Цитадель вечности. Том 1

– А что там нам почтенный Елисей рассказывал про каких-то огромных жаб, которые так страшно поют…

Крок криво усмехнулся.

– Я что тебе могу сказать? Что сам я тех жаб не видал, потому как, если бы видал, а более того – слыхал, то, верно, не сидел бы сейчас тут с тобой. Да, рассказывают такое!

– А кто же это может рассказывать, если все, кто видел – слышал, не ворачиваются?!

– А бестии лесные про то знают! Рассказывают – и всё! Может быть, когда-то давно кто-то видел издалека, может, спасся кто, а может – специально сказок напридумывали. Чтобы люди туда не ходили.

– А зачем это понадобилось – чтобы не ходили?

– Я-то почем знаю? Ну, идёмте, что ли – вон, туман уже почти развеяло! – прервал разговор Крок и встал на ноги.

***

В траве что-то прошуршало и скрылось. Каспер подозрительно повернул голову на звук.

– Обыкновенная гадюка! – успокоил его Крок. – Посмотри, отсюда вид хороший.

Они вдвоём поднялись на один из бугров Мамоновой Гривы, возвышавшийся над поверхностью, по которой передвигался отряд, всего сажени на три. Высота не очень большая, но обзор отсюда был замечательный, если учесть, что последний час путники шли по тропе, протоптанной среди тростника высотою в человеческий рост, из-за которого увидеть по сторонам невозможно было вообще ничего.

Впереди, до самого горизонта, простиралась унылая равнина, покрытая тростником, среди которого тут и там на солнце блестели десятки больших луж и маленьких озерец, заросших по краям рогозом и осокой. Тропа, еще кое-как заметная у подножия бугра, в нескольких десятках шагов совершенно терялась среди тростника, и проследить, куда она ведёт, было невозможно.

– Нам – туда! – уверенно махнул рукой вперёд Крок.

– Всё время по тропе идти надо? А кто её протоптал, в таком случае?

– Нет, тропа потом закончится. Вернее, свернёт к озеру. Там есть большое озеро. По тропе звери на водопой ходят. Косули, кабаны.

– А им что, вокруг воды мало? Вон, сколько её!

– Нравится им, вишь, из большого озера пить. Может, вода там чище, или еще что – не знаю. А еще там рыба водится. Иногда наши мужики туда ходят порыбачить, когда охота есть. У меня там даже где-то лодочка припрятана. Но нам туда не надо – это мы в сторону уйдём. Нам – прямо.

– Так пойдём.

Они спустились к поджидавшим их спутникам. Движение возобновилось. Периодически под ногами начинала хлюпать вода, потом снова начиналась твёрдая, хотя и покрытая кочками, почва. Тростник стал ниже, примерно по пояс, и люди могли хотя бы видеть, что находится вокруг. Так они двигались несколько часов с короткими остановками, во время которых наскоро жевали лепёшки. По пути Каспер то и дело задавал проводнику разные вопросы.

– А ты, уважаемый, много раз ночевал тут, среди болота?

– Приходилось.

– А верно ли, что по ночам, бывает, кто-то воет страшно?

Крок резко остановился и обернулся к Касперу.

– Вот что: совсем не обязательно здесь, посреди болота, таких тварей поминать! Разве беду на нас накликать хочешь? Уж кто там воет по ночам – никто не видал, а то, что слышали многие – это да. А только сказывают, что это умертвия. Кто в этих местах сгинул – потонул, или разбойниками убит – скитается по ночам. И, кто этот вой слышал, говорит – страшно это. Я вот даже не хочу ни за какие деньги узнать, правда ли это.

– Может, волки? – предложил версию Каспер.

– Да ты что? Нешто наши мужики волков не слышали?

Крок махнул рукой и зашагал дальше. Когда день уже клонился к вечеру, остановились, чтобы основательно подкрепиться. Пятачок ровной земли диаметром саженей пять был окружен всё тем же вездесущим тростником.

– Еще версты четыре или пять – и будут скалы. Там заночевать можно. Только перед тем около версты придется по воде идти. Но не бойтесь: неглубоко, самое большое – по колено. И мул пройдёт. Это весной тут по грудь будет, а сейчас – пройдём…

Усевшись прямо на землю, разложили нехитрую снедь. Мечник Рамир ел стоя, откусывая от куска вяленого мяса, и то и дело кидая взгляды по сторонам. Это была многолетняя привычка, выработавшаяся во многих походах.

– Кто это там? – вдруг спросил он.

