Ворон ворону глаз не выклюет. Том II

– Скажу без утайки, дядя-Хранитель: мы с Мугнусом – старые знакомые, и благодаря именно моим усилиям держится хрупкий мир между Сороками и Курьерами. Ты понял, к чему я веду, да? Не любят Сороки Хранителей, стоило о тебе заикнуться, как Мугнус взбеленился весь. Кое-как уверила, что со мной ты будешь покладистым, как голодный котик, – сказала она с хрипотцой. – Молчи, пока не спросят, и будь душкой.

– Я и есть душка.

Виктор пропустил Сиршу вперёд и поднялся за ней на второй этаж. Права была ласка, стоило показать себя максимально благожелательным. Заодно поладить бы с напарником, но… Катерина и её просьба. Что важнее: дружба с ней или с Сороками? Взвешивая все за и против, Виктор вошёл в уже знакомый кабинет. В помещении было не так накурено, как в прошлый его визит, хотя Мугнус даже сейчас не расставался с трубкой. Чёрно-белый костюм необычного покроя, придающий ему схожесть с настоящей сорокой, был небрежно расстёгнут. Полулёжа на подушках, он выглядел довольным жизнью, лишь синяки под глазами и нездоровый цвет лица могли намекнуть, что дела идут далеко не так радужно. Рядом в кресле сидела леди Удачи, она покачивала в руке бокал с вином. На её красивых губах играла слегка хмельная улыбка.

На краю стола вальяжно расселся третий гость. Невольно вспомнилось расхожее мнение «все айрхе на одно лицо» – этот тип мало чем отличался от тысячи своих собратьев: мелкий, смуглый, волосы и раскосые глаза были как углём нарисованы, а сама рожа – наглая и хитрая. Однажды Виктор видел листовки с пропагандой, актуальной для давних лет, когда «маленькие дикари» массово нахлынули в Тормандалл, такой манящий своими перспективами. Сорока этот был точь-в-точь как карикатурное, нарочито отталкивающее изображение айрхе с листовки. Только без обезьяньего хвоста, но невольно казалось, что вор спрятал его в штаны.

– Мир вашему дому, – Сирша сняла шляпку и отвесила шутливый поклон. – Не серчайте за опоздание, сами понимаете, как трудно теперь передвигаться по городу.

– Мы нашли чем скрасить тоскливое ожидание, – Мугнус покачал в воздухе полупустой бутылкой вина. – Присоединяйся, мне есть что передать Гаруспику. Шейрт, будь добр, забери этого, – у Виктора глаз дёрнулся от того, насколько неприязненно Мугнус выделил последнее слово, – отсюда. Всё, что хотел сказать тебе в напутствие, я уже сказал, дальше поступай по своему усмотрению.

– Не беспокойся, начальник, устрою в лучшем виде, – подмигнув, айрхе спрыгнул со стола и приблизился к Виктору с протянутой рукой. – Эйнан из рода Шейрт, моё почтение.

Виктор представился и подал руку в ответ, маленькие пальцы айрхе едва смогли обхватить его ладонь. Кивком Шейрт позвал следовать за собой. Он был невероятно суетливым: то волосы взъерошит, то дёрнет ворот укороченного пальто, то бросит на Виктора прищуренный взгляд. Нервничает. Выйдя на улицу, он глубоко вдохнул чистый воздух, пахнущий хвоей, а не табачным дымом.

– Наслышан о вас, мистер Раймонд, – Шейрт вскинул голову, словно пытаясь казаться выше. – Хранитель и Курьер. Жгучее сочетание. Нехило даёт по мозгам, да?

Виктор приподнял бровь. Он догадывался, куда клонит маленький человек, но помалкивал.

– Майр предупреждал, что вы можете стать… неадекватным. Опасным. На ваше счастье, я не пальцем деланный, меня не так-то легко запугать, – Шейрт говорил дерзко, но Виктор чуял опасение, скрытое за его словами. – Однако согласитесь, мирное сотрудничество принесёт нам больше пользы.

