Сенявин

3. Капитан 2 ранга Дмитрий Сенявин в Херсоне. Керченское сражение. Выборгское сражение. Бой у мыса Тендра

Наступил новый 1789 год. Армия ушла на зимние квартиры, оставя небольшой гарнизон в Очакове. Около крепости Кинбурн обмёрз льдом 66-пушечный линейный корабль «Св. Владимир» недалеко от моря. После смерти контр-адмирала Алексиано им временно командовал капитан-поручик Пётр Клавер, так как капитана 2 ранга Михаила Чефалиано поставили командовать гребной эскадрой. Князь Григорий Потёмкин посылает на этот корабль своего генеральс-адьютанта, капитана 2 ранга Дмитрия Сенявина и приказывает его вывести в море. Имея опыт освобождения от ледового плена, Дмитрий вместе с многочисленной командой, высадившейся на лёд, прорубали канал. Они даже при помощи пушки делали полыньи и спустя несколько дней вывели корабль на чистую воду. Контр-адмирал Марко Войнович для вступления в новую должность «командующим морским департаментом» уже 8 января прибыл к крепости Кинбурн. В помощь Сенявину дали двухмачтовое транспортное судно «Березань» и навстречу из Севастополя вышли на полакрах неутомимые греки с капитаном Григорием Ганале. 12 января капитан Дмитрий Сенявин при сильном зимним ветре повёл линкор в сторону Тарханкута западной оконечности Крыма. Впереди двигалось «форзейлем» вышеупомянутое судно. Берега по крымскому полуострову были освещены ночью при помощи костров. Посылаемые раньше в таких зимних условиях суда неоднократно терпели крушения у берегов полуострова. Спустя шесть дней капитан 2 ранга Сенявин успешно завёл линкор «Св. Владимир» в Севастопольскую гавань, где его встречал Фёдор Ушаков. Князь Григорий Потёмкин в это время направлялся в Санкт-Петербург и с дороги писал Императрице: «…чрез прибывшего курьера из Севастополя стало известно, что корабль „Владимир“ в гавань пришёл. Слава Богу, я очень безпокоился об нём. Граф Войнович, быв на корабле „Мария“, строящемся в Херсоне, с верхних лесов поскользнувшись упал. Я был встревожен. Однако ныне пишут, что ему легче». За этот зимний перевод корабля Дмитрий Сенявин был позже награждён орденом «Святого Владимира» 4 степени с бантом, что давалось за боевые заслуги. Потёмкин писал в своём указе: «…я ожидаю и впредь новых от вас заслуг, которые мне ещё приятный случай засвидетельствовать об оных».

Контр-адмирал Марко Войнович при отъезде из Севастополя поручил командовать эскадрой бригадиру флота Фёдору Ушакову «предписываю употребить всевозможные меры и старание в исправлении судов и килевания кораблей, дабы всё поспело к открытию мореплавания». Сам же он в зимнее время у Кинбурна начал снимать пушки с затонувшего фрегата «Василий Великий» и других повреждённых судов. В Севастополе князь Потёмкин решает открыть «контору порта» и назначает на неё начальником капитана 1 ранга Дмитрия Доможирова. В начале апреля Войнович приказывает капитану Сенявину, собрать греческие полакры для сопровождения транспортов и всем отрядом прибыть в Днепровский лиман. Начальником этой эскадры был назначен флаг-офицер контр-адмирала лейтенант флота Иоанис (Иван) Бардаки, который на эти 18 судов посадил Балаклавский греческий батальон и вольнонаёмных греков (более 600 человек) майора Константина Чапони. Прибыв вместе с ними к назначенному месту у Глубокой пристани Дмитрий Сенявин, отправился далее в Херсон для принятия в командование 80-пушечного линкора «Иосиф II», который вооружался в этой гавани.

