Творчество и потенциал. Выпуск 3

Неожиданно для себя он с удовольствием занялся садоводством, наняв для этого специального человека, но принимая в этом самое непосредственное участие.

Однажды во время обсуждений достоинств одних сортов роз перед другими к нему подошла служанка. Это была молодая вдова с ребенком. Она просила увольнения. Он не спросил причин, но она, уверенная в необходимости объясниться с таким добрым хозяином, затараторила быстро, что никогда бы… но она выходит замуж, и человек такой хороший, и уж верно любит ее, раз решил усыновить ее ребенка: «O Dios mio, senor! O Dios mio!»

Боже мой! Почему ему только что пришло в голову, что и его ребенка кто-нибудь когда-нибудь может усыновить? Эта мысль не понравилась ему. Он распорядился дать служанке хорошее вознаграждение и положенные по случаю рекомендации. Но не понравившаяся ему мысль не оставляла его. Служанки уже не было в доме несколько дней, но навязчиво в разных углах дома и сада звучало ее последнее восклицание: «O Dios mio, senor! O Dios mio!»

Боже мой! Как просто! Какой-то мужчина усыновит его ребенка. Словно кто-то незримый поставил его перед выбором. Он медлил, но какие-то застарелые пласты пришли в движение в его душе. Что-то ощутимо болезненно сдвинулось в его сознании, и он решился: это его кровь, у ребенка есть отец, и этот отец – он, и никто другой! Его сын должен быть с ним.

Его вдруг охватила лихорадка.

Он снова видел цель. Его сын – знак возрождения.

Детали были еще не ясны, но главное: он знает, кому доверит священную идею.

Он вырастит из него настоящего рыцаря. Этот мальчик будет Ангелом мести. Тут же он вспомнил, что в бумагах на ребенка значилось имя Грасиан – это было его имя, чужое имя, под которым он вынужден был жить теперь. Его сын не будет носить это чужое имя. Отец даст ему имя Анхель! Его Анхель, его рыцарь, его Ангел мести!

Всю следующую неделю он провел в кабинете практически без сна. То и дело к нему приезжали люди. Все они получили срочные приказы, обязательные к исполнению. В те же немногие часы, когда усталость брала верх над его телом, он клал тяжелую голову на жесткий валик дивана в кабинете и, уже засыпая, бормотал: «Мой сын, Ангел мести!»

Он поручил это верным людям и, хотя методы разведки были ему известны хорошо, не колебался ни минуты, – цель должна быть достигнута любой ценой.

Результат не заставил себя ждать.

Из последнего доклада он узнал, что ребенка готовят к переезду и лишь некоторые вынужденные формальности задерживают наступление этого момента.

Вплотную, и с почти забытой энергией, он занялся делами Организации.

Мир менялся вокруг него, и ему неприятны были эти изменения. Прошлое отдалялось и становилось нереальным. Нужна была сила, чтобы вновь поднять флаг. Обретение сына вселило в него надежду на возрождение, но это расчет на будущее. Сейчас же необходимо было предпринять усилия по консолидации Организации.

Он должен быть не только хранителем идеи и главой центра Организации – он должен стать олицетворением веры в идею и могущества Организации. А он не готов к этому. Члены Организации оказались разбросаны по всему миру. Находились и такие, кто желал похоронить свое прошлое навсегда.

Организации нужно пополнение, свежее молодое пополнение.

Он регулярно получал доклады о последователях – молодых наци из разных стран. Их рвение представлялось ему пошлым. Их редкие выступления, более похожие на хулиганские выходки, легко подавлялись местными властями стран, где это происходило. Но не это его задевало так сильно. Они не арийцы, у них нет права быть последователями. Он понимал, что время диктует свои правила, но никак не мог это принять.

Всё, на что они способны, так это осквернить идею. Он не мог этого допустить. Надо сохранять достоинство. Конечно, он понимал, что его время уйдет вместе с ним и оно безжалостно отсчитывает годы, месяцы и дни. Но он не видел рядом с собой фигуры, достойной заменить его на посту до прихода нового вождя.

Еженедельные доклады приносили тревожные вести. Наконец появилась информация о том, что группа бывших офицеров ведет переговоры о его смещении с поста главы Организации. Он вынужден был дать согласие на проведение локальных карательных операций. Надо было уничтожить эту заразу, пока инфекция не распространилась: ряды партии требовали основательной чистки.

И всё-таки что-то главное никак не определялось.

Очередное собрание узкого круга верных соратников пришлось на памятный день – день рождения вождя. Он решил, что это подходящий момент объявить о принятом им накануне решении. Он встретится с одним из наиболее рекомендуемых ему молодых лидеров.

За убедительной речью, произнесенной с жаром и воодушевлением, он скрыл свое истинное мнение по этому поводу. Оно было однозначным: это наверняка холостой выстрел.

Встреча была подготовлена по всем правилам конспирации, и в означенный день водитель доставил его на причал, к яхте, где его уже ждал капитан и члены команды, готовые совершить небольшое путешествие с этим важным пассажиром. Весь план операции был ему известен. Понимая, что это займет немало времени, он поспешил укрыться в специально приготовленной для него кают-компании.

Примечания