Выше солнца. Часть 2

– Ты намекаешь на рабство? – ужаснулась Катя собственной догадке.

– Это твои слова. А, я тебе ничего не говорил. Давай наполним твоё ведро, пока нас не кинулись, – подошёл он к ручью, и зачерпнув воды, направился обратно.

Подойдя к дому Ларисы, парень поднялся на террасу, и оставив полное ведро воды у порога, вернулся к девушке.

– Послушай, – обратилась к нему Катя, – ну, может всё не так драматично? Посмотри на эти счастливые лица.

– А, ты не сильно-то на чайёк за ужином налегай, – прошептал он и поняв, что гостья привлекла к себе внимание поселенцев, решил ретироваться.

Не горя желанием знакомиться с жителями посёлка в данный момент, она поспешила зайти в дом. От информации, что донёс до неё Кирилл – голова шла кругом.

– А, вернулась детенька! – радостно произнесла Лариса. – Ставь ведро сюда – под розетку, – распорядилась хозяйка, вытащив из-за печи нагреватель.

«Детенька, и это она мне? Ну, хоть от электричества они не отказались в этой глуши», –думала Катя, наблюдая, за тем, как тёплые волны, расходясь от металла, постепенно нагревают воду.

Воздух в доме был пропитан приятным ароматом свежеиспечённого хлеба, что возбудило в девушке сильный аппетит.

Посоветовав гостье не дожидаться, когда вода закипит, чтобы не бежать к ручью снова, Лариса дала «племяннице» мочалку, кусок хозяйственного мыла, чистый таз и полчаса на помывку.

– Как ополоснёшься, переоденешься в то, что я оставила тебе на кровати. А, то тебя в этих штанах от мужика не отличишь. Размер ноги у тебя какой?

– 38.

– Прекрасно! Наденешь мои тапочки, – достала она с печи пару мокасин из оленьей шкуры и кинула их к ногам гостьи. Да, ещё на счёт причёски. Это прекрасно, что у тебя богатая шевелюра. Но, две косы носят замужние дамы. Так, что, будь любезна, собери волосы в одну косу. Всё, я пошла. Закрой дверь на засов. Отдав все распоряжения, Лариса покинула дом.

Девушка закрыла за хозяйкой дверь и выключив обогреватель, убедилась в теплоте воды, окунув пальцы. Поняв, что ей нечем зачерпывать воду, Катя отправилась на поиски подходящего сосуда. Увидев большую кружку, стоящую на верхней полке сбитого из досок стеллажа, что скрывался за печкой, ей пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до неё. Довольная своей находкой, она приступила к омовению.

Изрядно намучившись и забрызгав пол вокруг таза, гостье, всё же, удалось почувствовать прилив сил, как это бывает, когда человек избавляется от многодневного слоя пыли, покрывшего его тело.

Надев чистый комплект нижнего белья, она подошла к кровати, на которой её дожидались оставленные теткой вещи:

– Так, вот, для чего им столько ткани, – подняла Катя длинную льняную юбку с красной вышивкой по подолу. – Ладно. Будь по-твоему, – произнесла девушка, надевая юбку через ноги. Затем она натянула на себя белую рубаху, присборенную у горловины и расширяющуюся к низу. Запястья, локти, плечи и небольшой, круглый вырез славянской туники украшали узоры, схожие с рисунками на обереге. Заправив рубаху в юбку, она застегнула её, нащупав на поясе пуговицу. На кровати оставалась ещё одна вещь, похожая на фартук. Вспомнив, что такой же красный передник с накладными карманами она видела на Ларисе, надела и его.

Подсушив феном волосы, Катя, по настоянию тетки, заплела одну косу и решила прибраться за собой до прихода хозяйки. Наполнив ведро мыльной водой и обув мокасины, она вышла из дома. Свернув за угол, девушка выплеснула воду под ближайшую сосну, и поспешила вернуться в дом.