Готовых на всё греческих «арматоров» контр-адмирал Марко Войнович отправляет «для поиску неприятеля к румелийским берегам». 18 апреля этот отряд наших судов подошли вдоль берега к Акерману, где выходил из устья большой транспортный трекатер. Десант, спущенный на баркасах, его захватил, а турки спаслись бегством. Транспортник с ячменём, кожами и другими скобяными товарами подцепили за одним из полакров. Далее продвигаясь вдоль побережья, греки сожгли один кирлангич и канонерскую лодку. Около устья речки Портица наши арматоры увидели три «беяды» и погнались за ними. Турки повернули к берегу и бросив суда с кожей и шерстью бежали на берег «крейсеры сгрузя сей товар, суда сожгли и с жильём около устья находящимся». Через день подойдя к городку Констанция к самому берегу укреплённой гавани и начали палить из пушек. В это время под прикрытием артиллерии спустили на баркасах десант майора Чапони более 600 человек и развернув русские знамёна взяли обороняющихся в «клещи заняв возвышенную горку у мельниц пресёк тем отвод к матёрой земле». Турки кинулись к берегу, но там были уничтожены картечью и ядрами с кораблей «было сожжено 5 магазинов, 6 мечетей, 15 мельниц и множество домов». Позже они захватили ещё одно большое транспортное судно, шедшее из Константинополя с грузом апельсинов. Этот транспортник был приведён в Днепровский лиман, а апельсины были отправлены в Санкт-Петербург на стол Императрицы. Захваченные пленные сообщили, что султан Махмут умер, а престол занял Султан Селим. Главный командующий флотом «капудан Хасан-паша» был назначен «сираксиром» главнокомандующим и собирает огромное войско для воинского похода и освобождения Очакова. Турецкий флот под командой Хусейн-капитана собирается в «Варне, Коварне и Чинганескалеси сделали многия на берегу укрепления батареями». Султан обнародовал фирман, в котором обещал, что «он или лишится своего трона, или отомстит России за Очаков».

Пока «греческие арматоры» наводили страх на турецкие берега, из Херсона Дмитрий Сенявин вывел 80-пушечный линкор «Иосиф» с установленными мачтами и реями. На берегу собралось множество народа в присутствии контр-адмирала. Мастера Афанасьев, Катасонов и капитан Сенявин, поставив громадный корабль на камели и провели его через мелководье в Днепровский лиман. Затем таким же образом вывели новопостроенный корабль «Мария Магдалина».

Здесь контр-адмирал Войнович к маю сосредоточил парусную эскадру, состоящую из 6 кораблей, 8 фрегатов и 40 более мелких судов. Помимо флагманского корабля эскадра состояла из четырёх 66-пушечных кораблей: «Преображение Господне» -капитан 1 ранга Селивачёв, «Мария Магдалина II» -капитан 1 ранга Гавриил Голенкин: четырёх 50-пушечных кораблей: «Св. Леонтий Мученик» -капитан 2 ранга Илья Ознобишин, «Св. Александр Невский» -капитан 2 ранга Николай Языков, «Св. Георгий Победоносец» -капитан 2 ранга Анисифор Обольянинов, «Св. Федот Мученик» капитан-лейтенант Семён Бырдин. Гребную флотилию Войнович расположил под крепостью Очаков и укомплектовал её «лифляндскими егерями». Потёмкин отправил на Черноморский флот 500 шведских матросов, принятых на службу России и «казаков черноморских» принявших присягу и «мужиков муромских».

