинно так, магистр Саонс.
– До межгалактического уровня нам далеко?
– Над его достижением надо работать.
– Почему, господин консул, вы говорите об этом со мной? Я всего-навсего ассистент главы факультета, даже не полноправный преподаватель, только что защитил магистерскую…
– Вы мне кажетесь перспективным ученым, господин Саонс. У вас непредвзятое восприятие сути вещей. Вы умеете находить неожиданные и оригинальные темы. Профессионалам вашего склада свойственно гибко менять направление поисков и предлагать идеи на стыке разных наук.
– В нашей среде, господин консул, такие зигзаги не всегда поощряются.
– Мне это известно, господин магистр. Зато Межгалактический совет по научным связям разумных миров очень заинтересован в специалистах подобного типа. Поэтому я предлагаю вам сделать самый простой и маленький шаг: представить вашу диссертацию в переводе на космолингву. Лингвочип, к сожалению, здесь не вполне надежный помощник. Для обычной беседы, вроде нашей с вами, он подходит, однако перевод научного текста со сложной лексикой и строгой терминологией требует кропотливой работы профессионального переводчика – или автора, если он свободно знает язык.
– Я попробую этим заняться, господин консул. Оплатить услуги переводчика я пока не могу, у факультета вряд ли тоже найдутся свободные средства. К тому же я не уверен, что наши лингвисты справятся с текстом не по своей специальности – у них мало опыта в этой сфере. Придется усовершенствовать мое владение космолингвой и самому сделать эту работу. Боюсь, однако, что на это уйдет много времени. Я довольно сильно загружен, и мне нужно заботиться о семье.
– Понимаю вас, господин магистр. И всё же не забывайте про мое предложение. Для начала вы можете сделать реферат по своей диссертации и прислать его в наш журнал «Виссеванский исторический вестник». Он распространяется по межгалактическим инфоцентрам. И вы получите гонорар, как положено.
– Благодарю вас!
– Было очень приятно найти в вас столь понимающего собеседника. Вероятно, вам давно пора возвращаться к ожидающим вас друзьям и коллегам. Всего доброго, господин магистр, еще раз поздравляю вас с блестящей защитой и надеюсь, что мы еще встретимся.
Виссеванец первым покинул кабинет, Лаон Саонс почтительно вышел вслед за ним, секретарь, ожидавший в приемной, закрыл за ними дверь и опять погрузился в свои дела.
Никакая толпа почитателей Лаона вовсе не подстерегала. Однокурсники несколько сторонились его, наслушавшись сплетен о семейных раздорах у Саонсов. Поведение Лаона было им непонятно: порвать с семьей из-за дочки смотрителя маяка, а потом фактически бросить ее с ребенком, и теперь горевать о ее нелепой кончине… Объяснять кому-либо все обстоятельства он не желал. Из родных на защите не был никто. Кайс и Файя приехать никак не могли, а Саонсы или Майвэи не соизволили.
На приеме в честь молодых магистров Императорского университета Лаон чувствовал себя донельзя одиноким и даже несчастным, несмотря на лестный отзыв инопланетянина с языколомным именем… как его… Аррманнуихх Варданассир. Всех прочих выпускников действительно окружали близкие и друзья, а он бродил по залу как неприкаянный, периодически приближаясь к знакомым, обмениваясь поздравлениями и понимая, что не стоит вклиниваться в чужие беседы – либо придется слушать их молча, либо натужно придумывать любезные реплики.
Он решил попрощаться с профессором Вайянсом, поблагодарив его за помощь и доброту, и тихо покинуть сборище, становившееся всё более оживленным. На подносах официантов появилось вино – некрепкое, но позволявшее избавиться от традиционной академической чопорности.
Профессор Вайянс сам двинулся навстречу Лаону: «Мой дорогой! Все коллеги только о вас и говорят! Вы хоть сами-то поняли, какие перед вами открываются перспективы?»
– Да, конечно, профессор. Но я не знаю, позволит ли факультет разместить диссертацию на посторонних ресурсах.
– Разрешение я вам добуду. Ученый совет должен радоваться, что впервые магистерская диссертация по нашей специальности удостоилась такого внимания. До сих пор в межгалактические инфоцентры отправляли только труды математиков, астрономов, планетологов и биологов.
– Простите, профессор. Я всё же не понял, какое касательство имеет консул чужой планеты к научным контактам университетов? Господин Варданассир сообщил мне, что он историк цивилизаций, наш коллега, но мне показалось, будто он наделен особыми полномочиями. Это правда?
– Дорогой мой Лаон, вы живете как моллюск, плотно замкнутый в собственной раковине. Должность господина Варданассира – не просто консул, хотя эти обязанности он старательно исполняет. Он – Хранитель нашей планеты!
– В каком смысле… Хранитель?
