– Тс-с-с! – она пихнула меня в бок, – пошли. Быстро!
– Куда?.. – попробовал возразить я, но Соня уже увлекала меня с собой за руку.
Мы обошли толпу местных в комбинезонах и скрылись за корпусом.
– Куда ты? – повторил я, увидев, что Соня собирается войти через чёрный ход.
– Пошли, блин! Раскудахтался.
Она утянула меня за собой.
Внутри было пусто. Только в коридоре дверь одной из комнат была открыта. Меня это удивило: если это номер Адриана, и он там умер – получается, Анна просто оставила тело? Вот так? Без всякой охраны? А потом я сложил два плюс два, вспомнив про вооружённых охранников.
– Если что-то задумала – делай быстро, – заметил я.
– Проснулся, блин, – пробурчала Соня и метнулась в сторону открытой комнаты.
Адриан лежал на своей кровати, среди смятых простыней. Точнее, лежало то, что от него осталось. Это, скорее, походило на какую-то пластиковую куклу из магазина страшилок, чем на труп человека, который был жив ещё каких—то десять часов назад.
Его от природы серая кожа будто выцвела и прибрела бледно—землистый оттенок. Всё тело сморщилось, будто высохло. Отчётливо проступили все кости. Щёки ввалились так, что обнажили ровные белые зубы. В глазницах не было видно не только глаз, но даже век.
– Ох… – выдохнула Соня, хватаясь за рот.
– Пошли обратно, – прошептал я, перегородив ей путь в комнату.
Она кивнула.
Мы двинулись было обратно, в сторону запасного выхода, но я услышал, как открылась входная дверь. Послышались голоса. Анна что-то эмоционально выговаривала по-французски.
Я затравлено огляделся. Дёрнул на себя первую попавшуюся дверь, и – о чудо! – она оказалась открыта.
Мы едва успели закрыть дверь за собой, как в коридор кто-то вошёл. Судя по шагам, двигались двое.
– Я не понимаю. Так был тут кто-то из местных или нет? – говорил Александр; его голос был крайне раздражён.
– Говорят, что нет. Но я не верю, – ответила Анна, – скорее всего, его уборщик обнаружил. А уже потом начался этот цирк с вызовом старшего смены…
– Тоже так думаю, – сказал геолог.
Они прошли мимо двери номера, где мы укрылись.
– Ох твою—ж то мать! – Александр не смог сдержать эмоций.
Послышался звук закрываемой двери. Потом какая-то возня – и дверь снова открылась.
– …нет уж, – говорил геолог, – не надо закрываться с этой… с этим…
– Человеком, – закончила фразу Анна, – что бы ни случилось, он был человеком.
Александр тяжко вздохнул.
– Конторщики уже знают? – спросил он.
– Да. Я встретила их, когда они направлялись сюда. Успела перехватить вовремя. Отправила их обратно в номер, ждать.
– Правильно поступила. Если они сообщат своим – последствия будут непредсказуемые.
«Конторщики?» – одними губами спросила Соня. Я в ответ пожал плечами в недоумении. До этого я как-то не задумывался кем считают нас местные. Дела хантеров мы с ними обсуждать точно не планировали.
– Надо было изолировать уборщика, – продолжал геолог, – хотя бы на день-два. Это бы позволило выиграть время.
– Надо было, – согласилась Анна, – но уже поздно было, когда я узнала. Попробуй-ка найди его теперь. Ищи-свищи.
– Ладно, – ответил Александр, – пойду попробую собрать наш местный актив. Пускай работаю. Зря что ли им доплачиваем, в конце концов?
– Я бы не стала, – возразила Анна.
– Почему?
– В этой ситуации это только усилит напряжение. Если уж на то пошло, надо объявить решение о повышении квартальной премии. Тем более, что можем себе позволить. Благодаря конторщикам мы вывезли достаточно сплава Доре, чтобы пополнить наши счета. И голова вроде не против. Так?
– Так… – вздохнул геолог, – ладно. Посмотрим. Вроде пока ещё тихо. Может, обойдётся вовсе.
– Я бы на это не рассчитывала, – сказала врач.
В это время в коридоре снова послышались шаги.
– We’re ready, – сказал кто-то на английском; скорее всего, голос принадлежал одному из охранников, – but suggest to act rapidly. They are too excited.[1 - Мы готовы. Но советуем действовать быстро. Они слишком возбуждены (англ.)]
– We will, – ответила Анна, и добавила на русском, видимо, обращаясь к Александру: – Помогите закрыть его.
Несколько минут возни – и в блоке снова всё затихло. Мы осторожно выглянули из комнаты. Никого. Быстрым шагом мы дошли до чёрного хода и вышли на улицу.
– И что всё это может значить? – спросила Соня.
– Понятия не имею, – ответил я, – стражи не действуют за пределами кладбища. Это было бы возможно, если бы объект находился прямо под нами.
Напарница боязливо посмотрела под ноги.
– Да нет, – добавил я, – нереально.
– Тогда что с ним случилось?
– Не знаю, – я пожал плечами, – но вообще у меня есть неприятное чувство, что мы встряли в какие-то местные разборки. Наверняка этому найдётся разумное объяснение, просто нужен хороший следователь.
– Кстати, почему тут всем командует геолог? – спросила Соня, – где официальный руководитель? Директор рудника? Почему Александр вдруг занимается такими вопросами?
– Понятия не имею! – честно признался я, – может, должность совмещённая.
