Шанс для киборга

глава 3 Две судьбы

____________________1998год ___________________

январь-июнь

Время пролетело так быстро и незаметно, казалось, только вчера они встречали Новый год, веселились, пели песни. Катя сидела над учебниками и готовилась к сессии. Закрывая книгу, она вновь и вновь повторяла выученное и приступала к следующим темам. В голову ничего не шло, её единственным желанием стало хоть ненадолго выйти на улицу и пройтись по заснеженным улицам города, вдохнуть морозный, январский воздух. И снова Катя вспомнила Серёжу, они виделись пару раз, но всегда им кто-то мешал. Они не могли, оставшись наедине, поговорить по душам. Катя открыла учебник, а перед глазами снова Серёжка, со сдержанной улыбкой и с глазами, взгляд которых проникал в самую душу. Катя, улыбаясь, взяла листок и начала писать красным фломастером его имя. «Серёжа», старательно выводила она, подрисовывая букве «С» и «Р» крылышки и сердечки, плюс «Катя» – равняется Любовь.

Ей очень хотелось с ним поговорить, и она ловила себя на мысли, что соскучилась. Однако уверенность, что при встрече снова будет задирать нос не покидала. Такая уж я уродилась, улыбнулась сама себе Катя и, отложив листок с вензелями, принялась учить английский.

Сергей в это время сидел в комнате в общежитии и читал письмо матери. Она недовольна тем, что он не захотел приехать домой на зимние каникулы и как следует подготовиться под её пристальным надзором. Так же мама вложила в конверт письмо от отца, который спрашивал, как у него дела и как он живёт и учится один в чужом городе. Отец просил, чтобы Серёжа подумал о переводе в Москву, где он сможет устроить его в престижный ВУЗ.

– Что пишут предки? – спросил Костик, присаживаясь рядом.

– Всё как обычно, – Сергей небрежно сунул письма в нижний ящик письменного стола. – Мама ноет, что я не приехал домой на каникулы, об этом она написала на пяти страницах. Отец завёл старую шарманку о переезде к нему. Меня уже тошнит от этого, а мать, будто избавиться от меня скорее хочет.

– Брось, Серый, мама соскучилась, она же любит тебя. – Костик потрепал друга по взъерошенным волосам. – На кого ты стал похож без женского внимания.

– Не понял, – удивился Сергей и, глянув на Вахрутова, отметил, что у него новая стрижка, – тэ-эк, это кто это тебя так… кхе-кхе… любовно обработал?

– Угадай с трёх раз, – улыбнувшись, Костик провёл рукой по макушке.– Причём с любовью и лаской.

– Тут и гадать не нужно, кто-то из девчонок. Неужели кибермозг дал трещину?

– Кто-то, это у меня-то кто-то? – Костя недоуменно качал головой, – друг называется. Да у меня кроме «Компа», девушек не было, до того как ты меня не познакомил с Любашей.

– Так это Любаня, так тебя? Здорово, лучше, чем в парикмахерской.

Костя, улыбнувшись, вздохнул и, сцепив руки за головой, мечтательно поднял глаза к потолку и откинулся на спинку кровати.

– Ничего в голову не лезет, жду не дождусь окончания сессии.

– Наконец-то в твою голову полезли глупые мысли. – Сергей раскрыл учебник на следующей странице и попытался сосредоточиться. Он снова вспомнил Катю, и ему захотелось бросить всё и отправиться к ней и хоть один день побыть вместе. Потом он одёрнул себя, говоря, что Катя тоже готовиться и ей некогда, а вдруг она откажет, а так после всех экзаменов они точно встретятся. Сергей не был до конца уверен в том, что у них с ней что-нибудь получится, он всегда готовился к худшему, если дело касалось красивой девушки. Его избранница не только хороша собой, а отличалась незаурядным характером, умом – это он слышал от её друзей. Самому с ней, к его сожалению, Сергею пришлось общаться меньше, чем хотелось. Он надеялся, как только закончится эта суматоха с экзаменами, у него будет время наверстать упущенное. Пока они встречались в институте, где, перебрасываясь парой фраз, снова растворялись в толпе студентов. Сергей надеялся, что и Катя думает не только об учёбе и, глядя в её большущие глаза, видел это. Вернувшись к учебнику, постарался заставить себя выучить ещё пару абзацев, и с большим трудом это ему всё-таки удалось – погрузиться в переработку гранита знаний.