Куттер «Меркурий» против фрегата «Венус» Худ А. П. Боголюбов

В эту самое время на Балтике наш парусно-гребной куттер «Меркурий» под командой капитан-лейтенанта Роберта (Роман) Кроуна крейсировал у шведских берегов. Он был замаскированный под торговое судно. Кроун в тумане на веслах, подкрался к лежащему в дрейфе шведскому 12-пушечному тендеру. После проведения абордажных действий и «довольного сопротивления» шведы сдались «людей на нем в плен взято 33 человека». Это был первый трофей в этом году. Дальнейшее крейсерство «Меркурия» проходило в проливе Скагеррак. В мае в Христианс-фиорде (ныне Осло-фиорд) капитан-лейтенант Кроун увидел в подзорную трубу 44-пушечный шведский фрегат «Венус» и сообщил генерал-майору флота Прохору Лежневу, который шел с эскадрой к этому месту. Догнав шведский фрегат и отрезав от берега, наша эскадра встала из-за полного штиля. Куттер «Меркурий» смог на веслах подойти на расстояние ружейного выстрела к фрегату противника со стороны кормы и «выпалил с обоих сторон из нескольких пушек с ядрами, но не сделал иного повреждения кроме такелажа». Далее моряки эскадры почти ночью пошли на абордаж и захватили фрегат «подобный подвиг, где 40 пушечный фрегат, в бою, один на один с небольшим разведчиком, вооруженным 22-мя каронадами, сдался потрясенный решительной отвагой и дерзостью своего противника». В этом бою участвовала жена капитана Екатерина Кроун. Позже Императрица наградила её женским орденом «Святой Екатерины». Завозами эскадра Лежнева окружила этот фрегат у острова Ровенен. Шведскую команду, состоящую из 300 человек, разделили по кораблям. Командовать этим «призом» назначили капитан-лейтенанта Голенищева-Кутузова. Этот фрегат был в хорошем состоянии и хорошей конструкции «при том обшит медью и имеет на нижнем деке по 15 портов на стороне, а пушек 24 фунтового калибра числом 26; на шканцах и баке 6 фунтового калибра 14 пушек; в ходу сей фрегат примечен лучше каттера Меркурий». За эти подвиги капитан-лейтенант Роман Кроун был награждён Императрицей орденом «Св. Георгия» 4 степени.

Командующему Севастопольской эскадрой Фёдору Ушакову было присвоено звание контр-адмирал. Войнович в помощь ему прислал капитана флота Овцына. 19 июня все корабли: «три 60-пушечных, два 54-пушечных, осьми 40-пушечных фрегатов, двух вооруженных корсарских судах, трех брандеров» были выведены из гавани для обучения новых рекрутов. Турки появились у Гаджибея в июне численностью в 17 кораблей, более 16 фрегатов и множества других судов. Греческие полакры лейтенанта Глези приблизились к турецкому флоту и тот снялся с якоря и вышел в море, где лавировал весь день. К ночи флот встал на якоря между Березанью и Гаджибеем. Спустя несколько дней неприятельский флот вышел крейсировать в Чёрное море.

Материалы для истории русского флота ч.13 под ред Ф.Ф.Веселаго

Контр-адмирал Войнович 26 июня прибыл на флагманский корабль «Иосиф», которым командовал капитан 2 ранга Дмитрий Сенявин и поднял свой флаг. В начале июля к ним присоединились корабли «Мария Магдалина» -капитан Гавриил Голёнкин, «Григорий Великия Армении» -лейтенант Спиро Лицордофуло и бомбардирский корабль «Константин» -капитан-лейтенант Дубровин. Именно в это время Дмитрия Сенявина наградили орденом «Святого равноапостольного князя Владимира» 4 степени с бантом. Он первый получил орден с таким отличием за боевые заслуги перед отечеством. Девиз ордена был «польза, честь и слава». Все помнили, как Сенявин зимой спасал из ледового плена 66-пушечный корабль «Святой Владимир». Вручил ему эту награду контр-адмирал Войнович на флагманском корабле, когда вся команда из 800 служащих стояла на торжественном построении. Золотой крест с красной эмалью особого вида на красно-чёрной ленте он носил на шее, а ранний орден «Св. Георгия» 4 степени в петлице (пуговичной прорези мундира). Вторым кавалером такого ордена стал капитан Михаил Барклай де Толли.

Князь Потёмкин в это время был в войсках в Ольвиополе, куда ранее отправил в Украинскую армию генерал-аншефа Александра Суворова. Наши войска под Фокшанами совместно с австрийцами разбили 30 000 корпус Юсуф-паши, войска которого потерпели неудачу и бежали к рекам Безо и Рымник. После этого он направился к Очакову для руководства флотом.