– Я вполне себя контролирую, – процедил Виктор, – и согласен с вашими словами. Надеюсь, это также означает, что мне не придётся беспокоиться о содержимом своих карманов.

– Вы не выглядите как человек, чьи карманы могут меня заинтересовать, – весело усмехнулся Шейрт и задрал нос ещё выше. – Я, знаете ли, предпочитаю охотиться исключительно на крупную рыбу и хорош в этом. Иначе Майр не предложил бы мне взяться за Дар Квадранты.

Гонора этому типу было не занимать, но Виктор вытерпит и не такое, если Шейрт – действительно хороший спец. К дому Мугнуса была пристроена веранда, обвитая плющом и освещённая гирляндой из круглых разноцветных фонариков. Шейрт сорвал с ветки лист и покрутил его между пальцев.

– Мне нужна от вас кое-какая информация, чтобы довести план до конца…

– Можешь не торопиться, Эйнан.

В глубине веранды, укрытый тенью плюща, сидел лишний слушатель. Разноцветные пятна света едва выхватывали его колени и руки, которые перекидывали между собой монетку.

– Морт, ты, что ли, уши тут греешь? – воскликнул Шейрт, он узнал говорившего не иначе как по голосу. – В твоём-то возрасте ты должен знать, что это неприлично. Если пришёл валяться в ногах Майра, то прибереги свои извинения на завтра, он занят, – вор отвернулся от тени, однако не успел и шагу ступить, как ему прилетело в спину:

– Я пришёл договариваться с тобой, а не с Майром, – монетка ловко танцевала между пальцев.

– Мне не о чем говорить с кидалой.

– Так ты из тех, кто поверил этому треплу Счастливчику? – со стороны Морта послышался разочарованный вздох. – Он последний человек, на чьи слова можно положиться.

– А твоим, конечно, я должен верить, – Шейрт крутанулся на месте и злобно уставился на Морта, уперев руки в бока. – Ты большое разочарование для всех Сорок, старик. Стоял у истоков, а в итоге бросил своего же собрата. Так у нас дела не делаются, и я своё драгоценное время на кидалу тратить не собираюсь.

– Этого Счастливчик и добивался. Громко кричал, чтобы заглушить мой голос, – Морт подкинул монетку и поймал в воздухе, крепко сжав в кулаке. – Однако сейчас ты близко, вот и слушай внимательно: Счастливчик работает на Чёрную гвардию.

– Что… – Шейрт дёрнулся как от удара, встряхнул головой. – Брешешь ведь. Пургу несёшь, лишь бы себя обелить.

– Скажу откровенно: да, я виноват, что поверил Счастливчику, когда тот предложил одно занятное дело в обход Майра. Думаю, ты сможешь понять моё желание заработать чуточку больше, да, Эйнан? – Тот сглотнул, явно начиная подозревать, на что намекал Морт. – Вот только Счастливчик послал меня прямиком в лапы гвардейцев. Как видишь, я выжил, и когда добрался до Счастливчика с закономерным вопросом: «Какого чёрта», он приложил все усилия, чтобы мне не поверили. У него больше влияния, потому он смог меня переиграть.

Морт неспешно встал со своего места и отряхнул штаны. Его лицо скрывал капюшон длинной пелерины из чёрного шевиота. Судя по росту, этот Морт – очередной айрхе. Вряд ли он собирался напасть на Шейрта, но Виктор на всякий случай напрягся, готовый к рывку, если переговоры примут дурной оборот. До того момента он не собирался вмешиваться в сорочьи разборки.

– Ты всегда мечтал о славе Соловья, не так ли? – Морт вдруг резко сменил тему. – Едва ты получил от Майра заказ на Дар, как тут же растрепал обо всём в Гнезде, верно?

– К чему ты клонишь?

– Не подходил ли к тебе Счастливчик с каким-нибудь занятным предложением? Спрашивал о Дарах? Может, рассказывал истории о Соловье?

– К чему ты клонишь, Морт? – севшим голосом повторил Шейрт.

