ХРОНИКИ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА. Книга 3. Сын Бездны
– Конечно, моя жизнь – наихудший пример жизни кейнара. Но если ты не рожден кейнаром – не становись им, – я посмотрел в его бирюзовые, сейчас темные глаза. – Слишком велика плата.
– Полностью поддерживаю Кая, – отозвалась Стени.
Повисла тишина. Толя отошел к ограде и закурил. Увидев это, Кори процедила:
– Если бы ты знал, каких трудов мне стоило отучить его.
– При моральных потрясениях все меняется, – весело отозвался я.
– Ну? – подбодрила Стени.
Толя обернулся:
– Так вы можете дать мне магию или нет?
– Упрямый осел! – простонала Стени. – Ты дубина!
– Давайте насильно заставим его забыть все, – предложил я.
– Расскажите лучше о кейнарах.
Рассказ занял еще минут двадцать. Я пожалел, что оставил кофту дома. С темнотой пришел ветер, а с ним и холод. Смолкли детские крики, вдаль уходили золотые полосы дорог. А с ними далекий гул и сигналы автомобилей.
После затянувшегося молчания Толя наконец-то сказал:
– Ну, я согласен.
– На что?
– На обращение.
Я не выдержал и выругался на керском.
– Идиот, – пробормотал и направился к двери: – Поехали. Чем быстрее мы тебя обратим, тем скорее я от тебя избавлюсь.
…Закрыв дверь в кабинет, я подошел к темному панорамному окну в гостиной. Сзади тут же подкралась Кори и прижалась к спине, сцепив руки на талии.
– Не злись на него. Он глупый, маленький ребенок.
Я накрыл ее ладони своими и пожал плечами:
– Который старше тебя.
– Надо было насильно заставить его все забыть, – виновато вздохнула девушка. – Это я глупая. Кто будет его учить, если стихией окажется вода или земля?
– Отправим его в Аскатрал. Там есть хорошие люди. В любом случае это уже не наши проблемы.
Я развернул ее к себе лицом и нежно поцеловал.
– Нет, Кай, – Кори обвила мою шею руками. – Это и наши проблемы тоже.
Улыбка. Поцелуй:
– Ты знаешь, какое чудесное лето в Аскатрале? Проблемы должны быть хорошими, чтобы их было приятно решать.
Улыбка. Поцелуй:
– Понятное дело, самая большая и главная задача— отпуск в Аскатрале, но, кроме нее есть еще несколько маленьких проблемок. Например, сессия. Или наш новый кейнар.
Улыбка. Поцелуй:
– Если я правильно посчитал, к двадцатому ты будешь свободна. В горах как раз потеплеет, а дни в основном будут солнечными. Вырастут цветочки, у животных появятся детеныши…
Протяжное «м-м-м…», поцелуй:
– Хорошо. Сдаем экзамены, ставим Толю на ноги и едем в Аскатрал. И я не собираюсь возвращаться до сентября.
Ее рука скользнула на пояс. Я довольно пробормотал:
– Мы можем устроить путешествие по Империи…
– Мы уже путешествовали!
– Нет, – усмешка. – Это было бесконечное-бродилово-по-лесам. А мы поедем как страждущие неземных красот туристы.
Пальцы коснулись холодного стекла за ее спиной. Девушка выдохнула:
– А потом в Авасаррское королевство?
– И в Эльфийское.
Она улыбнулась:
– Чувствую, это будет лучшее лето в моей жизни.
– Я устрою его тебе, солнышко.
Дальше слова кончились. Стекло запотело, оставляя отпечатки ладоней…
Кори как раз предложила принять ванну, как из кабинета раздался пронзительный крик.
Я печально вздохнул:
– Воробушек очнулся.
Наградив последним поцелуем, девушка побежала на звук, топая по паркету босыми ножками. Я пошел за ней.
Новоиспеченный кейнар Толя сидел на полу, поджав ноги, и судорожно раскачивался из стороны в сторону.
