На уроках я первой отвечала, удивляя всех длинными рассказами. А потом с гордостью наблюдала за одноклассниками, которые не могут выучить стишок. По дороге домой слушая издевки, я думала: «я умная, отличница, просто школа не знает об этом». Почти отличница, только одна четверка по физкультуре, на которую я вообще не хожу. В коридорах и дверях всегда давка, толпы бегущих детей. Они меня трогают и дергают за яркие волосы. Я возненавидела их всех. Начала драться, кидать камни в ответ, пинать всех. С мыслями: «я огромный дракон, расправляю мощные крылья, взлетаю и пускаю пламя из пасти» я бросалась с яростью на толпу смуглых детишек, кричала и плевала на них. Маму стали часто вызывать к директору, а меня ругали, выгоняли из класса и ставили в угол. Вечером после очередной драки мама часами ругала меня:
– Почему у всех нормальные дети, а у меня такая тварь? Почему ты не можешь спокойно учиться, как все нормальные дети?! Посмотри какие девочки хорошие ко мне на английский ходят. Почему ты не дружишь с ними? Почему с этой Нозой? У нее мать алкашка безработная!
А я плакала, кричала и даже билась головой о стену.
– За что мне такое наказание?! Такой ужасный ребенок! Никак не получается воспитывать. Что-нибудь говорить начинаю, орет как бешеная!
Вскоре мама устроилась в эту школу преподавать, чтобы следить за мной. Она пыталась подружить меня с одноклассницами.
– Смотри какая девочка хорошенькая стоит. Красивая девочка да?
– Да
– Подойти к ней, скажи: "давай поиграем".
Но я уже возненавидела всех. Школа стала жутким местом для меня. Ад и две тысячи чертей! Мне даже в голову не приходило, как можно тут с кем-то подружиться. После школы мама закрывала меня на ключ и уходила в Мээрим. В этой квартире был необъяснимый страшный дух. Каждый раз, когда я оставалась одна, меня охватывал страх. Я залезала под одеяло с головой, а черное пятно на паласе гналось за мной. Оно сходило с паласа, увеличивалось, превращалось в черное облако и нависало над моей кроватью. Я закрывала дверь в спальню, представив, что пятно осталось за дверью и не может выйти. Но в зале висел огромный календарь с рычащим тигром, и он тоже меня пугал. Я брала стопку книг и пряталась под стол, сидела и рассматривала интерьеры дворцов: Эрмитаж, Третьяковская галерея, оружейная палата, Пушкинский дворец-музей, картины, серебряная посуда и украшения, резная позолоченная мебель. Мама приходила вечером и готовила ужин.
4. Мамины воспоминания
Настала зима. Дома стало холодно. В спальне стояла старая ржавая духовка, мама открывала ее и использовала как обогреватель. На ночь мы ее выключали. Утром мама включала духовку и будила меня. Я долго не могла вылезти из-под одеяла от холода, клала одежду на духовку, чтобы она немного подогрелась.
Папа писал нам письма и отправлял деньги по почте. Мы тоже писали ему письма. Он писал, что скучает и просил вернуться.
– Мама, давай вернемся к папе, ему скучно одному.
– Да ты что! Он же сумасшедший! Ничего сказать нельзя, сразу с кулаками набрасывается. Такой здоровый мужик, кулаком как даст и убить может! – она завелась надолго. Иногда она говорила так быстро, что слова вылетали из нее как пули из автомата – Твой папка дурак! Там можно было рабочих нанять и вообще разбогатеть, если бы он работал. Но он ленивый, целыми днями спал! Столько лет там угробила с этим скотом безмозглым! Жуть там была, зимой снег, холод, осенью и весной грязь, не пройти не проехать! Ой ужас, как я там жила! Как вспомню!
– Мам, там было вкусное молоко, мясо…
Тут мама вообще взбесилась, начала топать ногами и кричать во все горло:
– А ты не думаешь каким каторжным трудом мне все это доставалось?!!! Я там как раб была!!! Горбячилась в чужом доме!!! Семь лет жизни потеряла!!! Ты дура, вся в своего отца, ничего не понимаешь!!!
