Если ты святой

Духовное искусство. 1.1

Он продолжал лежать под трубой, смотря на то, как дождь превращался в ливень. Струя воды из трубы резко увеличила свою мощь. И теперь то расстояние между трубой и водой, которое позволяло ему держать голову на поверхности стало исчезать. Молодой человек до последнего втягивал в себя воздух, а затем его голова оказалась полностью в воде. Выбора у него не оставалось и ему пришлось немедленно покинуть своё укрытие. Он постарался вынырнуть из болотца, как можно незаметней, на тот случай, если его ждали милиционеры, а это сохраняло за ним хоть какой-то шанс. Молодой человек, не издавая ни звука, вылез из воды, при этом он старался не показываться из-за трубы и, прикрываясь ей, как щитом, вышел из болотца.

Его одежда была напрочь мокрой и к тому же испачканной грязью и илом. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что его преследователей нет поблизости. Он стал выбирать направление, куда ему пойти, боясь сделать неправильный шаг, который мог его привести обратно в сторону привокзальной площади. Где, как он думал, его могут поджидать участковый и его напарник.

«Выбор, выбор, выбор. И снова нужно делать выбор», – думал молодой человек, стоя посреди парка под проливным дождём, весь промокший, грязный, с пакетом в руках. Он вертел головой по сторонам.

«Сложно делать выбор из ничего. Вот другое дело, если бы вот на том дереве была бы табличка, на которой была надпись: Прямо пойдёшь – жену найдёшь. Влево свернёшь – пиз..лей огребёшь. Ну, а направо захочешь – херни наворотишь», – думал он. Молодой человек услышал шум, который доносился чуть поодаль от него. А затем, на парковой дорожке, показались силуэты. И он, не дожидаясь их появления, бросился в другую от них сторону, прямиком в лесную зону парка.

Молодой человек блуждал среди деревьев, высматривая подходящий выход из лесного массива обратно в урбанистическую часть города. К его счастью, ливень сменило яркое солнце. Заприметив лежащее между деревьев бревно. Он движимый невыносимой усталостью решил, что пора бы ему сделать небольшую остановку. Как только юноша оказался сидящим на бревне, он принялся осматривать повреждённую ногу. Закатав штанину, он провёл пальцем по ране. Рана ещё сочилась и из неё выступала густая кровь, а вокруг появилась синеющая гематома. Молодой человек открыл пакет и стал доставать оттуда вещи, и разложил их перед собой. Это было всё, что ему удалось спасти из горящей палатки: СиДи-плеер, паспорт, несколько дисков, две книги – Энгельс «Диалектика природы» и «Гарри Поттер и тайная комната», и ещё майка.

Он взял в руки паспорт и открыл его. Все надписи на страницах распались и прочесть в ней что-либо теперь не представлялось возможным. А вот фотография в паспорте осталась целой. Он положил его рядом с собой на бревно, ровно на то место, куда ярким лучом попадало солнце. Затем он поднял СиДи-плеер и открыл крышку. Он осмотрел внутреннюю часть плеера. Затем потряс его. Ему отчётливо было слышно, как внутри бултыхается вода. Он стал его крутить по-всякому, надеясь, что вода вытечет из какой-нибудь дырки. И его старания не прошли даром, вода неохотно вытекала из плеера через дырку для наушников.

Отложив плеер в сторону на бревно рядом с паспортом, молодой человек поднялся, при этом стараясь, как можно меньше опираться на повреждённую ногу. Он снял спортивную куртку, а затем майку. И, как можно сильней, выжал ту другую, которая была у него в пакете. Надев её на себя, он снова сел на бревно и, взяв в руку вторую майку, как можно плотней свернул её в комок. Этим комком из майки он стал обрабатывать свою рану.

«Вот же, сука. А!» – сквозь боль проговорил он вслух. Кровь быстро впитывалась в майку, превращая её из белой в красную.

«Враги сожгли мою палатку. Сгубили всё, что было в ней… Ещё и эти киношные экшен-погони. Вот, как может начинаться твой день. Так себе утро конечно», – размышлял он, а затем вытянул ноги и посмотрел на свои кроссовки.

