Империя дракона
– Дракон! – повторил я и снова коснулся кончиками пальцев золотого шитья. С трудом верилось, что все это произошло наяву, а не в кошмарном сне. Камиль, успевший сменить свой пестрый кафтан на роскошную ливрею, бежал впереди освещая нам путь ручным фонарем. Он все время молчал и ни разу не обернулся. Когда мы достигли берега подземного озера, никс поспешил обратно к своей арфе и каменной скамье. Только теперь он лишился своего единственного слушателя. Я твердо решил, что в темницу больше не вернусь.
Мутная, чернильного цвета вода омывала берег, посыпанный мелкой галькой. К железному шесту, плотно вбитому в землю, была привязана роскошная ладья. На носу красовалась резная фигура крылатого змея, единственное весло, вынутое из уключины лежало поперек обитых бархатом сидений.
– А где же лодочник? – я чувствовал присутствие рядом неизвестного мне существа, но не видел его.
По первому приказу Ротберта гребец не замедлил появиться. Он стоял на корме, одетый в черный кафтан и бриджи, такого же цвета берет с пером украшал светлые, чуть ли не седые волосы. Они некрасиво сочетались с юным, бледным лицом то ли никса, то ли эльфа. Он мог относиться к любому роду волшебных существ. На своего хозяина лодочник смотрел с неприязнью, на дне серых глаз затаился мятежный огонек. Я ощутил то же самое ожидание часа мести, которое позволяло мне выжить во время долгого заточения. Лодочник незаметно оскалился на князя, сверкнули во мгле очень острые зубы. Потом он заметил меня, окинул пристальным взглядом и вдруг с уважением поклонился.
Ступив в ладью, я почувствовал, как вода плещется под досками бортов, а в этой воде плавают мелкие змейки, лежат на дне улитки и разноцветные медузы. На низком пещерном потолке наросли сталактиты. Их блеск не отражался в грязной поверхности воды. Ладья скользила вперед плавно и быстро, как сани по льду. Лодочник почти не греб веслом, судно само знало дорогу. Оно ни разу не накренилось, ни на градус ни отклонилось от прямого курса. Из озера вытекал узкий, длинный канал, а за ним простиралась бесконечная водная гладь под темным куполом беззвездных небес.
Князь скорчил недовольную гримасу, когда мимо нас пронеслась стайка желтых светлячков. Он испытывал неприязнь ко всем приятным на вид созданиям природы. Только летучие мыши и прочие вредные порождения ночи были его самым услужливым окружением.
Ладья, сильно увеличив скорость, двигалась вперед. Ее нос рассекал водную гладь, оставляя рябь на темной поверхности водоема. Впереди показалась какая-то светящаяся точка. По мере того, как ладья приближалась, на фоне темного неба стал вырисовываться бледно – золотистый материк. Свод дворца, висячие сады и беломраморная колоннады казались миражом. Каждый моряк потерпевший кораблекрушение и оставшийся на много дней без надежды среди морской пустыни мог узреть фату- моргану, на этот раз иллюзия обрела реальные очертание. Я рассмотрел ряд геральдических скульптур, украшавших всю протяженность крыши, балконы с резной балюстрадой и кариатид. А вокруг всего этого великолепия висела гнетущая тишина, только в окнах одного зала сиял теплый желтый свет. Не слышалось музыки, розарии и оранжереи были пусты. Такое затишье наступает только перед бурей, как временное безмолвие за несколько дней до восстания.
– На острове поселились те, с кем мы должны свести знакомство?
– Не все, – нехотя ответил Ротберт. – Они собираются здесь в праздничные дни или для важного совета.
– Обычно, готовясь к мятежу, для тайного совета выбирают подполье, а не дворец, – с сарказмом заметил я. – Ваши верноподданные либо лишены сообразительности, либо никого не уважают.
Ладья пристала к берегу, и я легко выпрыгнул на землю. Когда мы поднимались по парадной лестнице, часы начали бить двенадцать. За первым долгим звуком следовал второй, третий и вот с самым последним ударом князь вошел в распахнутые двери бального зала. Я следовал за ним медленной размеренной поступью. Начищенный паркет не скользил под ногами, мои шаги были абсолютно бесшумными. Впервые я очутился в резиденции фей и следовал за свои проводником так, как тень смерти скользит за намеченной жертвой. Придет день и я окончательно освобожусь, а духи укажут мне, как найти клад под корнями старого дуба. Затем мне придется вернуться на обугленные земли родного королевства, чтобы среди костей и пепла отыскать завещанное мне наследство.