Наконец, как кошмарный студенческий сон, сессия закончилась. Кате всё давалось легко и не составило труда подготовиться и помочь товарищам. Сергей едва не получил тройку по истории, ворчал под нос, зачем программисту знания древних. Сразу после окончания экзаменов, набрался смелости и поднял трубку телефона, чтобы поговорить с девушкой, запавшей в самое сердце. Сначала ему отвечали короткие гудки – занято, но он упорно набирал номер Кати, пока в трубке не услышал её голос. Футболка прилипла к телу, и язык прилип к нёбу.

– Да, – ответила Катя, – алло… может, не будем молчать…

– Привет, – спохватился он, ответив хриплым голосом. – Плохо слышно было…

– А теперь, хорошо? – весело ответила Катя, и Серёжа понял, что она улыбается, по интонации голоса он почувствовал, что она рада его слышать.

– Что делаешь… э-э… в смысле сегодня вечером?

– Пока не знаю, – протянула она, и казалось, Катерина что-то ждла от него.– Если только куда-нибудь с девчонками пойду.

– А… ну ладно… пока, – Сергей повесил трубку и понял, что выглядел полным идиотом, надо было её… в кино, что ли пригласить, или… чёрт. Денег маловато…

Он быстро поднялся к себе в комнату, где сидели Костик и Лёшка, и, открыв тумбочку, начал искать заначку.

– Что ты потерял там, Серый? – бросил Костя, но тот не слушая его, продолжал рыться в ящике, пока не вытащил помятый конверт. Там всего ничего, и он, положив деньги в задний карман, начал одевать куртку.

– Что случилось-то? – на этот раз к нему подступил Бабенко и, загородив проход, в упор глянул на него.– Ты это брось, я серьёзно, если что, поможем.

– Все путём, пацаны, я боюсь опоздать…

– На поезд что ли? – не отступал Бабенко, склонив голову набок.

– Какой же ты Лешка пытливый, потом расскажу, на встречу тороплюсь. – Он протиснулся между дверным косяком и внушительным плечом друга, и понёсся вниз к телефону.

Сбегая со ступенек, Серёжа думал, что скажет ей, позвонить, нет, по телефону у него что-то не получается. Распахнув дверь студенческого общежития, он быстрым шагом, переходящим в бег, спешил к Катиному дому. По пути, заскочил в цветочный магазин, но розы, были только они, стоили дорого. Денег не хватало. Подойдя к витрине с цветами в горшках, Серёжа вытащил свой полтинник и, выбрав какой-то неизвестный ему цветок с длинным латинским названием, отдал деньги продавцу. Она протянула ему горшок и парень, бережно взяв его, расстегнул куртку и спрятал его на своей груди. Запахнув куртку, вышел из магазина и направился к дому Катерины. Боялся идти слишком быстро, потому что цветочек казался хрупким и беззащитным, как ему казалось. Сергей не хотел, чтобы растение в пути сломалось или помялось. Поднявшись на пятый этаж, он остановился, чтобы перевести дыхание и, собравшись с мыслями, нажал кнопку звонка.

За дверью послышались шаги, повернулся замок и, когда дверь открылась, Серёжа увидел женщину лет сорока, с приятным лицом и ярко-голубыми глазами. Опираясь на палочку, она изучающее посмотрела на парня, прежде, чем спросить:

– Вы к кому, молодой человек?

– Здравствуйте, – улыбнулся Серёжа, – вы, наверное, Катина мама?

– Да. – Голос Марины Карловны заметно потеплел, – так вы к Катюше, проходите, она уже собиралась уходить. Катя! – позвала она дочь, – к тебе какой-то парень…

– Меня Сергей зовут. – Он переминался с ноги на ногу, спрашивая снова: – А вы мама Кати?

– Да. – Она внимательно оглядела его. – Марина Карловна. Проходите, Сергей, куртку повесьте вот сюда.

– Извините, я ненадолго. – Он волновался и даже пить захотел. Видя его волнение, Марина Карловна, не стала больше донимать парня и, открыв дверь на кухню, направилась дочитывать газету.

– А, это ты? – Катя попыталась сделать лицо серьёзнее и не выдать радость которая так и билась в груди. – А зачем ты звонил мне, я тебя что-то не понимаю.

– Не могу справиться с волнением, когда говорю с тобой, – честно признался Серёжа, – решил вот… зайти.

– Ну, проходи. – Катя сама не знала, как себя вести, и не хотелось показывать радости по поводу его прихода.

– Может, погуляем немного, а то и тебе, наверное, надоело сидеть дома, пока готовилась к сессии.

Пожав плечами, Катя сказала, что согласна и пока погода хорошая, нельзя упускать такой шанс.

