Семетей, Сын Манаса. Книга 2

Поездка Семетея за Акшумкаром

Приезд двух чоро Семетея на берега Ала-Куль вызвал бурную радость всех участников охоты. Семетей тоже повеселел оттого, что увидел в их глазах приятную для себя новость. Значит, чоро знают, где Акшумкар. Значит, им удалось уговорить Чачыкей рассказать, что же произошло с любимым соколом. С особенно большой радостью вышел навстречу чоро сам Ормонбек аксакал, который сильнее всех переживал за настроение Семетея.

– Как съездили, чоро? – спросил он. – Удачно ли?

– Хорошо съездили, Ормонбек ава, – ответил Кюлчоро. – Удачно.

Но его всю дорогу мучал вопрос: что же скажет его брат торе на то, что пришлось ему побить Чачыкей, его жену. Он искоса посмотрел на Семетея.

– Как вы уговорили Чачыкей рассказать о соколе? – спросил Семетей, как будто уже почувствовал что-то неладное.

– Мы с Кюлчоро побили ее, – вдруг ответил Канчоро, поглядывая на своего товарища.

Странно вел себя Канчоро. На вопрос Семетея Кюлчоро чуть замешкался с ответом, а Канчоро сам попытался взять вину и на себя.

– Вы простите, Семетей ава, – продолжил Кюлчоро. – Пришлось приложить руку, чтобы она заговорила.

– Главное для меня, – сказал Семетей, – мои братья. Вас, братьев, никем невозможно заменить. А жену, правильно, что побили. Можно найти другую жену.

– Только не зазнавайтесь, – включился в разговор Ормонбек. – Весь народ любит и поддержит Семетея.

– Спасибо, Семетей ава, – сказал Кюлчоро. – Мы вас поздравляем, что нашелся ваш Акшумкар, оказавшийся в руках вашей невесты Айчурек.

– Что, что? – с удивлением Ормонбек посмотрел на Кюлчоро.

Тот рассказал полностью, что узнал в своей поездке в ханский дворец. У Семетея заблестели глаза. С большой благодарностью к своим чоро принял Семетей известие, где находится сокол Акшумкар, отцовский любимый дар. В первую очередь он был благодарен своему отцу. Но он посчитал, что нужно благодарить и саму Айчурек, которая бережно относилась к клятве отца. Прилетела в виде лебедя на поиски Семетея в такую даль. Потеплело у него в груди. Значит, она всегда помнила жениха, которому никто не говорил, что для него отец уже постарался определить судьбу. Значит, Семетей должен и благодарить ее и за то, что она с уважением относилась к памяти своего будущего свекра. Нужно с ней увидеться. Она хотела, чтобы Семетей приехал к ней, хотя бы забрать своего сокола Акшумкара. При воспоминании об Акшумкаре все внутри Семетея вывернулось наизнанку.

– Поехали, – сказал он, вставая со своего места, – за Акшумкаром.

– Нет, Семетей ава, – обратился к нему Кюлчоро. – Поехали домой. Вас ждет весь народ. Нужно ехать свататься всем народом. Так сказали аксакалы. Собралось даже войско для сопровождения.

– Да вы что, – удивился Семетей. – Очумели что ли, в такую даль ехать всем народом.

– Мы с Канчоро были против аксакалов, – сказал Кюлчоро. – Зачем ехать всем народом в такую даль. Невесту мы сами привезем. Правда, Семетей ава?

– Правильно, – сказал Семетей. – Собирайтесь, поехали.

Он отошел в сторону берега озера, где произошла схватка сокола и лебедя. Позвал к себе Ормонбека.

– Ормонбек ава, есть разговор.

– Слушаю тебя, Семетей, – Ормонбек вплотную подошел к нему.

– Видимо, Бакай ава, – начал Семетей, – сильно поторопился со сватовством.

– Он очень правильно говорит, – подтвердил Ормонбек. – Ты – сын великого человека. Сватовство должно пройти на высшем уровне.

– Нет, Ормонбек ава, – не согласился Семетей. – Я не могу погнать старых людей в дальний путь, чтобы удовлетворить свое желание.

– На все твоя воля, – согласился Ормонбек.

– Езжайте домой вы одни со своим актаяком, – сказал Семетей. – Скажите всем, что сватовство отменяется.

– Что ты надумал, – испугался Ормонбек. – Желания усопших должны быть исполнены. Не вздумай, Семетей, отказаться от женитьбы на дочери Акун хана.

– Я поеду к ней, – сказал Семетей. – Привезу ее в Талас, если мы поладим друг с другом.