Отзвенел последний удар часов. Всего на миг стрелки остановились и я окинул долгим взглядом нарядную толпу опасных, эфирных созданий. По зале прокатилась волна ропота. Стоявшие рядом эльфы попятились назад, увлекая за собой удивленных и испуганных фей. Их стрекозиные крылья затрепетали так, будто только что обожглись о свечу. Где-то послышался восхищенный вздох, кто-то тревожно зашептался в уголке и наступила гробовая тишина. Крылатые силуэты застыли так же неподвижно, как ряд скульптур на крыше дворца. Благоговейную тишину грубо прервал торжествующий смех Ротберта. Взмахнув своей пышной мантией, он чуть не задел пламя свечей, пылавших в канделябрах.
– Здесь слишком тихо, ни музыки, ни танцев, – пожурил он притихнувший квартет. – Так то встречаете долгожданных гостей. Знаю, ваш избранный совет решил, что дочь правителя не может наследовать престол. Взамен я привел к вам принца. Защитника наших границ и наследника, которого вы давно желали видеть.
Ротберт отодвинулся в сторону, позволяя мне пройти вперед. После минутного оцепенения дамы и кавалеры пришли в себя. Эльфы почтительно поклонились, феи присели в низких реверансах. Зашелестели пышные юбки и тонкие крылышки. Локоны украшенные живыми цветами переливались, как шелковые нити, кожа лиц и обнаженных плеч чуть фосфоресцировала. Раньше я был бы восхищен при виде такой красоты, но теперь сердце как будто покрылось коркой льда. Все чудесные создания смотрели на меня со смесью страха и восхищения. Их было не обмануть солнечным блеском красоты. Прекрасный незнакомец, представший перед ним принес с собой зло и каждый из толпы нарядных гостей легко мог узнать во мне дракона. Я сам, заглядывая в осколок зеркала, не раз замечал черную крылатую тень в ясной голубизне собственных глаз. Неужели они чувствовали, что внутри меня сидит демон, готовый в любой миг снова вырваться на волю.
Когда я шел по залу, толпа расступалась передо мной. Я искал кого-то, но не мог назвать ни имени этого существа, ни описать словами его облик. В памяти осталась только бледная фигура на вышке маяка, которую обжег свет моей лампады. Вчера во время ритуала она стояла за моей спиной и даже пыталась заговорить. Мне необходимо было увидеть ее еще раз, но ее здесь не было. Только вереница дам с великолепными изогнутыми крылышками за спиной и кавалеры в одежде из зеленого бархата и коротких плащах. Находясь в своей личной резиденции, ни феям ни эльфам не надо было прятать под накидками свои крылья или закрывать беретом заостренные ушки.
– Мы не обидим ваших подданных, если уйдем до окончания торжества? – спросил я, когда мы с князем остались одни на балконе.
– Они только вздохнут с облегчением, – усмехнулся он в ответ. – У них тоже есть свой этикет, свод законов и правосудие. Если кто-то решит раскрыть смертным тайны общества, то за это будет жестоко наказан соплеменниками. Они верят в собственную значимость, но почувствовав рядом настоящую опасность теряют над собой контроль.
– Хорошо, что смертные не так тонко чувствуют иначе бы путешествие по их миру стало для меня невозможным, – под перилами балкона волны накатывались на берег. Ветер вздувал пенные барашки. Несколько гондол покачивались у пристани. Все вокруг было красивым, но чужим. От окружающего великолепия веяло таким же холодом, как из подземной крипты. Мне хотелось снова побывать в больших городах, проникнуть тенью в каменные крепости, посмотреть как живут крестьяне, купцы и вельможи. Хотелось услышать привычный шум на огромных торговых площадях и зорким взглядом поискать в толпе таких же чародеев, как я сам. Мне было интересно, как среагируют простодушные, подозрительные или просто беспечные люди на появление чужестранца, пересекшего границу между мирами.