– Ну, надо же – баба с пустым ведром и мне навстречу! – шутливо, окликнул её мужской голос.

– Ну, во-первых, не с пустым, – улыбнулась Катя незнакомцу, вынув из ведра большую шишку, которая, практически, свалилась ей на голову.

– А, во-вторых? – усмехнулся дядька с седым усами.

– А, во-вторых, бабами считаются замужние дамы, а я не за мужем. Катя, – представилась она, протянув ему руку.

– Семён Степанович, – ответил тот, пожав руку гостье. – Можно просто – дядька Семён. Так, ты племянница нашей Лариски?

– Да.

– Ну, красавица! И, лицом мила, и косой богата! Отбоя от женихов, пади, нет?

– Отбиваюсь, помаленьку.

– Ну, хорошо! За ужином ещё увидимся. Рад знакомству!

– И, я рада, – ответила девушка и зашла в дом.

Протерев забрызганный пол и ополоснув руки после уборки, Катя села на кровать и стала дожидаться прихода хозяйки. Неожиданно для себя, она вспомнила предупреждение Кирилла о телефоне, и решила перестраховаться: вынув из сумочки рабочий телефон, она спрятала его в кармане передника; достав из чемодана запасной аппарат, который всегда брала в дорогу и зарядное устройство к нему, разместила его на вязанной крючком белой салфетке, покрывающей комод и подключила к розетке.

Вскоре в дом вошла Лариса, и скинув уличные тапки, быстрым шагом, направилась в сторону комода.

– Ох, батюшки! – вскрикнула она, заметив краем глаза, «племянницу», сидящую на кровати. – Ну, напугала! Я чуть твой телефон из рук не выронила.

– А, зачем брали? – спокойным тоном, произнесла девушка.

– Катюш, я совсем забыла тебе сказать, что в нашем посёлке не приветствуются современные гаджеты, чтобы не отвлекать нашу молодёжь от дел насущных. Так, что, придётся мне твой телефон прибрать. А, когда решишь вернуться в цивилизацию, я тебе его верну.

– Ну, хорошо, – усмехнулась Катя. – Пусть, только подзарядиться немного, а то совсем батарея села.

– Это не к чему, – ответила тётка, отключив телефон от электросети. Она бережно завернула смартфон с зарядкой в полотенце и унесла прятать их в тайное место. Наблюдая за происходящим, Катя ощутила, как нервный холодок пробежал по её спине.

– Теть Ларис, а почему Вы представили меня всем, как вашу племянницу? – задала она вопрос, который напрашивался с самого приезда.

– У нас здесь закрытое поселение, как ты уже могла понять. Чужаков у нас не любят, – ответила хозяйка, выйдя из-за шторки, и почему–то перейдя на полушёпот. – Сюда можно попасть только при одном условии – если ты являешься ближайшим родственником одного из членов общины. Вот мне и пришлось назвать тебя своей племянницей. Здесь – этого достаточно. Никто не будет вдаваться в подробности твоего происхождения и устраивать допрос с пристрастием. Так, что, за это можешь не волноваться.

– А, если бы мои родители, которых Вы зазывали к себе в гости, всё же приехали. Как бы Вы их представили общине?

– Если бы, да как-бы? – отмахнулась Лариса. – Если бы они приехали сюда, представила твою маму, как свою сестру. А, твоего отца, как её мужа. Ты, вроде, смышлёная деваха, а такие глупые вопросы мне задаёшь.

– У Вас так мало место в доме. Где бы Вы всех разместили?

– Ну, что, касаемо твоих предков, так я знала, что они не приедут. Твоя мать всегда была тяжела на подъём. А, про Леонида, я вообще, говорить не хочу. Он меня терпеть не может с начала нашего знакомства, что, признаюсь, взаимно. Не в обиду тебе будет сказано. Вот ты – другое дело. Я знала, что ты не сможешь отказаться от предложения совместить работу с отдыхом. Плюс, твоё гипертрофированное, чувство ответственности. Ты думала, что мы тут совсем бедствуем, да? – усмехнулась Лариса и выдвинула средний ящик комода. – Вот, смотри. Катя, привстала с кровати и заглянула в ящик, который до верху был заполнен льняной тканью.