– Вижу, он успел-таки присесть тебе на уши, – Морт приблизился ещё на шаг. – Клоню я вот к чему: хочу вывести крота на чистую воду, да только расписки «Я работаю на чёрных» он не оставил. Так просто его с поличным не взять, однако кое-какие идеи есть. Для этого мне необходим твой заказ, Эйнан.

– Ах, вот к чему весь трёп, – лицо Шейрта разгладилось, он презрительно вскинул голову. – Хочешь увести заказ, старик? За идиота меня принимаешь?

– Я не претендую на твою славу, малыш Эйнан. Принесу тебе в клюве Дар, никто и не узнает о нашей договорённости.

– Всё-таки принимаешь. С такими предложениями можешь поцеловать меня в задницу, Морт.

– Эти слова стоило повторить главе Смеющихся угрей, когда ты договаривался поставлять Сорокам алую улыбку за спиной Майра, тебе так не кажется? – Морт сделал последние шаги к остолбеневшему Шейрту. Теперь они стояли почти нос к носу.

– Откуда?.. – на выходе проговорил Шейрт.

– Счастливчик поделился, решив предостеречь насчёт тебя – до того, как случились гвардейцы, и эта дружба хоть что-то для нас стоила. Если копнуть – как думаешь, что ещё он может знать о Сороках? Что из этого уже знают чёрные? – Морт выдержал паузу, дав собеседнику обдумать услышанное. – Учитывай один важный момент, малыш Эйнан. У меня пока нет на руках доказательств вины Счастливчика, а вот твои шашни с Угрями доказать будет куда проще.

– Ублюдок. Изначально мне шанса на отказ не оставил, да?

– Ничего личного, просто не становись между мной и возмездием Счастливчику. – Шейрт опустил голову, он почти признал поражение. Морт похлопал его по плечу. – Ты так молод, впереди тебя ждёт безмерное количество возможностей проявить себя. Заляг пока на дно, пережди бурю. Советую больше не вестись на лёгкие деньги Угрей, гиблая это затея.

– А что прикажешь делать, если с тобой что-то случится?

– Утешаться мыслью, что вместо моего трупа мог оказаться твой? Ты в любом случае остаёшься в выигрыше: при славе или хотя бы при жизни.

– Уболтал, старик, – Шейрт сплюнул в сторону и поднял руки. – Надеюсь, я не пожалею об этом.

– Несмотря на все старания Счастливчика, Майр на моей стороне, но в твоих силах убить это доверие. Можешь сдать меня с потрохами, рассказав Майру, что я вёл дела в обход него. Ты же парень смышлёный, сам видишь: у тебя на руках все козыри, при любом раскладе ты можешь вывернуть ситуацию в свою пользу.

Услышанные перспективы заметно приободрили Шейрта, он заулыбался и вернул себе самоуверенный вид.

– Верно подметил. Ты мне всегда нравился, старик, так что зазря топить не стану.

– Премного благодарен, – Морт отвесил поклон. Трудно сказать, с издёвкой ли он говорил, или правда был настолько тронут. Щелчком он кинул шиллет прямо в руки Шейрта: – Выпей пинту пива у Ардашира за мой успех. Теперь, если ты не против, я позаимствую твоего приятеля.

Шейрт казался всем довольным. Судя по взгляду, брошенному на Виктора, он только рад был, что больше не придётся с ним связываться. Сказал на прощание лживо-разочарованное: «Жаль, что наше знакомство вышло таким коротким. Не скучайте!» и сгинул прочь. Виктор озадаченно почесал шею. Шейрта он выкупил быстро, предсказуемый тип, а вот Морт… Мутный, определённо мутный мужик. Своему чутью Виктор доверял.

– Простите, что не выдалось случая представиться сразу. Хейд из рода Мортов, – айрхе коротко поклонился. – Вы же тот самый Хранитель-Курьер, который должен помочь с крепостью Багортт?

– Угадали. Виктор Раймонд, – Виктор протянул ладонь, но вор не спешил протягивать свою в ответ.

– Слышал, беззаконники могут через прикосновение душу украсть.