На Балтике в июле произошло Эландское сражение примерно в 50 милях к юго-востоку от острова Эланда у берегов Швеции. Адмирал Василий Яковлевич Чичагов построил свой флот «на двух линиях бейдевинда», чтобы сражаться на обоих галсах. Сражение довольно упорно продолжалось между двумя авангардами на большом расстоянии. Три наших судна получили различные повреждения и вышли из линии боя. Четверо суток продолжался этот рваный бой. Приведу цитатату Чичагова графу Безбородко: «…о время сражения больше прочих пострадали корабли: „Мстислав“, под командой капитана Муловского, „Дерись“– капитана Престона, „Победослав“– капитана Сенявина, „12 Апостолов“-капитана Федорова (на нем был контр-адмирал Спиридов), „Вышеслав“-капитана Тезигера, да из кордебаталии „Болеслав“– капитана Шешукова, которые все довольно выдержали от неприятельского огня, храбро отражая его, ибо неприятельское намерение приметно было учинить наисильнейшее нападение на фланге нашей авангардии». Многие историки путают Сенявины. Здесь сражался сын адмирала Алексея Наумовича Сенявина капитан-лейтенант Григорий Алексеевич Сенявин (которому 21 год). Он командовал 74-пушечным линейным кораблем «Победослав» в строительстве которого принимал участие его отец в Санкт-Петербургском адмиралтействе. Находясь в эскадре Чичагова, принимал активное участие в этом бою и вел прицельный огонь по шведам находясь в авангардии. Когда шведское ядро попало в корабль и убило 2 матросов Григорий Сенявин был на палубе и чудом не угодил под этот снаряд. После того как он увел корабль из линии боя на борту оказалось ещё 17 раненых матросов.

Эландское сражение. Художник Й. П.Кумелин

В Севастополе контр-адмирал Фёдор Ушаков свои корабли испытывал вдоль побережья и конечно выявилось много недостатков. Ранее к нему был прислан капитан 1 ранга Иван Тихонович Овцын, который исполнял должность флаг-капитана или по-другому начальника штаба. Контр-адмирал Ушаков, по полученным сведениям, собирался сделать нападение на Синоп, Самсун и Анапу. Он пишет письмо Потёмкину, не ставя в известность Войновича и жалуется, что ему не дают самостоятельно руководить эскадрой «немилости ко мне Войновича безпредельны оскорбительныя чувства лишают последнего здоровья и отнимают способность употребить ободрённый дух против неприятеля, всепокорнейше прошу не оставить милостью и покровительством». Овцын написал письмо Войновичу о состоянии порта и эскадры, что не понравилось Ушакову, и контр-адмирал просит Потёмкина убрать от него этого начальника-штаба.

Флот турецкий стоял у Гаджибея и никто не знал что турки намерены предпринимать. В начале сентября контр-адмиралу Ушакову пришло донесение с Конрадского пикета, в котором казаки сообщали, что видели вдалеке турецкие суда, направляющиеся в сторону Козлова. Он просит сообщить какие действия надо предпринимать. Контр-адмирал Войнович приказал Севастопольской эскадре прибыть к мысу Тендра. В этих числах Войнович находился на корабле «Иосиф», которым командовал капитан 2 ранга Дмитрий Сенявин и вышел в море к мысу Каробаму, но начавшаяся буря заставила всю эскадру вернуться к острову Березань, где у турецкого берега стояла эскадра противника.

