Лучший фехтовальщик Империи Российской

Глава VI

Лишь князь и Авдий спешились, за забором залаяла собака, и через пару минут крепкий мужчина в обшитой по краям рубашке, подпоясанной кушаком, вышел из калитки. Завидя знатную особу, он учтиво поклонился и вежливо заговорил:

– Будьте здоровы, барин и все приехавшие с вами! Что-то случилось с моей дочерью, раз она у вашего товарища на коне?

– Будь здоров и ты, Василий Демьянович! Я новый господин этих мест, приехал осмотреть село Лежнево с окрестностями, подаренное мне моим батюшкой Михаилом Михайловичем Голицыным. С вашей дочерью стало нехорошо в центре села, вот мы ее и подвезли до дома.

С этими словами он дал знак Авдию, и тот опустил ее на землю.

– Ваше сиятельство, Петр Михайлович, разрешите сказать, что я заметил, пока ехал сюда, – обратился молодой человек к князю.

– Сделай милость, – ответил князь.

– У девушки плохо работают легкие, сильные хрипы и кашель бывает, – старался как можно ближе к языку того времени говорить Авдий.

Князь насторожился.

– Слышишь, что мой товарищ говорит? Здорова ли у тебя, отец, дочь?

– Прав этот молодой красавец, – отец девушки кивнул на стоящего рядом с князем Авдия, – больна Ксения, уже с Покрова больна, и никак не поймем, что с ней. А вы, Петр Михайлович, значит новый владелец волости? Что ж, примите мое почтение, – хозяин дома вновь низко поклонился. – Окажите честь откушать у меня, чай, притомились с дороги. Сейчас велю Феодосии накрывать на стол.

– Не откажусь, Василий Демьянович, только пойду не один. Не стесним мы тебя?

– Да что вы, барин, хоть все идите! Места всем хватит, вон дом какой!

Князь распорядился:

– Авдий, Федор Степанович, Тимофей Силантьевич, пойдемте со мной. Пантелей, Дарья, останетесь вместе с сержантами у повозки, потом поедите.

– Не нужно потом, барин, – вновь забеспокоился купец. – Я прикажу Меланье еще стол во дворе поставить и туда съестное вынести.

– Будь по-твоему, Василий Демьянович.

Гости зашли вслед за хозяином в дом и расположились в светлой горнице, увешанной иконами и небольшими масляными этюдами. Видимо, кто-то в доме очень любил живопись. Перекрестившись на образа, гости присели на резные деревянные стулья у большого, довольно длинного стола. Расторопная хозяйка вместе с домовой девкой быстро выставили на стол красного вина в кувшине, жареного мяса, рыбы и разных овощей с пряностями. Присев на краю стола вместе с мужем, Феодосия, женщина лет пятидесяти, молча с любопытством разглядывала неожиданных гостей, дожидаясь, пока они откушают.

Выпив бокал темно-вишневого вина и изрядно подкрепившись, молодой барин вытер рот и руки полотенцем, поднял глаза на хозяев дома, предвидя многочисленные вопросы.

– Где, барин, изволите остановиться?

– Да здесь, в трех верстах отсюда, должна быть усадьба с небольшой деревянной дачей. Хочется восстановить ее, а там видно будет.

– Оно, конечно, так, – согласился хозяин дома. – Восстановить усадьбу было бы неплохо, а то уж она сейчас в очень большом запустении находится. Ну что один сторож сможет сделать? Ладно хоть не спалили разбойники какие.

Хозяин умолк, а хозяйка, хитровато посмотрев на мужа, не удержалась:

– Только ты, барин, будь осторожен, молод ты еще, а там такие дела творятся! – она вновь посмотрела на мужа, как бы прося разрешения на дальнейший рассказ.

– Так что там такое творится, Феодосия?..

– Павловна.

– Феодосия Павловна.

