«Душман». Ответный удар

Дополнительная информация.

После прочтения, сжечь.

Источник сообщает, что вчера между Алесем Кузнецовым и Грановским состоялся разговор. Грановский приказал Алексею физически устранить «Паука», который допустил промах при охране водителя автомашины, перевозившей импортные телевизоры. Эту машину три дня назад перехватила группа Кузнецова. Главная интрига – «Паук» встречается с сестрой Кузнецова и они на днях подали заявление в ЗАГС. Алексей попытался отговорить Грановского от этого шага, но у него ничего не получилось. Постарайтесь использовать эту информацию в своей деятельности. Необходимый инструмент найдете в багажнике автомашины.

Бригадир

Лавров прочитал записку, после чего порвал ее на мелкие фрагменты и положил все это в чугунную пепельницу, стоявшую на столе. Он поднес зажигалку к этим кусочкам бумаги, которые моментально вспыхнули и исчезли в огне. Откинувшись на спинку кресла, Павел закрыл глаза. В голове у него, сменяя одно другим, прокручивались различные варианты по использованию полученной информации. Приняв одно из них, он встал с кресла и направился к выходу.

Стоянка автомашин оказалась на другом конце города. Добравшись до нее на автобусе, он прошел на стоянку и стал искать оставленный для меня автомобиль. Черный «Опель – Омега» стоял в дальнем углу стоянки и, судя по толстому слою пыли на кузове автомашины, стоял он здесь довольно долго. Обойдя машину со всех сторон, он открыл ключом дверцу и заглянул в салон. Салон оказался чистым. Сев в машину, Павел открыл бардачок и обнаружил там все необходимые документы на машину.

«Машина конечно не новая, но в довольно приличном состоянии», – сделал он заключение.

Лавров вставил ключ в замок зажигания и запустил двигатель. Выжав газ, он осторожно тронулся с места. Лавируя между стоявшими машинами, он выехал со стоянки и направился в сторону дома. Бак машины был заправлен под завязку, и ему осталось лишь загнать машину на мойку, чтобы придать ей товарный вид. Мойка заняла минут тридцать, не более.

Поставив машину во дворе дома, Павел открыл багажник машины и забрал из нее еще две спортивные сумки, которые не без труда занес себе домой. Закрыв за собой дверь, он стал открывать сумки и знакомиться с их содержанием. В одной из сумок Лавров нашел прибор ночного видения, два узко направленный микрофона, которые позволяли снимать информацию за пятьдесят метров от объекта наблюдения. Помимо этого в сумке лежал портативный импортный магнитофон и другие приборы оперативного наблюдения. В другой сумке лежала специальная снайперская винтовка с глушителем и пламя гасителем на стволе. Три пачки патронов к винтовке, пистолет Стечкина с глушителем и патроны к нему. Помимо всего этого, в сумке находился автомат Калашникова с патронами, две гранаты Ф-2 и несколько шумовых гранат. Все это было завернуто в одежду бойца спецназа.

«Приличное вооружение, – подумал он, поглаживая ствол Калашникова. – Да и форма не помешает. Не будешь же ползать в костюме».

Глядя на матовый блеск лежащего на столе оружия, Лавров невольно погладил автомат. Именно, с таким автоматом он воевал в Афганистане и хорошо знал все его боевые характеристики. Павел взял АКС в руки и передернул затвор. Автомат был абсолютно новым. Он привычно посмотрел на место, где должен находиться номер автомата, но номера не увидел. На всем полученном им оружие и технических средствах отсутствовали заводские номера.

«Все предельно продумано. Нет ничего, чтобы могло вывести заинтересованное лицо на исполнителя и заказчика», – подумал он.

Сложив оружие в сумки, Лавров сунул их под кровать.

«Квартира есть, цель есть, теперь остается только одно, это работа», – подумал он.

Павел лег на диван. Неожиданно в голове созрел абсолютно новый план, совершенно другой, чем прежде. Он моментально зацепился за него. И так, первой мишенью в этом городе должен быть стать друг Кузнецова Алексея – «Паук». Его смерть должна была внести раскол в группировку Грановского.

***

Назаров еле поднялся с пола после очередного удара сотрудника милиции. Цепляясь окровавленными пальцами за спинку стула, он поднялся с пола и сел на стул. Он посмотрел затекшим глазом на ходившего по кабинету следователя, и еле шевеля разбитыми в кровь губами, попросил у него воды.