– В прямом. Лиенна, как вам известно, – член Межгалактического альянса. Альянс посылает в миры своих представителей, которые обычно имеют другие официальные должности. В данном случае – должность консула. Но она не слишком обременительна: с Виссеваны к нам летают нечасто. От нас туда – еще реже. Расстояние слишком огромно, а стоимость перелета непосильна никому из обычных лиеннцев, даже самых богатых. Защита интересов находящихся здесь виссеванцев тоже довольно рутинное дело и сводится к оформлению неких разрешительных документов и улаживанию возникающих споров. Хранитель же находится в постоянном контакте с правительством Императорского кабинета, получает сведения о развитии всех процессов на нашей планете и отправляет отчеты руководству Межгалактического альянса, на основании которых сюда поступают очередные субсидии на развитие экономики и науки.
– То есть, он решает, как и что финансировать в этой сфере?
– Не совсем. Хранитель не вмешивается ни в какие внутренние дела опекаемой им планеты. Он вправе лишь давать консультации, если его о них просят. Фактически, он – посредник между Альянсом и властями Лиенны.
– И он перемещается просто так, один, без охраны?
– Таковы обычные требования Межгалактического альянса. Его эмиссары имеют разные степени полномочий: Наблюдатель, Хранитель, Куратор, Координатор. Никто из них не должен выделяться ничем, кроме собственной внешности – а она бывает не похожей на нашу или чью-то еще. Охрана им не полагается. Она привлекает внимание и не позволяет вести объективные наблюдения. Об истинной миссии представителя Альянса знают избранные посвященные. Поскольку вы уже вступили в контакт с господином Варданассиром, он разрешил мне раскрыть вам его настоящий статус. Однако прошу вас, дорогой Лаон, держать это в тайне от ваших знакомых и родственников.
– Я всё понимаю, господин профессор, и очень горжусь доверием господина Хранителя, а еще больше – вашим.
– Вам, вне всяких сомнений, еще придется общаться с господином Варданассиром, поэтому я счел нужным подробнее просветить вас о том, насколько он значительная особа.
– Мне кажется, я уже понял это из разговора с ним. Он держался как тот, кто уверен в том, что его пожелания будут выполнены, причем не только мною, вашим скромным помощником, но и руководством университета.
– Лаон, ради праздника сообщу вам еще одну важную новость. Завтра появится распоряжение о назначении вас штатным лектором факультета. Если, конечно, это соответствует вашим желаниям.
– О, еще бы, дорогой господин профессор! Я так благодарен вам за всё, что вы сделали для меня! Но кто же будет выполнять обязанности ассистента?
– До начала каникул я попрошу вас совмещать обе должности. Без вас мне просто не обойтись на экзаменах, вы ведь знаете курс наизусть и привыкли ко всем моим требованиям. На каникулах, вероятно, я подыщу другого кандидата, хотя сотрудничать с вами мне было необычайно удобно. Впрочем, если вы захотите, сможете и далее оставаться и тем, и другим. Но боюсь, тогда у вас совсем не останется времени для научных занятий. Днем вы просто не попадете в архивы, а к вечеру уже не сумеете сосредоточиться должным образом. Заставлять вас трудиться на двух должностях было бы с моей стороны непростительным эгоизмом.
– Вы безмерно великодушны, дорогой господин профессор. Я навеки вам благодарен, и до каникул полностью в вашем распоряжении!
Это значило, что сразу после триумфальной защиты уехать на маяк, повидать свою Ласси, тестя и тещу, никак не получится. Придется остаться в Уллинофароа.
Семья
Каким-то образом об успехах Лаона тотчас узнали отец, мать и прочие родственники. Защиты магистерских не транслировались по Императорской Сети Сообщений (ИССО), но прямой эфир шел на университетском канале, и желающие могли к нему подключиться, не присутствуя в аудитории. Скорее всего, кто-нибудь из общих знакомых сообщил им, и они, оставаясь незримыми, видели всю процедуру – доклад, вопросы, ответы, рецензии оппонентов, реплики членов комиссии, аргументы Лаона в пользу своих изысканий. Всё это может интересовать либо профессионалов, занимающихся той же темой, либо самых близких, которым важно видеть своего любимого сына, мужа, брата, племянника выступающим в столь высоком ученом обществе.
Родители Лаона в науках мало что смыслили, однако их новый зять, Аллуэн, муж младшей сестры, Саинны, имел университетский диплом врача и владел своей собственной клиникой. Лаон был с ним знаком весьма поверхностно: роман Саинны с молодым медиком увенчался законным браком уже после того, как в доме Саонсов случился семейный разлад. Похоже, что Аллуэн и Саинна в самом деле любили друг друга, хотя Саонсы всячески поощряли сближение младшей дочери с представителем высшей страты – знатным, богатым, образованным, симпатичным.