«Найк – нас не догонят», – подумал он. И на его лице появилась улыбка. Он развернул майку обратно и стал рвать её на лоскуты. Заготовив лоскуты, он посмотрел на то, что осталось от его майки, а затем бросил её на землю. Лоскуты он использовал в качестве жгута, которым перевязал свою рану. Он стал складывать предмет за предметом обратно в пакет и по какой-то причине его внимание застыло на книге Энгельса.

«Старина Энгельс – защитник всех обездоленных. Вот, чем был должен заняться Брюс Уйвейн, если на самом деле хотел помогать людям«.

Молодой человек всматривался в таблички с номерами домов по улице Энгельса.

«И где тут его можно найти? Что я, на хрен, здесь делаю? Похоже на то, что я просто сошёл с ума. Как те школьные стрелки, которых мир загоняет в угол, и они от этого едут крышей. Якобы от усталости, которая вызывает ощущение безвыходности. Кто-то скажет, что можно до этой стадии не доводить. Но среда жестокости привлекает многих«, – размышлял молодой человек.

Он прошёл через старую арку, которая выглядела так будто вытащив один из ветхих кирпичей, всё здание начнёт заваливаться. Войдя внутрь двора, молодой человек увидел крыльцо с красивым навесом, под которым висела табличка с надписью «Всё для размножения диких мух».

Молодой человек зашёл на крыльцо и оказался перед чёрной массивной железной дверью, по центру которой был лючок, как на дверях в тюремных камерах. Справа висел старенький звонок с огромной красной кнопкой. Он поставил на кнопку палец и затем утопил её. Звонок стал издавать протяжный и в то же время громкий скрежещущий звук. Затем он убрал палец и стал ждать. Ему так никто и не открыл. И он решил, что нужно позвонить ещё. Дзинь-дзинь-дзинь. Раздавалось по двору. Он снова отпустил кнопку. И тут же поставил палец на кнопку обратно, и нажал ещё раз. Не успел прозвенеть ещё один звон до конца, как лючок открылся.

– Эй, убрал, нах, свой палец, – сказал ему человек, который грозно смотрел на него через окошко.

– Извините, – сказал молодой человек и убрал свой палец с кнопки.

– Хрен тебе надо? – сказал человек из окошка. Попутно разглядывая молодого человека с ног до головы.

– Я ищу Бороду. Мы с ним приятели, можно так сказать, – сказал молодой человек, нервно сжимая пакет в руках. – Вы его знаете? – добавил он.

– Че у тебя такой прикид стрёмный? – спросил человек из окошка.

– А это! Да, с погодой что-то с утра не заладилось, – сказал в ответ молодой человек. Человек из окошка снова окинул пристальным взглядом стоящего пред ним парня.

– И зачем тебе, красивый, нужен Борода? – сказал человек из окошка после небольшой паузы.

– Дело одно к нему есть, – ответил он.

– Что за дело? – грубо спросил человек из окошка.

–Да вот, мимо проходил. Дай, думаю, зайду. Он ждёт меня, – уверенно сказал молодой человек.

– Чё ты грузишь меня, походу, пацан. Может съебёшь от сюда, пока не пострадал.

– А вы его позовите, и он вам всё подтвердит, – сказал молодой человек.

– Сейчас я позову своего деревянного друга. Битой его зовут, и мы вместе с ним отобьём тебе ноги. Что скажешь? – сказал человек из окошка.

– Ну, вы ему передайте, что я пришёл. Я пойду, вон там подожду, – сказал молодой человек, указав на круглую беседку в самом конце двора.

В беседке ощущался стойкий запах свежесрубленного дерева. Молодей человек вошёл внутрь беседки, окинул взглядом её. Он выбрал место ровно по центру и сел на лавочку, которая протягивалась по всему деревянному строению. Поставив рядом с собой пакет, он закатил штанину и, сняв повязку, осмотрел рану, которая к этому времени начинала менять цвет с красного на бордовый.

«И это моя нога. Такой мне придётся её запомнить перед тем, как врач в травмпункте вколет мне дешёвый анестетик, а затем начнёт её отрезать. Уверяя меня, что последствия гангрены не обратимы. И что ампутация – единственный выход. Меня охватит паника, и она тут же проявится вместе с потом на моём лице. Он не сможет этого не заметить и отечески, успокаивающе скажет мне: «Да, сейчас тебе это сложно принять. И тебе придётся жить с этим до конца твоих дней. Ты же понимаешь, что ты не первый и тем более не последний. Чем быстрей ты возьмёшь себя в руки, тем лучше будет для тебя. Посмотри, что может современная медицина. Люди, лившиеся конечностей, бегают быстрей людей с целыми ногами. Жизнь с протезом, всяко лучше, чем отсутствие жизни, как таковой». – О да, такие речи всегда обнадёживают. Что тут скажешь?» – думал он, промачивая скопившуюся в ране запёкшеюся кровь предусмотрительно заготовленными лоскутами майки.