– Воды, значит захотел? Может тебе еще чего захочется? Пока не признаешься, что сам эти телевизоры украл и продал, ни какой воды не получишь. Понял? Надо же, решил из нас сделать дурачков, а из себя потерпевшего?

– Я же вам уже не раз уже говорил, что на мою машину напали бандиты. Они под угрозой оружия заставили меня остановить машину. Что вам еще от меня нужно? Ничего нового я вам все равно не сообщу.

Следователь схватил его за окровавленный подбородок и повернул голову к себе.

– Эти сказки будешь рассказывать работодателю, а не нам. Расскажи, когда и с кем ты договорился похитить этот груз? Кто эти люди? Фамилии, адреса?

Назаров сплюнул на пол. Заметив кровавое пятно на полу, следователь схватил его за плечо и повалил на пол. Он протащил его по полу, стерев кровавое пятно его одеждой.

– Еще раз плюнешь, заставлю плевок слизать языком. Ты, что? Так и будешь здесь мычать?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, гражданин следователь? Я не вступал ни с кем в никакой сговор. Вы бы, вместо того чтобы бить меня, поискали бы настоящих преступников.

– Ты еще будешь учить меня, что мне делать? – закричал сотрудник милиции и снова ударил Назарова в лицо кулаком.

Олег в очередной раз упал со стула. Из разбитого носа тонкой струйкой потекла кровь. Он зажал рукой нос, пытаясь остановить кровь. Через какое-то мгновение, его руки и лицо были все в крови. Сотрудник милиции полез в стол и достал из него какую-то тряпку, которую протянул ему.

– Утрись. Я, что после тебя должен мыть пол?

– Не бейте меня и тогда вам не придется мыть полы. Я на вас буду жаловаться.

– Что, ты сказал? Жаловаться? Ах, ты мразь бандитская! Да, я убью тебя здесь за такие слова!

Он вырвал из его рук тряпку и бросил ее в урну. Олегу ничего не оставалось, как вытереть рукавом рубашки кровь с лица, которая обильно сочилась из губы и носа. Он попытался подняться с пола, однако очередной удар не позволил ему это сделать. Милиционер, похоже, выбил этим ударом палец на своей руке. Он вскрикнул от боли и схватившись за кисть руки, потряс ее в воздухе. Схватив Олега за волосы другой рукой, он закричал:

– Ты сука арестантская, признаешься в том, что ты сам похитил эти телевизоры или нет? Ты рассчитывал, что мы тебе поверим, что эти телевизоры забрали у тебя бандиты? Ты у меня еще ответишь и за автомат, из которого были убиты люди!

Неожиданно для Назарова в комнату вошел сотрудник милиции и остановился около стола. Он удивлено посмотрел сначала на следователя, а затем, на лежащего, на полу Назарова. Олег с усилием поднял глаза и узнал в нем одного из сотрудников милиции, экипаж которого перед нападением на его машину бандитов останавливал его автомашину.

– Жеглов! Ну, что? Как дела? Заставил этого козла признаться в краже груза или нет?

– Молчит! Бычится, по всей вероятности думает, что мы не найдем покупателей его груза. Вот притащим сюда покупателя этих телевизоров, сразу сменит пластинку.

– Тогда работай! Вся эта канитель, может не понравиться Кузнецу. Ты, знаешь, проколов быть не должно.

– Да, я и так стараюсь, как могу.

– Стараться, надо, когда ты с женщиной, а здесь просто методически бить и не более.

Только теперь, когда за сотрудником милиции закрылась дверь, до Назарова наконец-то дошло, почему и за что его бьют в этой милиции.

«Они хотят, чтобы я забрал свое заявление о похищенном грузе, – подумал он. – Или, в крайнем случае, получить от меня показания, что я сам его похитил и продал. В этом случае они откажут в возбуждении уголовного дела на законных основаниях. Интересно, кто такой Кузнец и почему они так боятся его недовольства?»

Следователь схватил его за ворот рубашки и усадил на стул. Он, молча, налил в стакан воды из графина и протянул его Олегу.

– Пей, пока я добрый. Вот ты, наверное, сейчас считаешь, что почти обманул сотрудников милиции, заявив им о пропаже груза. Могу сказать тебе одно, ты промахнулся Назаров. Ты, знаешь, сколько сюда приходят вот таких людей, умных, как ты? Много и мы к этому привыкли. Я тебе даже могу рассказать твою схему хищения груза. Хочешь? Так вот, она заключается в следующем. Твой хозяин страхует этот груз на приличную сумму и договаривается с тобой о том, чтобы ты самостоятельно реализовал этот груз, а затем обратился в милицию. Он получает страховку, которая превышает стоимость заявленного груза, ты отстегиваешь ему еще половину суммы реализованного груза. Все в шоколаде. Ему, то есть твоему хозяину нужна лишь справка из милиции о том, что по факту хищения груза возбуждено уголовное дело. Скажи мне, что это не так?

