Безмолвная рябь
От его внимания не ускользнуло, что Сьюз едва заметно поморщилась при слове «несколько». «А чего ж ты хотела? – подумал он – Такие статьи за вечер не пишутся».
– Отлично! – обрадовалась девушка. – Мы могли бы начать прямо сегодня!
Несколькими часами позже, уже в такси, он думал, что Сьюзан не обманула его ожиданий. К тому же, если она хочет построить карьеру таким образом, то он не имеет ничего против.
Впервые за долгое время Ричард почти отвлекся от терзавших его проблем. Безусловно, было бы легче всего объявить о своем открытии, и работать, не скрывая результатов. После того, как он попал в зависимость от Кирка, приходилось все осторожнее отщипывать от выделяемых средств, и все тщательнее это маскировать. А это существенно тормозило работу. И не только его проект: он не собирался заканчивать разработку антенны до тех пор, пока не будут готовы линзы, которые обелят его имя. А там глядишь, и вся эта истерия с волной сойдет на нет.
Мысли эти никуда не делись, но их значительно приглушали недавние события, и порог дома он переступил в благостном расположении духа, и с приятной усталостью в теле.
Будь он в своем обычном состоянии, то едва открыв дверь, и заметив следы чужого присутствия, тут же вызвал бы полицию. Скорее всего, на этом бы все и закончилось.
Но, погруженный в воспоминания, он совершенно не обратил внимания на некоторый беспорядок, и лишь войдя на кухню, и заметив незнакомца сидящего за столом и пьющего чай, Ричард, наконец, понял, что он в доме не один.
– Старик, – сказал тот, по-видимому, максимально дружелюбным тоном на какой был способен, – так дела не делаются. Мы тебя уже семь часов ждем.
Придя в себя, Ричард крутанулся на каблуках, и бросился в сторону выхода. Но тут же, бесшумно появившийся за спиной бандит, скрутил профессора, и подтолкнув к столу, усадил напротив босса.
– Я приношу извинения, что мы так по-хозяйски расположились, но сами понимаете: мы вас ждали намного раньше.
Несмотря на страх, у Ричарда проскочила мысль, что налетчики, по-видимому, это спланировали за просмотром плохого боевика. Если бы бандиты обладали телепатическими способностями, то удивились бы проницательности профессора.
– Меня зовут Брайан, – представился главарь. – И я вами очень недоволен мистер Ном.
Ричард понимал, что встрял в неприятности, хотя и не мог найти для этого причины, но чем дальше, тем больше это напоминало глупый розыгрыш или театр абсурда. Он даже представил, как кто-то из его друзей (или наоборот, недоброжелателей), кивает, читая сценарий, а потом поднимает взгляд и говорит:
– А вот можно на этом моменте, когда напротив ученого с мировым именем сидит бандит, так можно, чтобы этот бандит был какой-то карикатурный? Найдите, пожалуйста, самого плохого актера.
Шести с лишним футов роста, с бицепсами как у гориллы, и явной проблемой с выражением собственных мыслей, Брайан явно не тянул на крестного отца. Казалось, что предложения, где больше трех слов, требуют от него невероятного напряжения. И эти попытки подражать героям гангстерских фильмов, могли вызвать лишь улыбку. Но в данных обстоятельствах, Ричард решил воздержаться от проявления эмоций. Бандитам явно от него что-то нужно. Это не значит, что жизнь вне опасности, но какие-то шансы есть. Как обычно в критических ситуациях, мозг профессора Нома заработал со сверхъестественной скоростью, подавив эмоции, которые только мешали логическим построениям.
– Чем же я вызвал ваше недовольство, мистер…? –Ричард сам удивился насколько спокойно звучит его голос.
– Скотт, – подсказал Брайан.
– Так чем я вас так расстроил, что вы позволили себе вломиться в мой дом, мистер Скотт?
Возникла секундная пауза. Ричард, не имея никакого опыта в общении с криминальными элементами, побоялся, что перегнул палку. Несмотря на свое увлечение регби в молодости, он весьма скептически оценивал собственные шансы, если дело дойдет до драки.
– Ты барыжишь на моем районе. Так дела не делаются, – повторил Скотт.
Ричард едва сдержал вздох облегчения, поняв, что гангстер просто переваривал его слова. Кажется, диалог налаживается. А раз бандит бросил свои домашние заготовки –значит заинтересован в результате.
