Луна в тумане. Путеводитель по боевым искусствам для новичков

О разрушении предметов

Чудесно! – подумал Сунь У-кун —

Будь у тебя хоть чугунная башка,

Я проломлю ее своим посохом!

Вплотную к спорному вопросу о набивке конечностей примыкает своеобразный и отчасти самостоятельный раздел боевого искусства, известный как «тамэсивари» (испытания по разрушению предметов) и «тамэсигири» (испытания по рассечению предметов).

Однако и здесь ядовитый змей сомнения норовит задать каверзный вопрос – а зачем вообще ломать и крушить предметы, да еще специально для этого особым образом видоизменять собственное тело? Исходя из многолетних наблюдений, могу достоверно сообщить, что простой здоровый мужик с намозоленными рабоче-крестьянскими ладонями способен на такие штуки, что у бывалых каратэистов перехватило бы дух от зависти.

Живой пример: давным-давно, еще в армии, где я отрабатывал положенные два года после института и только-только начал изучать Кёкусинкай-каратэ, к нам в группу пару раз заглянул громадный солдат с кулаками величиной с детскую голову. Очевидно, взбодрясь диковинным искусством, он не стал терять времени, а, дежуря на одиноком степном КПП, за одни сутки голыми руками переколол буквально в щебень несколько тысяч штук кирпича, заготовленного рачительным начальством для строительства нового помещения поста. Нам рассказывали, что батяня-комбат вырвал у себя остатки волос от горя и бешенства, а неукротимый терминатор был до конца службы низвергнут в свинари.

Но случай, тем не менее, показательный. Мне еще не раз доводилось сталкиваться с эпизодами, когда природные сила и масса походя творили такое, что какому-нибудь сухому, жилистому окинавцу или китайцу далось бы годами самоотверженного труда. В этом плане правы приверженцы славянизма как антитезы окаянному «востоку», разглагольствуя о национальных особенностях боевых искусств. Несомненно – рост и физическая мощь не могут не влиять на технику, тактику и результаты боя. Как говорится, «размер имеет значение».

Отдав в свое время положенную дань модному поветрию, я также переколол немало кирпичей и перебил ребром ладони немало всевозможных палок, пока не поумнел и, наученный целым рядом болезненных уроков, не понял, что наношу этим элементарный вред здоровью, играя в разновидность «русской рулетки». Ушибы и травмы проходят медленно, прерывая тем самым тренировочный процесс, а краткий миг торжества не стоит месяца вынужденного безделья и страданий. В назидание легкомысленным почитателям экранных подвигов киногероев могу привести два вполне настоящих и грустных эпизода, имевших место, к счастью, очень давно.

В то время я лихо и безошибочно ломал лежащие кирпичи ударом пятки сверху («фумикоми»), легко разрушая даже стопку из трех-четырех изделий местной промышленности, каковой нюанс меня и подвел. Однажды под моей командой солдаты разбирали старый, еще послевоенной постройки, котел, и коварно попросили продемонстрировать дивное искусство, на что я простодушно клюнул. Жертвой должен был стать один-единственный кирпич темно-бурачного цвета с неразборчивым клеймом – то есть добротнейшая вещь сталинской выделки. Я положил его на две подкладки, собрался с духом и привычно вонзил в него пятку ноги (к счастью, обутой). С тех пор прошло тридцать лет, но проклятая пятка до сих пор дает о себе знать. Тогда же я еле-еле сохранил лицо и чудом доковылял до общежития. Кстати, сохранности лица помогло то обстоятельство, что славный кирпич лопнул лишь после второго удара тяжеленным стальным ломом, который я нанес с вполне понятной яростью, если не сказать – бешенством. После этого случая я раз и навсегда прекратил уничтожение стройматериалов как руками, так и ногами.

Перешибать же палки меня отучили два маленьких злых мальчика пятью годами спустя, когда в пустой раздевалке школьного спортзала, умело скрыв ехидство под маской наивности, попросили перебить ребром ладони рукоятку швабры. Имей я тогда нынешний опыт в смысле знакомства с механическими свойствами древесных пород, я бы никогда не стал прикасаться к этой березовой штуке, ибо нет в наших широтах дерева более упругого и менее всего склонного к поперечному разрыву волокон (ну, пожалуй, еще ясень да акация). Однако в то время я был самоуверен, теорию сопромата успел забыть, а потому, став пониже, изо всех сил рубанул правой рукой довольно тонкую, сантиметра в два, жердь. Та, естественно, не сломалась, чего не скажешь о руке. Рентгена я не делал и гипса не носил, но что кость приобрела хорошую трещину – несомненно.