В самую середину зимы электричество вообще отключили на целых две недели. Кажется, только нам, за неуплату. Мы не вылезали из-под одеяла, ели только лепешки с подсолнечным маслом и пили ледяную воду. Зимние ночи наступали уже в шесть вечера. Каждый вечер мы с мамой лежали в темноте под одеялом, пытаясь согреться, и она рассказывала свою жизнь:
– Во времена СССР мы хорошо жили. Здесь был хлеб завод, швейная фабрика, маслозавод, колхозы были, все было. В квартирах была горячая и холодная вода, газ, паровое отопление, тепло было. Еда была дешевая. Киргизы все разрушили, безмозглый народ. Вообще работать не хотят. Ох, не думала я, что такая жизнь будет. Я была начальником отдела водопользования, каналы строила, чертежи, графики чертила, везде у меня порядок был, все точно рассчитано. Думала стану начальницей. Двадцать лет работала, копила деньги, думала машину куплю. Потом Советский Союз распался, все деньги обесценились, меня с работы уволили. Твоя тетя билась головой об пол в истерике, когда деньги потеряла. Все белые люди дома побросали и уехали. Я всю жизнь работала, работала, ничего не видела кроме работы и все зря. Ой, ой ой, ой ой, лежала вот на этом самом месте, месяц ничего не ела, думала от голода сдохну. Потом какая-то сила заставила меня подняться с кровати, умирать страшно. Из последних сил встала, картофельные очистки сварила, поела. Пошла, села на поезд до Москвы, зайцем без билета. Проводница меня не высадила с поезда, пожалела, много таких как я тогда было. В Москве дворы подметала, вечером собирала остатки еды с прилавков. Жила в заброшенном доме без света и воды. Ночью в подъезде собирались бомжи, очень страшно было. Потом нашла работу в Росгосстрахе, таскала большие сумки с деньгами, деньги тогда такие были, на 1000 рублей можно было только одну булку хлеба купить. Очень страшно было одной с полными сумками денег ходить. Жуткая жизнь у меня была… Потом одна женщина познакомила меня с твоим папкой. Сказала: «мой племянник не пьющий, образованный, хороший». Я ей поверила. Очень хотела белую голубоглазую дочку, поехала в деревню жить с твоим папой, и родилась ты.
После школы мы иногда гуляли с Нозой. Приближался Новый год. На улицах появились мандарины и бананы. Продавцы несмотря на холод стояли с утра до вечера возле столов с товаром на улице, а некоторые раскладывали товар прямо на земле на скатерти.
– Я хочу мандарины, шоколад, а больше всего бананы люблю – сказала я.
– Пойдем я продавщицу отвлеку, а ты бери мандарин и уходи – Ноза повела меня к прилавку.
Она встала на один конец прилавка, начала спрашивать цены, трогать фрукты, а я с другого конца подошла, взяла два мандарина, спрятала под куртку и пошла за угол. Потом Ноза меня догнала. Мы съели сочные плоды.
– Пойдем еще шоколадку украдем.
Мы подошли к прилавку с шоколадками. Ноза одну шоколадку незаметно уронила со стола на землю, а потом нагнулась и сунула под куртку. Мы пришли к ней домой.
– Но шоколадка совсем не вкусная – сказала я – В России я ела настоящий шоколад, а это не шоколад. На, ты ешь.
– Ладно! Спасибо! – удивилась Ноза и съела всю шоколадку сама – Пойдем я тебе покажу, какие я куклам платья шью.
– Ты умеешь шить? – удивилась я
– Да! Смотри!
Она показала Барби, на которую натянула отрезанные части носка и получился плотно облегающий топ и юбка.
– Вау! Как ты классно придумала. Такая модная твоя кукла!
– А вот ее свадебное платье, вот еще черное платье и красный костюм, а вот куртка.
– Вау! Ты такая классная! Давай я сделаю волосы твоим куклам – сказала я.