– Как наши старцы посмотрят на твои поступки? – забеспокоился Ормонбек.

– Они должны понять, – заявил Семетей. – Я исполню наставления отца. Но прежде я хочу увидеть ее.

– Хорошо, Семетей, – согласился Ормонбек. – Я поеду домой. А вы берегите себя, будьте осторожны.

– Отправьте за нами четверых джигитов актаяков, – велел Семетей. – Пусть они пригонят к нам сотни третьяков и привезут необходимую провизию.

– Хорошо, Семетей, – обещал Ормонбек.

Они простились на берегу озера…

Ормонбек со своим актаяком уехал в низовья земель Торт-Куля.

А караван всадников во главе с Семетеем, из двадцати пяти молодых беков и ханских сыновей с грузом на четырнадцати скакунах, двинулся в путь в сторону ооганского города Опол, где оказался Акшумкар из-за любви Айчурек к своему жениху Семетею…

Караван двигался в спешке, ибо таково было желание Семетея. Ему быстрее хотелось оказаться рядом с любимым даром отца, соколом Акшумкаром. Кроме того, ему хотелось увидеть Айчурек, которая хотела стать его младшей женой, стараясь исполнить завещание великодушного Манаса. Он в своих мыслях был счастлив сознавать, что его отец позаботился о нем, пока еще Семетей находился в его теле в виде мужской силы. Он усмехнулся – нет, Семетей находился в теле Манаса в виде народного благословения из уст Кошой хана, ибо сам Манас состоял из одной народной мечты…

Караван шел несколько дней и ночей без остановки, ориентируясь по солнцу в дневное время, по звездам в ночное. Слава Тенгри, что погода сопутствовала стремлениям караванщиков. Прошел караван множество земель с зелеными лугами, земель, состоящих из одних такыров без единой растительности и песчаных степей. Обходил караван горные участки. Но приходилось преодолевать множество перевалов, когда на пути оказывались предгорные, холмистые края. Караван остановился на отдых, когда двигаться стало невмоготу из-за усталости, иссякли силы у джигитов и скакунов. Два дня и две ночи ушли только на восстановление сил, потраченных на преодоление неимоверно длинного пути. Еще один день и одну ночь провели, чтобы прибавить силы в телах людей и скакунов. Посоветовавшись между собой, Семетей и его чоро решили прекратить движение в ночное время. Караван двигался дальше еще месяц. Что только не приходилось испытывать джигитам каравана! На пути они мокли под проливными дождями, песчаные ветры гнали их, не давая открыть глаза. Временами попадали под солнцепек, что высушивал их тела, заставлял жаждать воды, которую иногда невозможно было найти поблизости от пути каравана. После долгих мучений караван добрался до предгорной местности Кара-Кыя, которая оказалась богатой на зеленые луга, деревья и родники. Было у Семетея чувство, что осталось преодолеть совсем немного до намеченной цели, немного усилий, и они вот-вот окажутся в тех местах, куда гнало их желание найти исчезнувшего Акшумкара и увидеть невесту-красавицу Айчурек. Джигиты разбили лагерь из походных шатров, которые напоминали им о родных местах, окрылявших на великие подвиги. На следующий день утром Семетей всматривался в дальние земли, чтобы определиться с направлением движения каравана после отдыха.

– Кюлчоро! – позвал он одного из чоро.

Кюлчоро подбежал к нему.

– Слушаю вас, мой торе!

– Нам бы человека найти, – сказал Семетей. – Из числа местного народа, кто хорошо знает все земли вокруг нас.

– Хорошо, мой торе.

Кюлчоро взял с собой Канчоро, и оба ускакали в обратном направлении.

«Молодец, Кюлчоро! Никогда он не задает вопросов. Все сам решает. Если поручишь дело Канчоро, он сотни вопросов задаст, где найти, кого найти, о чем спросить, и другие…»

Иногда он ловил себя на мысли, что, чем поручить какое-нибудь дело Канчоро, легче самому сделать. Поэтому он уже бессознательно подзывал к себе Кюлчоро, когда возникала необходимость поручить кому-то какое-нибудь дело…

Через четверть дня прибыли Кюлчоро и Канчоро. Солнце поднялось до самого высокого положения на небе. С молодыми чоро приехал еще один человек с седой бородой, назвавший себя жедигерцем по имени Турнабай. Он назвал свое имя по приезду в стан Семетея. Однако его лицо было знакомо многим джигитам каравана. Это был человек, с которым вчера встретились джигиты во главе с Кюлчоро, когда ездили по окрестностям в поисках родников, чтобы устроить временный лагерь для отдыха.