Коль скоро мы упомянули березу, то должен со всей ответственностью заметить, что ни секунды не верю в россказни об удальцах, перебивающих голой рукой черенки лопат. Мифов-то множество, есть даже люди, самолично видевшие, как легендарный Алексей Алексеевич Кадочников проделывал вышеупомянутый фокус. Никак не могу это прокомментировать, разве что в подобных случаях в ход идет самая что ни на есть настоящая внешняя Ци, ибо на физическом уровне перешибить качественный прямослойный березовый черенок диаметром тридцать пять миллиметров возможно, только положив его на опоры и нанеся сверху сильнейший удар ломом. Да и то велика вероятность, что ваш недостаточно тяжелый инструмент просто отскочит, будто от рессоры. Наряду с этим существуют задокументированные примеры расправы с бейсбольной битой посредством ноги и того же ребра ладони, однако там всегда бьют примерно в центр рукояти, где диаметр не превышает 15—20 мм. Как бы там ни было, это большая победа хрупкой человеческой плоти над бездушной твердью, и каждый может на личном опыте убедиться в болезненности подобных забав. Разумеется, атакуя ловкого противника, ничего подобного вы не совершите, так как живое тело принципиально отличается от намертво закрепленной палки, амортизируя и сводя к минимуму направленную в него силу.

Специально для любителей душистых историй о таинственной Ци могу рассказать два эпизода, имевших место с одним моим знакомым.

Итак, этот приятель сидел как-то на репетиции ансамбля и поджидал своего друга-музыканта. Он сидел в сторонке и от нечего делать постукивал пальцами по большущему барабану, положив на него руку. Те, кто видел такие барабаны, знают, из какой «железной» кожи выполнена их обтяжка. И вдруг он ни с того ни с сего почувствовал, как по руке от плеча покатилась словно горячая волна, а в следующую секунду барабан с пушечным громом лопнул, и кисть провалилась в гулкие недра. Думаю, дальше последовал очень оживленный обмен мнениями.

Второй инцидент настиг его дома, когда он мирно сидел на диване и ничего худого не замышлял. Внезапно по руке пошла уже знакомая волна, и он машинально взялся за стоявшую поблизости пустую бутылку от шампанского. Раздался сухой щелчок, горлышко отделилось, будто срезанное, а само пристанище змия осталось на месте, даже не шелохнувшись.

К сожалению, не знаю, как сложилась его дальнейшая жизнь и какими еще чудесами наградило или наказало его Небо, но хочу подчеркнуть только одно – оба исхода Ци были абсолютно спонтанными и бессознательными, но главное – в подобных случаях материал и прочность объекта не играют ни малейшей роли.

Но самое парадоксальное в отношении тамэсивари заключается в его полнейшей бесполезности на практике. Замечательное мастерство сокрушения досок, камней и черепиц можно считать дельным лишь с точки зрения отработки навыка концентрировать духовные и физические силы на поставленной задаче, какие бы внешние факторы этому ни препятствовали. В жизни сплошь и рядом случается, что привычка «убивать» прочно закрепленные предметы оказывает своим владельцам медвежью услугу, так как подвижность противника сводит к нулю четко сфокусированную пробивную силу. Хрестоматийная формула: «Если уж попаду, то ого-го!» является очередной иллюзией – никто никуда не попадает! В какой-то мере то, что проделывают прыгучие таэквондисты, разбивая дощечки, которые их товарищи держат в высоко поднятых руках, имеет б`ольший смысл, нежели «провал» до земли целого штабеля шлакоблоков. Это тем более дико и странно, когда исполняется головой. Хотя – о чем горевать – мозгов-то в ней нет, одно слово – кость!

Если у читателя сложилось впечатление, что я отрицательно отношусь к тонкому интеллектуальному искусству тамэсивари, то так оно и есть. Начав свой путь в восточных единоборствах с Кёкусинкай каратэ-до, я со временем напрочь отверг эту немаловажную составляющую популярного стиля, а наблюдения последних лет окончательно убедили меня в никчемности и зловредности подобного ремесла. Судите сами: не так давно у нас проводился шоу-фестиваль, посвященный дню рождения Морихэя Уесибы. Мы выступали на нем со своей показательной программой, а попутно имели возможность поглазеть на собратьев по увлечению. Там были представители разных клубов, от «внучат» дедушки Джуна Ри с их аэробикой – до суровых последователей Оямы. Разумеется, последние демонстрировали, главным образом, искусство разрушения. Когда здоровенный сэнсэй одной из школ играючи переколол все полагающиеся доски и брусья, это было еще ничего. Но стоило выйти на ковер весьма худощавому представителю другого клуба, как сразу начались неприятности. Их апогей наступил в тот момент, когда проворные ученики, слегка похожие своей деловитостью на чертей в аду, вынесли и утвердили в вертикальном положении сосновую балку, без малого десять на десять сантиметров в сечении. Клянусь, я никогда не рискнул бы ударить по ней даже мечом, побоявшись за его сохранность, тем более на публике. Не знаю, какие демоны толкнули вроде бы нормального каратэку на чудовищный подвиг, но только он сконцентрировался, вдохнул, выдохнул – и всадил в страшное бревно их любимый лоу-кик, да не чем иным, как передней поверхностью голени!