– Что с ним? – недоуменно спросила Кори.
Я сел рядом и потряс парня за плечи:
– Эй! Толя, слышишь меня? Прием!
Он вздрогнул, вскрикнул и упал в обморок.
– Кай… – испуганно начала девушка.
Но тут парень открыл глаза и глубоко вдохнул. Я не дал ему сесть, иначе Толя бы опять отрубился.
– Как дела?
Он посмотрел на меня, как на идиота, и хрипло ответил:
– Ужасно.
– Я предупреждал.
– А где мои крылья?
Я рассмеялся и встал:
– А ты, смотрю, нетерпелив. И крылья ему сразу давай, и магию. Щенок, твое обращение еще не завершено. Ты уже не человек, но еще не кейнар.
Угадайте, кто обращал парня? Пришлось силой заставить его выпить хоть каплю моей крови, для Толи такое «зверство» было неприемлемо. Услышав о еще одном испытании, он искривился.
Признаться, возился я с ним чисто назло, чтоб парень понял, от чего отказался.
– Что еще надо сделать?..
– Если ты не убьешь до заката следующего дня, умрешь, – отозвалась Кори.
Толя отполз подальше:
– Чего?..
– Ты мне только глазами не хлопай. Я уже говорил об этом. Ты должен убить человека. Любого, на твой вкус.
– А если не убью?
– Обращение останется не законченным. Понимаешь, – я пытался подобрать слова, – в крови кейнара содержатся токсины, смертельные для человека. А когда ты убиваешь, выбрасывается гормон, нейтрализующий яд и запускающий процесс… мутации. Если ты не убьешь человека, гормон не сработает, яд распространится по телу, и ты умрешь в течение двадцати четырех часов от интоксикации.
Толя понимающе кивнул и глянул на Кори:
– А ты тоже убивала, чтобы…
– Нет, – тут же ответила она. – Я родилась наполовину кейнаром, и этот гормон уже был в крови. Оставалось только его покормить.
– И кто тебя обращал?
Девушка ткнула мне в затылок пальцем. Я улыбнулся:
– Советую сделать все прямо сейчас. Днем будет сложнее, а следующей ночью ты будешь чувствовать себя гораздо хуже.
– Сейчас?! В двенадцать ночи?!
– А почему нет, – я взял его за шиворот и поднял на ноги. – Кори, дай ему кухонный нож!
– Нож? – изумилась она. – Ты не хочешь дать ему что-нибудь… посущественнее?
Я встряхнул парня и ответил:
– Посмотри на него. Пока он не научится держать оружие, я не дам ему настоящий кинжал.
Не слушая возражений, мы заставили Толю одеться и засунуть нож за пояс. Парень страшно нервничал и рассеянно водил глазами, прислушиваясь то к нам, то к себе. Кори пожелала удачи и вытолкнула нас за дверь.
– И как мы будем искать, кого убить? – испуганно лепетал он, пока мы ехали в лифте. – Господи, я же будущий врач, как я смогу кого-нибудь умертвить? Умышленно?!
– Не волнуйся. Такие люди всегда находятся, и убив их, ты совершишь скорее добро, чем зло, – и подумав, мягко добавил: – Я тебе помогу.
Мы вышли на темную улицу, глянули на пустую детскую площадку и отправились во дворы.
– Сколько говоришь тебе лет? – неожиданно спросил парень.
– Много.
– Так ты бессмертен?
Я шел, засунув руки в карманы кофты, и долго не мог понять, почему старые способы поиска жертв не работают. Ни чутья, ни невидимой сети, окутывающей весь город и накрывающей каждое живое существо, заставляя чувствовать его жизненную силу сквозь километры бетонных стен. Потом вспомнил, что больше не владею пятой стихией. Стало грустно.
– Все кейнары бессмертны, – печально вырвалось у меня, но вовсе не из-за того, что кейнары не умирают. – Но это не значит, что нас нельзя убить.
