Призраки больше не молчат

– Уходи, ты в опасности, – прошептал призрак на ухо, обдав ледяным дыханием.

Я даже испугаться не успела. В тот же миг тонкая серебряная цепь блеснула рядом со мной, рассекая воздух, а вместе с ним и призрака. Найденный растворитель едва не выпал из рук, но я заставила себя выдохнуть и обернуться с показным удивлением. В дверях стоял ловец духов из Специального отдела и подозрительно меня рассматривал. Мужчина под сорок, высокий и крепкий, с нашивкой капитана на черной форме и уродливым шрамом от ожога на подбородке.

– Не двигайтесь, пожалуйста. Зарегистрировано присутствие духа Б-класса. Вы могли случайно вступить в контакт, – безукоризненно вежливым голосом проговорил капитан.

Я покорно позволила опутать руки железной цепочкой – духи железо терпеть не могут, и одержимые вместе с ними. Под конец ответила на несколько простейших вопросов: не видела, не слышала, зашла за растворителем. А что, тут правда дух был?

– Все в порядке? – уточнила я, когда капитан развязал цепочку.

– Да, можете идти.

Ловец, казалось, совершенно потерял ко мне интерес. Подхватив банку, я вернулась в класс, стараясь не выдать страха.

Девочки толпились у учительского стола, с опаской посматривали на меня и шептались. Я криво усмехнулась. Как мало надо, чтобы их напугать! Я поставила банку с растворителем на стол и вопросительно посмотрела на учителя.

Мистер Брэдли хлопнул в ладоши, призывая к тишине.

– На сегодня урок закончен, в следующий раз продолжите. Не задерживаемся, собираем вещи и выходим.

Трусливые девчонки мешали работе. Наверняка ловцу придется защиту ставить, чтобы духи больше не проникли.

Уговаривать никого не потребовалось. Мы быстро побросали вещи в сумки и следом за учителем покинули подвал. У дверей меня догнал звон колокольчиков, и я обернулась. Поймавший духа ловец продолжал задумчиво смотреть нам вслед, перебирая подвески браслета на руке. Звонкая мелодия словно проникала под кожу. Поспешно отвернувшись, я почти бегом преодолела последние ступеньки и выскочила наружу.

– Мэгги, тебя просят зайти к директору, – окликнула меня тетушка Бетси. Я побелела от испуга, и она успокаивающе обняла за плечи. – Это не из-за ловца, не бойся. Не хочу сглазить, но, кажется, нашлись твои родственники.

Наверное, по ее мнению, стоило плясать от радости, но, честно говоря, я напугалась еще сильнее. От хорошей жизни в коробках грузовиков не сбегают. Увы, тетушка Бетси вызвалась меня проводить, без устали повторяя о невероятном везении. Шансов увильнуть от встречи с родней не осталось.

Не могу сказать, что я не пыталась найти свою семью. Первые несколько месяцев мы читали каждую газету, каждое объявление на столбах в надежде, что где-то ищут пропавшую девочку. Но меня не искали. И в городской больнице не было карточки с моим именем.

«Может, ее лечил домашний доктор?» – предположила медсестра, но я глубоко сомневалась, что родилась с золотой ложкой во рту.

И вот, спустя два года, кто-то приходит и заявляет о родстве. Любящие родственники? Ага, как же. Сдалась я им как собаке пятая нога. К счастью, закон был на моей стороне, и никто при всем желании не мог забрать меня силой.

В кабинете директора меня ждали. Директор – низенький мужчина с залысиной нервно постукивал пальцами по столешнице, то и дело вытирал лоб платочком и с кислой миной читал какие-то документы. Стоящая у окна женщина при нашем появлении повернулась и бросилась ко мне с объятиями.

Я отпрянула, чудом не завопив – не каждый день тебя обнимает Ведьма.