Оставалось только понять, что ему инкриминировал Брайан.
– Не могли бы вы не стоять за спиной? – чтобы выиграть время, не оборачиваясь, обратился Ричард ко второму бандиту. – У меня такое чувство, что вы вот-вот ударите меня палкой по голове.
– Сядь, Кот, – бросил Брайан.
Только звук отодвигаемого стула дал понять, что подручный выполнил команду главаря.
Ричард размышлял. В большинстве детективов преступники все отрицали, даже под гнетом неопровержимых улик. Но их противниками были полицейские, которые действовали в правовом поле. А как быть ему? Эти двое могут и мочкануть, если не понравятся его ответы.
Усилием воли Ричард подавил зарождающуюся панику, заставив себя думать четко, без жаргонизмов.
– Видимо, вы предлагаете какое-то решение? – осторожно спросил он.
– А то. Долю мне отстегиваешь и все дела.
Проще всего было бы согласиться, но наверняка за этим последует обсуждение деталей, и он себя выдаст полным незнанием предмета.
– А что я получаю взамен? – тянул время Ричард.
Брайану хотелось пристукнуть этого умника. С любым нормальным человеком он бы уже решил вопрос, а с этим какие-то качели вокруг да около. Так они и до утра не перейдут к сути.
– Толкаешь колеса, и вообще ни о чем не паришься. Если какие-то проблемы – посылаешь ко мне, – объяснил Скотт очевидные вещи.
Профессор лихорадочно соображал. Таблетки – значит какой-то лекарственный препарат. Что-то запрещенное, с хорошим спросом. Скорее всего – наркотики. Ричард не был специалистом в этом вопросе, поэтому на ум приходило только одно название.
– А что если фараоны прихватят меня с тирексом? – спросил он, надеясь, что правильно использует жаргон.
– Это проблема, – пожал плечами Скотт.
Ричард ожидал продолжения, но его не последовало.
– Слишком сложная схема, – покачал он головой. Видя, что Брайан собирается подняться, быстро продолжил. – У меня есть другое предложение.
Ученый чувствовал себя участником любительского спектакля, и настолько вжился в роль, что чуть ли не всерьез переживал, что его выдавливают с рынка.
– По-видимому, у вас сбыт поставлен лучше, чем у меня. Так почему бы нам не объединить усилия? Что если я буду сдавать вам товар под реализацию?
– Почем? – подавшись вперед, спросил Скотт.
Какую же цену назвать? Недавно на полигоне он стал свидетелем разговора, в котором один из служащих хвастался, что приобрел таблетки за семьдесят долларов, а в его городе они стоят чуть ли не в пять раз дороже. Это получается, триста пядесят долларов. Пусть триста. Черт, откуда же он родом? И сколько это в фунтах?
– Ну, скажем, сто тридцать за штуку, – предложил Ричард, перебирая в голове варианты, как выйти из положения, если Брайану цена покажется завышенной.
– Идет, – тут же согласился Скотт, и Ричард понял, что, кажется, продешевил.
И тут же себя одернул: он не собирается продавать наркотики этому бандиту.
– Пятьсот упаковок сможешь подогнать?
– Легко, – Ричард даже обиделся на такое маленькое количество. – Через неделю. Тогда и начнем.
Брайан хотел надавить на этого барыгу, но тот предложил хорошую цену, и Скотт побоялся, как бы тот не включил заднюю.
– Договорились, – быстро сказал он.
Он встал и протянул руку. Ричард тоже поднялся, и они обменялись рукопожатием.
– С вами приятно иметь дело, мистер Ном, – Ричард попытался угадать из какого фильма эта фраза, но так и не пришел ни к какому выводу.
Брайан направился к дверям, и хозяин обернулся, чтобы рассмотреть того, кого Скотт назвал Котом. Но Кота и след простыл.
Оставшись один, Ричард тяжело опустился на стул. Первым его порывом было позвонить в полицию. Но что если и они тоже, как и Скотт, решат, что раз он постоянно бывает в Номе, то возит оттуда наркотики? И что предпримет Кирк, узнав, что им заинтересовалась полиция? Ему точно не понравится, что таможня станет гораздо более тщательно досматривать самолеты центра имени Аша Вармера.