22 сентября Севастопольская эскадра появилась идущая со стороны Крыма и турки видя, что возможно будет морское сражение решили сняться с якорей и ушли на юго-запад в море. На другой день Днепровско- лиманская флотилия двинулась вдоль берега к Гаджибею (ныне Одесса). Парусные корабли Войновича отдалились в море на поиск турецкой эскадры и нашли её в 30 верстах от берега напротив днепровских устьев. На корабле «Леонтий Мученик» у капитана Ознобишина появилась течь, и вся эскадра подошла к берегу Тендровской косы. Севастопольской эскадры контр-адмирала Ушакова к тому времени уже там не было. Она шла вслед турецкой эскадры исполняя поручение «об отводе его в море» и при начавшейся бури вернулась в к Севастополю. Двухмачтовое парусное 14-пушечную шхуну «Полоцк» капитана-лейтенанта Георгия Карандино отнесло к Евпатории, где он и заметил вдалеке лиманскую эскадру Войновича, стоящую на якорях. Вот как писал Ушаков Потёмкину «…он (Карандино) делал флаг опознания, на который с контр-адмиральскаго корабля ему ответствовано, и посему имею честь поздравить Ваше Сиятельство, что флот наш можно почесть уже соединенным, ибо и таганрогская эскадра находится уже здесь на севастопольском рейде». 29 сентября 1789 года корабли контр-адмирала Войновича вошли в Севастопольскую гавань, но 66-пушечный корабль «Св. Александр» капитана 2 ранга Дмитрия Доможирова заходил последний и его снесло на камни. Вот как писал Войнович Потёмкину «корабль с камней снят благополучно и спасен без всякого большого вреда; одной только фальшивой обшивки несколько отодрало, которое килеванием исправится… бригадир Баскаков, капитаны: Баранов, Обольянинов, Поскочин, Юрьев наиусерднейше трудились к спасению корабля». Потёмкин был недоволен действиями Войновича на море, который каждый раз ссылался на сильный противный ветер.

В августе на Балтике гребная флотилия вице-адмирала принца Нассау-Зигена принудила шведскую эскадру удалиться в шхеры за остров Пакаршхер. Гребная флотилия шведов под командованием адмирала Карла Эренсвельда, насчитывающая около 50 кораблей, встала на рейд шведской крепости Роченсальм (нынешняя финская Котка). Шведы полагали себя в безопасности, перегородив единственно доступный для крупных кораблей пролив и затопили там три старых транспорта. Вице-адмирал Круз с парусными кораблями прикрывал гребную флотилию. Более суток происходило сражение. Шведы были атакованы сразу с двух сторон.

Первое Роченсальмское сражение. Карта 19 века.

С гребной флотилии на острова был высажен 5000 десант. При помощи подготовленных особых команд плотников наш десант прорубал себе проход среди островов, одновременно ведя огонь. Принц Нассау-Зиген писал с поля боя Императрице: «…неприятель сжег много своих судов, но мы еще их находим между островами… адмиральское судно с 4 другими большими судами,1 галера и куттер взяты нами в плен после 14 часового сражения, но я уже 24 часа как нахожусь в работе и умираю от усталости. Наши потери довольно чувствительны: две галеры взорваны на воздух и по несчастию на них находилась гвардия… лагерь короля застлан ещё дымом от его собственных судов, которые они сами вынуждены были зажечь».

Сын адмирала лейтенант Павел Чичагов вспоминал немного иначе: «…очутившись уже в Роченсальмском проходе, наши отобрали назад у шведов взятые ими в плен суда резервной эскадры „Перун“ и „Поспешный“, захватили фрегат „Аф-Тролле“ вместе с галерой и канонерской лодкой, судно „Росвальд“ с начальником отделения шведской флотилии подполковником Розенштейн и „Бьерн-Иернсиду“. Сражение продолжалось еще в темноте и окончилось на другой день 14 августа, когда остатки неприятельской флотилии уходили за остров Пуссало. Сам король Густав, видя, что спасения нет его судам, приказал до 30 сжечь и взорвать на воздух. Зарево пожарища осветило всю местность. Ожесточенная битва закончилась столь своеобразным фейерверком. Мы взяли в плен до 37 офицеров и 1100 солдат и потеряли офицеров 15 убитыми и 39 ранеными, да нижних чинов 368 убитыми, 589 ранеными. Вот истинное изображение Роченсальмского сражения!». Эскадра противника была разгромлена, потеряв 40 кораблей, более 1000 человек убитыми и утонувшими. При бегстве с рейда шведы сожгли все свои транспортные суда. Сам командующий вице-адмирал принц Нассау-Зиген позже был награжден орденом Андрея Первозванного.

В это же время на суше и другом фронте войска генерал-поручика Ивана Васильевича Гудовича взяли крепость Гаджибей и Аккерман и далее продвигались вдоль берега. Конечно, им нужна была подмога с моря.

