Гроза над озером

– Вот и хочу спросить, – я понимал всю нелепость своего интереса, п потому крутил вокруг да около: – Вчера под вечер приходили к вам две барышни, одна этакая симпатичная блондинка, стройная, с голубыми глазами, а вторая – коренастая брюнетка.

Продавщица встрепенулась, почему-то посмотрела на меня встревоженно и тут же поспешно заявила скороговоркой:

– Не было вчерась никого. Точно не было. Особливо никаких девиц. Вчерась вообще пустой день был. Едва со скуки до закрытия досидела. Поперву жара – все на озере, а потом такое началось, сам знаешь. Вся до нитки вымокла, пока до дому-то добежала.

– Ну как же не было, – удивился я. – Они попросили покараулить моторку ихнюю. А потом…, – тут я решил, что посвящать в ночные тайны эту первейшую на деревне сплетнице не стоит, и упростил всё: – Потом прибежали и, когда садились в лодку, обронили вот эту заколку. Я заметил не сразу, а когда умчались так, что не докричаться, да и грохотало всё. вот, хотел бы вернуть, да не знаю, в какой деревеньке искать, что по ту сторону озера.

– По ту сторону? – пожала плечами особа за прилавком и тут же спросила. – Откель же они? Из какой деревни?

– Да не спросил откель, – машинально, в тон ей, ответил я, – Вот и хотел у вас узнать хотел, из каких деревенек с того берега к вам наведываются за продуктами?

– А от разных, – с некоторой гордостью сказал она. – Тамо таких, что у меня, сельпо, – назвала она по старинке, – нет. Если и есть какая халупа, то так, ничто, против моего…

Она сделала широкий жест, словно приглашая взглянуть на богатый выбор товаров на полках.

– Откуда ж они могли…, – начал я и тут как молния: «Куда, куда приезжали и зачем, если не в магазин?»

О том и спросил.

Продавщица пожала плечами и высказала предложение:

– Мож, в гости к кому?

– Нет… Точно сказали в магазин. Зачем им выдумывать, – возразил я. – Да и целый рюкзачок с покупками принесли… Тяжеленный такой…

– А что в нём? – настороженно спросила продавщица.

– Не знаю… Вроде как за сахаром приезжали. Ягоды пошли. Варенье варить пора.

Продавщица зачем-то подошла к окну, глянула на крылечко, которое было видно из-за прилавка.

– А тебе зачем знать, к кому приезжали?

– Говорю ж, найти надо, чтоб вот это отдать? – я показал забытое Светланой укрощения.

– А-а, – махнула рукой продавщица, – Это безделица. Выкинь и забудь. Не забивай голову. И другим не морочь.

Но вся эта странная история настолько заинтриговала меня, что попытался расспросить подробнее, куда ещё могли приезжать Светлана с Надеждой, если не в магазин.

– А может у кого что купить…

Сказала, но сама поняла, что сказала глупость. Можно, конечно, из города приехать за чем-то деревенским. Но из города, а не из такой же деревни. А из деревни одной ехать в другую за товаром деревенским просто смысла нет.

Почувствовал, что знает что-то эта особа за прилавком. Такие многое знают, что другим и неведомо. Почувствовал и то, что не хочет говорить, или не может не сказать, по какой-то причине.

– Может кто-то здесь чем-то этаким торгует, чего в магазинах не бывает? – спросил я, как бы намекая на самого, будто и не брал в руки рюкзака, в котором явно не было никакой жидкости.

Она тут же подхватила эту идею, чем очень озадачила меня:

– А что, могёт быть. Знаю, варят самогон-то, точно варят, вот только кто не ведаю.

Ну уж и не ведала бы, если кто этаким делом промышлял.

Конечно, приезжали они вовсе не за самогоном. Это понятно. Но зачем и к кому? Если просто к знакомым, к чему это скрывать? Сплошные загадки. Что-то тяжёлое. Светлана сказала, что сахар. Вполне возможно. В десяток пачек в рюкзак войдёт, вот тебе и десять килограмм. Так, пожалуй, и весил рюкзак.

Тут вошли в магазин первые посетители. Видимо муж с женой, потому что стали рассматривать товары для дома, что-то громко обсуждая.

Ну что ж, я кивнул на прощанье, и вышел на крылечко. Внимание привлёк рокот мотора и шум винтов. Со стороны озера шёл на посёлок вертолёт. Обычный. Таких много был в центре подготовки пилотов деловой авиации. Шёл низко и я, по старой детской привычки решил: вот сейчас, гляну на номер и попробую поделить его на три. Поделится, значит, непременно отыщу Светлану.