– И сколько в среднем вы живете?
– От пятисот до тысячи.
– Так ты долгожитель!
Я усмехнулся:
– Никто просто не знает, как убить меня. В народе считается, что мой орден… точнее, тех, кто принадлежит к ордену Ищеек, убить нельзя.
– Ищейки? Что это за орден?
Я остановился и посмотрел на него:
– Они ищут и убивают. Существ, которые им нужны. И отправляют в бездну всех, кто встанет на пути.
Толя похолодел:
– И ты такой?
– Был, – я вздохнул и продолжил идти. – Извини, но я не хочу говорить на эту тему.
Парень замолчал, уткнувшись в ботинки. Мы шли минут десять, пока я вертел головой, пытаясь призвать остатки былых способностей. Получалось не очень, но, в конце концов, мы наткнулись на одного.
У торца какого-то продуктового сидел толстый мужик с банкой дешевого пива, и явно под кайфом. Толя тоже это заметил.
Поэтому не удивился, когда я молча завернул за стену соседнего здания. Толя занервничал и затрясся:
– Кай, я не смогу! – отчаянно прошептал парень.
– Не вздумай говорить это слово! Либо ты убьешь его, либо умрешь сам. Это закон.
– Но я не убийца!
– Я тоже не хотел быть убийцей.
– У меня живот болит… – беспомощно пробубнил он.
– Успокойся и посмотри на него. У него алкогольная и наркотическая зависимость, а его мама лежит в больнице, нуждаясь в помощи. Ему не все равно, но наркотик берет свое. Его не спасти. Убив его, ты облегчишь страдания обоих.
Толя задумался:
– Можно отвезти его в наркодиспансер…
И тут я вспылил:
– Какой к бездне диспансер?!
И пнул его ногой под зад, выталкивая на свет.
– Вперед!
Оглянувшись последний раз, Толя направился к мужику. Тот, сидя в тусклой тени фонаря, слегка пошатывался и заметил парня в последний момент. Молча протянул ему банку.
– Н-нет, спасибо, – голос Толи дрожал. – Ты только не дергайся, ладно? И не ори…
Я чуть не закричал сам. Ну кто, кто советует перед смертью не орать, да еще так дружелюбно?!
Мужик пожал плечами, искоса глянул на парня и похлопал рядом. Толя сел.
И молчал. Так и хотелось крикнуть «не молчи, идиот!». Но условия наблюдателя не позволяли такой…
Это чувство пришло внезапно.
Оно накатило волной и сбило с ног. В глазах потемнело. Пространство и время на долю секунды исчезли. Я согнулся пополам, ощутив приступ тошноты, и пытался дышать. В глазах промелькнул океан.
Я не видел, как Толя убил человека. Как вслед за бульканьем раздались торопливые шаги, и парень в панике задёргал мой рукав, призывая бежать…
– Кай! – то ли шипел, то ли шептал он. – Кай!!!
И тут сквозь черный туман сознания я уловил запах. Он тонкой сверкающей ниточкой выбивался из общей массы сырых стен, помойки и выхлопных газов.
Запах крови.
Дурнота медленно отступала. Разогнувшись, я глубоко вдохнул, пытаясь справиться с собой. На грани отчаяния и ужаса понимая, что происходит.
Я резко схватил Толю за запястье, сжав так крепко, что он заскулил, и поднес к лицу. В ушах гулко отдавались удары сердца. На руках парня осталась кровь человека. Кровь…
Чувство медленно нарастало, поднимаясь из глубин живота к голове, замораживая каждую клеточку мозга. Всепоглощающее. Неумолимое. Оно сводило с ума.
– Кай?.. Всё в порядке?
Голод. Настолько сильный, что хотелось драть стены.
Я медленно перевел взгляд на Толю и хрипло выдавил:
– Иди домой.
– Точно все нормально? Ты трясешься…
– Иди домой.
– И что я скажу Кори? Что оставил тебя здесь с температурой?