– Мэгги! Господи, это действительно ты! – Она сжала меня так крепко, что могла оставить синяки. Зеленые глаза осматривали жадно, а руки ощупывали с бесцеремонностью рыночных карманников. – Я наконец тебя нашла. Ты совсем не изменилась!

– Боюсь, вы ошиблись. Я вас не знаю.

Выбраться из рук Ведьмы оказалось непросто. Она отпустила меня только после выразительного покашливания директора.

– Зачем ты так? Можешь называть меня тетушкой Патти, как и раньше, – засюсюкала Ведьма, проведя пальцами по моей щеке.

И передернуло не одну меня. Называть Ведьму тетушкой? Такого я не могла представить в худшем кошмаре. Впрочем, это действительно было кошмаром – за мной пришла Ведьма!

– Могу я узнать, зачем меня вызвали? – вместо ответа спросила я, надеясь, что голос не сорвется на писк.

Обращалась я исключительно к директору.

– Да-да, конечно! – Кажется, он обрадовался этому вопросу. – Мисс Паттерсон рассказала, что она давняя подруга твоих родителей. После их смерти она присматривала за тобой, но однажды ты пропала, и все поиски были тщетны. Но недавно она увидела тебя у Моста, узнала и…

– И скоро мы сможем поехать домой. Сердце кровью обливается, когда думаю, как же ты настрадалась за это время, – перебила его Ведьма, снова собираясь меня обнять.

Я отшатнулась и угодила прямиком в руки Роя. Его грудь за моей спиной вздымалась ходуном. Похоже, он примчался сюда, едва узнал о встрече.

– Мэгги может сама выбрать опекуна, – выпалил Рой, прижимая меня к себе, опомнился, где он находится, и спокойнее произнес: – Простите, что без стука.

– Вы быстро, мистер Грейс, – с пониманием кивнул директор.

– Пришел сразу, как получил ваше сообщение.

Впервые за два года я была искренне благодарна директору за любовь к бюрократии. Решать любые вопросы без опекуна было неправомерно.

– Мистер Грейс? – удивленно вскинула брови Ведьма. – Наслышана о вас. Вы ведь официальный опекун Мэгги? Честно говоря, я представляла вас несколько… старше.

Было что-то уничижительное в ее намеке.

– Молодость не помеха, – с достоинством ответил Рой, окончательно взяв себя в руки.

– Помеха, если вы не в состоянии обеспечить Мэгги достойную жизнь. – Она пренебрежительно посмотрела на мою старенькую одежду. – Спасибо, что заботились о ней все это время. Но согласитесь, девочке будет лучше дома, среди близких. Я хочу восстановить опекунство, а заодно перевести Мэгги в другую школу, в центре Абендона. Все документы подготовлены, осталось подписать. Ах да, разумеется, я компенсирую ваши расходы за два года, – добавила она с благожелательной улыбкой.

Формально она предлагала купить меня за неплохие деньги, и Рой предложение услышал.

– Не нужно. Мэгги не продается.

Его голосом можно было замораживать воду.

– При чем здесь…

– Мистер Грейс! – повысил голос директор, перекрывая возмущение Ведьмы. – Следите за словами. Советую вам остудить голову и как следует обдумать свое поведение. Уверен, вам хватит нескольких дней, чтобы принять прошлое вашей протеже и снова встретиться с мисс Паттерсон.

– Конечно, директор.

Никто из нас не сомневался, что решение останется неизменным.

– И тебе неинтересно узнать о родителях, Мэгги? – бросила в спину Ведьма, когда мы с Роем выходили из кабинета.

Искушение обернуться и спросить было велико, но я сдержалась. Не хотела показывать свои слабости.

– Вы же сами сказали, что они мертвы. Это ничего не изменит.

Я торопливо закрыла за собой дверь.

А ведь директор нам помог, запоздало сообразила я, пока мы с Роем спускались по ступенькам и через тяжелые, обитые стальными полосками двери выходили на улицу.