– Не больше одной души в день, и свой лимит я сегодня исчерпал. – Морт скрестил руки на груди, похоже, серьёзно раздумывая, шутит Виктор или нет. – У нас с вами общее дело, поэтому за меня не переживайте.

– Ворон ворону глаз не выклюет, да? – усмехнулся Морт и всё-таки протянул руку, покрытую укусами и штрихами свежих царапин. Рукопожатие вышло коротким, он тут же отдёрнул ладонь, словно у Виктора была раскалённая кожа. – Пусть вас не смущает увиденная сцена, мистер Раймонд. Эйнан способный юноша, зато на моей стороне огромный опыт, в том числе связанный с Хранителями.

– Это какой же?

– Учитывая ваше прошлое, я лучше оставлю подробности при себе, – Морт опасливо оглянулся в сторону окна, откуда послышался смех. – Простите, но я тороплюсь. Поговорим о деле в более удобном месте, – с этими словами он протянул сложенный листок. – Прошу, не говорите никому о замене. Обещаю, что я буду полезнее Шейрта. До встречи, мистер Раймонд, на которой я очень надеюсь увидеть план крепости.

Морт исчез тихо и незаметно, словно растворился в тенях. В оставленной им записке был указан адрес: цирюльня «Рыбий хвост» на южном побережье Тараска. Виктор задумался, как ему лучше туда добраться, но его отвлёк шум: Сирша и леди Удачи распрощались на пороге, поцеловав друг друга в обе щеки. Записку он спрятал во внутреннем кармане, а сам сделал вид, что всё это время скучал у веранды и разглядывал фонарики.

Морт просил никому не рассказывать о нём, но как быть, если Виктор до сих пор вынужден бегать за Курьерами, будто телёнок на привязи? Хоть его и похвалили за попытку обмануть правила, Ламарк вполне ясно намекнул, что больше не стоит беспокоить маски мёртвых. Виктор решил спросить свою спутницу, как им тогда быть.

– Ох! Совсем вылетело из головы, – Сирша прикрыла рот ладонью, изображая раскаяние. – Буквально на днях Гаруспик попросил помочь тебе с этой проблемой. Простишь мою забывчивость?

Виктор одарил женщину-ласку столь холодным взглядом, что, увидь его сейчас Катерина, он определённо заслужил бы её похвалу. Сирша наверняка обкусала своими маленькими зубками все ногти из-за сорванной ставки, ведь пошла вторая неделя, а Виктор всё ещё ходил по земле. Теперь она из вредности подсовывала ему палки в колёса.

– Закрой глаза, – Сирша невинно улыбнулась. – Закрой-закрой, иначе так и будешь ходить со мной под руку. Не порть сюрприз. Я очень старалась, пока мастерила это.

Они остановились под светом одинокого фонаря у выхода из парка. Виктор нехотя прикрыл глаза, чувствуя лёгкую нервозность – как же он устал от чужих игр. Послышался возглас: «Готово. Любуйся и благодари меня!», и Сирша протянула алую шёлковую ленту, украшенную боло: в центр деревянной основы был врезан человеческий зуб, а вокруг него сложным узором намотаны разноцветные нити. Для надёжности «украшение» скрепили прозрачной смолой. Несмотря на специфический вид, это была мастерская и аккуратная работа, но больше всего Виктора зацепила другая деталь.

– Эта лента, – он сглотнул, борясь со сжавшим горло спазмом. – Откуда вы её взяли?

– Нашла в твоих вещах на складе. Подумала – пусть навевает приятные воспоминания.

Виктор зарычал и попытался отобрать ленту, но Сирша по-ребячески спрятала её за спину. Она ухмылялась, зная, что её не посмеют тронуть.

– Ай-яй, не по правилам играешь. Обряд надо завершить как положено. Не упрямься и склони голову. Чем вас, Хранителей, кормят, что вы такими дылдами вымахиваете?

«Доиграешься», – его злоба была настолько сильной, что Виктор наверняка накликал бы на Сиршу беду, умей он нарушать Непреложные законы. Он с неохотой склонился к кусачей ласке. Не голову же она ему откусит, в самом деле?