– Где? – повскакивали на ноги его спутники. Мечник молча указал рукой вдаль. Там, среди моря колышащегося на ветру тростника, возвышался небольшой холм, или елбан, как назвал его Крок. До него, если судить на глаз, было чуть поболее, чем половина версты. На его гладком, свободном от какой бы то ни было растительности, склоне выделялось тёмное пятнышко.

– Оно движется, – пояснил Рамир.

– Может, зверь какой? – предположил Авар, покуда Каспер развязывал заплечный мешок и доставал из него смотровую трубку.

– Из зверей тут только кабан либо дикая коза встречаются, – сказал их провожатый. – А кто мельче – так того вообще на таком расстоянии не разглядишь.

– Это не кабан! – решительно отверг Рамир. – Кабан – он приземистый. А это кто-то высокий. Как будто стоймя ходит. Может даже – на двух ногах.

– Человек, что ли? – недоверчиво уточнил Дрон.

– Не могу утверждать.

Их предводитель между тем поднёс к глазу смотровую трубу. Однако, пока он пытался найти в поле зрения сначала елбан, а потом – искомое пятнышко на нём, цель скрылась.

– Я знаю, глаз у тебя зоркий, – пробормотал Каспер, не отрываясь от трубы, – однако скажи, во имя духов, что же именно ты видел?

– Точку какую-то! – пожал плечами мечник. – Однако – не совсем точку. Всё-таки можно было понять, что она вверх вытянута. Вертикально. И движется. И еще. Мне показалось…

Воин вдруг замолк на полуслове.

– Чего тебе показалось?

– Да так. Действительно – показалось. Примерещилось.

– Нет, ты уж скажи, будь так добр! – Каспер прекрасно знал, что не следует пренебрегать впечатлениями своего спутника, много чего в жизни повидавшего.

– Что там кто-то… смотрел в нашу сторону. Наблюдал за нами.

– Ну, это уж ты загнул! – возмутился Харвар. – Его и так-то почти не видно, а чтобы рассмотреть, чем оно там занимается!

– Да я и не спорю. Вот и говорю – верно, примерещилось, – согласился Рамир.

– Думаешь, человек? А такое может быть? – задумчиво спросил Каспер.

– Могут разбойнички на болоте таиться! – стал рассуждать Крок. – Правда, давно не появлялись, как по весне шайку выловили да перевешали. Хотя, владетель нашего замка, почтенный Елисей, говорил, что ватага мародёров из Тарского ханства шла… Правда, неблизко они были: позавчера пришла весть, что пограбили они путников у Першевара. Это деревня такая, в десяти верстах от тарской границы. Далековато. А может быть и так, что всего один или двое беглых здесь хоронятся. Но – это уж кому совсем жить надоело.

– А не может ли такого быть, любезный, что люди, которые тут прячутся, сами и рассказывают разные страшилки про эти места, чтобы поменьше сюда ходили? – предположил рассудительный Дрон.

– Исстари такие рассказы сказывают, а не верите – ваше дело! – буркнул проводник и принялся жевать вяленое мясо. Каспер еще некоторое время рассматривал окрестности в трубу, потом тоже вернулся к трапезе.

– А мы мимо этого елбана пойдём? – спросил Крока Рамир.

– Именно что – мимо, – подтвердил тот. – Не через, а мимо. Немного левее.

– Может, стоит по пути осмотреть этот… елбан… – пробормотал мечник и с безразличным видом стал смотреть в другую сторону.

Вскоре провожатый заторопил их в путь. Он пошел первым, следом шагал Рамир, затем – Каспер, далее – Дрон, ведущий мула, а замыкали шествие наёмники. Справа от идущих простиралась пустошь, вся исчерченная промоинами и поросшая вереском, а слева, за линией камыша, стояла покрытая тиной вода. Шаг за шагом, путники приближались к холму, обходя его слева. До его голого склона оставалось всего саженей двести. То Рамир, то Каспер бросали на него настороженные взгляды. Подняв же глаза к небу, Каспер заметил еще одно пятнышко, на этот раз – плавно кружащее между белых облаков.

– Что за птица? – указал он на пятнышко проводнику.

– Орёл, наверное, – пожал тот плечами.

– Эй, Крок, можно, мы с Аваром на холм сбегаем, посмотрим там, а вы обождёте! – предложил Рамир.

– Идите, коли охота. Только быстро! Тут сырое место, нам его до темноты пройти надо, – согласился Крок.