– Мировой дядька, – кивнула я на окна директора.

– А по виду и не скажешь, – согласился Рой.

Шторка задернулась, и чья-то фигура отошла от окна.

Дин дожидался на ступеньках и вскочил при нашем появлении.

– Зачем вас вызвали к директору? – нетерпеливо спросил он.

– Все дома. – Я толкнула его локтем под бок, чтобы не болтал при посторонних. На крыльце курили девчонки из моего класса, и можно было не сомневаться, что они передадут Ирме наш разговор слово в слово. Хотя скрыть, что приходила Ведьма, в любом случае не получится. – Мы ведь домой? – спросила я с надеждой.

– Я вас провожу, но не останусь. Хочу успеть в город до вечера, иначе мы весь сарай провоняем. Пошел бы раньше, но с работы сразу в школу сорвался, как узнал про Ведьму.

Рой поймал меня за руку, переплетя пальцы.

– Что ты?..

– Не хочу отпускать.

Он поднял наши сцепленные руки, улыбнувшись.

– Что там про Ведьму? – перебил наши нежности Дин, глядя на брата из-за моего плеча.

– Мэгги тебе все объяснит, – отмахнулся Рой, позволяя мне самой рассказать о сегодняшних неприятностях.

Эта встреча беспокоила до самого вечера. Не помогали ни домашние дела, ни уроки – ни на чем не получалось сосредоточиться, раз за разом я прокручивала в голове разговор с Ведьмой. Учебник истории я бездумно пролистала, а во время готовки глубоко порезала палец. Не болело, но крови натекло столько, что пришлось заклеивать пластырем.

– Как думаешь, Ведьма действительно тебя знает?

Дин сцапал сухарик и забрался на табуретку, согнав оттуда Арчи. Возмущенный кот зашипел и попробовал укусить захватчика, за что был безжалостно выгнан в коридор.

– Кажется, да, – уныло согласилась я.

И почему из всех жителей Абендона это была именно Ведьма?

– Надо было спросить твою фамилию, – с досадой вздохнул Дин. – Тогда можно было поискать настоящих родственников.

– А если они не хотят, чтобы я нашлась?

Ведьма была готова заплатить за меня Рою, и вряд ли за красивые глаза. Не знаю, кому я потребовалась, но меня вполне устраивала моя нынешняя жизнь. Да, проблемы были, но с ними я могла разобраться и без Ведьмы.

Поставив кастрюльку со вчерашним рыбным бульоном на плиту, я оторвала несколько перьев выращенного в горшке на подоконнике зеленого лука и выложила на стол подсоленные масляные сухарики.

– Надо что-то порезать, помыть, почистить? – догадавшись о том, что о Ведьме я разговаривать не желаю, перевел тему Дин.

– Не надо, – поспешно отказалась я. Нож рыбкой скользил по доске. – И впусти Арчи обратно. Я скоро оглохну от его ора.

Из-за закрытой двери раздавалось заунывное мяуканье.

– Никакого воспитательного эффекта.

Дин шикнул на котенка, прошмыгнувшего под стол, но ворчать перестал, как и настаивать на помощи. В прошлый раз все закончилось сгоревшей рыбой. В результате мы легли спать голодными с полной убежденностью готовку ему не доверять.

– Если хочешь помочь, напиши мне доклад по истории, – попросила я без стеснения: все равно ему нечем себя занять.

Листать учебники Дину не требовалось, спасибо Эрнесто. Из-за занудства альта, которому скучно, он знал весь материал.

– О, вам тоже задали? Я напишу два, без проблем.

Пока Дин методично записывал свои мысли, вслух рассуждая о причинах появления Прорывов, я разлила подогретый бульон по тарелкам и высыпала туда лук. Порцию Роя я тоже оставила.

– Поужинаем или сначала допишешь?

– Минутку, почти закончил.