– Нет! Вы не правы. На меня действительно напали бандиты и отобрали груз!

Он усмехнулся.

– Слушай, Назаров! Ты когда-нибудь слышал о Тухачевском, Блюхере? Ведь они признались в том, чего никогда не совершали. Ты понял, к чему я все это веду. Они признались, потому что их били. Ты понял?

– Сейчас не те времена.

– Ты ошибаешься, Назаров. Ничего не изменилось с тех пор. Ничего. Все, как и прежде, для того чтобы установить истину, нужно лишить человека свободы. Я лишил тебя свободы, теперь осталось, чтобы ты признал факт продажи груза неизвестному лицу и все.

Назаров допил воду из стакана и отодвинул его в сторону.

– Отведите меня в камеру, – обратился он к сотруднику милиции. – Я очень устал и хочу отдохнуть.

– Посиди, подумай, может, и надумаешь что-то хорошее для себя.

Вошедший в дверь милиционер отвел его в камеру.

***

Лавров отложил в сторону узконаправленный микрофон и снял с головы наушники. Наконец, после двух суток наблюдения за домом «Паука» ему удалось зафиксировать его контакт с Алексеем Кузнецовым. Они встретились в первом часу ночи. Алексей подъехал к нему и пригласил его сесть к нему в машину.

– Кузнец! Что за базар? Может, так поговорим. Никого нет и нам некого с тобой бояться?

– Хорошо. Не хочешь говорить в машине, давай, поговорим на открытом воздухе.

Он вышел из машины и подошел к «Пауку». Они обнялись, как братья. Алексей достал из кармана сигареты и закурил.

– «Паук»! Как нога? – поинтересовался у него Кузнецов. – Я смотрю, выглядишь неплохо. Слушай меня внимательно. Я не шучу, поэтому всасывай, если хочешь жить. Ты должен исчезнуть из города, и чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше для тебя. Грановский приказал мне завалить тебя. Ты сам знаешь, что он слова на ветер не бросает. Если я не убью тебя, то тогда он убьет меня.

– Кузнец! Скажи, что тебе мешает, убить меня? Вот, я стою перед тобой. Давай, стреляй, чего ты ждешь? Ты знаешь Леша, я всегда думал, что это произойдет. Мы с тобой набили его карманы деньгами и теперь, когда он купил на них практически весь город, мы оказались ему ни к чему. Тебе не кажется Кузнец, что он тебя тоже заряжает. Ведь, это он мог поручить любому своему спортсмену или наркоману. Но, он специально заставляет это сделать тебя, в надежде, что ты откажешься убивать меня. Тогда он сразу убирает двух ненужных ему людей. Одним ударом, сразу двоих. Ты, понял?

Павел видел, как дрогнула рука Алексея, державшая сигарету. Видимо то, что он услышал от «Паука», было для него полной неожиданностью.

– Ты, хочешь сказать, что я тоже приговоренный? – переспросил его Кузнецов. – Неужели , это правда? Я почему-то об этом не подумал?

– Неужели, ты ничего не понимаешь, Кузнец? У него, наверняка, есть несколько вариантов ликвидировать, как меня, так и тебя. Это можно сделать с помощью милиции, то есть сдать тебя им, как моего убийцу, а затем ликвидировать тебя в камере, за то, что ты якобы убил меня. Это первый вариант. А. второй, он убивает тебя за то, что ты не убил меня. Так, что он все хорошо продумал и просчитал.

– Извини, «Паук», но я почему-то об этом не подумал. Получается, что я, убивая тебя, убиваю и себя? Молодец! Это он здорово придумал!

Кузнецов громко засмеялся и выругался нецензурно.

– Ты знаешь, «Паук», у меня сейчас в голове возникла не плохая идея. Ты хорошо помнишь того водителя, который сорвался от тебя? Так вот, насколько я знаю, он обратился в милицию с заявлением о нападении на машину. Пока я контролирую весь этот процесс, но он не хочет писать никакого заявления. Сейчас, при разговоре с тобой меня вдруг осенила неплохая идея, подменить его на тебя. То есть, его труп выдать за твой труп. Главное в этом, одеть его в твою одежду. Вы ведь с ним практически одинакового роста, лицо его испортим так, что его никто не признает. Как тебе эта идея?