Бросив на тропу заплечный мешок, Рамир кивнул Авару и быстрым шагом направился к холму, наёмник поспешил за ним. Им пришлось прыгать по пружинящим кочкам, между которыми чавкала густая грязь, комьями налипающая на сапоги, если нога ступала в неё. Вблизи холма началась твёрдая и относительно ровная поверхность, заросшая чахлыми кустами. Рамир вытянул из закреплённых за спиной ножен полуторааршинный меч и, сжав его в правой руке, начал подниматься по довольно крутому склону наверх, к округлой вершине. Как раз над вершиной сиял диск солнца, которое уже начало клониться к закату. Поднимаясь, мечник большей частью смотрел себе под ноги либо по сторонам, но в какой-то момент бросил взгляд на вершину. На миг он увидел, что край солнца заслоняет чья-то тень. В этот момент он оступился, а когда через мгновение снова посмотрел наверх – ничего уже не заметил. Жестом он показал Авару, чтобы тот шел в обход вершины. Еще минута – и Рамир выбрался на вершину холма. Вид отсюда открывался превосходный. И ни единой живой души – кроме, разумеется, Авара – заметно не было. Впрочем, у подножия возвышенности с противоположной стороны кусты росли довольно густо, плавно переходя в высокий тростник. Там мог бы спрятаться кто угодно.

Рамир тщательно осмотрел поверхность холма вокруг, но не нашел ничего, отдаленно похожего на следы. Он задавал себе вопрос – могло ли ему показаться? Над болотом разнесся пронзительный и протяжный крик какой-то птицы. От неожиданности воин даже вздрогнул. Подняв голову, он увидел в небе над собой две черных точки. Хищные птицы, или падальщики? Но они – слишком высоко, крик раздался где-то тут, рядом! Возможно даже, что откуда-то с земли, из зарослей, хотя мечник и не был в этом уверен. Зато он был уверен в том, что не раз на своем веку ему довелось встречаться с тем, что крик птицы использовался в качестве сигнала. Да что там говорить, когда он воевал в имперском войске против дружины мятежного герцога Арморского, он и сам искусно подражал крику коршуна. Рамир начал спускаться по противоположному склону холма.

– Ты не видел, кто кричал? – окликнул он идущего ниже по склону Авара.

– Нет, не видел. Птица, наверное! – беспечно отвечал тот. Что же, очевидно, спрашивать, не видел ли он кого, тоже смысла не имеет. Если бы видел – уже сказал бы. Они вместе спустились вниз. Здесь была обширная поляна, ограниченная с одной стороны холмом, а с остальных – зарослями кустов. Рамир прямиком направился к середине поляны, где отчетливо виднелось старое кострище. Чёрный выжженный круг диаметром около сажени, огороженный по окружности небольшими камнями, воткнутыми в землю либо просто лежащими на ней. Что говорило о том, что разводили костёр не второпях, а основательно. Как минимум – ночевали здесь, а возможно – даже ставили шатёр или сооружали шалаш, и опасались, как бы огонь ночью не добрался до него. Рамир поторогал рукой золу. Она была холодна, как окружающая её земля.

– Очень давно… – пробормотал воин.

– Нету здесь никого, верно? – высказал своё предположение стоящий в нескольких шагах Авар.

– Погоди.

От края поляны начиналась еще одна, правда, еле заметная, тропинка. Рамир подошел туда, где заметил примятый тростник, и присел на корточки. Хотя земля здесь и была влажной, но никаких явных следов разыскать ему не удалось.

– Правда что ли, кабаны ходят? – вслух подумал он. – Или нет: кабаны пройдут – тут целый проезжий тракт будет… Дикий козёл?

На всякий случай Рамир решил пройти по тропке шагов пятьдесят. В одном месте он все же увидел, что хотел: куст с обрубленной веткой. Причем ветка была не сломана, а явно обрублена чем-то острым, наподобие тесака, на высоте пояса взрослого человека. Отрубленный кончик ветки мечник нашел тут же, под ногами.

– Так – так, дикие звери… – пробормотал он.

Когда пошли обратно, он снова забрался на вершину елбана и осмотрелся. Всё было спокойно. В небе всё так же кружили две черные точки, хотя, кажется, они немного увеличились в размере.

– Ну, наконец-то! Что так долго? – недовольно встретил их Крок. – Если всё спокойно, то идёмте дальше!

Результаты разведки Рамир сообщал уже на ходу.