Я приблизился и посмотрел парню в глаза. Даже в темноте я увидел, как он побледнел. Сглотнув, Толя шагнул назад:
– У тебя глаза…
Отступив в тень, я незаметно вжался в холодную стену. Ощущение в себе каждого живого существа возвращалось. Я понял, что надо мной целых четыре сотни бьющихся сердец… и миллионы литров горячей, живой крови.
– Скажи ей, что я скоро вернусь. Постараюсь.
Парень кивнул, и задержавшись на мгновение, ушел. Дождавшись, пока стихнут шаги, я опустился на корточки, дав волю дрожи. Тело то жутко морозило, то бросало в нестерпимый жар. Я смотрел в пустоту, борясь с собой и понимая, что нельзя давать волю голоду. Нельзя.
Но как хочется.
ГЛАВА 7
Я сидела в мягком кресле напротив окна, читала хорошую книгу и уже засыпала, когда дверь в квартиру внезапно открылась. Внутрь ворвался взбалмошный Толя с бешено горящими глазами. Не раздеваясь, он кинул на пол окровавленный нож и отпрыгнул к вешалке:
– Я убил человека! Господи боже мой, что я сделал… Я убийца! Кори, я маньяк! – Не ори, – шикнула я и подошла к парню. Он трясся в углу, рассматривая конечности. На одном запястье красовался громадный лиловый синяк. – Снимай ботинки и садись на диван.
Я думала, что Кай придет за ним… но нет. В душе поселилось беспокойство. Пока Толя раскачивался в гостиной, я помыла лезвие и приготовила успокаивающий чай.
Протянув парню кружку, села рядом и спросила:
– А где Кай?
Толя сделал большой глоток, обхватив чашку обеими руками, глубоко вздохнул и поднял бирюзовые глаза:
– Он… очень странно себя вел. Сначала был бодрый и веселый, вытолкнул меня пинком под зад, зараза. Потом я этого мужика, ну… Ты поняла. Господи, какой кошмар! Кори, кто я после этого? Какой из меня теперь врач?!
– Ты станешь кейнаром, – спокойно ответила я. – Но мы говорили о Кае.
– Да. Когда я прибежал обратно, то увидел его на месте. Но Кай в упор меня не слышал, и вообще, все симптомы обморока… бледность, поверхностное дыхание. Бьюсь об заклад, он ничего не видел перед…
– Ну?
– А потом он схватил меня за запястье, – Толя показал синяк. – Я думал, Кай сломает мне руку. Но знаешь, что сделал твой парень? Он ее понюхал.
– На ней была кровь? – упавшим голосом спросила я, тут же поняв, в чем дело, где сейчас Кай и чем занимается.
– Да… Кори, у него глаза были черные. Не в темноте, они реально были черные, прямо без белка. И видок такой кровожадный… я думал, он меня сожрет, когда сказал идти домой. А тебе передать, что постарается скоро вернуться.
Сделав глоток, Толя глянул на меня и с опаской спросил:
– Это нормально вообще?
– Я надеюсь, что нет, – прошептала я, обхватив себя руками. И на вопросительный взгляд парня ответила: – Мы называем это голодом. Острым желанием лишить жизни, понимаешь?
Он кивнул.
– Я молилась, чтобы это ушло из Кая навсегда… – вздохнула я, принимая неизбежное. – Видимо, недостаточно.
Толя молчал. Я видела, как его неумолимо клонит в сон, и решила сменить тему:
– Что же, поздравляю. Добро пожаловать в царство кейнаров. Крылышки отрастут, пара тысяч косточек появится, мозгов прибавится…
– Чего?
Тут дверь грохнула во второй раз, и порог переступил растрепанный кейнар. Не раздевшись, не поздоровавшись, упорно смотря в пол, он стремительно пересек открытое пространство и нырнул в кабинет. Послышался шум опрокидываемых вещей.
Мы с Толей переглянулись.
– Сиди на месте, – шикнула я и встала.