– Спасибо тебе, Турнабай, – поблагодарил его Семетей, – что помог нам подобрать хорошее место для лагеря.

– Рад был стараться, – обрадовался Турнабай. – Как же иначе. Мы помним заслуги Манаса.

– Мы скоро прибудем к берегу реки Ургенч, Турнабай, – начал Семетей и спросил: —можешь нам посоветовать, где и как переправляться через нее?

– В долине Ак-Кыя есть брод для переправы, – объяснил Турнабай. – Чтобы добраться до долины, нужно двигаться строго на юг до берега реки и по берегу на запад.

– Как далеко до долины?

– Около десяти-пятнадцати чакырымов.

– А как дальше двигаться после переправы?

– Нужно идти по берегу реки, на запад, до долины Ок-Кыя в землях Опол-Тоо. Там недалеко, рукой подать. Кстати, люди говорили, что Айчурек там устроила лагерь на опушке лесной чащи Бори-Кой для встречи своего жениха.

– Какого жениха? – У Семетея глаза на лоб полезли.

– Никто не знает, – объяснил Турнабай. – То ли Толтоя, то ли вас, Семетей.

– А каким боком Толтой стал женихом?

– Его, говорят, уговорил Чынкожо, чтобы насолить вам. Они хотят отобрать Айчурек у Акун хана. И поэтому они осаждали город Опол ооганцев.

– Выходит, Акун хан согласился выдать свою дочь Толтою?

– Нет. Он запросил восемьдесят дней, чтобы ответить.

– А прошли те восемьдесят дней, что запрашивал Акун хан?

– Да, говорят, прошли. Уже неделя, как прошли те дни.

– Акун хан ответил согласием?

– Нет. Толтой начал собирать войско, чтобы еще раз осадить город Акун хана.

– А где собирается его войско?

– Десять чакырымов отсюда на запад, где начинаются земли Жеты-Озен.

– Он что, свататься не хочет?

– Они почему-то уверены, что Акун хан им откажет. Поэтому они решили силой отобрать Айчурек у ооганцев.

– Почему?

– Прошел слух, что едет за невестой Айчурек жених от Тенгира, сам Семетей, – улыбнулся Турнабай. – Вижу, что они, слухи, просто так не рождаются.

– Спасибо тебе, Турнабай.

– А вы хотите посмотреть на лагерь Айчурек? – вдруг спросил он, с широкой улыбкой на лице.

– Хотелось бы.

– Если поднимитесь на ту горку, – Турнабай показал холмик на юго-западе на расстоянии двух чакырымов, – вы увидите лагерь Айчурек. На берегу реки есть горка Ача-Таш, откуда можно рассмотреть весь лагерь.

– А почему нельзя таким путем ехать до брода? – поинтересовался Канчоро.

– Он остается за отвесной скалой, – объяснил Турнабай. – Чтобы доехать до брода, необходимо вернуться сюда и следовать по тому пути, что я вам уже говорил.

– Ясно, – ответил Канчоро. – А хорошо ли виден лагерь с горки?

– Увидите весь лагерь как на ладони, – подтвердил Турнабай. – Будто вы находитесь среди шатров.

– Мы тебе благодарны, Турнабай, – сказал Семетей. – Будь счастлив.

– Был очень рад, Семетей, – поклонился ему Турнабай, – помочь сыну великодушного богатыря. Он объединил всех кыргызов.

– Буду стараться продолжать дело отца, – сказал Семетей и пожал Турнабаю руку.

Турнабай помчался на скакуне по своим делам. Он работал скотоводом у одного из многочисленных манапов жедигерцев…

Семетей понял, что чувства его не обманывают. Не мог он ждать ни мгновенья, когда невеста рядом. Нужно на нее посмотреть. Он запрыгнул на Тайбуурула, будто тот был маленьким лошаком, и помчался на нем на запад, в сторону холмика…