– Ты хочешь утвердить свою власть над остальными драконами, пообщаться с вероломными правителями разных стран и урезонить других менее сильных, чем ты колдунов?
Я кивнул в ответ.
– Тогда тебя ждет испытание на прочность, – тихо и ехидно засмеялся Ротберт. – Ты сможешь доказать свою храбрость и накажешь наших общих врагов.
– Кроме вас одного, у меня нет других врагов, – прямодушно заявил я. Мой голос утратил прежний окрас и был лишен всякой выразительности. – Любой дипломат оценил бы тот тонкий расчет, с которым вы урезонили мятежных подданных, при этом опираясь на чужую силу. Одного представления для них было достаточно. Они надолго запомнят наш визит.
– Они всего лишь знать волшебного общества. Горстка высокородных господ. Ты еще не знаком с массами – толпой призраков ночи, духов, кузнецов, отшельников и простых обывателей. Наш мир также, как и тот о возвращение к которому грезишь ты, делится на членов элиты и тех, кто попроще.
– Познакомлюсь с ними попозже, когда слух о моем появление вызовет достаточно волнений.
– Ты хочешь, чтобы страх летел впереди тебя?
– Мне нужен конь и те немногие вещи, которые вы когда-то отобрали у меня. Если верить вашему обещанию, то я услышу ваш призыв, в какую бы часть света не заехал, – рукой я откинул плащ, так, чтобы гордо переливались в свете свечей вышитые на камзоле драконы и направился к выходу. Нас провожали с почтением и страхом. Всего несколько эльфов без видимого желания поклонились князю, но все до одного спешили склонить головы перед его молчаливым спутником.
Подводное течение отнесло нас назад, к знакомым берегам, располагавшимся далеко от резиденции фей. Отдохнувший и приободрившийся никс ждал нас на берегу с зажженным фонарем .
– Отдашь монсеньеру Эдвину его дорожную сумку, которую ты когда-то выкрал из замка, – тоном не допускающим возражений приказал Ротберт.
Хорошее настроение Камиля вмиг улетучилось. Он долго топтался на одном месте, а потом жалобно пропищал:
– Это было так давно. Из тех вещей почти ничего не осталось. Кинжалы и дротики заржавели, наконечники стрел притупились, осталась только золотая побрякушка, но она ему совсем не нужна.
– Он сам решит, – строго прервал Ротберт поток оправданий. – Эдвин, ты кажется, сказал, что тебе нужен хороший конь. Думаю, Камиль будет служить тебе верой и правдой. Когда есть крайняя необходимость этот прохвост умеет прикидываться породистым скакуном. Вот пусть и возит тебя по городам и весям, в любую точку земли, куда бы ты не указал. Ты будешь служить своему новому хозяину, Камиль.
– Только не ему, – никс забился в угол и энергично замотал головой. – Ваша милость, он же продаст меня первому встречному или просто подарит, и где вы будете потом искать своего верного слугу.
– Ладно, придется поискать лошадку получше в чьих-нибудь конюшнях, – сжалился Ротберт, хотя даже эта жалость была основана на корысти. Князю не захотелось терять самого изворотливого из своих слуг.
– В крайнем случае придется идти пешком, как вы и говорили в своем пророчестве, – прервал их я и тут же услышал от никса искреннее:
– Благодарю!
Он отвел меня к тому месту, где под валуном хранил мою шпагу и сумку, уже успевшую сильно прохудиться. Не только клинок, даже эфес шпаги покрылся ржавчиной, кожаные ножны порвались. Я высыпал на землю дротики и кучку притупившихся стрел с жестким оперением. Потом потянулся, чтобы достать золотое распятье, лежавшее на самом дне и тут же отдернул руку. Оно меня обожгло. В памяти тут же мелькнул образ хозяина кургана. Он мог прикасаться к своему подарку только, обернув его тряпицей. Неужели он тоже был одним из них – крылатых хранителей сокровищ?