– Погоди, – задержал её Сережа, расстёгивая куртку, – вот… Это тебе. Не знал… э-э… что подарить тебе, но очень хотелось… – он протянул ей маленький горшочек с цветком, – сделать тебе приятное.

– Какая прелесть! – не смогла сдержаться Катя, взяв из его рук такой своеобразный подарок. – Спасибо. Знаешь, мне никто не дарил таких цветов, в смысле которые ставят не в вазу, а на подоконник. Так неожиданно. – Она подняла на парня глаза, вспоминая их поцелуй. – Подожди только, я оденусь, и пойдём гулять.

Бережно держа подаренный цветок, Катя, направилась в свою комнату. Поставила его на письменный стол, и склонилась над ним, проводя пальцами по красивым зелёным листочкам с жёлтыми прожилками.

– Теперь, ты будешь жить на моём столике, здесь целый день солнце. – Улыбнувшись, она коснулась губами лепестков цветка. «Если Серёжа ещё раз попытается поцеловать меня, я не буду столь строгой к нему».

Приведя себя в порядок, Катя вышла в прихожую, он ждал, и это приятно порадовало.

– Куда вы? – Марина Карловна вышла вслед за дочерью.

– Мы ненадолго, мам. – Катя набросила полушубок. – Пройдёмся немного.

– Не допоздна. – Марина Карловна изучающее смотрела на Сергея, стоит ли ему доверять её единственное сокровище.

Выйдя из дома, они направились в сторону парка, где обычно гуляла молодёжь. Шли молча, каждый хотел что-то сказать, но не находил слов. Погода стояла чудесная. Ветра нет. В голубой лазури неба, ярко светило солнце и от этого настроение становилось ещё лучше.

– Как сдал сессию? – первой начала разговор Катя.

– Трудно было, – вздохнул Сергей, – по истории чуть тройку не получил, ну, а в остальном, всё путём, а ты?

– Как обычно, всё на пять.

– Молодец, с твоими талантами, тебе в Москву надо ехать.

– Да ты что, кому я там нужна. А сам что же не поехал?

– У меня на то совсем другие причины, хотя где-то ты права, без связей и денег в Москве трудно куда-нибудь поступить. Мне, во всяком случае, так кажется.

Проходя мимо кинотеатра, Катя воскликнула, что ей так давно хочется посмотреть этот фильм. Сергей мысленно подсчитал остатки своих сбережений и, радостно вздохнув, пригласил её в кино.

– Через полчаса начнётся, пойдём, я куплю билеты.

Катя специально сказала, что ей нравится этот фильм, хотя она смотрела его несколько раз. Ей хотелось сидеть с ним рядом в тёмном зале кинотеатра и надеяться, что это будет последний ряд, а он будет держать за руку, когда в фильме будут страшные моменты. Потом Катя подумала, а что если у Серёжи это последние деньги, он ведь здесь совсем один, а она не понаслышке знала, как живут иногородние студенты. Несколько девочек с её факультета приехали из окружных деревень и сидели на одних супах быстрого приготовления. А тут ещё он потратился на цветок, а теперь я про кино брякнула.

– Погоди. – Катя потянула его за руку: – Ну его – это кино, сходим в другой раз, пойдём…

– Ты не думай, у меня есть деньги, – улыбнулся Серёжа.

Ей показалось, что он тоже хочет пойти в тёмный зал кинозала, чтобы ничего не объясняя, не видя, отчётливо друг друга, побыть наедине.

– Просто я, не подумав, предложила, а ты… Ты без мамы здесь.

– Я немного подрабатываю с Костиком, так что всё в порядке, – сказал он, конечно же, соврав, что всё в порядке, это были его последние деньги. Сергей ни чуточки не жалел и радовался, что ему хватило и на подарок, и на кино с любимой девушкой.

– Ты тоже лечишь вирусы? – поинтересовалась Катя, поднимаясь по ступенькам кинотеатра.

– Немного, только учусь. Это Костик мастер. В основном, помогаю с установкой программ, ремонтом, так по-маленьку.

Купив билеты, они вошли в просторный кинозал. Это старый кинотеатр, на стенах местами облупилась краска, на некоторых плафонах не горели лампочки. Престарелые, продавленные кресла, придавали залу ещё более запущенный вид. Одно радовало, что везде чисто. Здесь никого нет, Сергей, начал подниматься наверх. Обернувшись, он улыбнулся и протянул Кате руку.

– Аккуратно, здесь такие ступени.

– Да, – согласилась она, взяв парня за руку. Его ладонь тёплая и сильная. Катя уверена, что даже если будет висеть над пропастью, он сможет вытащить её.