– Но, зачем? – Катя удивлённо уставилась на тётку.

– У меня на тебя были определённые планы. Люба мне пожаловалась на твоё равнодушие к мужскому полу. Я решила помочь своей подруге сделать её счастливой бабкой.

– Что?! – возмутилась Катя. Я вам что – кобыла племенная?! Свести они меня удумали. Я – взрослая женщина! Уже давно вылетела из–под крыла своих родителей, и сама несу ответственность за свою жизнь. Вам ясно?!

– Да, ясно, ясно, – принялась успокаивать гостью Лариса, присев на кровать. – Ты не злись. Просто пойми. От того, что ты живёшь отдельно от своих родителей, не делает их волнение за твою судьбу меньше. Дети, для родителей, всегда остаются детьми. Ладно, – хлопнула она себя по коленям, – это всё лирика. А, дела не ждут, – вскочила на ноги тётка, и исчезла за пёстрым занавесом.

«Не могу поверить. Как я могла попасть в такую дурацкую ситуацию? Ну, спасибо тебе мамулечка. Да и я, тоже – молодец. Всегда же прислушивалась к отцу. С чего вдруг пошла на поводу у мамы? Это всё усталость. Мозги совсем поплыли. А, главное – проделать такой путь, чтобы такое о себе узнать. Вот ужас! Спасибо тебе Макс, что уговорил меня на поход к озеру. Ну, хоть будет, что приятного вспомнить об этом путешествии. Как же там мой Буцик без меня?»

– Так, что сидим, кого ждём! – раздался за шторкой голос Ларисы, выдернув девушку из мысленного вихря, вернув в реальность. – Идём, поможешь мне хлеб до трапезной донести.

«Трапезная», – усмехнулась Катя.

Выйдя из дома, неся в руках разнос, покрытый льняным полотенцем, на котором восседал большой круглый каравай, Катя, с удивлением поняла, что несмотря на вечернее время, посёлок погрузился в густую, ночную тьму, которую разгонял огонь горящих факелов.

– Ну, что встала? – подтолкнула её тётка. – Не зевай. Двигай ножками. Только смотри, осторожнее на ступеньках, хлеб не урони.

– А, вы тётушка – сама доброта, как я погляжу. В женихи мне тоже тирана подобрали? – не сдержалась Катя.

– Женихов сама выбирать будешь. А, от меня сентиментальности не жди. Хочешь жить – умей вертеться! – ответила та, захлопнув ногой дверь. – Ладно, иди за мной, – опередила она девушку, неся на разносе вторую буханку хлеба.

Войдя за тёткой в бревенчатый амбар с большими окнами, посреди которого раскинулся длинный обеденный стол, Катя была приятно удивлена тому, что не придётся ужинать при свечах: помещение освещала большая кованная люстра. Украшенная оленьими рогами, она парила над столом на мощной цепи, берущей своё начало от одной из поперечных балок, отделявших жилое пространство от кровли.

– Видишь мужчину во главе стола – это Владимир – наш председатель. Поднеси ему буханку. Он должен первым преломить хлеб – так у нас заведено.

Выслушав наставления тётки, под пристальные взгляды собравшихся за столом поселенцев, среди которых находился уже знакомый ей Витёк, Катя нерешительно направилась в сторону хозяина, который, сквозь густую серую бороду, улыбался гостье, какой-то неестественной улыбкой. И, ей ничего не оставалось, как улыбнуться ему в ответ.

«Вот это – бородища!», – думала она, разглядывая главу поселения. – «По сравнению с этой «лопатой», у моего Макса не бородка, а лёгкая щетинка недельной давности.»

– Катенька! – приветствовал он девушку, встав из-за стола.