Вертолёт летел уже над головой, продолжая снижение. Я рассмотрел номер и поделил на три. Номер легко поделился. Я порадовался сначала, но вдруг… Это показалось странным. Я напряг память. Такой номер я уже однажды делил… Да, да, это был вертолёт, с которого я едва не сбросил в озеро Голикова.

«Да нет, не может быть. Мало ли цифр, что на три делятся», – попытался успокоить себя, но что-то подсказывало: номер тот самый, а значит тот самый и вертолёт. То есть принадлежал он центру подготовки пилотов деловой авиации из Энска, который, если по прямой, если по воздуху, располагался не так уж далеко отсюда.

«Вот это номер с номером! Куда же это он? Что у нас тут, поблизости?» – попытался сообразить я.

А ведь и прежде не раз видел вертолёты, но особого внимание на них не обращал. Решил поинтересоваться у продавщицы и вернулся в магазин.

– Анна Юрьевна, случайно не знаете, где тут рядом аэродром какой? Гляжу сейчас, вертолёт на посадку пошёл, – спросил я, видимо, слишком громко, потому что привлёк внимание покупателей, всё ещё перебирающих товары.

– Нет здесь никакого аэродром, – резко ответила продавщица. – Мало ли, они часто низко летают.

Но тут мужчина, оторвавшись от прилавка, сказал:

– Аэродрома то нет, но они лётают, – с ударением на первом слоге, – В энтот вот особняк. Там, сказывают, даже площадка на участке… Участок то в три, а то четыре поля картофельных, каковы раньше у колхозников были.

– Да побольше, чем три, – поправила его жена. – Они, почитая до самого лесу всё огородили. Новорусские…

Действительно, я уже давно заметил на отшибе деревеньки целые хоромы за высоким забором и воротами, даже с будкой возле них для охранников. Особо не интересовался, но слышал, что какой-то новый русский, точнее, как я таковых называю, псевдорусский, поселился. Что за фрукт? Откуда? До сих пор меня это не интересовало. Но вот теперь заставило задуматься. А если девицы мои красные не в магазин приезжали, а в этот дворец? Чушь какая-то? Что они там забыли и кому они там нужны? Загадка, которая разгадки, по всяком случае, сиюминутной не имела.

– А что это за новорусские? – поинтересовался я и обратил внимание, что продавщица как-то занервничала.

– Меньше будешь знать, – хохотнула она. – Люди, сказывают, сурьёзные. Интересов к себе не любят.

– Откуда они? Чем занимаются? – продолжал я спрашивать, заинтересованный странной тревогой продавщицы.

– Чем, чем, а тебе зачем? Мало што говорят. Да только мне то сказывать о том аж боязно. Тем паче не знаю я, што там…

Ничего не сказала, ни к единому слову не придраться, ни даже намёка не сделала, да вот только я-то сразу вспомнил то, кем был до уединения в этой глуши. Следователю, порой, и не надо подробностей.

«Неужели? – мелькнула мысль. – Неужели наркота? Да ну, нет же, нет. Не может же так открыто. Приехали барышни, и рюкзачок целый набили? Нет. Нет, Света…, – сразу мысли о Свете. – Нет, Света не может этим заниматься. Да и причём здесь особняк».

И тут вспомнилось непонятное состоянии Надежды. Про такое состояние говорят на жаргоне демократии, мол «под кайфом». Да, вот теперь, и объяснение появилось тому, что видел. Вспомнилось и то, что Надежда никак не хотела выпускать из рук этот рюкзачок, и даже, отправляясь спать, уже в некотором опьянении, унесла его с собой.

Я хотел ещё кое-что расспросить, но решил, что это очень не нравится продавщице, которая почему-то особенно яростно заявляет, будто никто у неё вчера не был и сахар не покупал.

Между тем покупатели прибывали. Кто-то уже знал меня и здоровался, кто-то с любопытством рассматривал украдкой, поскольку слушал, что живёт художник из Москвы, а близко не лицезрел.

Мне же надо было спешить на ту сторону озера, чтоб успеть и найти деревеньку, из которой красны девицы явились, и назад вернуться до вечера.

Да и продавщица взглядом дала понять, что разговор окончен.

Завёл моторку своего соседа, отчалил от берега и подумал: «Но где же, где же та небольшая деревенька?»

До противоположной стороны озера мчался, мыслями своими лодку обгоняя. Издали заметил домишки на берегу на опушке соснового бора, спускающегося чуть ли не к самой воде. Пока пересекал озеро, пока рассматривал деревеньку, примостившуюся на берегу, мысли о Светлане оттеснили все остальные – вот ведь придумал. Какие наркотики так открыто. Чушь. Ну а вид Надежды? Её поведение? Что тут особенного? Выпивка то на всех по-разному действует. А она не очень-то от полных рюмочек отказывалась.