Усевшись в кресла, они ждали начала сеанса. Зал вскоре начал заполняться, и когда стало человек на десять больше, начал тихо меркнуть свет.

На экране появился Терминатор, казалось глядевший на зрителей внимательным взглядом робота. Когда он направился на поиски одежды в бар, Катя почувствовала, как по плечу скользнула рука Сергея. Он нежно, почти незаметно обнял её и, поняв, что не вызвал недовольства «Снежной королевы», улыбнулся, зная, что Катя не видит сейчас его лица.

Почти весь фильм они не проронили ни слова, только когда робот из жидкого метала, стал забираться в машину, где ехали Сара Коннор со своим сыном и Терминатором, Катя инстинктивно схватила Сергея за руку.

Когда фильм близился к концу, они не заметили, что сидят уже довольно близко и голова Кати лежит на его плече.

– Знаешь, что мне сейчас хочется? – тихо спросил Сергей.

– Мороженого? – спросила она первое, что пришло в голову.

– Не угадала. – Сергей, замолчав, посмотрел на большой экран, где Терминатор медленно опускался в расплавленный металл.

«Поцеловать или нет, – размышлял Серёжа, – а вдруг, она опять обидится. Мы так близко, что я чувствую её дыхание.»

– Можно, я тебя поцелую? – неожиданно для Кати, да и для себя, спросил он, – ты мне так… нравишься…

Катя не знала, что ответить и пробормотала.

– Только так, чтобы никто не видел и…

Он не дал ей договорить и, коснувшись её губ, понял, что Катя отвечает взаимностью. Они целовались, не размыкая объятий, и она хотела, чтобы поцелуй длился бесконечно. Его губы горячими, солоноватые на вкус. Даже голова закружилась, а ноги стали ватными.

– Эй, молодёжь!

Вздрогнув, они оторвали друг от друга и глянули на источник громкого голоса. Фильм уже закончился и в зале никого не осталось, кроме пожилой билетёрши, окликнувшей их:

– Нашли место лобызаться.

– Извините, – пробормотала Катя, пряча глаза, краска залил лицо. – Пойдём, – бросила она Серёже поспешила к выходу. Противоречивые чувства сдавили грудь: «Зачем я ему позволила, толком ещё не успели пообщаться, дура, что он подумает, что я такая же доступная, как Наташка.»

– Да постой же! – догнал её запыхавшийся Сергей. – Как же ты быстро бегаешь.

Она вопросительно посмотрела на него, чувствуя, что со стыда готова провалиться сквозь землю.

– Ты самая хорошая на свете, – нашёлся Сергей и, обняв её уже не так робко, прижал к своей груди, потом, оторвав от себя, взял в ладони лицо Кати и спросил: Я весь извёлся – экзамены, чуть не завалил, у меня только один вопрос к тебе.

Еле заметно улыбнувшись, Катя прищурила правый глаз и лукаво смотрела на него.

– И какой же?

– Да… или нет?

– В каком смысле? – она, конечно, понимала, что Сергей имеет в виду, но специально делала непонимающий вид.

– Ты… ты… будешь со мной встречаться? – в его серых глазах столько всего можно прочесть.

– Та ли я девушка, что нужна тебе? У меня противный характер, как меня называют, помнишь?

– Снежная королева, но ты совсем не похожа на неё, она холодная, злая тётка. – Он коснулся носом кончика её, – ну вот опять, холодный нос. Пойдём к нам в общагу, посидим, чаю попьём, – ему так не хотелось расставаться.

– Нет, не хочу к вам, там ребята и… всё такое…

– Ты не ответила, Катюша. —Сергей в упор смотрел на неё, – у меня есть надежда, хоть маленькая?

– Только надежда даёт нам силы преодолевать препятствия, даже если они кажутся недостижимыми, – улыбнулась Катя и, поцеловав его в щеку, сказала, что ей пора домой.

– А завтра… Можно я тебе позвоню? – спросил он, чувствуя себя полным идиотом, потому что она уже отошла от него: Катя, слышишь!

Она, обернувшись, помахала ему рукой.

– До завтра! – донеслось до него.

Он смотрел ей вслед, пока Катя не скрылась за ближайшим домом. «До завтра», пронеслось у Сергея в голове, это значит, что она согласна, просто не может так вот сразу сказать «да». Сердце радостно подпрыгивало в груди и с лёгкой головой, он направлялся к себе. «Она скажет да, обязательно скажет, я чувствую, что нравлюсь ей, она не из тех девушек, что искусно играют роль влюблённой, да и зачем ей это. Она очень искренна, поэтому дала поцеловать себя в кинотеатре, просто немного стеснительная. А может, она никогда раньше не целовалась? Вот я дурак, какой, набросился тогда в первый день знакомства, наверное, она так и отреагировала.»