– Председатель, – протянула она ему разнос с караваем.

– Можно просто – Владимир, – преломил он хлеб. – А, вот и наша гостья! – обратился он к общине. Это Катерина, племянница нашей Ларисы, – представил он недавно прибывшую. – Добро пожаловать к нам в «Солнцеяр»! – произнёс он, сорвав аплодисменты.

– Спасибо! – ответила девушка.

– Чудесный хлеб! – похвалил он Ларису, откусив от отломленного куска каравая, – в прочим, как и всегда. Присаживайся возле меня – поговорим, – предложил хозяин стола, указывая гостье на место по левую руку от себя.

Поставив разнос на стол, который ломился от обилия еды, Катя заняла указанное ей место.

– Не стесняйся, накладывай. А, то, знаешь, в большой семье…

– Знаю, – улыбнулась девушка.

– Ростик! – обратился Владимир, к парню, сидящему рядом с Катей. – Поухаживай за девушкой. Твоя Миланка не заревнует, – усмехнулся он. – Не заревнуешь? – обратился он к пухленькой рыженькой девушке, сидящей рядом с Ростиславом, и держащей на коленях годовалого карапуза.

– Не заревную, – ответила та, зардевшись румянцем.

Парень быстро наполнил тарелку гостьи всем, до чего смог дотянуться. Катя поблагодарила его за участие и начала свой ужин с куриной ножки.

– Вкусно, тебе? – поинтересовался председатель, наблюдая за тем, с каким аппетитом, девушка накинулась на еду.

– Очень, – ответила она, чуть не поперхнувшись. – И, всегда вы так пируете? – спросила она, прожевав.

– В будни, конечно, наш стол выглядит скромней. Но, никто голодным отсюда не выходит. Ты уж поверь. У нас здесь кухня, как на лучших курортах. Завтрак, обед и ужин – сплошное сбалансированное питание. Вот и Глафира – наш шеф-повар и диетолог в прошлой жизни, не даст соврать, – представил он Кате женщину средних лет, с «мешками» под глазами, что указывало на проблему с почками. Глафира, расслышав своё имя в людском гомоне, приветствовала гостью, кивком головы. – Я, слышал, ты к нам ненадолго?

– Да, буквально на три дня, – ответила Катя, взглянув на свою тётку. – Только, вот, в свете вновь открывшихся обстоятельств, намерена покинуть вас завтра к вечеру.

– Да, и что так? – взглянул он в сторону Ларисы. – Погостила бы у тетушки, недельку другую. Или приём наш не понравился?

– Не в этом дело.

– А, в чём? – отложил председатель вилку.

– Моя тётушка, с чего–то решила, что без её помощи я не выйду замуж. Я всегда была против сводничества.

– А-а-а, – протянул он, поняв причину недовольства гостьи, – теперь начинаю понимать твоё негодование, продолжил он свою трапезу. – Ну, знаешь ли, это ты рассуждаешь с точки зрения своей эмансипации. Нравиться, не нравиться. Как сейчас создают пары твои современники: познакомятся, сойдутся, поживут вместе годик другой не расписавшись, и разбегутся.

– Ну, бывает, – согласилась Катя

– Но, ведь это грех! Для чего Бог создал Адама и Еву – для продолжения рода. А, не для плотских утех.

– Признаюсь – Вы меня сейчас удивили.

– И, чем же?

– Ну, у вас здесь, типа культ поклонения языческим божествам, насколько я поняла. А, Вы говорите про единого Бога, библейский завет.

– Ну, так, подход к религии не меняет человеческой сути, цель которой в продолжении рода.

– Предпочту остаться при своём мнении. Ну, и без вскрытого сводничества моей тётушки, я бы не смогла здесь надолго задержаться. Мне нужно многое успеть за эти полторы недели, что мои работнички в отпуске.