– А, как же я? А, вдруг, кто-то сдаст тебя? Что тогда?

– А, ничего! Ты берешь мою сестру и валишь отсюда. Надеюсь, что денег у тебя достаточно много, чтобы здесь не появляться года два. А, там будет видно.

– Я не против этого, Леша. Идея действительно не плохая. А, вдруг Грановский догадается о подмене?

– Не догадается! Главное, чтобы сестра свалила отсюда не сразу за тобой, а недели через три. Тогда все будет нормально.

– Хорошо. Я сейчас свои вещички соберу, а завтра с утра свалю. После того, как брошу якорь, позвоню тебе и сообщу свои координаты.

Они снова обнялись. Алексей сел в автомашину и махнув на прощание «Пауку» рукой, уехал. Павел еще раз прокрутил магнитофонную запись, а затем, отложив сторону диктофон, достал из сумки пистолет. Он не торопясь, навернул на его ствол глушитель и направился в подъезд дома, в котором проживал «Паук». Лавров быстро поднялся на второй этаж и остановился около окна, которое выходило во двор дома. Убедившись, что улица и двор пусты, он подошел к двери его квартиры и нажал на дверной звонок. Когда глазок в двери приоткрылся, он выстрелил прямо в этот глазок. За дверью кто-то вскрикнул, и что-то тяжелое упало на пол. Павел сунул пистолет за ремень брюк и направился к своей припаркованной машине.

Сев в машину, Лавров сунул пистолет в сумку и завел двигатель. Через сорок минут, он въехал в райцентр. Павел быстро разыскал нужное ему здание и, оставив машину за углом строения, направился в отдел милиции. Придерживая дверь рукой, он вошел внутрь помещения. В холле было темновато, горела лишь одна дежурная лампа. Дежурный по отделу спал, откинувшись на спинку стула. Из открытого рта вырывались могучие рыки храпа. В соседней комнате, на топчане вытянув ноги, спал его помощник. Лавров осторожно постучал в окно дежурной части. Офицер приподнял голову с груди и удивленно посмотрел на него мутными глазами. Он явно не рассчитывал увидеть в столь позднее время посетителя. Встав из-за стола, он сладко потянулся и направился к нему.

– Что нужно? – поинтересовался он у Павла. – Что до утра терпения, что ли нет?

– Федеральная служба охраны, – представился он и молча, ткнул раскрытым удостоверением в заспанное лицо дежурного. – Мне нужен водитель, у которого бандиты отобрали груз.

– Зачем он вам? Время то сейчас сколько? – поинтересовался у него дежурный. – Документы у вас какие-то есть?

– Это не твое дело. Много будешь знать, плохо будешь спать во время дежурства. Я ясно выражаюсь?

– А, что мне написать в журнале? На каком основании я вам должен передать задержанного Назарова?

Лавров сморщил лоб, стараясь придать своему лицу большую значимость.

– Я, что-то не понял? Значит, тебе нужны документы? Тогда скажите мне, на каком основании ты более трех суток удерживаешь этого человека? Может, тебе не понятно, о чем я вас спрашиваю? Если не ясно, могу разъяснить, но, тогда все вы выстроитесь в очередь за бесплатной похлебкой, в том числе и ваш начальник отдела. Так можешь передать и своему начальнику. Начальник областного УВД в курсе наших действий и я не исключаю, что о них знает и ваш начальник отдела. Меньше говорите, товарищ майор, не забывайте с кем вы говорите!

Дежурный по отделу взял связку ключей, лежавшую на его столе, и вышел из комнаты. Павел прошел вслед за ним в ИВС, где он открыл дверь камеры и вывел заспанного Назарова из камеры.

– Следуйте, за мной, – приказал он Назарову, – не вздумай бежать, убью на месте!

Они вышли из здания милиции и направились к машине.

– Садись, в машину! – приказал Лавров ему.

Когда Олег сел, «Опель» резко тронулся с места и быстро исчез в темноте ночи.

***

Лавров резко нажал на тормоза. Колеса, издав какой-то жалобный визг, заставили остановиться, разогнавшуюся автомашину. Он посмотрел на сидевшего около него Назарова. Тот, явно, был напуган происходящими событиями последних дней и не знал, как вести себя с ним, то ли радоваться внезапному освобождению, то ли ожидать каких-то совершенно новых и неожиданных для него испытаний.