Чужие руки коснулись шеи, пока накидывали ленту и защёлкивали крепёж боло. Всеми силами Виктор гнал от себя другой образ: касание рук Софии, когда она завязывала ленту, её смех: «Будто бантик на коробочке с подарком». Горько вздохнул, стараясь не углубляться в прошлое… он тогда спросил, что же для Софии является подарком. А она, с ямочками на порозовевших щеках, без стеснения ответила: «Конечно же, вы, Раймонд». Виктор открыл глаза и мотнул головой, стараясь развеять наваждение.

Сирши и след простыл, в карманах пальто тоже стало подозрительно пусто. Вот чертовка, забрала все шиллеты! Неспроста эта вороватая ласка якшалась с Сороками. Если Сирша изучала границы дозволенного, то Виктор мог её поздравить – она достигла края. Взбешено сплюнув в сторону, он вышел за ворота лесопарка. И как ему теперь вернуться в убежище? Да и обязан ли он это делать, раз получил долгожданную свободу?

«Да какая, к Кэйшес, свобода. Ламарк заливал в уши, что избавит меня от поводка, а сам нацепил настоящий ошейник, – Виктор дёрнул кончики ленты, чувствуя, как она сдавливает шею. Получи он это уродливое боло на несколько дней раньше, то уже бежал бы в сторону квадрианской академии, чтобы рассказать адептам о логове беззаконников. Увы, теперь многое изменилось…

Виктор пытался отыскать хоть одного человека, готового за спасибо или посильную помощь подбросить на лодке до Горбов, но все гнали его прочь. Ох, припомнит он ласке это ночное приключение, ох, припомнит.

– Мистер! Не могли бы вы помочь даме? – окликнул его мелодичный голос. Под фонарём стояла обворожительная златовласая красавица, обычно такие не рискуют выходить на улицу в поздний час, да ещё без сопровождения.

– Не боитесь просить о помощи у незнакомого мужчины на безлюдной улице?

– Не такой уж и незнакомый, не такая уж и безлюдная, – женщина улыбнулась. Над её головой кружилась стайка бражников с маслянисто-чёрными крыльями, их тихий шёпот звучал предупреждением.

Виктор откинул край пальто и коснулся рукояти костяного ножа, заткнутого за пояс. Незнакомка не обманула: из теней выходили люди, судя по одежде – рабочие с местных заводов. Щёлкнула зажигалка. Вместе с ней щёлкнуло и в голове Виктора: когда красавица взяла в руки курительную трубку, он узнал в ней спутницу Ищейки, которая играла с ним в карты. Как эти люди нашли его? Разве перо Катерины не должно было «отвести взгляд недоброжелателей»? Виктор бегло ощупал внутреннюю часть воротника. Пусто. Но как?! Он точно помнил, что надёжно закрепил перо ещё в доме призрения…

Ах да. Сирша. Чтоб ей пусто было.

– Знаете, для больного проказой у вас на удивление красивое лицо, – женщина выдохнула тонкую струйку дыма. – Расслабьтесь. Я просто хочу узнать, как ваши успехи – ведь у нас был уговор, помните? Вы не спешили возвращаться с вестями, вот и пришлось ловить вас на улице.

Четыре, пять… шесть. Если ещё кто не укрылся в тенях, то, не считая златовласой красавицы, Виктора окружило шесть человек. Наверняка у них были припрятаны ножи или что-то посерьёзнее, они же не идиоты с голыми руками кидаться на Курьера.

– Фигурку украли.

– Жаль, – скучающе протянула незнакомка. – Позволили какому-то драному коту своровать добычу прямо из-под носа, да? Надеюсь, вы понимаете, что за потерю чужой вещи принято платить. – Виктор молчал. Он сжал рукоять ножа, готовый кинуться на любого, кто осмелится сделать шаг в его сторону. – Поделитесь своей кровью, и мы в расчёте.

– Что, простите? – ошалел Виктор, ожидая немного других слов.