–Ццц. Кровь, моя кровь, – выдавил сквозь зубы молодой человек, щурясь от боли. Он обработал рану и наложил на неё свежую повязку.

– Это он? – услышал басистый голос молодой человек сквозь сон. И стал отрывать глаза и затем всматриваться в людей, которые стояли над ним.

– Эй, ты чё ты тут разлёгся? – говорил человек из окошка, который толкал его в ногу. Рядом с ним стоял довольно крупный человек. Юноша не мог его разглядеть из-за солнечного света, который бил ему в глаза, ему был только виден его внушающих размеров силуэт. Молодой человек стал подниматься, прикрывая ладонью глаза. – Ты что за хрен такой? – спросил его басистый голос.

– Я человек, которому некуда идти, – сказал молодой человек, продолжая прикрывать глаза рукой.

– Что ты хочешь, человек, которому некуда идти? – спросил его человек с басистым голосом.

– А чего хотят люди, которым некуда идти?! – сказал молодой человек, в этот момент свет солнце перегородило облако и ему стал виден человек с басистым с голосом. Оба мужчины смотрели растерянно друг на друга. – А я вам скажу. Он хочет, чтобы его не гнали отовсюду, как безродного пса. Он хочет уважения. Признания его, как полноценного члена общества. У него должна быть возможность того, чтобы реализовать свой потенциал. Заиметь амбиции. Определить траекторию своего пути и следовать ей. Ошибаться. Влюбляться. Пытаться. Лениться. Страдать. Гордиться. И просто верить, хотя бы во что-то. Чего стоит жизнь одного скитальца?! Да, практически ничего. Вот только, если подумать, какая это великая возможность – наделить чью-то жизнь ценностью. Это она – алхимическая формула, из ничего создающая золото, – говорил молодой человек, а его слушатели стояли с задумчивыми лицами. Искренне проникаясь его речью.

– Хм, – сказал человек в байкерской одежде. – Что с ногой? Идти можешь? – добавил он.

– Вроде, могу, – сказал молодой человек, вставший на обе ноги с лавочки.

– Ну, тогда пошли, – сказал байкер, и они все вместе пошли в сторону крыльца с чёрной металлической дверью.

Он сидел в каком-то плохо освещённом коридоре, где ему сказал подождать его байкер по кличке Борода. Облокотившись спиной к стене, его глаза невольно закрывались и он плавно проваливался в сон.

– Ты спи. Тебя никто не потревожит. Правда, Ден?

– О. Да. Будем хранить твой сон. Как самое дорогое, что есть в этом здании, – буквально вытащили молодого человека из дремоты двое мужчин, которые нависли над ним.

Молодой человек открыл глаза, вид его был нервным или, даже лучше сказать, испуганным. Около него стояли здоровенный байкер по кличке Борода и Ден – человек, который говорил с ним через окошко в двери. Ден – человек невысокого роста, но при этом телосложение у него было достаточно коренастое: широкие плечи, большие руки, выпирающая из-под майки грудь. На его голове практически не осталось волос, только виски и затылок закрывали короткие чёрные волоски. Зато на его лице с растительностью было значительно лучше – большие чёрные усы, которые были завиты на кончиках и покрывающая небольшую часть подбородка густая чёрная бородка.

– Твоя нога, – сказал Борода и кивнул в сторону повреждённого колена молодого человека. Он посмотрел на свою коленку, а потом на Бороду.

– Да тут… – начал он говорить, как его перебил Ден.

– Ну-ка, оголите. Будьте так любезны, – сказал Ден, придавая художественной ироничности своим фразам. Молодой человек посмотрел на Дена с Бородой. И нехотя закатал штанину, на сколько это позволяла поза, в которой он находился. – И повязку тоже, – сказал Ден. Молодой человек развязал повязку. Ден присел на корточки и стал осматривать рану. – И кто тут у нас? Вы только посмотрите, какая красотка, – говорил Ден, не выходя из ироничной формы повествования. Его пальцы ощупывали рану. И после одного из нажатий из раны молодого человека просочилась тонкая струйка крови и тут же покатилась вниз по ноге.