– Не бойтесь, скоро это пройдет и вы снова сможете прикасаться к крестам, иконам и всяким образкам. Вы же все-таки самый необычный среди нас, – попытался утешить Камиль. Ожог моментально прошел, но второй раз играть с огнем я не решился. Убрав сумку назад под валун, я погладил пальцами затупившиеся наконечники стрел, при этом шепча слова, знакомые мне из рукописей. Никс удивленно наблюдал, как железо и холодная сталь кинжалов в мгновение ока очистилась от ржавчины, приобретя прежнюю остроту. Найдя колчан, я сложил туда стрелы, спрятал один метательный кинжал за отворотом сапога и не прощаясь, покинул место заточения. Псы, сторожившие вход, не посмели даже зарычать на меня. Вслед раздалось только испуганное поскуливание, а на поверхности земли уже ожидал оседланный конь, мерцание небесных светил и странное ощущение того, что кроме меня в людской толпе прячется множество злодеев, колдунов и будущих соперников.
По зову рока
Коснувшись поверхности медных крыш, солнечные лучи разбивались на мириады искр. Дорога петляла и извивалась между домами небольшого селения. Проехав мимо деревенской церкви, я невольно сощурился. От цветного сияния витражей неприятно щипало глаза. Никто из встречных еще не успел разоблачить меня. Вид прекрасного путника у многих вызывал восхищение и только у некоторых мороз пробегал по коже от одного моего взгляда. Что ж, даже среди людей одни чувствуют более тонко чем другие. Мир вокруг изменился, не только мода и архитектура. Следующая эпоха пришла на смену отжившей и иногда, оглядываясь по сторонам, я чувствовал себя существом из другого века. Интересно, сколько времени прошло с тех пор, как я сел за изучение магических трактатов. Никто не мог дать мне подсказки. Если бы я спросил у прохожих какой сейчас год, это вызвало бы недоумение и даже подозрение.
Остались прежними только лес, золотистые нивы и луга. Выехав на проселочную дорогу, я почувствовал, что кто-то следит за мной. В поселке было немного народу и в негустой толпе я не заметил никого, способного вызвать интерес. Но сейчас можно было уверенно сказать, что за мной пристально наблюдает такое же существо, как я сам.
– Покажись! – мысленно потребовал я и обернувшись увидел симпатичного паренька. В одежде из зеленого бархата он выглядел нарядно и щеголевато. Камуфлирующий плащ позволял ему оставаться незамеченным в лесном пейзаже, но сейчас стоя посереди дороги, он вовсе не был незаметным, скорее похожим на королевского гонца или пажа именитой особы, а может даже дворянского сынка. Он всего лишь на миг снял с головы шляпу с пряжкой и я успел заметить типичные для эльфа заостренные кончики ушей.
– Вам нужен проводник? – он уже стоял возле стремени моего коня и потянулся, чтобы любовно погладить белую гриву животного. – Если хотите иметь слугу, который быстрее ветра, то я, Перси, готов выполнить все ваши пожелания, монсеньер дракон.
Последние слова были произнесены так тихо, что даже если бы кто-то подошел к нам вплотную, то вряд ли смог бы расслышать их. Перси знал об остроте моего слуха и о том, что я могу сделать с любым, кто придется мне не по душе и все же рисковал собственной шкурой, чтобы завести разговор. Приветливый и любезный, он сразу вызывал симпатию. Ему можно было бы доверять, но лукавые искорки в глазах иногда портили впечатление от показного смирения и честности.
– Какая польза будет от такого проводника, как ты?
Перси стойко встретил выпад, будто был заранее готов к подозрению со стороны нового господина.
– Вы ищите своих подданных. Я могу показать вам город, опустевший после набегов дракона, – тут же нашелся он.
– Для меня бы самого не составило труда разыскать это место, – я действительно чувствовал недалеко от себя присутствие такого же существа, как я сам, только оно было мрачным и подлым. Как будто черное облако окутывало городские стены, а за ними по пустым, мощеным булыжником улицам кряхтя и царапая острыми когтями мостовую, ползло нечто страшное и бесформенное. А на дне высохшего колодца были надежно припрятаны золотые копи и сваленная в беспорядке коллекция редчайших драгоценностей. Там же были собраны как ценные, так и дешевые безделушки, отобранные у жителей. Кто-то обходил пустые дома, чтобы забрать оттуда оставшиеся побрякушки и бросить их вслед за бесценным кладом в мрачную колодезную дыру.