– Красная тёплая жидкость в вашем теле, достаточно большом, чтобы не заметить потери десятка-двух капель, – терпеливо пояснила незнакомка и стряхнула пепел на землю. – Согласитесь, довольно малая плата за ваш просчёт. Вы должны были помочь отыскать опасного преступника, не забыли?

– Отказываюсь, – только идиот отдаст в руки Ищейки и его людей собственную кровь, от такого не скроет и пучок зачарованных перьев.

– Жаль, что вы не оценили мою вежливость. Не обижайтесь теперь, если придётся пролить чуть больше крови, чем предлагалось.

Люди в тенях рванули к Виктору одновременно, как по сигналу. Первый мужик оказался самым наглым и поспешным, но не совладал с напором, с которым Виктор кинулся навстречу. Наглец был вооружён охотничьим ножом, но костяное лезвие раскроило его горло раньше, чем он успел им что-либо сделать. Из зияющей раны вылетела стайка чёрных бражников, с бледно-сиреневым отливом на крыльях. Воздух наполнил запах крови, Виктор ни разу в жизни не чувствовал её настолько остро. Внутри пробуждался голод.

Кровь брызнула на лицо второго мужика, он дрогнул, замялся, чтобы вытереться рукавом. Ему в живот прилетел пинок от Виктора, сокрушающий, как удар тарана. Курьерский нож оборвал очередную жизнь. По позвоночнику пробежала сотня цепких лапок.

Третий не повторял ошибок первых, старался держаться поближе к товарищам, кружил, поджидал удачного момента. Он вложил всю силу в резкий укол заточкой, целясь в открытый бок. Виктор успел перехватить руку и тут же выкрутил до хруста суставов. Взмахом ножа он высвободил новый рой мотыльков. Его мутило от навязчивого желания рвать плоть голыми руками, зубами, ощутить привкус тёплой крови на языке.

Четвёртый и пятый накинулись с разных сторон. Виктор прикрылся телом третьего, как щитом, приняв на него удар секачом, а мужика с дубинкой отогнал хлёстким выпадом ножа. Сам набросился на ближайшую жертву, рискованно и яростно; вместо эффективного взмаха лезвием вышел глубокий колющий удар. Ещё удар. И ещё один. Чавкающие звуки вызвали рой мурашек по телу.

Виктор кожей ощутил движение пятого, как он подкрался со спины, замахнулся дубинкой, надеясь огреть по затылку. Смешно! Палкой зверя не остановишь. Виктор пропустил удар мимо себя, крутанулся на месте, готовый выпустить из туши пятого всех мерзких насекомых, но – не успел. Мужчина выгнул спину, вскрикнул и выронил из слабеющей руки дубинку. Ничего, кроме обычной крови, из его ран не вышло. Бездыханное тело рухнуло лицом в грязь.

Шестой оказался не тем шестым, каким должен был быть. Вместо ножа – кортик с золотой рукоятью, вместо рабочей формы – серый сюртук с перламутровыми пуговицами и серебристой вышивкой на двубортном воротнике. Виктору хотелось рвать и метать, ведь он голоден – она голодна, и этого ему мало – ей мало. Щёголь с кортиком увёл жертву прямо у него из-под носа. За это Виктор выпотрошит его, как свинью, спустит всю кровь, оставит гнить…

– Безмерно рад нашей встрече, дорогой друг! – знакомый голос и широкая улыбка оказались подобны ушату ледяной воды.

Воняющий тиной воздух наполнил лёгкие Виктора, а ночной холод остудил разгорячённое резнёй тело. Дикий и неконтролируемый голод отступил прочь – но нехотя, обещая вернуться. Что, Кэйшес прокляни, с ним случилось?

Шестой вытер тряпкой кортик и убрал в ножны, прикрыв их полами сюртука. Лёгкая небритость на узком треугольном лице, аккуратно уложенные русые волосы, россыпь серых веснушек на носу и щеках, фирменная белозубая улыбка. Даниил Мур собственной персоной.