– Ну да, это вполне может быть, что человек здесь был! – согласился шагающий впереди провожатый. – Занесло сюда кого-то, ну да и пусть! Он вам не помешает, скорее всего – он сам нас испугается, если увидит! Сами посудите: прячешься ты в таком месте, явно ведь – не от сытной жизни, и без того, знать, неуютно тебе здесь. Хоть даже ты и не один, а, скажем, двое вас… И тут идёт отряд. Сразу опасение: не за тобой ли? А если и не за тобой – что за люди? Добрых людей тут встретить – редкость…

Доводы Крока показались всем весьма убедительными. На протяжении следующих двух часов отряд шел по мелкой воде, глубиной не более половины аршина. Крок вырубил слегу и ощупывал ею дорогу перед собой.

– Трясины здесь нету, если наступите не туда – не потонете, но в грязи искупаетесь и мокрые будете! – пояснил он.

И верно: не заметив под водой кочку, Каспер в какой-то момент запнулся за нее и упал на колени. Не потонул, но воды в сапоги набрал.

– Не беда, – прокомментировал Крок, – вон уже скалы вдали видно. Там костёр разведем – просушишь!

Время от времени Каспер смотрел в небо и всякий раз видел наверху двух птиц в вышине. Впрочем, к тому времени, как они достигли сухого места, их стало уже три. Вода, грязь и кочки закончились. Среди болотистой равнины располагался обширный остров, покрытый большими камнями, человеку до пояса, а иные – до плеча. Чуть дальше над землёй возвышались вовсе огромные валуны с отвесными стенами, покрытыми многочисленными сколами и трещинами. Среди камней даже росли чахлые деревья. Когда Крока спросили о размерах острова, он охотно пояснил, что в длину, то есть вперёд, по ходу их движения, будет саженей четыреста, а в ширину вся верста, а то и поболее.

Они выбрали место, собрали сухие ветки и срубили одно из деревьев, развели костёр. Пока Дрон готовил на огне кашу, Каспер, сидя на камне рядом с Кроком, снова донимал его вопросами.

– А тебя-то в своё время сюда как занесло?

– Да так уж… Любопытно было. Вот и пошли сюда поохотиться вчетвером. Думали, может, тут интереснее. Но – нет, зверя тут никак не больше, смысла нет в такую даль тащиться, ноги бить.

– А эти птицы, что над нами… Они, кажется, полдня за нами летят! – произнес Каспер, в очередной раз взглянув вверх.

– А! – пожал плечами Крок. – Тут их много. Это, наверное, кажется тебе, а на самом деле это все время разные.

– Вот не могу отделаться от ощущения, что за нами наблюдают… – начал было Каспер, но в это время со стороны скал, до которых было саженей сто, раздался громкий крик Авара:

– А идите скорей сюда!!!

Все вскочили на ноги. Авар несколько минут назад отправился в сторону скал поискать еще какое-нибудь засохшее дерево на дрова. Сабля Харвара с шелестом покинула ножны. Рука Каспера потянулась к рукояти кинжала, торчащего из-за пояса. Рамир схватил меч, лежавший рядом с ним на земле, но из ножен его доставать не стал. Люди сообразили, что ничего угрожающего пока не случилось: ну, позвал их товарищ, увидел, наверное, что-то. На помощь не звал.

Однако же на голос направились все. Миновав заросли лозняка, они оказались на каменистой площадке перед почти отвесной скалой. Авар энергично подзывал их жестами. Человек, лежавший у подножия скалы, был, несомненно, мёртв. Черты его лица явно выдавали принадлежность к коренным народам южного побережья – тарцам, зидарцам либо эроганцам, которые, впрочем, внешне не различались нисколько, лишь языки, на которых они говорили, имели несущественные отличия, да правители их были разные. Человек лежал на спине, и поза его подводила к мысли, что он упал именно с этой скалы. Глаза были открыты. Наклонившись, Каспер рассмотрел, что роговица высохла и помутнела.

– Холодный уже, совсем холодный! – произнёс Авар.

Мертвец был одет в серого цвета бешмет и сапоги, изначально красного цвета, но сейчас серые от налипшей грязи. Рядом лежал обломок копья с широким стальным наконечником.

– Несколько часов уже лежит. Полдня, пожалуй, а то и с самого утра! – предположил опытный в таких делах Рамир.

– Так-то оно так, – согласился Крок. – Другое странно: стервятники не слетелись до сих пор!

Труп обыскали, но нашли лишь короткий кинжал на поясе и кошель, в котором обнаружилось лишь четыре мелкие серебряные монетки.