– Возьмите меня с собой, я буду вам полезен, – уже изменившимся тоном запричитал Перси. Жеманная улыбочка сползла с его лица, уступив место озабоченности. – Я многое знаю о цивилизации людей, расположении стран и пограничных фортов, без труда могу пробраться в любое жилье и одурачить кого угодно. Поверьте, я достоин того, чтобы занять место в свите будущего правителя.
Я чуть не рассмеялся, удивленный его наивностью. Ловкое, миловидное существо, стоящее передо мной в облике эльфа было древним и мудрым, но в то же время совершенно неосведомленным, относительно интриг колдуна. Возможно он был слишком впечатлителен, к тому же самонадеян и упорно не хотел видеть правды, лежавшей на поверхности.
– Я еще не монарх, Перси и неизвестно стану ли им, – я попытался просветить его и дать хоть какой-то полезный совет. – Ты поставил не на ту карту, мой друг?
– Нет, на ту, – возмущенно отозвался Перси. – По сравнению с вами, я конечно простоват, но не такой дурак, чтобы не заметить очевидного.
Я дал шпоры коню и тот неторопливо двинулся вперед. Перси последовал за мной, соблюдая почтительную дистанцию и в то же время не отставая.
– Какой-нибудь вассал всегда должен следовать за своим сюзереном, хотя бы для выполнения мелких поручений или чтобы играть роль советника в переговорах, – продолжал упорствовать он.
Я представил себе, как появлюсь в населенном пункте, в богатой одежде явно сшитой не людскими руками, со сверхъестественным блеском в глазах, да еще и с живым эльфом на поводу. Вот будет потеха для любопытных зевак, сплетни пробегутся по толпе и опередят нас на много миль, а там придется объясняться с местным бургомистром, почему у моего слуги заострены кончики пальцев и ушей, а в зрачках, как будто горит алое пламя. Бог свидетель, я не хотел еще раз превращаться в дракона, не хотел, чтобы еще один город, вспыхнул, как подожженный стог сена. Однако при первой же опасности инстинкты хищника вырвутся на волю. Стоит кому –то попытаться угрожать или просто отпустить злую шутку, как демон внутри меня оживет и вместо статного кавалера удивленные зрители увидят перед собой разъяренного золотого дракона. Объятые огнем белокаменные башенки вставали передо мной, как во сне и все- таки каждый раз вспоминая о них, я чувствовал болезненный укол совести.
Перси неотступно следовал за мной, как щенок за хозяином. Короткий зеленый плащ с золотой тесьмой окутывал худые плечи. В мягких кудрях вспыхивали мириады крошечных цветных искр, чуть раскосые глаза внимательно наблюдали за всем происходящим. Стоило только взглянуть на него и вспоминались баллады о том, как король эльфов выходит из леса, чтобы очаровать и заманить в чащу на верную гибель какую-нибудь леди Изабель, вышивающую у окна. Мне хотелось спросить у Перси правдивы ли все эти баллады или их просто придумали менестрели, но я не решался показать ему, что во мне осталось хоть что-то от любознательного мальчишки. Ведь эльф свято верил в мое превосходство над всеми из его рода. Он быстро вышагивал за мной. Его обувь с круто загнутыми вверх носками тоже казалась необычной.
– Впереди лежит деревня, жители покинули ее, не желая оставаться в опасной близости с драконом, – шепотом сообщал Перси на одном из поворотов пути.
Деревня, находившаяся рядом с полноводной рекой, сильно пострадала от весенних паводков. Большинство низких домиков были затоплены почти до крыш, другие, что стояли поближе к холму тоже представляли убогое зрелище. Где-то вода достигла уровня окон, где-то лишь успела переползти через порог. Однако крестьянам было все равно, глинобитные и сложенные из бревен одноэтажные домики опустели задолго до весны.
На фоне лазурных небес четко проступал высокий холм и контур неприступной городской стены. Я должен был преодолеть небольшое расстояние и забраться по косогору к крепости, но лучше всего было сделать это вечером, когда чудовище проснется и будет готово встретить своего господина.