На цыпочках войдя в кабинет, прикрыла дверь и увидела Кая. Он сидел, облокотившись на стол и закрыв лицо руками. На разбросанные бумаги падали капельки крови с ладоней. Рядом валялся брошенный клинок.
Аккуратно переступая книги, я села возле и нежно отвела руки от лица. В широко раскрытых, черных пополам с синими глазах метался страх. Черты заострились и потемнели. Кейнар сидел, точно каменная статуя, и смотрел куда-то сквозь.
Но потом он зажмурился, перевел взгляд на меня и не выдержал. Руки предательски задрожали, кончики крыльев нервно затанцевали. Кай вдохнул и медленно выдохнул, сжав мои руки.
– Я не мог… – выдавил кейнар. – Этот проклятый голод… Почему даже сейчас он преследует меня? Почему?..
– Возможно, небольшая склонность осталась.
– Склонность? – Кай вдруг отшатнулся. – Ты просто не чувствуешь того, что чувствую я. Я пытался, но я не в силах сопротивляться этому, когда оно находит… Обычный кейнар может отсидеться и переждать, а я… Я стараюсь, – он тихо выругался и даже привстал: – Что со мной опять не так?! Я больше не Ищейка, так или нет?!
Ну все, паника. Я заставила Кая снова сесть и максимально мягко ответила:
– Он еще не прошел?
– Н-нет…
– Сиди здесь и попытайся никого не убить.
Выйдя, я прошла мимо Толи. Под его круглые глаза достала бутылку коньяка, схватила рюмку и пошла обратно.
Первые три Кай выпил молча, а после пятой немного расслабился. Вздохнув, кейнар устало прислонился ко мне и затих.
– Скольких ты?..
– Двоих, – ответил Кай.
– Это уже не двадцать. Делаешь успехи.
Сжав мою ладонь, он пробормотал:
– Я не понимаю… Во мне больше нет пятой стихии. Все это время я ни разу не срывался, спокойно реагируя на кровь. Но сегодня… оно накатило, как тошнота, и пока тебя не вырвет, она не пройдет. И когда накатило, оно, оно… я как будто снова почувствовал пятую стихию.
Кай вздохнул и тряхнул головой, потянувшись за бутылкой. И словно сын к матери, уткнулся в меня и пробубнил:
– Я не знаю, что это… Никогда не знал. Сейчас все стало еще непо.. непонятнее. Что будет в следующий раз?
Я поглаживала кейнара по волосам, задумчиво перебирая седину на висках:
– Надеюсь, следующий раз будет минимум через две недели и закончится с наименьшими потерями.
– Люблю оптимистов… они вселяют надежду.
Через десять минут вялой болтовни я поняла, что Кай достаточно опьянел, чтобы заснуть. Кейнара хватило только на то, чтобы снять ботинки. Свалившись на кровать, он свернулся калачиком и засопел.
Закрыв дверь, я встретилась с глазами Толи. Вздохнув, устало опустилась на диван, прислонилась к его плечу и зажмурилась. На секунду между нами воцарилось прежняя тихая гармония. Воздух как будто застыл, а часы остановились.
– Я так и не понял, что произошло.
– Тебе ясно, что такое голод? – когда Толя кивнул, я продолжила: – Кейнары бывают ангелами и демонами, по деяниям и моральным ценностям, а также тяге убивать. И пока окончательно не сформируется склонность к одной из сторон, им приходится познать обе. Ты тоже с этим столкнешься. Кстати, как все прошло? Ответь, что ты испытывал?
– Честно… – Толя задумался ненадолго. – Мне было страшно. Сначала страшно от понимания, что я должен сделать, а потом от того, что я уже сделал. А в момент убийства… я ничего не почувствовал. Лишь беспомощность и эгоизм. Вынужден убивать, чтобы жить самим. Платить чужими жизнями за собственную.
Я замерла. Кай бы оценил последние слова парня.