– Ясно! Так, ты, типа, босс? О, это ужасное чувство ответственности! Считаешь себя свободным человеком, а сам загоняешь себя в жёсткие рамки. Эти ограничения, как тиски сжимаются на твоём горле всё сильней и сильней от сделки к сделке. И, вот – ты уже раб своего бизнеса – не отдохнуть, не расслабиться, когда этого просит твой организм. Да – мне это знакомо. Я тоже когда-то управлял большой фирмой. Сам то я по образованию инженер–электрик. Ещё в девяностых, работал в бюро по ремонту бытовой техники. Там и стал собирать компьютеры из чего придётся. Потом года три возил ноутбуки из Эмират. Так, крутился, вертелся, стремился к большему обороту и развитию своего дела, что пришлось создать фирму. Это сейчас под моим руководством чуть больше тридцати голов, а тогда я даже не всех своих сотрудников в лицо знал.

– Ну, а в какой момент Вы решили всё бросить и податься в леса?

– У каждого человека бывает переломный момент в его жизни, когда приходит осознание того, что так дальше продолжаться не может. И, тогда жизнь меняется на – до и после. Возможно, ты именно сейчас проживаешь такой момент, сама того не понимая. А, моя жизнь перевернулась в обычный, ничем не примечательный день. Как всегда, пришёл домой в начале девятого вечера, голодный, уставший, раздражённый. Моей бы жене, встретит мужа: накормить, напоить, поинтересоваться, как у меня день прошёл. Но, вместо этого я застаю её общающуюся по скайпу с подругой. А, на меня – ноль внимания. Захожу в комнату к сыну – та же ерунда – режется в свои стрелялки, ничего не замечая. Вот я и решил тогда, что нужно спасать свою семью от этих «благ цивилизации», пока мой ребёнок не схватился за оружие и не перестрелял своих одноклассников, как это часто бывает в штатах.

– И, как Ваша жена восприняла решение променять городскую жизнь на деревенскую?

– Да, никак. Она была сильно избалована. Сколько бы я не зарабатывал – ей всё было мало. А, ведь я всё для неё делал, все её прихоти поощрял: хочу большой дом – пожалуйста; устроить сына в лучшую гимназию – пожалуйста; отдыхать, так Мальдивы. Я уже не говорю про шмотки, от которых шкафы в гардеробной ломились. Конечно, в этом есть и моя вина – видел же на ком женился. Богатая наследница, которой мама с папой никогда не в чём не отказывали. Вот и мне пришлось соответствовать. В общем, любовь и страсть затуманивают разум. Перестаёшь включать логическое мышление и живёшь эмоциями и чувствами. Делаешь всё, чтобы угодить любимому человеку. А, он, тем временем, тебе на шею садиться. И, это ещё один аргумент в пользу того, что раньше родители и свахи занимались выбором женихов и невест. Выбирали с умом, из одного сословия. Даже если в таких парах между мужем и женой не возникало сильного чувства, их связывали общие обязательства по ведению быта, воспитанию детей. И, все были счастливы. Нам пришлось развестись. Но, зато, я обрёл свою семью здесь, в виде моих последователей.

– Понятно! Вы счастливый человек, раз постоянно находитесь в обществе единомышленников!

– Лучше не скажешь, – согласился Владимир.

Ближе к концу ужина, когда на столе появились булочки и сухофрукты, которые с радостью уминала детвора, два парня и две девушки, стали разносить чай, разливая его по бокалам из больших термосов.

– А, это наш особенный чай, приготовленный из сбора лесных трав и ягод, – пояснил председатель. Попробуй. Уверен, что тебе понравиться.

– Пахнет, приятно, – произнесла Катя, вдохнув его аромат, и немного подумав, сделала маленький глоток. Чай был действительно, приятный на вкус: на фоне травяного сбора, чувствовалось присутствие шиповника и барбариса, которые придавали отвару приятную кислинку. И, всё–таки, помня наставления Кирилла, она поставила бокал на стол.