Чувствуя, что супруг не против, жена поведала следующее:

– Вы заметили, батюшка, – так обратилась она к князю, – что усадьба уж больно часто переходит из рук в руки и ни у кого подолгу не задерживается? Не задумывались над этим? Так вот что люди говорят. Много раз видели там страшную покойницу, восстающую из могилы и являющуюся к хозяевам усадьбы, и что любопытно: после этого кто-нибудь в усадьбе скоропостижно умирал… Не раз пытались устраивать там засады, даже драгун из Шуи вызывали, но все напрасно! Как будто она, эта покойница, чувствовала это и не показывалась. Пытались выяснить, откуда она могла приходить, но все впустую. Не нашлось ни одного героя, который бы разобрался в этой страшной истории и вывел бы нечисть на чистую воду. И вот только вроде чуть-чуть все успокоится, бац – она снова явилась ночью, и потом снова смерть. И так до следующего хозяина дачи.

Авдий, теоретически хорошо знакомый с подобными вещами, обратил внимание, как молодой князь сильно побледнел, несмотря на выпитое вино. Он спросил разрешения задать хозяйке несколько вопросов и, получив разрешение, спросил:

– Феодосия Павловна, скажите, а как выглядит по описанию людей эта покойница, в какое время она обычно появляется, и какие бывают ее действия?

– Появляется она обычно в полночь, в тихую лунную ночь, выглядит ужасно: в белом саване, с распущенными темно-русыми волосами и мертвенно-бледным, с зеленым оттенком, лицом, на котором, как угли, горят красные глаза. Мертвец приходит каждый раз с разных сторон, подойдет к окнам дома усадьбы и вызывает господина, а то принимается ужасно хохотать. Зрелище просто леденящее кровь, спаси, Господи! Лет пятьдесят назад, так говорят старожилы, один из господ ночью выстрелил по мертвецу из пистолета, по утру его нашли мертвым в своей комнате, а покойницу потом видели еще много раз. Вот такие дела здесь творятся.

– Спасибо вам, Феодосия Павловна, за рассказ, за то, что предупредили об ужасных вещах, творящихся в имении, я подумаю серьезно над этим. В благодарность мой лекарь Тимофей Силантьевич мог бы осмотреть Вашу дочь, он лейб-медик, человек очень опытный в медицине.

Хозяева дома переглянулись, взгляд их стал заметно опечаленным, по всему чувствовалось, что они сильно переживают из-за болезни дочери. Наличие разных картин и диковинных статуэток в горнице явно указывали на их сильную любовь к ней. Видимо, девушка была любознательной и тонкой натурой.

– Премного вам будем благодарны, – ответил хозяин и встал из-за стола, давая понять, что готов проводит лекаря в комнату Ксении.

Через полчаса, поблагодарив Василия Демьяновича за обед, князь, Авдий и Степаныч сидели в холодке на дворе под навесом, пока лекарь осматривал дочь купца, а когда он вышел, устремили на него вопросительный взгляд.

– До конца не могу понять, – сообщил лекарь, – кровохаркания нет, а левое легкое трубкой прослушать не могу, причем не все, а местами. Что это такое?

– Ранняя стадия туберкулеза, – не выдержал Авдий, но, поняв, что проговорился, тут же исправился, – начало чахотки. Если не начать лечение, то скоро появятся и более грозные признаки, тогда будет уже поздно.

– Боюсь, что уже поздно, – огорченно произнес лейб-медик. – Я не слышал, чтобы кто-то сумел вылечить чахотку, когда поражено целое легкое.

В это время во двор вышла хозяйка и с надеждой впилась взглядом в лицо мужа. Тот опустил глаза, и Феодосия Павловна все поняла. На ее глазах показались слезы.

– Неужели Ксюшеньке не поможет ничего?! Ведь такая молодая, двадцать пять годков ей всего. Сколько раз уж сваты в дом приходили, а она все говорит: «Лучше в монастырь уйду, но без любви замуж не пойду, хоть что хотите делайте!» А мы и делать-то ничего не хотели, так нам было хорошо с ней, вот засиделась в девках, а теперь, видишь ли, больной сильно оказалась.

Князь глубоко прочувствовал горе этих в общем-то хороших и добрых людей, но был не в силах им помочь. Он в отчаянии повернулся в сторону так неожиданно оказавшегося с ним попутчика, взгляд его говорил: «Раз ты такой умный и сильный, уже спас ее доброе имя на дуэли, то придумай что-нибудь! А вдруг у тебя это получится?»