Вдруг Ричард застыл. Это же решение всех его проблем! Не только финансовых. Зная, что весь персонал, работающий на Кирка, считает материальную составляющую наиболее важной мотивацией, он подумал, что вряд ли кто-то на полигоне откажется от взятки. Придумать более или менее правдоподобную историю, да сунуть немного денег – вот и готова площадка, где можно провести эксперимент, не опасаясь чужих глаз.
В приливе чувств, он хлопнул ладонью по столу. Решено. Риск конечно, есть, и немалый, но он полностью оправдан.
Ричард бросил взгляд на дверь, и решил что первое что нужно сделать начиная сотрудничество с Брайаном – это поменять замки и установить сигнализацию.
2082
Воздух в осеннем парке был в меру теплый и пах опавшими листьями. Денис не спеша шел по алее, наслаждаясь природой, и разглядывая людей. Мамы с колясками, влюбленные парочки, спортсмены, молодежь, не знающая чем себя занять. Приятно иногда забыться и почувствовать обманчивую неспешность жизни.
Он вышел к озеру, и, пройдя вдоль воды, опустился на скамейку рядом с Уильямом, кормящим уток.
– Ты просто так выбрал место, или птицы должны символизировать электорат, который проглатывает то, что мы им скармливаем? – с улыбкой сказал Денис.
– У тебя отравление кислородом? – покосившись, спросил генерал. – Отвык от нормального воздуха?
– Устал я от этой возни, – после паузы ответил Давыдов. – Китайцы обратились к нам с предложением о совместной разработке недр Марса. Они строят базу, а мы обеспечиваем охрану транспорта при выходе в космос и до лунной орбиты.
– Нам поступило аналогичное предложение – равнодушно ответил Уильям.
– Я абсолютно не удивлен. Это как раз в их стиле: чем меньше стоит товар, тем больший ажиотаж они создают вокруг.
– Ну, справедливости ради, стоит заметить, что они пришли не с пустыми руками. Китайцы предлагают техническую и материальную помощь в оснащении конвоев.
Мимо проехал велосипед с двумя седоками, и Денис усмехнулся пришедшему на ум сравнению.
– Это как тандем в космосе: пока едем в горку – педали крутим вдвоем, а когда вышли на ровную трассу – вторая ступень отбрасывается.
– А разве они говорили о равноценном партнерстве? – пожал плечами генерал. – Если на Марсе и найдется что-либо дельное, что стоит затрат на транспортировку, то могут возникнуть технические трудности, которые их партнеры не смогут преодолеть самостоятельно.
– Ну да. В любом случае, за счет расширения жизненного пространства, выигрывает только Китай.
– И еще неизвестно, чем они там будут заниматься, – заметил Уильям.
– Мне, все-таки, кажется, что более правильно было бы развивать свои базы, а не выдумывать этот бред с волной, – проворчал Денис.
– Мы это с тобой сто раз уже обсуждали, – устало заметил Уильям. – Да. Лучше. Но ни твое, ни мое правительство не готовы вбрасывать в это дело такие же средства как Поднебесная.
– Поэтому, мы лучше потратим деньги на космические крейсера? – продолжил его мысль Денис.
– Скажу тебе по секрету, хорошая армия еще никогда не мешала, – ослепительно улыбнулся Уильям.
– Ну да, кому как не вам об этом знать, – в тон ему ответил Давыдов.
– Сейчас – это единственный верный выход, – посерьезнев, заметил генерал. – И США, и Россия заинтересованы в паритете, и достигаем мы его привычным нам способом, а именно…
– …старой доброй гонкой вооружений, – закончил Денис.
– Именно, – кивнул Уильям. – Тем более, если на наш призыв ответят агрессивно настроенные цивилизации, мы должны быть готовы к обороне.
Денис поморщился.
– Мне-то хоть эту чушь не рассказывай.
– Кстати, хорошие новости. Наши аналитики пришли к выводу, что Вармер собирается кардинально изменить условия эксперимента.
– Ничего удивительного, что он сейчас сам не свой, – хмыкнул Давыдов. – У парня сейчас другие заботы.
– Нет, тут что-то другое, – покачал головой Уильям. – Ты давно смотрел отчеты по Ному?
– Каждую неделю просматриваю. Кажется, они никак не сдвинутся с мертвой точки.