– Сии…сука, – не выдержав, зашипел молодой человек, который всячески старался не поддаваться эмоциям.

– Справишься? – сказал Борода, который внимательно наблюдал за всем происходящим.

– Не знаю. Тут сложно делать прогнозы. Попробуем. Ну что, пошли?! – сказал Ден. Молодой человек поднялся.

– Куда?– сказал он.

– Как, куда?! В хирургическое отделение. Оно у нас на втором этаже. Прошу следовать за мной, – говорил Ден всё в той же ироничной манере, которая в общем-то была ему присуща.

«Что он там так долго делает.? Хотя тут всё очевидно. Всё это не что иное, как организация последователей доктора Менгеля. Они просто заманивают случайных людей или каких-то бродяг бедолаг сюда, ставят над ними опыты. Какой же я дурак, как я раньше не догадался. Мне пришьют на коленку нос или ухо. Нет, точно ухо. И заставят подслушивать коленным ухом, о чём там внизу шепчутся карлики», – фантазировал молодой человек.

– Ну что! Скучал?

– О! Да. Так скучал, что аж соскучился, – сказал в ответ молодой человек, вошедшему в комнату Дену. В руках которого были бинты, игла с протянутой толстой нитью и какая-то бутылочка.

– То, что у тебя есть желание к юмору. Говорит о том, что твой организм настроен правильно. Но вот, шутишь ты! Так себе, конечно, – сказал Ден, расставляя различные предметы возле молодого человека.

– Я могу лучше! – сказал молодой человек.

– Я не сомневаюсь, – дверь в комнату открылась снова и в неё вошёл Борода. – Ну, что там? – спросил его Ден.

– Анальгин. И вот, ещё какая-то хрень, – сказал Борода и предал таблетки Дену. Тот стал их разглядывать. А затем он повернулся к молодому человеку.

– Будет больно. А местами и вовсе – не приятно, – сказал он.

– Так, чего мы ждём! – сказал молодой человек. И улыбнулся.

– Вот, может зашить тебе, что-то, кроме раны?! Может, тогда ты перестанешь, так неуклюже шутить, – сказал Ден, который во всю вёл приготовление к оказанию медицинской помощи, кропотливо вставляя в искривлённую иглу толстую нить. – Ну что, приступим. На, выпей это! – сказал Ден и дал молодому человеку несколько круглых белых таблеток и стакан воды.

Молодой человек, взяв таблетки, закинул их в рот и запил водой. Затем Ден взял вату и вымочил её в спирте. Ваткой он протёр иглу и положил её на марлевую тряпку.

– Так. Вытяни ногу.

– В каком это смысле вытяни?

– В том, в котором твоя нога будет лежать ровно, – сказал Ден. Молодой человек выпрямил ногу. Ден тряпкой вытер подтеки крови, которые к тому времени засохли на ноге молодого человекам, образовав вокруг абстрактную картину. – Возьми банку. И капни мне на руки, – сказал Ден, обращаясь за помощью к Бороде. Тот, взяв банку, открутил крышку, капнул несколько капель Дену в подставленные руки. – Всё. Всё. Всё. Хорош, – сказал Ден и стал растирать спирт по рукам. – Так, ну что. Начнём! – сказал Ден и посмотрел сначала на молодого человека, а затем на Бороду. Те синхронно кивнули. Ден подошёл к ноге молодого человека и, выдохнув, стянул пальцами кожу на коленки юноши, так что образовался нахлест, словно это была не кожа, а ткань на джинсах. Игла вошла в кожу молодого человека, при этом был слышен тихий, но заставляющий обратить на себе внимание звук рвущейся кожи. Цык. Игла прошла кожу снова. – Ну как? – сказал Ден Бороде, который всматривался в свежий обрамлённый капельками крови шов на коленке молодого человека. – Ты посмотри на эту идеальную линию, – говорил Ден. Борода вытащил из шкафа бутылку виски и три стакана. И тут же их наполнил.

– Ну что. Господа, отметим!– сказал Борода и протянул бокал Дену. Тот взял его в руки. Следующим на очереди был молодой человек и Брода отдал ему бокал. Он взял его, понюхал виски и поставил его рядом с собой на импровизированную кушетку.