Авдий совершенно правильно понял этот взгляд молодого князя и тот карт-бланш, который он ему давал на новые отношения с больной девушкой.

– Знаете что, Василий Демьянович, – обратился наш герой к хозяину дома, – мой отец очень сильный хирург-практик, и я наблюдал, как он однажды выходил молодую женщину от подобной напасти, причем случай очень даже похожий. Если вы согласитесь, то я могу применить подобную методику, пока стоят теплые солнечные дни. Тимофей Силантьевич поможет мне, но вы должны доверить мне свою дочь на день.

– Хорошо, молодой человек, мы с благоверной подумаем до завтра, если вы не против. Утром, как согреется, приезжайте, и там уж решим.

Князь в сопровождении товарища и слуг вышел со двора и дал команду отправляться в путь. Отряд с повозкой направился в сторону старой дворянской усадьбы.

Москва, 17 отдел МГБ СССР, 2041 год

Лаврентьев, Русичев и Соколов зашли в центральную компьютерную, где дежуривший у «Умницы» старший лейтенант поднялся и отдал честь вошедшим офицерам:

– Товарищ капитан первого ранга, ваша ПЭВМ только что сообщила, что произвела весь расчет и готова сейчас выдать вам результат.

Он уступил место за столом Сергею, и тот, присев перед машиной, ласково спросил ее:

– Давай, несравненная, рассказывай, что ты там внутри своего процессора нарешала? Мы все здесь сгораем от нетерпения.

Послышался усталый, но довольный голос машины:

– Шеф, перебрала кучу вариантов, где застрявший в 1755 году наш посланник может оставить о себе сообщение, и склоняюсь с вероятностью девяносто девять целых и девятьсот девяносто девять тысячных процента, что это послание нам нужно искать в церкви Рождества Христова поселка Лежнево Шуйского узда Владимирской губернии, в самом храме, вероятнее всего, в нижнем ярусе. Но, шеф, предупреждаю: делать это нужно будет после восьмого июля, раньше Авдий Грановский в Лежнево попасть не сможет.

– А скажи, «Умница», почему именно Лежнево? Ты, наверное, вычислила и другие исторические места?

– Все сходится, шеф! Именно третьего июля князь Голицын с прислугой выехал из Пехра-Яковлевского и оказался у озера, где очнулся чудом спасшийся Авдий Грановский, который примкнул к конному отряду князя Петра Михайловича. Наш посланец сообразит, что только вновь строящийся каменный храм сможет устоять сквозь века, а значит, и послание будет с большой вероятностью нами получено. Я свою работу выполнила. Разрешите, шеф, я немного отдохну, а затем займусь самоочищением – слишком много скопилось за эти дни лишних файлов и прочей ненужной информации. Как буду готова, позвоню на личный видеофон. Дежурить больше около меня не надо.

– Добро, несравненная, ты нас всех очень выручила! Отдыхай, буду ждать твоего звонка!

Отойдя от компьютера, Русичев подошел к Лаврентьеву, присевшему на подоконник стереоокна, которое имитировало на сей раз Москву-реку с плывущим по ней теплоходом. Сергей тоже присел на подоконник и неглубоко вздохнул:

– Вот, друзья, вы все слышали сами: девятого июля нам нужно будет обследовать храм в поселке Лежнево и, думаю, все встанет на свои места. А до семнадцатого июля, когда будет подготовлен антигравитатор в Дубне, нужно усиленно заняться фехтованием на шпагах, иначе нам в этом времени будет трудновато. Вадим, если ты не возражаешь, мы с Артемом съездим на проспект маршала Буденного, в мою московскую квартиру. Там сейчас должна быть жена. Она не улетит во Владивосток, не встретившись со мной.

– Какие проблемы, Серег, бери мой персональный электромобиль, я сейчас же распоряжусь. Привет Ирине! Встречаемся в девятнадцать часов у спортивного комплекса «Динамо».

– А ты к семье, или как?

– Поднимусь в кабинет к шефу, генералу Орлову, и изложу план наших дальнейших действий. Вместе с ним – в ядерный центр в Дубне позвоним, а до семьи – уж как получится. Ну, давай, дружище.