Перси нашел пустую конюшню, не затопленную водой и бойко орудовал скребницей, вычищая шкуру моего коня. Он упорно желал доказать, что даже в отсутствие важных заданий из него получится усердный слуга. Трудно было догадаться, где он научился работе конюха. С гордостью он заявил, что смог бы также приготовить нам обед. Однако я подумал, что по части стряпни он может слишком переусердствовать и навредить нам обоим без злого умысла. Как только на небе зажглись первые звезды, я оставил Перси в одиночестве и пешком двинулся к замку. Лучше будет если я явлюсь туда без испуганного коня. Подъем по крутизне был не из легких, но только ступив вверх по отлогому склону я почувствовал, как почва ушла из под ног. Ко мне снова вернулась опасная и восхитительная магия полета. С высоты я глянул в стоячую воду и вместо собственного отражение увидел свитое кольцами тело золотого змея. Тонкие крылья, как будто были сотканы из золотистой пыли, туловище изогнуто, как у морского конька. Всего несколько мгновений полета и я уже стоял у распахнутых настежь ворот в своем прежнем обличье. Звук шагов гулко отдавался по булыжной мостовой. Если бы черепичные крыши домов не расступались над узкими улицами, открывая кусочек звездного неба, вошедший чувствовал бы себя, как в каменном мешке. Вокруг не было ни души, все здание опустели, двери церкви хлопали на ветру, главный колокол молчал. Некоторые колокола вообще были сняты, а по изогнутой лесенке, ведущей на колокольню тянулся грязный склизкий след. Столбцы, подпиравшие ее крышу и перила лестницы были изрезаны чем-то острым. Я приблизился и заметил, что это следы от драконьих когтей.
До этого у входа в город я заметил мельницу, колесо которой стояло без работы уже много дней. Ветрила застыли, часть мельничного колеса уходящая под воду покрылась тиной и плесенью. Мельник тоже предпочел убраться подальше от этих мест, оставив мешки с мукой, немолотое зерно и даже большую часть своей поклажи, которая оказалась слишком тяжела для старой повозки и мулов. Те, кто остались в живых поспешно ретировались, но проходя мимо некоторых домов я чувствовал запах крови, страха и разложения, четко видел картины борьбы, которая каждый раз кончалась неизменной победой чудовища. Барышня из пустующего дворца бросила лампаду, в дракона ползущего мимо ее окон и тут же была задушена его когтями. Другая леди с разорванным горлом лежала в колодце на груде тускло мерцающих сокровищ. От этих видений меня передернуло, но я смело продолжал свой путь в центр каменного мавзолея.
Покрытые медью и черепицей крыши ловили лунный свет. Ставни окон были распахнуты или отломаны и в темные провалы наблюдали за мной, как множество глаз одного огромного, спящего монстра. Впереди показался колодец. Рядом стояла повозка, накрытая тентом, под которым что-то слабо мерцало. Не сложно было догадаться, что это последняя дань горожан, слитки драгоценных металлов с монетного двора, приготовленные специально для того, чтобы умилостивить жестокого тирана.
В тишине раздался скрип, тяжелое сопящее дыхание и царапанье когтей по булыжникам мостовой. Дракон прополз по площади и направлялся ко мне. Из-за кирпичной стены дома показалась чудовищных размеров голова увенчанная острым костяным гребнем. Глаза мерцающие как два сапфира всего несколько мгновение изучали меня и страшная картины исчезла, сменилась яркой вспышкой и струей серебристого дыма, взвившегося над пустынной улицей. Передо мной стоял мрачный высокий господин. Его неприятная внешность и черная одежда не вызывали бы столько подозрение, если бы не жестокий, маниакальный блеск в щелках сузившихся глаз. Всего лишь на миг переборов высокомерие он чуть поклонился, шляпа с золотой пряжкой и плотно сидевшая на лбу костяная корона с рубином были ненадолго сняты с головы. Таким способом незнакомец пытался выказать свое почтение, хотя сразу же было видно, что делает он это, скрипя сердце.
– Высокородный господин явился, чтобы почтить нас своим присутствием? – ехидный смешок слетел с бледных губ, острый кончик языка, облизнувший их, как будто сочился ядом.
– Вас? – переспросил я. Собственный голос показался мне чужим, холодным и невероятно жестоким. Он как сталью ударился о медные крыши домов и вызвал слабое подобие эха.