– Что, неужели не понравился? – удивился Владимир, без стеснения заглянув в её бокал.

– Понравился, – улыбнулась ему гостья, чувствуя, как, за внешним спокойствием и непринуждённой беседой, растёт его напряжение и недовольство. – Просто, чай очень горячий, – объяснила она своё поведение. – «А, сам–то даже не пригубил», – подметила Катя. «Что же у вас здесь, на самом деле происходит?», – задалась она вопросом, вглядываясь в лица поселенцев. – Ну, а врачи у вас здесь имеются? – поинтересовалась гостья, заметив, как один малыш, лет трёх-четырёх сильно кашляет, сидя на коленях у своего отца.

– За наше здоровье у нас Матрёна в ответе, указал Владимир на женщину, лет пятидесяти, плотного телосложения, весело беседующую с соседями по столу. Она у нас и за терапевта, и за акушерку. Со времени основания нашего поселения, уже шесть раз роды принимала.

– Понятно. Значит вы здесь уже не менее пяти лет – большой срок!

– А, ты, у нас – типа – смышлёная?

– Ну, так, профессия обязывает. К, слову о работе. С чего мне лучше начать освещение праздника?

– На рассвете мы воздадим хвалу нашим солнечным божествам, после чего, каждый займётся своим делом. А, после завтрака и до обеда начнутся основные приготовления. Вот тут, то, я думаю, ты сможешь развернуть свою деятельность. Только, есть одно условие: снимать будешь на фотоаппарат. А, телефон придётся отдать.

– Я уже отдала свой телефон тетушке.

– Рад слышать, – расслабился Владимир, откинувшись на спинку стула, в то время, как вся община довольствовалась лавками.

Кирилл, то и дело поглядывал в сторону своей новой знакомой, переживая за неё. Он, всё ждал того момента, когда председатель засобирается покинуть столовую. Владимир никогда не рассиживался подолгу. А, сегодня, беседуя с гостьей, изменил своим привычкам. И, всё же, увидев, направляющегося к нему дядьку Семёна, парень, немного выждав, направился к Кате.

– Привет! Как дела? – обратился он девушке, с радостью отметив, что она прислушалась к нему, и не стала допивать чай.

– Хорошо! – ответила Катя, обернувшись.

– Так, вы уже знакомы? – произнёс Владимир.

– Да. Мы уже познакомились, – ответил парень.

– Очень хорошо! – довольно ответил хозяин. – Вот ты завтра и поухаживай за нашей гостьей. Поможешь, коль что потребуется. В общем, пейте чай, ешьте булки, а я, с вашего позволения, откланиваюсь. С этими словами он встал из-за стола, и в компании Семёна, покинул трапезную.

– Ты много выпила? – шёпотом задал вопрос Кирилл, всматриваясь в её глаза.

– Всего половину бокала.

– Голова кружиться?

– Да, вроде – нет.

– Хорошо. Продолжай, в том же духе. Моя сестрёнка тоже выпивает по пол бокала.

– Эта худенькая девушка – твоя сестра?

– Да.

– Вы здесь с родителями?

– Нет. Все вопросы не здесь, – остановил он Катю…

Глава 2 Жертва

До избы Владимира, стоящей особняком, относительно многоквартирных бараков, мужчины дошли в полной тишине. Лишь войдя в дом и закрыв за собой дверь, председатель позволил себе начать отразговор:

– Ну, и что братец, думаешь о нашей новой поселенке?

– На, твоём месте, я бы раньше времени не зачислял её в свои прихожанки, – ответил тот, разливая по стаканам жидкость тёмно-янтарного цвета. – Что это? – поднёс он бутылку к носу. – По запаху – не коньяк.

– Настойка на кедровых шишках, – ответил Владимир. – Софья сделала.

– У этой бабы талант на алкогольные напитки, – усмехнулся Семён, наблюдая, как его брат, открыв забитый до отвала, холодильник, решает, чем закусить. – Ты, что, завис? Чайку своего волшебного хлебнул, что ли?