– Я надеюсь, что ты сам сможешь добраться до дома? Там и обратишься в милицию, расскажешь им, что с тобой произошло. Не забудь обратиться к медикам. Пусть опишут все твои телесные повреждения, полученные тобой в этом отделе милиции.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил он Павла. – Скажите, кто вы?

Лавров промолчал. Ему не хотелось ничего говорить этому пережившему столь сложные испытания человеку. Это не говорило, что он ему не верил, скорей всего так трактовали это правило игры его руководители. Он отсчитал деньги на билет и передал их ему.

– Как вам вернуть долг?

– Подашь за меня в церкви. Помяни за меня убиенную Надежду.

– Хорошо. Сделаю обязательно, – ответил Назаров и направился к кассам автовокзала.

Прежде чем отправиться к себе домой, Павел специально проехал мимо дома «Паука». Около дома убитого им бандита стояло уже несколько милицейских автомашин. Вокруг машин группами стояли сотрудники милиции.

Когда Кузнецов узнал от своих ребят об убийстве своего товарища, он невольно испугался сам за себя. Он ни капли не сомневался в том, что убийство «Паука» совершил кто-то из «отморозков» по приказу самого Грановского. Алексей сидел за столом не в силах подняться, от охватившей его слабости. Его голова, словно большой компьютер, просчитывала вероятные последствия этого убийства. Сейчас, он знал лишь одно, что убийство «Паука», ничего хорошего лично ему не сулило.

«Похоже, Грановский мне не верит, – размышлял он. – По всей вероятности он решил, что я не смогу убить «Паука» и решил его убрать чужими руками. Что теперь делать? Сказать ему, что сам мог его убить или промолчать?»

Немного подумав, он решил промолчать и не обозначать эту тему Грановскому.

«Посмотрим, что ему предъявит Грановский? От этого и будем плясать», – решил он.

Кузнецов быстро позавтракал и, выйдя из коттеджа, направился к автомашине, которая стояла во дворе. Алексей сел в автомашину и поехал в ресторан, где утром обычно завтракал Грановский. Заметив вошедшего, в зал ресторана Кузнецова, Грановский махнул ему рукой. Алексей ответил на это приветствие своей красивой улыбкой и направился в его сторону. Поздоровавшись с ним за руку, он сел на свободный стул.

– Завтракать будешь? – поинтересовался у него Грановский. – Сейчас я закажу!

– Спасибо, Лева, я сыт. Я позавтракал дома.

Грановский отхлебнул из чашки глоток ароматного кофе и посмотрел на него.

– А, ты я смотрю, молодец. Я не думал, что ты вот так запросто завалишь «Паука»?

Кузнецов промолчал, так как не знал, что ему ответить. Он посчитал этот вопрос игрой Грановского. Алексей, молча, налил себе в стакан минеральной воды и, взглянув мельком на Грановского, промолчал.

«Играет, сука! Хочет проверить меня на вшивость, – решил он. – Ничего, Лева, мы еще посмотрим, кто из нас будет смеяться последним. А, сейчас, посмотрим, что ты будешь говорить дальше».

– Ты, заешь, Кузнецов! Я с утра разговаривал с Красиным в отношении убийства «Паука». Представляешь, менты ничего на месте не обнаружили, ни следов, ни гильзы от пистолета. С его слов убийство совершено профессионально, без шума и пыли.

«Зачем мне это он рассказывает? – напряженно думал Кузнецов. – Ждет, когда я признаюсь, что это не я завалил «Паука»?»

– И, что еще тебе рассказал прокурор? Какие показания дали соседи? Может, кто-то из них видел что-то?

Грановскому явно не понравилась интонация Кузнецова. Похоже, что его что-то сильно напрягало и раздражало. Лева сделал маленький глоток кофе и поставил чашку на стол.

– А, что ты психуешь, Кузнецов? Я, конечно, все понимаю. Он твой близкий товарищ, но это ничего не меняет? Не я же прокололся с этим водителем, а он. Кстати, Кузнец, а что там нового в милиции? Загрузился этот водила или нет?

– Я, пока не в курсе. Хочу, прямо сейчас, съездить туда и все посмотреть на месте.

– Плохо, Леша, плохо. Могу даже сказать, что все это очень плохо. Выходит, что все за вами, я имею в виду, с покойным «Пауком», нужно подчищать. Ты знаешь, что нужно делать с этим водителем или мне и это тебе подсказать?

Лицо Кузнецова налилось краской. Гнев и злость распирала его. Он готов был прямо здесь, вот в этом малолюдном зале ресторана, разрядить в него обойму из своего пистолета. Лоб Алексея покрылся испариной, но он все же, сдержал себя в руках.