Сняла резиновую голову с куклы и изнутри протыкая ее иголкой стала вытаскивать белые нитки.
– Вот, я сделала волосы впереди, остальное сама доделаешь, ладно? Сразу твоя кукла красавица стала. Пойдем ко мне я тебе свои игрушки покажу.
Под столом у меня был картонный город.
– Смотри, это пены. Я вырезаю их с коробок стирального порошка, который мама покупает всегда. На обратной стороне коробочек есть маленькие пены, их дети. Из остатков картона склеиваю скотчем домики для них. У них есть мебель из пластилина, шторки, ковры из полотенца. На обратной стороне пишу их имена и профессии. Вот эта пена врач, а эта учительница, а вот продавщица. У каждой семьи свой домик есть. Здесь есть школа, больница и магазин. Скоро я построю швейную фабрику и там будет работать швея Ноза.
– Ух ты! Как интересно! Я тебе еще таких коробочек найду.
Потом был мой день рождения. Мы купили мяса и налепили манты. Пришла тетя, подарила мне куклу. Моя американская тетя прислала детские книжки на английском языке с красивыми иллюстрациями. Мама подарила магнитофон, чтобы я слушала кассеты с английскими уроками. Папа прислал деньги на велосипед, чтобы я занималась спортом и росла здоровой, но мама купила на эти деньги сервант.
– Ишь папка подарками заманить тебя решил! Думает, я буду мучиться, тебя растить, а как вырастишь, он потом тебя заберет и будешь на него работать. Хрена ему! А тетушки эти! Раз в год куклу тебе подарила, и ты дура рада!!! Я тебя целый год кормила! Ты не радуйся! Тетушка – это не мама! Она тебя шоколадками заманит и будешь потом на нее работать день и ночь. Ишь губы раскатала! Наташка-Какашка! Она мне всю жизнь испортила! Пусть теперь мне завидует, что у меня есть дочь! Она злющая! Это я добрая, учу тебя, кормлю. Она не будет. Нет, нет, нееет. А ты не уедешь к папе, когда вырастишь? Не бросишь меня?
– Нет, мам.
– А то вдруг я буду тебя растить, кормить, мучиться, а когда вырастишь, работать начнешь, он потом отнимет тебя у меня.
– Нет, мам, я тебя не брошу.
– Мужики жестокие. Он тебя ремнем лупить будет, это я добрая тебя не бью – она улыбнулась и обняла меня – Не нужен этот дурак, дикарь деревенский. Не будем ему больше писать, да? Вещи вот только жалко там остались: миксер, плойка, кофточка моя арабская…
Мама написала папе письмо, чтобы он выслал её вещи, которые она не смогла увезти. Папа прислал посылку с вещами.
– Во! Прислал! Я думала не пришлет. Он для меня ничего делать не хочет – мама улыбается и разбирает посылку – Вот она моя арабская кофточка! Во! И плойку прислал! Хм.. а миксера нету. Вот гад, самое нужное не прислал. Носки какие-то, дырявые колготки положил, а миксера нет.
Больше мы с папой не общались.
Лежа под одеялом вечером я подумала, что мне обязательно надо полюбить кого-то, тогда Бог полюбит меня и будет рядом. В нашем подъезде жила русская женщина на первом этаже, тетя Галя. Пятидесятилетняя полная тетка, ярко накрашенная, нарядная и веселая. Коротко стриженные золотистые волосы, голубые глаза, на губах ярко-красная помада. Она арендовала у нас тете Любину квартиру, в которой открыла парикмахерскую. К тете Гале приходили толпы женщин. Она делала химическую завивку, красила киргизкам волосы в желтый цвет. С бигуди в руках рассказывала анекдоты и всякие смешные истории. В зале всегда громко играла музыка, было шумно и весело. Я часто сидела там и наблюдала. Иногда если у нее была свободная минута, она мне делала прически, хвостики завязывала прикольные, прицепляла цветные волосы.
– У меня два сына, а дочки нет. Ты будешь моей дочкой? – улыбнулась она, глядя на меня через зеркало.
– Буду.