– Именно. На фоне этого запросы Кирка в сети выглядят несколько странно.
Давыдов заинтересовался.
– Насколько странно?
– Если хочешь, могу перекинуть статистику, – сказал генерал.
Денис отрицательно покачал головой.
– Так или иначе, все равно придется читать в отчетах. Дай лучше краткое резюме.
– Ну, если коротко, – Уильям сделал вид что задумался. – Кажется, наш любитель внеземных цивилизаций, собирается соскочить с собственного поезда.
Генерал улыбнулся, заметив, что новость огорошила русского.
– Это было бы очень здорово, – осторожно заметил Давыдов. – Может быть, мы сможем оказать ему какую-нибудь помощь, на пути к этой замечательной идее?
– Пока рано об этом говорить: не совсем ясны его мотивы. Но, в крайнем случае, у нас остается мистер Ном, о маленькой слабости которого к наркоторговле так кстати рассказали наши британские друзья.
При упоминании о МИ–6, Денис скривился.
– Слушай, может вы с ними на разном английском разговариваете? Насколько я помню, мы просили у них информацию о причастности профессора к покушению, а не о его увлечениях. Мне глубоко плевать, пусть он хоть котятам головы откусывает.
Уильям улыбнулся.
– Второго покушения мы не допустим, по крайней мере, пока Кирк не отойдет от дел, а иметь возможность прихватить технического руководителя проекта в ключевой момент на продаже наркоты, если дела обернуться совсем уж худо, согласись, может оказаться весьма кстати.
Денис промолчал. Генерал протянул ему пакет с кормом.
– На, покорми электорат.
Давыдов взял несколько хлебных шариков, и бросил в воду, наблюдая как сквозь едва заметно расходящуюся волну, к ним со всех сторон устремились утки.
***
Капли холодного дождя били по непокрытой голове, но Кирк ничего не чувствовал. Он стоял над разрытой землей, упершись невидящим взглядом в опускающийся гроб. В кармане было старомодное бумажное письмо, текст которого он уже успел выучить наизусть.
«Дорогой Кирк, – говорилось в нем. – Возможно, это покажется странным, но я люблю тебя».
Конверт лежал в столе отца, и лежал, по всей видимости, давно.
«Наверное, я сам виноват, что не воспитал тех качеств, что хотел бы видеть в своем сыне, – писал Аш. – Возможно, часто был несправедлив к тебе, и мне следовало бы злиться на себя, вместо того, чтобы лишний раз подчёркивать твои ошибки».
Читая письмо первый раз, Кирк испытывал легкую грусть, что они так и не нашли с отцом общего языка. Несколько первых страниц показывали папу таким, каким Кирк никогда его не знал: человеком, который признавал, что может допустить ошибку.
Он понял, что скучает по отцу. Но потом младший Вармер дошел до слов, которые пригвоздили его к месту. Аш вспоминал как именно он проводил расчеты после конференции, где Свенсон представлял свою кластерную теорию. Ресторан, салфетки – Кирк сто раз слышал как родители об этом рассказывают. Отец потому, что именно тогда у него зародилась мысль, каким образом можно модулировать гравитационную волну, а мать потому, что поняла, что влюбилась в Вармера.
Но следом отец говорил, что его никогда не интересовала кластерная теория. На данном этапе, она не представляла никакого практического интереса, и Аш признавался, что сдал статью в печать, понадеявшись на редактора, и не проверив как следует расчеты.
И лишь когда понял, что проект «Рябь» вызвал серьезный резонанс в обществе, он вернулся к старым записям.
При наличии невдалеке от источника сигнала звёзды, с массой близкой к массе Солнца, неизбежно возникнет гравитационный резонанс.
Отец предупреждал, что это вызовет повышенную активность светила, но Кирка поразил сам механизм резонанса.
По словам отца выходило, что Солнце ответит мощным возмущением в четырёхмерном континууме, и словно разорвет волну на части. Призывный крик Земли превратится в едва различимый писк комара.
Дальше отец приводил свои расчеты, из пояснений к которым, Кирк вычленил интересующую его информацию. И окончательно пал духом. Выходило, что для запуска волны нужна энергия, превосходящая расчетную на четыре порядка.