– Давай, – ответил Русичев и они с Артемом покинули компьютерную.

В лифте Сергей спросил Артема:

– Скажи, пожалуйста, когда ты оказался в 1939 году, приходилось ли там сталкиваться с силовым единоборством? Как наша школа, на твой взгляд?

– Пришлось драться с тремя уголовниками, вооруженными холодным оружием. Справился довольно легко, школа физической и боевой подготовки не подвела. Думаю, не осрамимся, но поучиться фехтованию, конечно, необходимо, пока время есть.

Через несколько минут они оказались во дворе министерства и, взяв служебный электромобиль, помчались на проспект Буденного. Поднявшись на нужный этаж дома, где у Сергея была квартира, они терпеливо стояли, ожидая, пока дверь откроют. Наконец щелкнул запор, и в открывшемся проеме показалась коротко стриженная русоволосая женщина одних лет с Сергеем. Артем знал, что это Ирина, и она, как его Нета, перемещена в это время с той лишь разницей, что она перешла по пространственно-временному континууму из Второго параллельного земного мира. Несколько секунд Тема любовался красотой и стройностью этой совсем еще не увядшей женщины.

– Дорогой, где ты был так долго? Я вся извелась! Хоть бы позвонил, меня жалея, – Ирина прижалась к широкой груди морского офицера.

Сергей дал возможность жене выразить чувства, затем, немного отстранив ее, с улыбкой, мягко произнес:

– Дорогая, со мной ведь пришел еще такой же, как и я, легендарный человек, а ты держишь нас на лестничной площадке.

Жена, спохватившись, вежливо пригласила гостя войти.

– Познакомься, дорогая, это Артем Соколов, он два года назад осуществил Миссию в 1939 год и вернулся оттуда не один. С ним к нам перешла молодая женщина, ее зовут Нета, теперь это его жена. Вы с ней, получается, коллеги.

Хозяйка квартиры с некоторым удивлением смотрела на стоявшего с мужем гостя, затем нежно улыбнулась и подала мужчине руку:

– Русичева Ирина Константиновна, будем знакомы.

– Соколов Артем Кондратьевич, – представился гость и поцеловал кончики пальцев тонкой кисти женщины.

– Что ж, раз мужчины в доме, женщине нужно идти на кухню. Благо, что позавчера запаслись продуктами. Что будем кушать?

Сергей с Артемом переглянулись.

– Приготовьте что-нибудь на ваше усмотрение, я человек не спро́сливый, а пристрастия мужа вы прекрасно знаете, – не растерялся и ответил за обоих гость.

– Милый, все твои друзья отвечают одинаково! Помнишь, Вадим всегда тоже самое говорил?

Ирина на кухне надевала перчатки и фартук.

Сергей и Артем не спеша обсуждали систему поведения после их переброски в прошлое, когда заботливая хозяйка поставила на стол хрустальный кувшин с красным клюквенным морсом и тарелки с дымящейся поджаренной картошкой и говяжьими бифштексами. В отдельной вазе находился овощной салат. Ели с аппетитом, но не спеша и молча. Сергей понимал, что его жена уже догадалась: муж ввязался в какую-то серьезную историю, и сидела, обдумывая свою реакцию. Он прекрасно знал свою жену, с которой прожил уже двадцать девять лет и ни разу серьезно не поругался, и которая вот сейчас все равно поймет его и простит. Поэтому он ждал, что она скажет первая. Артем тоже деликатно молчал.

Когда пища была почти полностью съедена, Ирина, вытерев рот и руки салфеткой и покачав головой, с улыбкой посмотрела на мужа и, наконец, слегка съязвила:

– Ну, что молчишь, ведь по глазам вижу, опять на что-то подписался. Давай рассказывай, кого на этот раз отправишься спасать?

Артем не выдержал и улыбнулся. «Все замечательные женщины мыслят часто одинаково, – думал он. – Вчера эти же слова сказала мне Нета, теперь Ирина говорит Сергею, феноменально!»

– Артем Кондратьевич, вижу, муж набрался хитрости, – засмеялась Ирина, – хоть вы честно все расскажите, иначе ни за что не отпущу его, до Кремля дойду.