Я уселась рядом с Дином, наблюдая, как он аккуратным почерком записывает доклад. Он написал полтора листа за двадцать минут, задумываясь лишь над построением предложений. Оставалось завистливо вздыхать: мне до таких высот не добраться.

– Вот и все. – Дин переложил тетрадь на подоконник и пододвинул к себе тарелку. – Приятного аппетита.

– И тебе.

Одно удовольствие было смотреть, как Дин уминает бульон! За день он проголодался: работал на стройке, а физический труд требовал много сил. В последнее время Глушь стали потихоньку восстанавливать, и мальчишек активно привлекали в помощь.

После мы занялись сеткой. Чинить ее – это неделя кропотливого труда: перебрать и вычистить кольца, заделать порванные места. Тут главное не расцарапать пальцы в кровь острой проволокой, выскальзывающей из рук. Дин сдался первым, он вымотался куда больше моего. Я, откровенно говоря, тоже клевала носом, а проснулась от звука льющейся воды – с работы вернулся Рой. Сетка лежала рядом, на столе. Видимо, Рой зашел на кухню, застал меня спящей, но будить не стал. И пледом укрыл, чтобы не замерзла.

Я засуетилась, подогревая ему поздний ужин. Привлеченный запахами, Рой зашел на кухню, обнял меня и устало уткнулся носом в макушку.

– Я дома. Ты как? Успокоилась?

– Привет, – улыбнулась я, обнимая его в ответ. От Роя пахло свежей мятой и дегтярным мылом. – Даже думать о Ведьме не хочу. Если заявится снова, ткну ей в нос твой документ об опекунстве, и пусть подавится. Лучше скажи, как сходил к ловцам?

– Отвратительно! – Он поднял руку, показывая тонкий браслет на запястье. Плотно пригнанный, цельный, просто так не снять. Раньше у него подобной безделушки не было. – Меня заклеймили.

– Ты о чем? – нахмурилась и отодвинулась я.

Рой воспользовался моментом, чтобы прикрыть дверь: не хотел будить недавно уснувшего брата. Прежде чем ответить, он налил себе холодный чай в старую, со сколом у ручки, чашку и уселся напротив меня.

– Завтра объявят по Глуши. Ловцы ввели новое правило. Теперь любой, у кого заключен контракт с духом, должен зарегистрироваться и носить опознавательный знак. – Рой раздраженно хмыкнул, указывая на браслет с отпечатанной на застежке девяткой. – За утаивание контракта – наказание, вплоть до тюремного заключения. Понятно дело, что, когда я притащился к ним с химерой, они сомневаться не стали. Записали условия моего контракта, защелкнули браслет и отправили восвояси. Я могу гордиться – попал в первую десятку счастливчиков.

Говорил Рой бодро, но раздраженно, периодически одергивая браслет. Я его понимала. Любая проверка на одержимость – штука неприятная, а тут буквально в душу залезли. Нечего сказать, хорошая у спецотдела тетрадочка с записями будет, где ловцы запишут слабости каждого. Так ведь и манипулировать людьми с легкостью можно – не дать, к примеру, выполнить условие контракта, и человек на что угодно пойдет, лишь бы не стать одержимым.

Пока я переваривала эту новость, мне в голову пришла еще одна неприятная мысль.

– Черт… Но таким образом они кучу людей лишат нормального общения. Большинство не треплется о контрактах, а тут как прокаженный с этим браслетом! Извини, ничего плохого не имела в виду…

Я прикрыла рот ладошкой, осознав, что сгоряча сболтнула лишнего.

– Да все верно ты сказала, – отмахнулся Рой, продолжая нервно теребить металлическую полоску. – Я сам так думаю, потому и злюсь. Теперь попробуй докажи, что твой контракт безобидный, а ты не полный псих, раз на него согласился. И на работу устроиться сложнее станет…

– Дин придет в бешенство.

Я вздрогнула, представив себе реакцию свободолюбивого Дина на обязательный браслет.