Он вспомнил ее губы, трепетно отдающиеся ласкам поцелуя, и ему и ей, было действительно хорошо, так, что они не заметили окончания фильма.

Впервые за всё время, Кате захотелось поделиться с матерью, и она с упоением рассказывала о том, что чувствует.

– Я не знаю, как мне быть, как вести себя?

– Это должно тебе сердце подсказать, пока, мне кажется, ты всё делаешь правильно, – Марина Карловна нежно обняла дочь. – Когда я познакомилась с твоим отцом, мне тоже казалось, что я всё знаю и понимаю, а всё вышло так непонятно, что я до сих пор не знаю, почему он меня оставил.

– Так он не умер?! – Катя в упор посмотрела на маму. Та сжала губы, словно проговорилась и замолчала. Дочка обняла её и попросила рассказать, что случилось между ними.

– С ним всё в порядке, доченька. Было время, когда он очень хотел вернуться, но тогда я не хотела прощать его. В каждом мужчине мне виделся твой отец, и я, возненавидев его, не хотела общаться ни с кем из них. Пыталась забыть его уговаривала себя, но у меня не получалось. – она заплакала, и Катя, глядя на мать, почувствовала, как всё сжимается в груди.

– Мамочка, почему ты никогда не говорила о своих чувствах, почему ты всё держала в себе? Если бы ты мне рассказала, то тебе стало легче, я так хотела хоть что-нибудь узнать об отце. Знаешь, я очень нуждалась в нём, когда у всех моих подруг были папы, я с завистью слушала их рассказы о совместных прогулках и играх.

– Прости меня, Катенька, прости…

– Ты не должна просить прощенья, я всё понимаю, просто, зачем надо было лгать о том, что папа умер?

– Сначала ты была слишком маленькой, а потом… Потом я боялась, что ты не поймёшь, но когда ты рассказала о Серёже, я поняла, что могу тебе всё рассказать, ты… Незаметно стала взрослой, как быстро пролетело время.

Катя налила из кувшина компот и, устроившись у ног мамы, склонила голову ей на колени. Ей стало жаль маму, и не понятно, почему её жизнь не складывалась. Наверняка она до сих пор любила отца, хот и злилась за что-то на него.

– Мама, а какой он был, мой отец, я ведь на него похожа?

– Да, – улыбнулась Марина Карловна, – вы с ним очень похожи. Когда я его увидела впервые, то сразу влюбилась, хотя не понимала ещё нового чувства. Красивый и статный, как герой из фильма, подумала тогда я. Он был очень обходителен, столько знал, что мы могли часами разговаривать. Приехал работать в Серёдкино, где мы жили раньше с папой, у него с собой тогда письмо было от сына моей тёти. Дима тогда был врачом, хирургом. И был на много старше меня, если мне тогда исполнился двадцать один, то ему, по всей, видимости, уже далеко за тридцать. Я как могла, хотела ему во всём помочь. Тогда я не понимала, что влюбилась, ведь раньше я ничего подобного не испытывала, а он нарочно держался на расстоянии, будто чувствовал это. Когда нашёл себе жилье на самом конце деревеньки, я помогла ему обжиться на новом месте. Как сейчас помню, в доме Никольских, они уехали в Ангарск на постоянное место жительство. Квартира пустая, никакого уюта. С потолка густая паутина висела, пыль везде лежала таким слоем, словно в этом домике не жили давно. Серо-жёлтые занавески на окнах, липкая от накопившейся пыли посуда. Я не хотела, чтобы он разбирал всё сам, мне очень нравилось приводить его новое жилье в порядок. Дмитрий не ожидал, что такой запущенный дом, уже к вечеру будет сверкать от чистоты, и мне приятно было бы увидеть в его глазах радость. Однако я не узнала этого, потому что одно обстоятельство помешало мне. Раскладывая его вещи, я нашла дневник. Меня удивили записи на иностранном языке. Дневник в красивой коричневой обложке из крокодиловой кожи, как я узнала позже. Все эти записи казались странными, особенно на последних страницах, где запись велась на русском языке, и где я прочитала о какой-то операции. Это что-то не вероятное, похожее на фантастику. Почерк не понятный, и я с трудом что-то смогла разобрать. Ты знаешь, я никогда не читала чужих писем, и мне казалось, что я совершаю нечто запретное. Мне так хотелось узнать больше о Диме, а спрашивать не могла, стеснялась.