– В Эрогане такие чеканят, – определил Харвар.

Затылок погибшего был разбит, а камень под ним обильно испачкан кровью.

– Интересно, он сам упал, или помог кто? – задал Каспер вопрос, который пришел на ум и остальным.

– А надо подняться и осмотреть там, наверху, – предложил Крок.

– А туда можно залезть?

– Да без труда! Он же залез!

Каспер нервно хмыкнул. «Он залез!» Он-то залез, ну так он и упал оттуда. Может быть, так же вот полез – и сорвался?

– Да нет, – словно услышав его мысли, продолжил Крок, – там есть тропа в обход скалы, и вот с обратной стороны есть удобный подъем. Я сам поднимался не раз.

Наверх пошли Крок, Каспер и Рамир. Наёмники остались охранять лагерь. Их проводник был прав: подъем был несложным. Наверху, на высоте десятка саженей, оказалась просторная ровная площадка, с которой открывался вид на болота. Вид можно было бы назвать прекрасным, если бы, при своих достоинствах с точки зрения обзора, он не был бы столь унылым. На площадке сразу же нашлась вторая половина копья.

– Что же здесь произошло? – стал размышлять вслух Рамир. – Он кого-то ударил копьем, и его столкнули вниз?

Однако, в следующий миг Крок сделал более интересное открытие.

– Этой надписи здесь не было! – заявил он. Каспер и Рамир обернулись к нему. На каменной глыбе, ограждающей площадку с полуденной стороны, черной тушью были написаны четыре буквы. Скитания Каспера по разным странам заставили его, хотя бы и поверхностно, познакомиться с разными языками. А уж для Крока, который жил бок о бок с тарцами, эроганский язык был вторым родным, наравне с имперским.

– «Если», – вслух прочитали они оба.

– Если – что? – не понял Рамир.

– Кто-то написал здесь: «если», – пояснил Крок. – А я был тут в последний раз… Пожалуй, пять лет назад. Этой надписи не было.

– Конечно, не было! – хмыкнул мечник. – За столько времени её бы смыло дождями!

– Давно уже придумали тушь, что водою плохо смывается, – возразил Каспер. – Террагонцы придумали. Впрочем, всё и так понятно. Глядите!

Немного в стороне на поверхности скалы лежала небольшая сумочка, наподобие той, в которой Дрон хранил свои писчие принадлежности, а рядом стоял откупореный фиал с тушью. Кисточка валялась рядом.

– Однако, это вот он, – Каспер сопроводил слово «он» указанием пальцем вниз, – начал писать, да не дописал. Что-то ему помешало.

– Ага, – согласился мечник. – Помешало. Ему вдруг спешно вздумалось броситься со скалы. По неведомой причине.

Каспер задумчиво глядел на юг, туда, куда им завтра предстояло идти уже без проводника. Среди бескрайней равнины не выделялось ни одного приметного объекта. Как не сбиться с направления? Конечно, есть компас, за который плачено три золотых солера, деньги немалые, да и по солнцу можно путь держать, но – всё же неспокойно.

– А если кто-то на него напал… Ему ведь здесь, на острове, есть, где затаиться? – спросил Каспер. Крок развел руками:

– Сам видишь: вид отсюда хороший на полночь и на полдень, то бишь – вперёд и назад. А вправо, на закат солнца, вон, скалы тянутся, за ними ничего не видно!

– А раз так – не безопаснее ли будет переночевать не на острове, а где-нибудь дальше?

– Нет, уважаемый Каспер! Первое дело – негде. Среди и осоки и грязи не очень-то удобно будет. Там даже костра не разведешь, а ночи здесь зябкие. Да и что выгадаем? Там вон тростник да камыш почти в рост человека – что увидим в нём? Нет, не дело ты предложил.

Признав справедливость суждений Крока, они вернулись к костру. Каша была уже почти готова, и путники достали свои походные плошки. Когда закончили трапезу, уже стемнело. Стали размещаться на ночлег, заворачиваясь в шерстяные плащи.

– Сейчас ты стереги, – велел Рамир Авару. – Учить я тебя не собираюсь, гляжу – ты сам учёный, однако место выбери такое, чтоб сзади к тебе не подкрасться, а тебе бы видно было… Пока луна не зайдёт – хоть что-то видеть будешь. А затем – меня разбудишь. Под утро Харвар будет стеречь.