Кирк несколько раз просмотрел формулы, надеясь, что просто неправильно понял. Но Аш Вармер не углублялся в пояснения, посчитав, что даже если и ошибся на порядок-другой, то это не имеет значения, так как такие энергии просто напросто разорвут звёзду, нарушив происходящие внутри нее процессы.
Кирк горько усмехнулся. Даже если разница всего в два порядка, в его распоряжении все равно нет ста грайфсвальдских электростанций.
«Я чувствую, что есть способ избежать резонанса, и обойтись минимумом энергии, и я над этим работаю. Я не изменил своего мнения по поводу всей этой затеи, и продолжаю считать, что она принесет больше вреда чем пользы, – писал отец. – Но я уважаю твое стремление, и сделаю все, чтобы не подвести тебя». Но следующие слова забивали последний гвоздь в гроб проекта «Рябь»: «Все расчеты ты найдешь в моем домашнем терминале».
Едва дочитав до этого места, он бросился в кабинет отца.
Как и следовало ожидать, работа была не окончена. Опираясь на знания, полученные в университете Оклахомы, он всю ночь пытался разобраться в формулах. В конце концов, Кирк вынужден был признать свое поражение. Куда уж ему. Отец определенно был гением, раз более чем за тридцать лет никто не смог найти ошибки. А работы его изучались очень многими выдающимися учеными.
Он поднялся и подошел к прекрасно оборудованному бару. Отец очень редко употреблял алкоголь, но когда возникало такое желание, предпочитал иметь широкий выбор. Не найдя бурбона, Кирк плеснул шотландского виски, видимо, какого-то особенного года, и, сделав глоток, скривился. Он предпочитал напиток, производившийся в Теннесси.
Сидя с бокалом в руке, он напряженно размышлял. Без сомнения, множество, так называемых «настоящих ученных», будут наблюдать за экспериментом, и не упустят случая во всеуслышание заявить, если что-то пойдет не так. Смогут ли они отследить падение интенсивности волны?
Кирк не очень хорошо разбирался в этом вопросе, но пришел к выводу, что скорее да, чем нет. Опосредованное наблюдение за небесными телами, реакция границы кластера – кто знает, что придумают эти «светлые» умы.
Как можно заполучить больше энергии? Ответ прост: никак. Одна электростанция – это все, что у него есть.
А что если передать наработки отца Ричарду? Кирк не сомневался, что тот разберется в формулах Аша Вармера, и, скорее всего, доведет работу до конца. Но он не тешил себя иллюзиями. Работа займет несколько лет, после чего, скорее всего, проект придется начинать чуть ли не с нуля. И что еще более важно, Кирк прекрасно знал как профессор Ном относится лично к нему, и к проекту в целом. А при его злопамятности совершенно бессмысленно просить держать выводы отца в тайне. Не нужно быть провидцем, чтобы догадаться что произойдет, когда репортеры раструбят о том, что Солнце может взорваться. И пусть отец говорил лишь об увеличении интенсивности излучения, это будет концом проекта «Рябь».
Желая больше узнать о том, как работают гравидетекторы, Кирк подключился к сети, и начал просматривать соответствующие разделы энциклопедии. С некоторым удивлением он пришел к выводу, что основным инструментом наблюдения за распространением волны будут оптические и радиотелескопы, с помощью которых будут фиксироваться реакция массивных объектов.
Кирк оживился. Иногда, ответ скрывается в самом вопросе. Электроника этих приборов крайне чувствительна, и вспышка на Солнце может внести помехи, которые не дадут однозначно истолковать результаты. Осталось только дождаться подходящей магнитной бури. И уговорить Ричарда оттянуть запуск проекта.
Все еще размышляя над письмом, которое он выучил наизусть, Кирк стоял над могилой полностью погруженный в свои мысли, и не замечая ничего вокруг.
– Спасибо, па, – вырвалось у него.
Барбара, не уловив сарказма, на секунду почувствовала искреннее сочувствие, и взяв мужа под руку, прижалась к нему, слегка наклонив голову в противоположную сторону, чтобы не помять широкополую шляпу. Сегодня представился случай надеть ее впервые, и Барбара хотела, что бы та оставалась в идеальной форме до конца церемонии.
– А чем именно он болел? – спросила она мужа.
– Спроси мать, – ответил Кирк. – Она точно знает.
Он обдумывал предстоящий разговор с профессором Номом.
И едва закончились похороны, Кирк вылетел в Лондон.