– Мы все испытываем подобное…
– Можно мне узнать, что именно происходит с Каем?
– Кай раньше был почти полностью демоном. И чтобы выжить, должен был забирать силы у других.
– Ищейки?
Я удивилась и подняла глаза:
– Он тебе рассказывал?
– Немногое, – покачал головой Толя. – И неохотно. Но ты расскажешь?
Снова прислонившись к его плечу, я напрягла слух. Из спальни доносилось честное сопение. Отлично.
– Все знают только четыре стихии: огонь, воду, воздух и землю, и кейнар может владеть лишь одной. Но есть еще и пятая стихия. Стихия Тьмы, подчинения и управления разумом. Кейнары с такой магией рождаются раз в пятьсот лет, и их всегда не больше пяти. Они имеют предрасположенность убивать, сильнее остальных и, кроме пятой, управляют прочими стихиями. И еще с древних времен они объединяются в Орден Ищеек.
Толя понимающе кивнул:
– И Кай один из них?
– Он был их главой больше тысячи лет… и за это время успел заработать себе не самую хорошую репутацию, – на вопросительный взгляд парня я тихо добавила: – Кай был словно чума. Во время Охоты Ищейки вырезали целые поселения, а потом сжигали их по его приказу. И никто никогда не мог их поймать. Ищейки могли внушить что угодно кому угодно. Убивать одним взглядом целые армии. Влиять на исторический ход событий, свергая правителей держав и ставя свои условия.
Толя с опаской глянул на дверь, за которой мирно сопело такое чудовище, свернувшись калачиком.
– Но ты и он… Ты же… как?
– На самом деле душа у него добрая, – я улыбнулась. – Он не тронул ни одно живое существо до ста двадцати лет, когда обычные кейнары убивали первую жертву в восемнадцать или девятнадцать. А Кай был Ищейкой, и не убивал. Его заставили сделать это насильно, под угрозой смерти. И под покровом ненависти, страха и отчаяния вырос образ бесчеловечного монстра. Но на протяжении всей жизни Кай хотел измениться к лучшему, когда он ненавидел Ищейку внутри себя и появлялись люди, которые помогали Каю исправиться… Но все попытки в итоге сводились к одному. Его кровный брат, Хатон, которого ты видел, убивал дорогих Каю людей, раз за разом. Пытаясь заглушить боль, он с головой погружался в беспамятство, разврат и разрушения своей темной сущности. И, в конце концов, не выдержал.
– Я не понимаю, почему он тогда…
– Жив сейчас? Это длинная история. Спустя три года Кай очнулся живым и здоровым, а главное – не Ищейкой. Все, к чему он стремился, свершилось. Но ради этого пришлось пожертвовать многим… – зевнув, я встала. – Ладно, устраивайся. Свет выключается там. Спокойной ночи.
И оставив Толю в раздумьях, направилась в спальню.
***
Утром квартиру потряс истошный крик.
Я резко села, вслушиваясь в звенящую тишину после такого громогласного звука. Кай, лежащий рядом, даже не пошевелился. Я знала, что он уже не спит, поэтому не удивилась, когда кейнар пробубнил сквозь подушку:
– Наш воробушек понял, что может летать…
– Вставай, сэнсэй, – я похлопала его по спине. – Пора вспоминать педагогические навыки.
– Чего?.. Я не собираюсь его учить! Договора не было…
Спустя пять минут сонного ворчания мы стояли и внимательно разглядывали существо перед зеркалом существо. Оно рассматривало себя с не меньшим интересом.
Слова Кая оказались пророческими. Толя действительно стал похож на воробья. Небольшие, даже… маленькие крылья, которые еле доставали парню до ягодиц, отливали песочно-коричневым, а прежде вафельные волосы теперь напоминали цвет подгоревшей выпечки. Глаза почему-то из бирюзовых стали серыми.
Толя глянул в зеркало на Кая и возмутился:
– Почему у меня крылья такие маленькие?!