– С ним я разберусь. Процедуру пройти в любом случае придется. Мы слишком часто мелькали в поле зрения ловцов, чтобы нас не запомнили. Но, Мэгги, я понятия не имею, что делать с тобой.

Рой опустил голову на руки и тяжело вздохнул.

– Контракт они мне не привяжут, раз его нет.

– А ты уверена, что это хорошо?

Он посмотрел на меня с непривычной серьезностью, и я прикусила губу.

Не уверена я ни в чем. И Рой прекрасно это знает.

В первые месяцы после моего приезда в Глушь братья подозревали, что у меня заключен контракт, и ждали, когда же альт свяжется со мной ради платы. Ведь обычные люди призрачных тварей не замечают. Но прошел год, и ничего не изменилось. Я о заключении контракта не помнила, никакой альт со мной общаться тоже не спешил. Единственное разумное объяснение этому дал Эрнесто: он предположил, что я медиум, проводник между мирами. Одна беда, таких одаренных в спецотдел забирали без спросу. Не так-то просто найти человека, способного взаимодействовать с миром духов и при этом не зависеть от него.

Теория Эрнесто оставалась шаткой полгода, ведь быть медиумом – это почти что выиграть в лотерею тетушки Ло годовой запас мороженого. Но однажды мы столкнулись с одержимым и подтвердили ее: у меня получилось изгнать духа из мальчишки. Без подготовки, на чистом везении и импровизации. Эрнесто ликовал, а я испугалась и с тех пор скрывала свои способности. Однако, проверяя Грейсов, специальный отдел не мог обойти странные факты из моей короткой биографии. Несостыковки, подтасовки. И что-то подсказывало, от объяснений не отвертеться.

Ночь прошла беспокойно. Наверное, сказывалась встреча с Ведьмой, поэтому меня мучили кошмары – снова капсула и провода, и я металась по кровати, мешая спать братьям. Рой несколько раз вставал и укрывал меня, поднимая с пола сброшенное одеяло, а под утро и вовсе прилег рядом, наплевав на собственные принципы. В его объятиях я смогла хотя бы ненадолго уснуть.

Естественно, утром я была никакая. Меня чуть ли не силком вытолкали на улицу, чтобы мы не опоздали на работу. Кстати, новость об обязательных браслетах Дин воспринял на удивление спокойно. Оказывается, Эрнесто давно предполагал подобное, так что если Дин и расстроился, то виду не подал.

Сегодня нас распределили вместе на покраску подъезда в одном из домов: на бригаду трое мальчишек и девочка моих лет. В принципе работа несложная: красить стены и перила на лестнице бледно-зеленой краской. Жалко, что одежду, несмотря на выданные балахоны, загваздали.

После работы Дин собирался в школу, а я на подработку, присматривать за малышами. С миссис Флетчер я познакомилась в первый год жизни в Глуши и прониклась симпатией к ее семье. У нее было пятеро детей, в том числе приемные близнецы, оставшиеся от погибшего брата, но женщина не пала духом, а ее жизнерадостность заряжала других. Умеренная полнота была ей к лицу, к тому же миссис Флетчер любила принарядиться и вытащить мужа на романтическую прогулку, а с детьми в свободное время поиграть в догонялки. Казалось, в ней есть заводной моторчик, не дающий устать. Узнав, что я ищу подработку, она предложила нянчиться с малышами. Оставлять их без присмотра она боялась, но вовсе не из-за призраков, просто дети могли залезть куда не следует, или сунуть в рот какую-нибудь несъедобную гадость. Я присматривала за ними раз в неделю, давая женщине возможность отдохнуть, разгрести накопившиеся дела или сходить на свидание с мужем.

Заглянув после работы домой, я переоделась в чистое и побежала к миссис Флетчер. Опаздывала, а до ее дома – три квартала. Немалое расстояние, даже если сократить путь дворами и переулками.