Точно, правильно сказал Турнабай, на берегу бурной реки Ургенч расположилась высокая горка Ача-Таш. На другом берегу растянулся целый аул из шестидесяти шатров от самого берега реки до опушки лесной чащи Бори-Кой. Чтобы добраться до горки Ача-Таш, ему нужно было спуститься на некоторое расстояние по склону и подняться на горку. Семетей так и сделал. Он на Тайбууруле поднялся на горку Ача-Таш. Шум от реки резал слух. Река текла на запад буйно и шумно. Водные клубы бурно заворачивались и ударялись о большие камни. Таких клубов в одно мгновенье собиралось множество, отчего звуки их ударов о камни возрастали до оглушительного шума. Семетей чувствовал, что, если кто-то в одном шаге от него скажет ему слово, он не расслышит. Он увидел, что его заметили в лагере. К берегу начали подходить девушки, которые заинтересовались появлением на горке противоположного берега странного всадника на чалом скакуне. Они вроде завизжали от испуга, но Семетею не было слышно ни одного звука. Многие показывали на него руками, некоторые ему что-то объясняли, и несколько девушек размахивали руками. По их знакам можно было сообразить, что нельзя было делать чего-то, что они ожидали от него. Семетей не особо-то и собирался сделать чего-нибудь такое, что ему могли бы запретить. Он просто хотел увидеть свою невесту Айчурек. Вот она, Айчурек, выходит из красного шатра в белом платье. Семетей почувствовал сердцем, что это Айчурек. Она тоже увидела его на вершине горки Ача-Таш. Как увидела, всплеснула руками, будто испугалась. Но она действительно испугалась, что Семетей на своем скакуне залезет в воду, чтобы переправиться через реку. В этом месте никто не переправлялся. Ее большие, глубоко посаженные глаза расширились. Черные косички болтались на плечах. Курносое личико девушки излучало свет, приятный для души. С тех пор, как ему рассказали о ней, для Семетея все, связанное с именем Айчурек, стало родным, своим и дорогим сердцу, включая саму красавицу. Даже река, большая шумная река Ургенч, которая разделяет обоих по разным берегам, тоже стала самой родной рекой, что поет своим шумом о любви Семетея. Долина Ок-Кыя, которую выбрала Айчурек для встречи с Семетеем, стала для него райским уголком всего земного мира. Айчурек ему показывала в сторону рукой и говорила что-то, но не было слышно ни одного слова. Но Семетей понял, о чем она говорила. Она говорила и показывала, где находится брод. Семетей долго всматривался в свою невесту Айчурек, пока не стемнело вокруг. Через некоторое время он вернулся в лагерь…

Как только Айчурек прилетела из Таласа с соколом Акшумкаром в объятиях, первым делом она посадила его в клетку. Она была рада тому, что ей удалось добыть любимого сокола своего жениха. Теперь он, ее жених Семетей, джигит из Таласа, с которым она захотела связать свою судьбу с первого взгляда на него, скоро у нее окажется в руках. Он непременно приедет за Акшумкаром. Она радостно, широко улыбнулась и подмигнула Акшумкару.

– Не скучай, дорогой мой, – шепнула она. – Скоро наш хозяин приедет за нами и заберет нас к себе в Талас.

Акшумкар кивнул головой в знак согласия, будто понимал человеческий язык…

Она с большим усердием начала готовиться к встрече со своим женихом Семетеем. Первым делом она пришла к своему отцу, хану Акуну, и попросила его помочь в благоустройстве своего девичьего дворца, что располагался в пригороде Опола, малом городке Кара-Шаар.

– К чему благоустройство? – поинтересовался Акун хан.

– Скоро приедет Семетей, – ответила Айчурек. – Я хочу принять его там.

– Странно, – удивился Акун хан. – Зачем он приедет?

– Затем, – улыбнулась Айчурек, – чтобы закрепить ваш с Манасом сговор сватовства.

– Ты что, – спросил Акун хан, – встретилась с ним?

– Нет, отец, – ответила Айчурек. – Я не смогла преодолеть свою волю. Но я оставила там много знаков.

– Что за знаки?

– Я увезла с собой его Акшумкара. Об этом знает его жена.

– А вдруг она скроет от него?

– Она вынуждена будет раскрыться.

– Прошло то время, что мы сами себе назначили, доченька, – сказал с беспокойством Акун хан. – Как сдерживать Толтоя и Чынкожо, ума не приложу.

– К тому времени, – сказала Айчурек, – Семетей, возможно, успеет приехать.

– Я почему-то не могу поверить, что он приедет, – Акун хан сильно задумался. – Нам придется принять бой в любом случае.

– Я чувствую сердцем, отец, – чуть не заплакала Айчурек. – Он обязательно приедет.

– Хорошо, если приедет, – согласился хан Акун. – Но, чтобы люди не говорили, что я выдал тебя замуж из-за страха перед врагом, мне нужно собрать войско.

– Пусть наши родственники тоже подумают об этом.

– Кого ты имеешь в виду?

– Сыновья твоих братьев, Туменбай, сын Тюлкю, и Ажыбай, сын Ажы. Поручи им готовиться к бою с войском Толтоя.