Каспер улёгся на постель, которую соорудил из нескольких охапок камыша. Рядом с ним Крок сел на камень, закурил трубочку и затянул какую-то заунывную песню с непонятными словами. Правда, слов было мало, но они совершенно точно не имели никакого отношения ни к имперскому, ни к эроганскому языкам, ни к языку Полуденного Каганата. Посасывая трубочку, Крок негромко напевал тягучий мотив, изредка оживляя его чудными фразами, при этом он покачивался из стороны в сторону в такт своей песне.

– Колыбельную, что ли, нам поёшь? – поинтересовался Каспер. С другой стороны от Крока к его пению очень внимательно прислушивался Дрон. Каспер не отвечал.

– Да на каком это языке? – не отставал предводитель отряда.

Наконец, их проводник прекратил петь и неторопливо ответил:

– На каком это языке – я и сам не знаю. А только песню эту я с детства помню. Верно ты сказал про колыбельную. Это мне бабка пела по вечерам. Часто пела, да я и запомнил. Про что поётся – этого и она не знала, знала только, что поётся она на ночь. Исстари тут эту песню знали. А откуда – не ведаю.

Дрон нервно хмыкнул, откинул шерстяное одеяло, которым был укрыт, и сел.

– Да ты знаешь, что он поёт? – почти прокричал он шепотом.

– Что? – удивлённо спросил Каспер.

Он, конечно, знал, что спутник его сведущ в языках много больше его. Неудивительно: сам Каспер был купцом, затем – искателем древностей, но его образованием никто специально не занимался. Дрон – иное дело. Он окончил школу при Обители Мудрецов в Мирограде. Посему числился при Каспере прежде всего как толмач, переводчик рукописей, а также советчик по истории народов.

– Это хараджский язык! – громко зашептал Дрон, чтобы кроме их троих никто не уловил суть разговора. – На этом языке написаны тексты, которым более тысячи лет! На нём говорил народ, ныне сгинувший.

– А ты точно его знаешь? – заинтересовался Крок.

– Знаю. Не одну древнюю книгу меня заставили постичь мои учителя.

– И о чем же песня?

– Повтори еще раз некоторые слова, – попросил Дрон и подвинулся ближе. Крок медленно нараспев произнёс несколько фраз.

– Ночью заперты все входы. Никто не войдёт до зари. Не крадитесь, умертвия с болот, не ходите кругами, Те, Кого Нельзя Называть По Имени, – стал переводить Дрон. – Ночью светятся глаза, ночью Страх ползёт из топей, но крепка наша ограда, и никто не проникнет внутрь. Слышишь, запоздалый путник? Прячься, прячься скорее, уже слышна поступь карачунов…

– Ты… Ты это не сам сейчас выдумал? – дрогнувшим голосом спросил Крок.

– Знаешь ли, почтенный Крок, переводить, читать и писать обучен изрядно, а вот к фантазированию склонности не имею, – сухо ответил толмач.

Они замолчали. Им вдруг стало очень неуютно на этом клочке суши, затерянном среди бескрайних болот.

– Не знаю уж, кто это сочинил, – пробормотал Крок. – У нас всегда любили страшные сказки рассказывать. О том и песня, стало быть, что спи, мол, спокойно, мы в безопасности…

– Да. Хорошо такую песню в замке слушать, – покачал головой Каспер. – На худой конец – в крепкой избе за частоколом. А тут еще мертвец этот неподалёку лежит.

– Не любо – не слушай, – отрезал Крок. – Я более петь, конечно, не буду. Мертвеца тут и хоронить-то негде – либо камень, либо вода. А ты вот, Дрон, хоть и человек ученый, а догадался: карачунов ночью помянул!

– Что?! Это Я их помянул?! – возмутился толмач.

– Хватит. Спать давайте, – рассердился Каспер. – Поди, не один раз люди на болотах ночевали, и всё нормально было!

Утро выдалось туманным. Если быть более точным – из-за густого тумана можно было различить предметы от силы на полтора десятка шагов. Наскоро разожгли костер из оставшихся дров и стали разогревать вчерашнюю кашу.

– Слышь, Харвар, а что это за шум в твою стражу был? В той стороне? – Рамир махнул рукой направо.

– А туман его знает! – ответил наёмник. – Сначала показалось – человек кричит. Потом прислушался – птица, наверное. Выпь, например.

– Выпь… – пробурчал мечник. – Вот что – воды набрать нужно! Травень заварить. Там ручеёк был. Кто сходит?

Идти в густой туман не хотелось никому, но и показывать свои опасения не хотелось тоже. Харвар взял котелок и скрылся за кустами.