Круто повернув, я не успела остановиться и с разбегу врезалась во вчерашнего капитана. Рассекла скулу до крови, оцарапавшись о металлический значок на его плече. Вот ведь! И мне же досталось – я отскочила от ловца под громкое проклятие. Кажется, я помешала какой-то проверке в ближайшем подъезде. Ну, успехов ему! Больше мешать не буду. Сбивчиво извинившись, я собралась бежать дальше, но капитан схватил за руку и дернул назад.

– Что ты тут делаешь? – голос прозвучал так же резко, как и вчера.

– Опаздываю на работу, – честно ответила я.

Сегодня с духами я связываться не планировала, поэтому подозрительное шипение из окон первого этажа проигнорировала. На щеке набухала капля крови, но, надеюсь, ее недостаточно, чтобы вызвать ко мне повышенный интерес.

– И где ты работаешь?

Хватка мужчины слегка ослабла.

– Тисовая улица, дом номер три. Присматриваю за детьми. Простите, пожалуйста, мне надо спешить.

Я дернула руку, и ловец меня отпустил.

– В Глуши опасно ходить одной, – напомнил он.

– Знаю, спасибо, – вежливо отозвалась я и, коротко кивнув, побежала дальше.

Не говорить же ему, что прекрасно вижу духов, а в пустые дома одна не захожу.

До дома миссис Флетчер я добралась впритык с назначенным временем. Нанимательница встретила меня во дворе, где сушила белье. Я ловко подхватила кончик готовой упасть простыни, и в четыре руки мы развесили оставшиеся скатерти и наволочки на растянутых между столбов веревках. Близнецы – Алан и Рика – играли тут же с пустой корзиной, а старшие, по словам миссис Флетчер, еще не вернулись с прогулки. Сунув мне в руки ключи от квартиры, хозяйка ушла к булочной. Насколько я помнила, на этой неделе у ее старшей дочки был день рождения, и имениннице готовили сладкий подарок.

Интересно, успеем ли мы накопить немного денег до дня рождения Дина, чтобы и ему устроить маленький праздник? Надо бы подсчитать наши доходы…

Подхватив трехлетнего Алана на руки и подозвав его сестренку, я направилась в дом.

С детьми мне возиться нравилось. Было что-то умилительное в их попытках казаться взрослыми и в их восхитительной жадности новых знаний.

Мы сидели кружком на полу на теплом расстеленном пледе. Малыши дремали, обняв больших сшитых медведей и привалившись к моему боку, а вернувшие с прогулки старшие дети слушали приключенческую историю о лихом пирате. Даже десятилетняя Изабелла пристроилась на краешке кресла, со спицами и мотком сиреневых ниток. Девочка была настоящей мастерицей, связанные ею шали шли на продажу и раскупались мгновенно. Я переживала, что такой талант может приглянуться Ведьме, но, к счастью, та пока не обращала на малышку внимания.

– Тогда капитан бесстрашно посмотрел на градоначальника и произнес, гордо подняв голову: «Больше жизни я люблю свободу и море. И поступаться совестью ради жалкого существования в тюрьме не намерен. Не бывать мне сухопутной крысой!» Развернулся и бросился в бушующие волны…

– И что было дальше? – схватил меня за рукав рыжеволосый Хельм, второй по старшинству из детей миссис Флетчер.

Поначалу мальчик меня сторонился, но после взятки сладкой малиной (всего полстакана, а какой результат!) мы нашли общий язык.

– Он погиб? – эхом уточнила Белла.

Я покачала головой. Терпеть не могла истории с плохим финалом. В Глуши и без того проблем хватало.

– Нет, капитан смог доплыть до острова. Помните, что в воде оказались бочки? Зацепившись за одну из них, он двигался к берегу, изредка отдыхая… Так что, читаем дальше?

– Да! – громко воскликнули дети, и я приложила палец к губам, чтобы они не разбудили близнецов.