– Что, делать мне нечего, – ответил хозяин дома, остановив свой выбор на колбасной нарезке и литровой банке маринованных огурцов.

– Будем! – стукнул Семён свой бокал о бокал Владимира. Залпом осушив тару, он с хрустом откусил нанизанный на вилку огурец, в то время, как его брат решил закусить колбаской.

– Так, что ты о Катьке думаешь? – продолжил разговор Владимир, разливая по второй.

– Думаю, что проблемы у нас будут с этой девахой.

– Да, и почему?

– Умная, больно. Не чета тётке, – произнёс гость, любуясь медовыми искорками в бокале.

– Не грей, – провоцировал его на выпивку председатель. Долго не думая, Семён осушил бокал.

– Я, думаю, она не смириться с нашей житухой.

– Да-а, Лариска иначе описывала мне свою племянницу – скромная, доверчивая. А приехала медной горы хозяйка. Ты в курсе, что она владелица собственного журнала?

– Нет. Да, когда бы я это узнал?

– А-а, – протянул Владимир, – то-то и оно! Ну, Лариска, ну удружила! Ну, ничего, и не таких ломали. Подстелю под парня. Понесёт, а там, и деваться ей некуда будет. Какая мать оставит своё дитя.

– И, под кого подложишь?

– Да, хоть, под Кирюху, – ответил бородач, продолжая подливать настойку.

– А, если откажется? Мягкотелый он какой-то. Вряд-ли ему по силам изнасиловать девку.

– А, мы ему поможем – замотивируем, так сказать: подержим его сестрёнку на заимке денёк другой – он и трахнет, на кого покажем.

– Будь по-твоему, – согласился собутыльник, выпив не чокаясь. Ну, что, когда наш благодетель соизволит на кабанчика поохотиться? Я уже приметил одну тропу, – перевёл Семён разговор в новое русло.

– Не будет охоты, – резко ответил Владимир, раскрасневшись от настойки. – Слили нашего благодетеля. Уволили за коррупцию, – наполнил он бокалы, неуверенной рукой, пролив несколько капель пойла на белую скатерть. И, тупо наблюдая за тем, как впитывая жидкость материя окрашивается в жёлтый цвет, снова проглотил обжигающий горло напиток.

– И, что, будешь налаживать отношения с новой властью?

– Попробую договориться.

– А, если не получиться?

– Тогда, по старой схеме.

– И, что, рука подымиться на деток малых? Ты меня начинаешь пугать.

– Не боись! – притянул к себе Владимир брата, обхватив за плечи. – Я, же, не фашист, какой-то. Сделаем всё вполне гуманно. Мы, с тобой, не просто родственники – мы подельники, – прошипел он в ухо Семёна. – Да, расслабься ты! – вернулся он в исходное положение, разжав свои объятия, – Ещё ничего не случилось. А, что закопано, то забыто.

– Может, хватит тебе на сегодня? – произнёс гость, наблюдая за тщетными попытками своего брата откупорить новую бутылку, на что тот лишь отмахнулся, впившись зубами в пробку…

* * *

Не смотря на усталость Катерина твёрдо решила перестирать свои походные вещи. Её даже не пугала мысль, что за водой придётся идти к ручью с километр в абсолютной темноте. Выйдя из трапезной, она поделилась своими планами с тёткой:

– Да, зачем тебе к ручью одной топать? Ещё на волка напорешься. Сбегай в баньку, пока девки не набежали, и слей с котла, сколько тебе нужно.

– Спасибо за совет! – обрадовалась девушка, и ускорила шаг, по потом обернулась, и вопросительно взглянула на Ларису.

– Беги давай! – крикнула хозяйка. – Мы дома не закрываем. Здесь все свои.

Забежав в дом не включая свет, и нащупав ведро, что оставила возле умывальника, Катя, оглушая лес лязганьем ведра, бросилась бегом в сторону бани.