– Правильно говоришь, дочь моя, – согласился Акун хан с предложением дочери. – Хотят жить хорошо, пусть позаботятся о своей жизни.

Акун хан решил согласиться с дочерью, поскольку никогда в жизни не боялся врагов. Не исполнял желания врагов из-за боязни их угроз. А то, что запросил у Толтоя восемьдесят дней для подготовки ханства к свадьбе, было лишь проверкой для Айчурек. Акуну хотелось, чтобы дочь Айчурек, пусть бы даже с Толтоем, испытала женское счастье замужества. А то ему казалось, что любимая дочка стареет не только с каждым годом, но и с каждым днем, что проходили безжалостно, не считаясь с мыслями даже великого хана Акуна.

– Раз хочешь благоустраивать свой дворец в Кара-Шааре, – добавил в конце Акун хан, – сама и занимайся этим делом. Все мастера в твоем распоряжении.

Айчурек нужно было только это. Первым делом она выбрала себе девушек в качестве подруг, которые могли принять гостей, джигитов Семетея. Она была уверена, что он непременно приедет с несколькими джигитами. Поэтому ей нужны будут помощницы, которые могут оценить любую женскую работу, выполнить работу лучше всех, а также оценить отчасти и мужские работы. Если Семетей увезет Айчурек к себе в Талас, почему же его джигиты, которые приехали с ним вместе, должны уехать из ооганской земли с пустыми руками? Пусть джигиты Семетея тоже увезут с собой понравившихся девушек в качестве будущих жен. С такими благородными целями она приступила к поиску подруг для встречи Семетея. Расспрашивая своих нукерок, она подбирала их по особым качествам, которые высоко возвышали девушек над их подружками. Они непременно должны понравиться джигитам Семетея, чтобы те увезли их в земли Таласа. Она решила, что девушки должны быть правдивыми, никогда не произносить лживые слова. Они должны замечать у джигитов Семетея только хорошие черты, чтобы те возгордились, что являются джигитами Семетея. О недостатках джигитов говорить очень редко, и даже стараться о них вообще не говорить, в том случае если они замечены. Только намеками дать понять о недостатках. Уважительно относиться к самолюбию джигитов, никогда их не оскорблять. Нужно подобрать девушек, которые не умеют оскорблять других людей. И уверенных в своих действиях и мыслях, чтобы джигиты чувствовали опору в сложных жизненных обстоятельствах. Она подбирала девушек открытых, понимающих шутки, которые могут смеяться только от души, естественно. Если окажутся среди джигитов стеснительные парни, для них Айчурек подобрала девушек, способных увлечь за собой кого угодно. Кроме всего этого, от девушек требовалось умение готовить пищу и заниматься рукоделием. Предъявляя требования, чтобы они обладали особым и высоким мастерством, в отличие от своих сверстниц, Айчурек сумела собрать целую гурьбу красавиц ооганского народа. В подборе подруг для приема джигитов Семетея ей помогала подруга детства по имени Быйты.

Во главе всех девушек стала Кермекаш, отлично умевшая предугадывать события. Красавица Карачач отличалась красноречием и умом. Не отставали от нее красавицы Кынымжан и Тынымкан. В приготовлении вкусной пищи отличилась девушка по имени Бирмоюн. Не отставали от нее в мастерстве красавицы Оюмкан и Канымжан. Лучше всех танцевала и пела красавица с «верблюжьим глазом» Болпокан. Она сумела заинтересовать и обучить танцам и пению еще двух себе подобных красавиц Колкунай и Алтынай. Рвалась научиться танцевать и красавица Умсунай. Играли на музыкальных инструментах не хуже мужчин красавицы Каракаш и Акылай. Кстати, Акылай, будучи дочерью Ажыбая (отец которого, по имени Ажы, приходился родным братом хана Акуна, младшим, чем Тюлкю), уже считала себя свояченицей Семетея. Чтобы достойно выполнить обязательства свояченицы славного богатыря, она готовилась очень усердно…

Айчурек готовилась к приему Семетея по зову сердца, по своему усмотрению и по предсказаниям Акылай, которой приснился вещий сон. Она видела во сне пестрого грозного тигра, который появился на улицах города. От одного его появления вся живность в городе мигом исчезла – и собаки, и кошки, и домашние питомцы из мелкого скота. Следом за ним появился сивогривый волк. От одного его вида забились во двор все скакуны жедигерцев. Прилетела хищная птица с огромными крыльями и напала на стан жедигерцев. Произошло чудо. У каждого аскера войска жедигерцев появились крылья, и они поспешно скрылись в горах Жеты-Озена.