– Посмотри. Он побрезговал нашим виски, – сказал иронично Ден.

– О нет. Это не брезгливость. У меня сейчас ощущения, как будто я на карусели, которая почему-то никак не останавливается. И в такой ситуации пить виски, абсурдно, – сказал молодой человек.

– Не знаю. Я как-то катался на колесе обозрения. И при этом не слабо так накидывался. Сел абсолютно трезвый, а через круг я был уже вдрабадан. Мне было настолько тяжело идти. Что пришлось прокатиться ещё несколько кругов, прежде чем я смог вылезти оттуда, – сказал Ден. Борода посмотрел на него. – А что, вы так никогда не делали, что ли?! Известный факт. Что на высоте приход от бухла совсем другой. Это как секс с женой после пластической реконструкции. Вроде, всё то же самое, только ощущения другие.

– Ты поэтому купил квартиру на двенадцатом этаже? – сказал ему Борода.

– Ага. Да, видимо поэтому, – ответил Ден, и они усмехнулись. Затем ударили стаканами друг об друга и под застывший в их ушах звон Борода и Ден отпили виски.

– Думаю, что нашему гостю не помешает сейчас отдых. Что скажешь, доктор? – сказал Борода.

– Это хорошая идея, – ответил Ден.

Лёд 1.1

Можно ли больше, чем сейчас, что-то любить или ненавидеть. Из того, что когда-то было привычно. Процесс отчуждения долгий и очень медленный. Можно даже его назвать – эволюционным. Конечно, без того, чтобы давать этому явлению моральную оценку. Тогда мне сложно ещё было это признать. Я продолжал бороться за, как мне казалось, то, что можно было назвать моими идеологическими ценностями.

– Джек. Малыш. Где ты? – звал я своего пса охрипшим от холода голосом. Я увидел, как белая гладь внезапно обрывается. Замедлив ход я стал идти медленно неуверенными шагами, а затем и вовсе пополз на четвереньках. Как только я подполз к краю, я стал смотреть вниз. Этот склон проигрывал в масштабах тому, по которому я был вынужден устроить тело-горный спуск. Мне увиделась возможность сэкономить свои силы и я, сев на пятую точку, съехал вниз. Спуск был недолгим и по его завершению предо мной снова разлеглась ледяная равнина, засыпанная снегом.

Пройдя ещё одну вечность по пустотной белой глади, она стала приходить в подъём. Это был не резкий подъём в гору. А медленно тянувшийся по нарастающей угол, который простирался всё дальше и дальше. Склон начал заметно усложняться и мои шаги стали тяжелеть. И я рухнул на снег, чтобы сменить привычный человеку шаг на более удобный для меня тогда, ползучий стиль. Когда я только оказался в этой ледяной ловушке, то я думал, что смерть вот-вот прекратит всё это. Но когда я полз по ледяному склону вверх, не зная сколько мне ещё ползти, идти, бежать, прежде чем я смогу выбраться отсюда, я начал задумываться о том, что здесь теперь моя вотчина. И я ищу выход там, где его попросту нет. Новый мир в замен старого. Я перестал ползти. Перевернулся на спину и просто закрыл глаза. А когда я открыл их снова, то увидел, как высоко забрался.

Перед моим взором лежало белое ровное мерзлое полотно, чьи края срастались где-то вдали с кромешным мраком. Только на этой высоте мне представилась возможность ознакомиться с полным пейзажем, здешних мест. Как будто бы до этого я видел первые эскизы этой картины, незначительный её кусок, а теперь я смотрю на завершённый вариант этой работы. Словно, по замыслу архитектора, в этом безжизненном холодном пространстве были размещены различные геометрические фигуры изо льда. Абсолютно хаотичны в выборе места и размерах. Возможно, чтобы создать некую хаотичную абстракцию, эти фигуры падали с неба как попало, разными краями впивались в ледяную поверхность. Шары, кубы, параллелепипеды, конусы, цилиндры, пирамиды.

– Не уж-то! Эти геометрические тела и вправду упали с неба. Или это следы какой-то цивилизации, которая не нашла ресурсов, чтобы закончить некий грандиозный проект. И всё было заброшено. А может, это всё плод моего воображения. Что-то вроде галлюцинаций на фоне полного обморожения всего организма и в частности мозга, – пытался я подвести некий итог всему этому.

