– При таких темпах продвижения, вероятно, уже сегодня к ночи, – ответил Антуан.
– Чтобы вы понимали, – продолжал Александр, – у нас половина рудника уже разбежалось. Местные работники массово покидают посты. Мы вынуждены остановить основные технологические процессы, но сооружения рудника не рассчитаны на такой ветер, даже близко. Разрушения будут колоссальными. Плюс ущерб для экологии. У нас есть ряд технических водоёмов. Местность может сильно пострадать. Разбирать последствия мы будем не один месяц!
– Нужно подготовить укрытия, – сообразил я, – тут можно найти что-то похожее?
– Уже занимаемся, – кивнул геолог, – но капитальных строений, которые могли бы выдержать подобное, не так много. Тех, кто останется на предприятии, постараемся укрыть в тигельной. В обычное время это самая охраняемая территория. В здании стены, которые могут выдержать выстрел из гранатомёта.
– Уже неплохо, – кивнул я.
– Но насчёт вас у нас категорические указания: избегать общих укрытий, – ответил геолог.
– Не понял.
– Нам придётся оборудовать укрытие здесь. Административный корпус стоит на капитальном фундаменте. Стены кирпичные, армированные. У нас три таких здания здесь, в административном лагере. Как раз хватит на управляющий персонал. Но, конечно, их придётся укрепить. Именно этим мы и будем заниматься до ночи.
Повисла пауза. Соня смотрела на меня остекленевшим, испуганным взглядом. Я же старался сохранять невозмутимый вид.
– Нам нужно будет вещи перенести сюда, – сказал я.
– Конечно, – кивнул Антуан, – и мы сделаем склад припасов, чтобы при необходимости продержаться несколько дней.
– Мы… можем чем-то помочь? – Соня вышла из ступора.
– Если хотите, – кивнул Александр, – руки точно лишними не будут. Учитывая проблему с персоналом.
Раньше я никогда не замечал, что физический труд действует успокаивающе. После того, как мы узнали про ураган, у меня в голове всё время крутились апокалиптические картины из новостей, где ветер срывает крыши с домов и поднимает в воздух грузовики и катера. Но постепенно, таская тяжеленые фанерные листы, я успокаивался.
Листы крепились снаружи, блокируя доступ к оконным проёмам, после чего дополнительно укреплялись железными прутами, которую, как я понял, варили прямо на арматуру самого здания, доступ к которой сохранялся возле оконных проёмов. Вот что значит производственное предприятие – всё это дело, включая сварочные аппараты и прочие инструменты, без труда нашлось на складах.
Внутрь административного корпуса притащили спальные мешки, коробки с консервами, воду, даже генератор с несколькими запасными канистрами бензина. По мере продвижения работ я успокаивался не только из-за усталости, но и благодаря тому, что действительно начинал верить, что корпус выдержит.
Ближе к вечеру, когда приготовления почти завершились, ко мне подошла Соня и отвела в сторону.
– Как думаешь, что произошло в самолёте? – спросила она безо всяких предисловий.
– Понятия не имею, – я пожал плечами, – может, электроника отказала.
– Угу. Конечно, – вздохнула напарница, – Арти, я не верю в такие совпадения. Что бы тут ни происходило, оно… похоже, оно более могущественно, чем мы можем себе вообразить.
– Думаешь, шторм тоже оно, того? – я усмехнулся, махнув рукой.
Соня ответила на мою улыбку серьёзным взглядом.
– Ну не-е-ет, – я покачал головой, – это уже реально слишком.
– Что пишут наши?
Знаю, это странно, но почему-то только теперь я вспомнил про спутниковую связь. Просто как-то отложилось, что я обо всём сообщил, получил указания, плюс информация от сотрудников рудника… вроде как необходимости не было дёргаться лишний раз.
Но на самом деле она, конечно же, была.
– Пойдём, – сказал я, – глянем.
Мы вернулись в корпус, где в одном из углов уже были сложены наши вещи. Я достал смартфон и мы снова вышли на улицу. Работы ещё продолжались: русские сотрудники и боевики из охранной компании на нас не обращали особого внимания. Очень хорошо.
Как только я разблокировал аппарат, на экране высветилось оповещение о полученном сообщении.
Содержание было кратким, но довольно пугающим: «Не оставайтесь на открытом пространстве ночью даже после шторма. Ночной клан активизировался, наблюдаем выдвижение сил. Ведём переговоры. Используйте любые средства, чтобы выжить».
– Ночной клан? – Соня захлопала глазами.
– Они, – вздохнул я, – честно – когда Эльвира упоминала про них, я думал, что она шутит. Ну, вроде как прикалывается над новичками.
– Ох, Арти… наши ведь говорили, что эти отошли от дел… и вообще ведут себя цивилизованно. И что мало их…
– Сонь, я сам в шоке.
Мы вернулись к административному корпусу. Возле входа стояли Александр и Анна. Увидев нас, Анна помахала рукой и сделала приглашающий жест.
– Ребят, привет! – сказала она, – мы заканчиваем. В административном останемся мы, плюс Антуан и двое парней из охраны. Остальные сотрудники распределены по другим корпусам. Вас это устроит?
– Спасибо, – кивнул я, – вполне.
– Отлично. Есть один нюанс, – сказал Александр, – с учётом обстановки мы планируем сделать круглосуточные дежурства. Нужно будет следить за безопасностью, чтобы ничего не загорелось, не осталось случайно включенным или открытым. Плюс поддерживать связь по рации с другими корпусами.
– Охранников всего трое, – добавила Анна, – к тому же, дежурство лучше нести парами.
– Да, конечно, – кивнула Соня, – мы участвуем.
– Как гости, вы можете определить себе время. Ночное время у нас официально начинается с десяти вечера. Тогда же стартуют и дежурства.
– А по сколько часов стоим? – спросил я.
– По два, – ответила Анна.
– Так, нас, получается, будет восемь человек, так? Четыре смены по два часа. Итого одна смена за ночь, верно? – спросил я.
– Всё так, – улыбнулась Анна, – приятно иметь дело с сообразительным человеком.
– Тогда мы с десяти до полуночи, – вмешалась Соня.
– Отлично, – кивнула Анна, – что ж. Чуть позже я скажу, кого вам нужно будет разбудить. Часы у вас есть?
– Есть, – кивнул я, – по крайней мере, пока заряд на телефоне держится.
– Кстати, зарядите его. До полной. И все пауэр-банки, если у вас есть, – добавила доктор.
– Само собой, – кивнул я.