– Уверен, ты счастлив меня видеть, но подожди немного. Одна беглая принцесса жаждет моего внимания, – Даниил кивнул в сторону ближайшей улочки.

Виктора сбила с толку и неожиданная встреча, и странный приступ, который чуть не поглотил его рассудок. Стало мерзко от самого себя: то, что им овладело, нельзя было назвать боевым запалом, это что-то дикое, нездоровое – и наверняка связанное с самозванкой.

– Что ты забыл здесь, так далеко от Андронталла?

– О! Когда Арчибальду IV срубили голову, моей заботой стали Левиафаны. Думал, я сейчас увижу вербовку очередного неофита, а ты взял и всех раскидал. Наставник Варгер гордился бы тобой. Не серчай, что я не сразу вмешался, сам понимаешь – сначала дамы.

Златовласая красавица нашлась в соседнем переулке, она сидела в грязи, привязанная к трубе пневмопочты, как непослушная псина. Она дёргала верёвки, крутила разодранным запястьем, но безуспешно: Даниил всегда прилежно учил уроки, в том числе – как надёжно обездвижить противника. Вид у красавицы был изрядно потрёпанный: щека и висок в ссадинах и кирпичной пыли, платье на рукаве порвано, от идеальной укладки и следа не осталось. Даниил не старался быть с ней обходительным.

– Да у принцессы, оказывается, крепкая голова, – весело удивился он. – Ирина Саттфорд, верно? Только не упрямься, пожалуйста, с ответами. Ты уже должна была смекнуть, к чему это может привести.

Саттфорд скривилась от боли и закашлялась, кровь тонкими струйками потекла из носа, хотя он не выглядел сломанным. Даниил вздохнул и опустился на колено, соблюдая дистанцию.

– Предупреждал же так не делать. Никто тебя не услышит и на помощь не придёт.

На шее Саттфорд, подобно ярму, покачивалась бледная копия Дара Квадранты: камень в её боло был бесцветный, мутный, а золотые крылья с геометрическим рисунком заменял серебряный обод. На боло упало несколько капель крови, придав ему чуть больше схожести с настоящим Даром.

– Жизни не хватит всех переловить, Хранитель, – Саттфорд гордо вскинула голову, даже в столь унижающей позе она не растеряла остатки самоуважения. – Жаль, мне немного не хватило, чтобы увидеть гибель всей вашей собачьей своры.

Она закатила глаза к небу, прошептала на выдохе: «Позволь мне услышать тебя». Её скрутила судорога, следом ещё одна, позвоночник выгнуло дугой до хруста костей. Из крашеных губ потекла чёрная жижа со знакомым сиреневым отливом. Саттфорд с трудом выкашляла дрянь из лёгких, но она уже текла из глаз, носа, ушей, потемнели ссадины на щеке, а кожа посерела, покрылась пузырями ожогов. Женщину разъедало изнутри. На руках не осталось ногтей, запястья выскользнули из пут, оставив на верёвках содранную кожу и ошмётки склизкого мяса. Потемневшее от жижи шерстяное платье повисло на голых костях.

У Виктора появился новый сюжет для ночных кошмаров.

– Вот досада, – Даниил нашёл длинную палочку и вытянул из жижи боло. От шнурка ничего не осталось, серебряная основа местами оплавилась, зато камень не пострадал. – Я-то надеялся, что на этот раз подобного не случится. Хм, неудачный опыт – тоже опыт, – осторожно обтерев камень, он убрал его в мешочек, а потом в карман.

Даниил не мог не знать о смерти Софии, но вместо вопроса: «Как так получилось, что ты жив?» он попросил помочь осмотреть трупы Левиафанов. В их карманах не нашлось ничего интересного, кроме горсти шиллетов. Шестого рабочего, как оказалось, подловил и убил сам Даниил.

– С грязными делишками на сегодня закончено, значит, настало время дружеских приветствий, – Даниил первым полез с объятьями и от души стиснул Виктора крепкими руками. – Ты когда-нибудь перестанешь расти? В юности я был на полпальца выше, отлично помню! Не подумай, что завидую…