Мой взор продолжал бегло исследовать удивительные и в то же время пугающие местные достопримечательности. И среди них, где-то вдалеке, я увидел снова это чёрное пятно.

– Почему я решил, что оно должно меня оставить. Ведь здесь, в этом ледяном забвении, кроме нас никого, – думал я. Страх к этому пятну по-прежнему сжимал во мне все промёрзлые внутренности. – Может это и есть тот выход, который я здесь ищу?! Но как же страх? Нет, нельзя поддаваться искушению. Я как тот моряк, который сбился с пути и так измучен невыносимостью вечных скитаниях, позабывший кто он и откуда. И тут опьяняющее и сулящее скорый покой пение Сирен, проникающее в твой ослабленный разум, и ты попадаешь в это коварную ловушку, а затем пропадаешь навсегда, – подумал я, смотря на приближающееся чёрное пятно. Продолжая ползти вверх по склону. Преодолев его, я оказался снова на равнине. Поднявшись на ноги, я стал высматривать чёрное нечто, но оно снова исчезло. А через какое-то время оно оказалось настолько близко ко мне, что я даже смог разглядеть его форму. Эта была безликая тень человекоподобного существа.

Когда она начала меня настигать, то я перешёл на бег. И мне удавалось держать от этого преследователя дистанцию. Иногда и я останавливался, прячась за геометрическим телом и отдыхая. И чёрная тень в это время тоже брала паузу. И мы долгое время сохраняли одно и то же расстояние между собой.

– Ну что. Не так и просто меня достать. Я так могу вечность. А ты? – кричал я своему преследователю. Но в ответ я ничего не услышал. Это преследование могло и вправду быть вечным, если бы не очередной излом поверхности. Я упал и стал катиться. Моё вращение остановил ледяной куб. Это был хлёсткий удар спиной об твёрдую ледяную поверхность. Я попробовал встать, но у меня не вышло. В груди всё сжалось так, что я чувствовал, как воздух ходит во мне. – Хмхм, – стал хрипеть я. Невзирая на это, я не оставлял попыток подняться и продолжить свой побег, но ни одна из них не увенчалась успехом. Мои силы стали покидать меня окончательно. На вершине показалась тень. Она замерла, словно не зная, что делать дальше. Мои глаза невольно закрывались. А затем тень медленно стала спускаться. – Что ж, славный был поход. Это конец, – прошептал я. – Давай. Покончим с этим, – крикнул я тени. И она стала с большей скоростью приближаться ко мне. И тут мои глаза закрылись.

«Ту Ру Ту тУру. Мир картонный. Ну а сосули из воды. Ти. Ра. Ту Ру. Тиии. Посмотри на него, ты посмотри», – где-то в темноте своих мыслей слышал я. Глаза мне открывать не хотелось, так как за долгое время мне было комфортно. Не было ощущения боли, не было ощущения холода и моё эмоциональное состояние стало за долгое время уравновешенным. Но всё же любопытство заставило меня разлепить глаза и убедится в том, что я и так уже знал.

– АААА, – закричал я. Открыв глаза, я увидел мухо-жуков, которые лежали на мне и смотрители на меня таким же яростным взглядом, как тогда. Я резким движением оттолкнул их от себя.

– Спокойно. Что ты так завёлся. Эти ребятки тебе согревают, – сказал знакомый уже мне голос. Я повернулся. К нему. И стал смотреть на него. В ожидании какой-нибудь выходки в мою сторону, наподобие той, как со змея-глазами.

На нем была новая рубашка, а поверх неё надета меховая жилетка. Ещё одним атрибутом, который менял его образ, была чёрная большая шляпа. Я уже видел точно такую же шляпу однажды в фильме про Ван Хельсинга. Мой спутник умело прикрывал ей лицо, словно хотел предать интригу своему появлению.

– Какого хрена?– крикнул я. Он одним пальцем поднял внушительные поля шляпы, как какой-нибудь мушкетёр.

– Этот вопрос должен задавать я, – сказал он. Я встал и пошёл подобрать мухо-жуков из которых мой спутник сделал каким-то образом, что-то похожее на манто или полушубок. Надев его, я сел на ледяной куб, который только что служил мне лежанкой.