Тема оценил интеллект супруги Сергея и понял, что она уже в душе отпустила его, просто хочет все знать. Он сполна удовлетворил ее желание:

– Ирина Константиновна, Вадим Лаврентьев и ваш муж предложили мне участвовать в спасательной экспедиции в 1755 год, где оказался наш посланник в результате непредсказуемой аварийной ситуации на антигравитаторе под Балашихой. Вчера вот так же моя жена, как и вы сейчас, стояла перед таким же выбором и, как ей было ни тяжело (нашему сыну всего два года), все-таки отпустила меня. Я пойду с Сергеем вторым номером и даю вам слово: пока я жив, с вашим мужем там, в том времени, ничего не случится.

Глава VII

Ирина внимательно вглядывалась в большие серо-голубые глаза русоволосого красавца, которые светились искренностью и мужеством. Они не оставляли и тени сомнения. Глубоко вздохнув, она спросила Артема:

– Скажите хоть, когда и где вас встречать?

– Двадцать четвертого июля у меня дома: Владимирская губерния, Шуйский уезд, село Дроздово, дом один. Я позвоню Нете, и она будет очень рада вам, вместе будет легче нас дожидаться. А если приедет ваш сын Игорь, будет просто замечательно. Операция начнется семнадцатого в девять часов, до этого времени нам нужно еще пройти дополнительно курс фехтования. Это требование того времени. Сейчас мы должны отправиться в тренировочный зал.

Сергей, молчавший до этого, обратился к жене:

– Дорогая, все это время до начала операции пусть Артем поживет у нас, я должен привыкнуть к нему, чтобы знать его сильные и слабые стороны. Надеюсь, ты не будешь возражать?

Жена отрицательно покачала головой:

– Конечно, не буду, одна комната у нас как раз свободна. Уйдете, я подготовлю чистое постельное белье на диване.

Когда уже друзья ехали в электромобиле до «Динамо», Артем сделал своему другу комплимент:

– У тебя, Сергей, превосходная жена! Вижу, горько ей, но держится, виду не подает, очень сильный и волевой человек! Как похожи они с моей Нетой! Нашим семьям нужно обязательно подружиться.

– Это уже вопрос решенный, – улыбнувшись, резюмировал Сергей.

Он нажал на педаль, и электромобиль, взвизгнув шинами, понесся по разогретому солнцем асфальту.

Российская империя, Шуйский уезд, окрестности села Лежнево

Молодой князь Голицын с товарищами и слугами подъезжал к своему именью, расположенному рядом с березовой рощей. Место было довольно красивое, несмотря на то, что речки поблизости не было. Ее сполна заменял огромный пруд метрах в пятистах от здания усадьбы, одиноко стоящей посреди разросшегося терновника. Само здание было не очень большое, но имело шестиугольную гостиную со вторым этажом, где располагалась светелка. Остановившись у полуразрушенного крыльца, князь сошел с коня и, подбоченившись, несколько минут разглядывал здание, оценивая его состояние и необходимость ремонта. Из двери показался сторож, который, сообразив, кто перед ним, поклонился в пояс:

– С приездом, Петр Михайлович! Сторож Никодим я. Блюду усадьбу в отсутствие господ. Извольте пройти внутрь дачи, я все покажу.

Князь с Авдием, Степаныч и Тимофей-лекарь вслед за сторожем зашли внутрь. В отличие от наружного вида внутреннее убранство сохранилось в довольно опрятном виде. Ни на занавесках, ни на портретах и статуэтках – нигде не было видно паутины, мебель была заботливо зачехлена или просто накрыта белыми простынями, как будто прежние владельцы только что выехали. У изразцовых печей даже были заботливо приготовлены охапки березовых дров. Было очевидно, что дача была вполне пригодна для проживания.

Князь был хотя и молод, быстро сориентировался в помещениях, выбрал свой кабинет со спальней и разместил прислугу, в том числе своего спасителя.

– Что, Авдий, можешь пока отдохнуть вот в этой комнате. Отныне она будет твоей, и никто без твоего на то разрешения сюда не войдет.