– Я же сказал тебе по-русски Лева, что сейчас сгоняю в отдел милиции и все там решу. Если нужно убрать этого водителя, значит уберем. Если ты мне не веришь, то пусть со мной поедет Веселов. Надеюсь, ты ему еще веришь?

– Вот и хорошо, Кузнецов. Ты только не сильно дергайся. Это твое направление, ты его контролируй, если, конечно, не хочешь повторить судьбу своего товарища.

«Вот она и угроза, – подумал Алексей. – Прав был «Паук». Следующим трупом должен стать я».

Кузнецов встал из-за стола и, не прощаясь, направился к выходу.

«Мне не нужно дважды повторять, Лева. Я все понял», – произнес он про себя.

Он вышел из ресторана и сев в свой автомобиль поехал в отдел милиции.

***

Машина Алексея с визгом остановилась около районного отдела милиции. Заметив застывшую у здания знакомую машину, начальник милиции надел фуражку и направился навстречу Кузнецову. Ему не хотелось вести этот неприятный разговор в здании милиции. А то, что разговор должен был быть не приятным, он сразу же понял, когда увидел лицо Кузнецова. Он вышел из здания и, осмотревшись по сторонам, направился к машине.

– Алексей! У нас ЧП! Ночью какой-то сотрудник федеральной службы охраны забрал водителя. Дежурный не может назвать ни его фамилии, ни имени. Похоже, он сильно испугался.

– Михаил Иванович! Вы, что здесь все с ума сошли? Какой сотрудник? Как это все понимать?

– Кузнецов, ты не кричи! Я уже тебе говорил об этом. Я сам еще ничего не понимаю в этом. Еще раз говорю, ночью сюда приехал мужчина из федеральной службы охраны и забрал из камеры Назарова.

– Слушай, начальник! Ты, что гонишь мне пургу! Какой мужик, какое ФСО? Ты хоть понимаешь, о чем ты мне сейчас говоришь? Ты можешь назвать его фамилию?

– Я же тебе сказал, что дежурный сильно испугался и не рассмотрел его фамилию в удостоверении.

Алексей вышел из машины и стал нервно ходить вдоль дороги. Видя все это, начальник милиции тоже вышел из машины и стал с опаской смотреть на Кузнецова. Алексея била нервная, мелкая и противная дрожь. Он не верил начальнику милиции. Он хорошо его знал, знал его педантичный характер и никак не мог представить, что какой-то дежурный по отделу мог просто так освободить задержанного без согласования с начальником милиции.

«Суки!» – выругался он про себя.

– Смотри, если что случиться с кем-то из моих пацанов, мы живого тебя закапаем в землю. Ты понял? Если ты сейчас все это мне наплел, я отрежу тебе язык.

– Могу побожиться, что я тебе не вру. Слушай, я вот подумал на досуге. А, вдруг этот Назаров был «подсадной уткой». Может, они специально все это устроили, чтобы взять нас всех с поличным. В этом случае все понятно, почему за ним приехал сотрудник из ФСО.

– Да пошел ты! Фантазер, хренов! Тебе только книги писать, а не милицией командовать!

Неожиданно сердце его сначала замерло, а затем вдруг часто застучало. Он вспомнил слова Грановского, которые сейчас были для него равносильны приговору.

«По всей вероятности, это был человек Грановского. А, иначе он бы не стал заострять сегодня эту проблему. Выходит, я действительно прав и он решил меня убрать со сцены».

Алексей посмотрел на стоявшего рядом с ним начальника милиции. Тот по-прежнему преданным и заискивающим взглядом смотрел на него. Каждый из них думал о чем-то своем. Начальник милиции, давно связавшийся с бригадой Кузнецова, боялся не только его и его ребят, но и закона. Сейчас, он мысленно проклинал себя за то, что однажды закрыл глаза на совершенное бригадой Кузнецова преступление и взял у них деньги. Сумма, тогда была не очень большой, ведь бригада только начинала свой криминальный бизнес на трассе, но взятые им деньги, сейчас, ничего не решали. Главное было бы в том, что он взял эти деньги. Со временем, он полностью утонул во всем этом. Никто не знал, сколько он спрятал заявлений по фактам нападения на автомашины, перевозящих грузы, сколько составил отказных материалов. Сейчас, он мечтал лишь об одном, чтобы этот страшный и неприятный для него человек поскорей уехал отсюда.