Правда, веснушки никуда не делись. Сейчас они словно загорелись от негодования.
– Потому что ты еще щенок, – с улыбкой ответил кейнар, снова обретший душевное равновесие. И взяв парня за шкирку, потащил на кухню: – Пошли проверять твою стихию, недоношенный.
Пока Толя безуспешно пытался зажечь свечку и вызвать ветер, я наскоро приготовила яичницу. С каждой неудачей лицо Кая становилось все мрачнее и мрачнее. Во время очередного эксперимента выяснилось, что и водой Толя тоже не владеет.
– Ты безнадёжен! – Кай рухнул в кресло и принялся сверлить парня взглядом. – Где я тебе буду искать учителя по земляной магии? Где?!
– Может, Стени кого-нибудь знает? – предположила я, расставляя тарелки.
– Откуда? – Кай развел руками, сел за стол, задумчиво прожевал первый кусок и заявил: – Я смогу обучить тебя только теории. Но без практики никак, пока носом не ткнут, ты магию не поймешь…
Толя молча хлопал глазами и явно не понимал, в чем проблема. Вручив ему вилку, я усадила парня за стол и налила всем апельсинового сока. За окном во всю светило солнце, а облака безмятежно плыли по синему небу.
– Давайте вспоминать, кто владеет земляной магией, – предложила я.
Повисло молчание. Толя пожал плечами. Кай пробубнил:
– Только Хатон и парочка кейнаров в Аскатрале. Судьбы остальных не знаю.
– Ну вот! Пусть едет с нами в Аскатрал!
– Нет! – хором ответили мужчины и переглянулись.
«Стени, ты нам нужна», – тем временем набрала я подруге.
Внезапно Кай схватил цветок со столешницы и поставил перед Толей:
– Давай. Сделай так, чтобы он вырос.
Парень уставился на несчастное растение:
– Мне его полить, что ли?
– Магией. Вырасти его магией. Принцип тот же, что и со свечкой.
Толя пристально уставился на горшок. Когда он сдался, яичница давно остыла, а стаканы с соком опустели.
– Земляная внутренняя, значит… – Кай встал и подошел к окну. – А теперь, Анатолий, разбей этот горшок. Взглядом.
– Где я тебе новый найду? – возмутилась я.
И прежде чем Кай ответил, горшок треснул. Шумно втянув воздух, Толя отшатнулся и закрыл рот рукой.
– Что и требовалось доказать, – кивнул кейнар.
Парень тем временем бормотал что-то неразборчивое про волшебство, сверхспособности и религию. Мда. Чувствую, сегодня будет насыщенный день.
– Окей, – подытожил Кай. – Значит, по теории земляной стихии и магии в целом, а также по силовым тренировкам и тренировкам на выносливость твой учитель – я. Бытовой магии тебя научит Кори, а о жизни кейнара я тебе книжечку дам.
Толя убрал руку ото рта и искоса взглянул на кейнара:
– Я не понял. В каком смысле «учитель»?..
Тут раздался звонок в дверь. В полной уверенности, что это Стени, я пошла открывать. Кай с Толей продолжали нервно спорить на тему обучения. Щелкнул замок, чуть скрипнул засов…
На пороге стоял Хатон.
На секунду я опешила. Он сильно изменился. Половину лица будто покрыли грязно-серой пленкой. В жару Хатон носил кофту с длинными рукавами. Проследив взглядом дальше, я отметила такую же «каменную» кисть.
Потом секунда прошла, и я молча потянула дверь на себя.
– Кори, стой, – хрипло произнес он и схватился за ручку с той стороны. – Надо поговорить. Всем нам. Без шуток.
– Я сыта твоими «не шутками» по горло, – прошипела я и снова дернула дверь.
– Кто там?! – раздалось из гостиной.
– Кори!
– Убирайся.
– Я могу помочь, – проскулил он как раз в тот момент, когда вышел Кай.
Хатон тут же заткнулся и выпрямился.