Потихоньку рассказ подходил к концу. По ходу повествования малыши то дремали, привычно обнявшись, то, в особо напряженные моменты, открывали глаза и сжимали сцепленные руки. Задремавшая на моих коленях Рая, наоборот, проснулась и переползла к старшей сестре, больше наблюдая за ее работой, чем слушая историю.

От описания драматического финального сражения меня отвлек тихий скрип. Краем глаза я увидела, как приоткрылась входная дверь и миссис Флетчер проскользнула из коридора на кухню. В руках у нее был большой бумажный пакет из пекарни, и я уловила аромат свежего хлеба. Впрочем, возвращение миссис Флетчер заметила не только я.

– Мама пришла!

Близняшки разом проснулись и выскочили в коридор, пытаясь обогнать друг друга. Несмотря на крепкую дружбу, между ними всегда бытовало шутливое соперничество.

С кухни раздался добродушный смех миссис Флетчер, а вскоре появилась и она, ведя за собой малышей.

– Дети вели себя хорошо? – строго поинтересовалась женщина.

Но я знала, что за этим тоном скрываются любовь и беспокойство. Слишком опасно быть беспечным в Глуши.

– Они молодцы: с прогулки вернулись вовремя, все съели. Даже Рая не капризничала.

Я отодвинула книгу, аккуратно поднялась с колен и переложила спящую девочку в кроватку. Поправила одеяльце, стараясь не обращать внимания на разыгравшееся воображение – что-то во взгляде миссис Флетчер меня насторожило. Через мгновение я поняла что – в нем появилась опаска. С того момента, как женщина зашла в комнату, она ни на секунду не выпускала меня из виду.

– Может, Мэгги дочитает историю в следующий раз? Уже поздно, не будем ее задерживать, – ласково попросила детей миссис Флетчер, и те, недовольно ворча, согласились.

Моя тревога усилилась. Миссис Флетчер никогда не отпускала меня домой так рано, обычно я едва успевала справиться с работой до захода солнца. Странно.

Попрощавшись с детьми и пообещав зайти на следующей неделе, я забрала куртку и вышла вслед за миссис Флетчер на лестничную площадку.

– Твоя зарплата за сегодня. Спасибо за помощь. – Женщина протянула мне деньги и вместе с ней завернутый в бумагу теплый батон. Аромат от него шел одуряющий. Помолчав, миссис Флетчер добавила: – Больше не приходи.

– Почему?

– В городе ходят нехорошие слухи о Рое. Я не хочу, чтобы мои дети оказались связаны с духами. – Она смотрела в сторону.

– Так вы про контракт, – помрачнела я. Не ожидала, что новости распространятся столь быстро. Казалось бы, безделушка на руке, а сколько проблем. – Поверьте, Рой никому не причинит вреда. Вы же его с детства знаете.

– Мэгги, я видела одержимых, – миссис Флетчер покачала головой, упрямо поджав губы. – Человек теряет себя и не ведает, что творит. Мой брат, – на секунду прервалась она, но все-таки продолжила: – он был одержимым, и его убил вырвавшийся из-под контроля дух. Он пустил себе пулю в голову на моих глазах! Прости, но я не могу подвергать детей такой опасности.

– Я понимаю, – эти слова дались мне с трудом. Я отцепилась от перил, последний раз посмотрев на все так же старательно отводившую взгляд женщину. – Надеюсь, у вас все будет хорошо.

Как я спустилась по ступенькам, сама не заметила, а в себя пришла на улице, осознав, что бессмысленно смотрю на закрывшуюся дверь подъезда. Я провела с семьей Флетчеров год, сидела с их детьми, когда те болели, гуляла и играла с ними, учила старших чтению и письму. Они были мне по-настоящему дороги! И до чего обидно и несправедливо потерять все это в одночасье! От злости хотелось треснуть по стенке кулаком или по-глупому разреветься. Но я сдержалась и, развернувшись, направилась к дому.