– Давайте я, Петр Михайлович, чем-нибудь займусь, я не сильно устал.

– Опять ты на вы, мы же не в волостной управе! Обращайся ко мне на ты, ты ведь спас мне жизнь. Думаешь, я этого не понимаю? Я все понимаю и высоко оцениваю, так что давай договоримся, я для тебя – Петя.

– Извини, князь, никак не привыкну, давай для начала хотя бы Петр, а там видно будет.

– Хорошо, зови меня Петр, может, я все же привыкну, а заданий пока не будет. Отдыхай! Мне же нужно разыскать приказчика и разобраться с податями.

Молодой человек остался один. Он открыл окно, чтобы свежий теплый воздух сменил некоторую застойность и затхлость, характерную для закрытых старых помещений. Сняв ботинки, наш герой прилег на кровать, прямо на покрывало, подложив под голову подушку, облаченную в наволочку с кружевами. Впервые за эту неделю, что он находится в окружении князя Голицына, Авдий почувствовал себя более спокойно, видя полное и явное к нему расположение последнего. И все же тревога на душе оставалась, ведь он оказался не в том времени, куда его планировали переместить. Здесь и социальная атмосфера не та, и подготовка требуется совсем другая. «Хорошо, что хоть фехтую прилично. Какие молодцы парни в семнадцатом отделе МГБ СССР, правильно сделали упор в подготовке! Представляю, что бы было, если бы этого мальчика закололи у меня на глазах, а я ничем не смог бы ему помочь, пусть и обладаю всеми поясами силовых единоборств! – размышлял молодой человек. – А здесь вот именно шпагу подавай, ну и попал сразу в переделку. И все-таки быстро я этого подпрапорщика уделал! Ну и взгляд был у него, когда я ему клинок в горло вонзил! Князя спас от смерти и позора, но мне это вряд ли просто так с рук сойдет: этот унтер-офицер, видимо, был дворянин, уж больно апломб был высокий и манеры, да и выучка в фехтовании была налицо, простой обыватель и даже солдат такую шпагу ни за что бы не заимел. Так что жди, Авдюша, каких-нибудь посыльных за собой, и чем все это кончится, неизвестно… Благо, что под рукой именитого князя оказался».

Молодой человек привстал и сел на кровати. Троекратно перекрестившись, он прочитал Символ веры…

Встав с кровати и не спеша пройдясь по комнате, Авдей продолжал размышлять: «Сегодня девятое июля. Если сигнал от гибнущей машины антигравитатора дошел до нашего времени, то наши неизбежно будут пытаться вытащить меня отсюда, дата им будет известна. Но вот место, где я нахожусь… Смогут ли они просчитать его? Есть очень сильная компьютерная система, созданная по образу Сталина, она находится глубоко под землей в Министерстве госбезопасности. Вторая такая же находится на линкоре, но он сейчас на модернизации. Следовательно, они могут подключить к этому делу лучшего программиста страны Русичева, сняв его с корабля. В итоге вероятное место моего нахождения будет вычислено. И все же остаются вопросы, ведь этих мест может оказаться много, страна-то большая. Как же быть? – Он вновь прилег и закрыл глаза, стараясь максимально сосредоточиться. – Нужно подать как-то знак сквозь время, чтобы им легче было найти меня (время пребывания здесь ограничено семью днями – это условие работы цикла антигравитатора), иначе они просто не успеют меня отыскать. Вопрос только в том, как подать знак? Стоп… Краем глаза я видел, как в центре села начали сооружать храм из кирпича. Пожалуй, это то, что мне нужно, он-то уж точно сохранится на века. Предположим, у нас просчитают, что свое послание я оставлю в этом храме как в наиболее старом и древнем в историческом смысле сооружении. Тогда они поймут, что я где-то рядом и, отыскав мое послание, смогут быстро меня найти! – При этой мысли на душе у молодого человека заметно потеплело, маленький световой лучик появился в конце туннеля. – Так, теперь только не спешить, чтобы все не испортить. В Министерстве госбезопасности ни за что не решатся на экспедицию в это время, пока не получат от меня письмо, значит, я должен суметь отправить его наверняка!