Зал содрогнулся. Возможно, будь это полено намертво забетонировано в пол, суицидальный демарш достиг бы цели. Но жесткость конструкции обеспечивалась четырьмя безалаберными учениками, двое из которых держали низ, а двое нехотя упирались в верхнюю часть. Как бы там ни было, полено сорвало с места и отбросило на добрых полтора метра – увы, неповрежденным. Между прочим, втрое более дородный предыдущий исполнитель также потерпел фиаско на аналогичном поприще, но благоразумно не стал искушать судьбу и на вторую попытку не пошел. Публика была сплошь своя, понимающая и великодушная, а потому никто его не попрекнул. Нашему же герою под хвост попала шлея, и он решил победить любой ценой. Но, как говорится в сказке, «пришлось Кащею помереть!» Если после первого раунда он лишь слегка захромал, то второй рывок поверг его во прах, заставив нас стонать от жалости. Получасом позже, уже переодевшись, он покидал ассамблею, повиснув на руках верных учеников. Вероятно, читатель с медицинским образованием сможет легко прогнозировать всю дальнейшую клинику. А главное – кому и зачем это вообще

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Однажды я лицезрел здоровенный фаянсовый кубок, приготовленный спонсорами в качестве приза для одного из чемпионатов по каратэ. На нем очень красиво было написано: «Главное – победа, а не участие». Вот так!

2

Именно это скверное слово фигурировало в увиденном мной когда-то на столбе объявлении о найме на работу, какими заклеены все свободные поверхности в городе. Там так и говорилось: «Требуются молодые, амбициозные… и т. д.».

3

Принято считать – и это правда – что Россия является «водоразделом» между Востоком и Западом. Так вот: как бы нам ни хотелось причислять себя к романтической окраине западного мира, мы были, есть и будем лишь чуточку обструганной и по-шлифованной, но исконной частью Азии. Отрицать это и восставать против – значит обкрадывать самих себя, так как азиатская культура и глубже, и древнее, и мощнее, и естественнее своей младшей «закатной» сестренки.

4

Поэтому все удары в таких школах носят мимолетный, неакцентированный характер, чем, кстати, обусловливается их неуловимость – противник просто не реагирует на лишенное признаков внешней агрессивности движение.

5

Опытный боец «ловит» не сам удар, а намерение атаки на фазе ее зарождения, и попросту не дает ей развиться. Боец же неопытный или полный дилетант волей-неволей реагирует на уже свершившуюся атаку, когда что-либо предпринимать поздно.

6

Даже если вам никто не дал по зубам, а просто гололед или нога подвернулась – сплошь и рядом в подобных ситуациях мы ломаем руки и ноги, не обладая элементарным рефлексом правильно расслабиться, сгруппироваться и т. п., что, кстати, блестяще, но совершенно спонтанно, автоматически, проделывают пьяные, которые умудряются выпадать из окон и автомобилей без малейшего ущерба.

7

Представьте себе крепкого мужика весом под центнер, способного мять противника, как тряпку, которому наскоро «поставили» пару ударов. Согласитесь, в итоге мы получаем внушительную боевыю машину, заведомо лучшую, чем жилистый боксер, пытающийся столь же наскоро отработать хитроумные броски и захваты.

8

Методы применения огнестрельного оружия и ухода от него, равно как и приемы обезоруживания, есть тема совершенно особая, не здесь и не нам обсуждать подобную «высшую математику».

9

Всем известно, что в девяти случаях из десяти норовят ударить в челюсть, при том, что это не самая лучшая мишень. Хотя… Как правило, хрупкая кость при этом ломается, и уж наверняка вылетают несколько зубов, не считая расквашенных губ и щек. Урон, таким образом, не смертельный, но впечатляющий и, главное, шокирующий, а еще заметный и позорный. Синяк на месте «завального» попадания в бок не увидит никто, а вот разбитую физиономию…

10

Здесь и далее я без дополнительных пояснений буду использовать общепринятую и общеизвестную терминологию – японскую и китайскую – так как эти короткие словечки потребовали бы для адекватной расшифровки гораздо больше привычных нам понятий. В данном случае «будо» – это «путь боевых искусств», хотя лично мне больше импонирует «бу-дзюцу», то есть «боевое искусство», где под искусством понимается техника без всякой философии.

11

В авторской редакции своего основателя, Дзигоро Кано, дзюдо включало базовую ударную технику каратэ, которую он сознательно ввел для пущей эффективности.

12

Достаточно вспомнить, что в прошлом хозяева купеческих караванов, пересекавших необозримые и весьма неспокойные просторы Поднебесной, при найме охраны категорически отдавали предпочтение мастерам Синьи, зная подтвержденную множеством случаев несравненную эффективность, быстроту и летальную жесткость всего великого многообразия (Синьи-цюань считается наиболее сложным из «внутренних» стилей) его приемов.

13

Подробно вопрос энергетики человека рассматривается далее, в главе, посвященной дыханию.