В начале октября по приказу Потемкина контр-адмирал Войнович со всем Черноморским флотом, состоящим из 11 кораблей, 5 фрегатов, бомбардирского судна и 13 крейсерских греческих шхун выступил к Румелийским берегам для поиска противника и прикрытия сухопутных войск с моря. 10 октября при сильном ветре флот достиг острова Фидониси (Змеиный) напротив устья Дуная. Корабль «Иоанн Богослов» в связи с повреждением «сандерсов от большой качки и тяжёлой артиллерии отпущен к своему порту». Весь флот провёл обзор Килийского устья и бухты Мусура и не нашёл кораблей противника. Далее контр-адмирал Войнович, вместе с капитаном 2 ранга Дмитрием Сенявиным и контр-адмиралом Фёдором Ушаковым обследовали всё побережье до мыса Калиакрия. Все корабли и капитаны подвергались жестокому испытанию «терпел флот жестокие бури». Потёмкин писал Екатерине «…что изволишь, матушка писать о Войновиче, и я согласен, что он не весьма боек. Но флот ещё и по сию пору в море. Я уже послал его воротить его от турецких берегов. Однако ж мы зделали довольно. Эскадры были разбиты на 3 части, и мы соединили их под носом у неприятеля. Турки, в больших будучи силах, упали стремглав. Потоплено у них три канонерных судна и шесть взято».

На 80-пушечном корабле «Иосиф» капитан Сенявин после одной из стоянок при подъёме якоря сломал его пополам, что не предвещало хорошего, далее он порвал два каната, которые оказались гнилыми. Управлять кораблём в таких условиях было весьма тяжело, это понимал и Войнович. Он дал команду всем кораблям флота возвращаться вдоль побережья в Севастополь. Почти неделю при сильном ветре Черноморский флот продвигался от Тендры до мыса Тараханкут.

Здесь Дмитрий Сенявин на своём линкоре сломал второй якорь и вынужден всегда держать свой корабль на реях. 3 ноября все корабли «оказались у Аиския горы с устьем севастопольской гавани, но сильный ветер от северо-востока не позволял вход в гавань, а при усилении парусов в два поворота флот выиграл место и достиг гавани, так что часть кораблей и успели прежде ночи войдти». Следующим днём благополучно вошли все остальные корабли, только крейсерские полакры отнесло к мысу Ласки. Этот случай показал всем нам как трудно было управиться 26-летнему капитану 2 ранга Дмитрию Сенявину и при сильном ветре завести свой громадный линкор (с одним оставшимся якорем) в гавань, но он достойно справился с этой трудной задачей «сие устрашит всякаго искусству сведущаго человека». 12 ноября князь Потёмкин даёт команду Войновичу срочно отправить к нему в Яссы контр-адмирала Ушакова.

Здесь я приведу очень интересное письмо Григория Потемкина к Императрице Екатерине II из Бендер от 9 ноября 1789 года. «Матушка Всемилостивейшая Государыня. Вот и Бендеры Бог дал даром. Войски вообще оказывали рвение. В два месяца неприятель разбит повсюду. Больших и малых крепостей взято четыре. Весьма важно приобретение Бендер по своей позиции, которая поставляла сию крепость, при всяком нашем движении, – в тылу, для чего большую часть войска оставлять было должно. Близость ее от Польши тоже связывала руки, разрезывала она сообщение с нашими границами. C’est une forteresse royale (Это королевская крепость), сильна артиллериею и гарнизоном. Отделана совершенно хорошо. Гораздо превосходнее противу прежнего строения. Все новое. Что изволишь, матушка, писать о Войновиче, и я согласен, что он не весьма боек. Но флот еще и по сию пору в море. Я уже послал его воротить от турецких берегов. Однако ж мы зделали довольно. Эскадры были разбиты на три части – мы соединили их под носом у неприятеля. Для сего потребны были разные ветры. Турки, в больших будучи силах, упали стремглав. Потоплено у них три канонерных судна и шесть взято.