***
На обратном пути, Кирк испытывал противоречивые чувства. Он ожидал насмешек, обвинений, шантажа – да чего угодно, но не быстрого согласия. Конечно, Ричард поторговался ради приличия, но не выдвинул ни одного невыполнимого или хотя бы неудобного условия. Кирк, зная, что профессор продолжает понемногу подворовывать, хотел предложить значительную премию, но того, кажется, не особо интересовали деньги.
Видимо, опасаясь, что проект могут окончательно закрыть, и он останется не у дел, Ричард предложил проводить испытание второстепенных узлов, создавая видимость работы, но отложив разработку самой антенны на неопределенный срок.
Хотя Кирк и остался доволен результатами, его беспокоила такая покорность ученого. Понятно, что он не хочет терять доходное место, но Вармеру казалось что за этим кроется что-то еще.
Перебрав все возможные варианты, и не увидев для себя непосредственной опасности, Кирк успокоился.
Да и черт с ним, с этим хоппи. Какие бы интересы он не преследовал, наверняка, все упирается в деньги. Видимо, старик просто хочет подольше оставаться главным у кормушки.
Кирк решил, что может себе позволить пожертвовать парой десятков тысяч долларов на нужды Ричарда.
Это намного лучше, чем потерять все, не вовремя запустив волну.
2083
Закончив читать письмо, Брайан ударил кулаком по столу. Он получил некоторое удовлетворение, заметив, что на пластике образовалась заметная вмятина, и от нее зазмеились трещины. Прав был Джек. Надо было сразу валить этого гада. И что теперь делать?
Ещё пару недель тому все было нормально, и теперь, ни с того ни с сего, мистер Ном заявляет, что «дальнейшее сотрудничество не имеет перспективы». Скотт несколько раз перечитал эту фразу, пытаясь понять, что именно имел ввиду профессор.
Объяснение могло быть только одно: старикан решил его кинуть.
Он изучил все схемы Брайана, и теперь без проблем мог закрутить свои.
Скотт оторвал взгляд от вмятины, и рывком перевернул стол.
Мало того, что он остался без товара, так ещё у Нома оказались записи, которые попадут в полицию, если с ним что-то случится. Даже если Брайана после этого не посадят, то фараоны возьмутся за него всерьез.
А может старый шакал блефует? Да нет. У него хватит ума устроить такую подлость.
Тирекс давал такой баш, что Брайан забросил остальные темы. А теперь, получается, остался ни с чем.
С Джеком, как ни странно, у него остались неплохие отношения. Несколько раз они даже вместе пили.
Тем не менее, Скотт понимал, что тот не захочет снова вести с ним бизнес.
Но, может быть, что-нибудь посоветует.
Брайан поднялся. Терять ему уже нечего, так почему бы не встретиться со старым приятелем.
***
Ричард сам не ожидал, что настолько быстро добьется успеха. Его так и подмывало плюнуть на договоренность с Кирком, и собрать действующую антенну.
Тогда он слишком обрадовался нежданной удаче, и не предусмотрел никаких рычагов давления. Ричард с радостью согласился затянуть работы. Казалось, что он только выиграет от этого. Но теперь, когда линзы готовы, профессору не терпелось увидеть лица представителей ученого мира, когда антенна воспарит на антигравитационном луче.
Ему так хотелось поделиться своим открытием, что Ричард всерьез раздумывал над тем, чтобы опубликовать результаты.
Но он понимал разницу между статьей в журнале и зрелищным экспериментом. А для этого нужна энергия, которую Кирк собирается так бездарно разбазарить. К тому же, оспорить его авторство будет намного сложнее, если сразу после запуска никто кроме Ричарда не сможет объяснить возникший эффект.
Расчеты давно были закончены, и передатчик можно было включать хоть прямо сейчас. Собственно говоря, он стоял полностью собранный, оставалось лишь подключить несколько модулей. Разумеется, на предстартовом испытании, он выдаст мощность гораздо меньшую проектной.
Как это воспримет Кирк Ричарда мало интересовало.
Он закрыл сообщение от Клауса, в котором тот поздравлял его с окончанием монтажа турбин, и подошёл к окну. Всё таки жаль, что в его новой квартире нет балкона. Впрочем, окно от пола до потолка, почти полностью компенсировало этот недостаток.