Книги жанра классика ужасов и мистики
Красный человек живёт в каждом из нас, красный человек поджидает за дверью, прячется в подвале, смотрит в спину, следит и дышит. Рассказы сборника "Красный Человек" через швы тем срастаются в змею истории людей, узревших красный свет насилия, подчинённых им и навсегда покинувших ороговевшую шкуру сознания в поисках абсолютной истины. Брат с сестрой, собирая в лесу грибы, находят желеобразное чудо …
Простой поход по живописным тропам Южного Урала оборачивается встречей с неизведанным. Двое друзей оказываются втянутыми в жуткую историю, породившую легенду о Сумар Чук...
В Переулки страха приходят те, кто хочет пощекотать себе нервы, – любители острых ощущений и душераздирающего послевкусия. Те, кто хочет побывать по ту сторону мрака и раствориться в первобытном ужасе. Здесь оживают жуткие истории из самых глубин тьмы – и тебе никогда не понять, где граница вымышленного и настоящего. Как же иначе, если рассказчиками здесь выступают классики мировой литературы – Ар…
Офицер прибывает на остров, чтобы расследовать дело о таинственном исчезновении смотрителей маяка.
Цикл рассказов, объединённых темой спасения через сознательный выбор героями книги бремени греха, преступления, жертвы ради общего блага. Психопат меняет веру и начинает служить смертью, рьяно уничтожая всходы тьмы. Приехавший отдыхать на море мужчина оказывается втянут в нечто настолько жуткое и непонятное, творящееся в частной гостинице, что вскоре перестаёт отличать реальное от бредового. Амбиц…
Кваки родился! В сборник "Стальной Кваки" вошли несколько рассказов и три истории о бойце Егоре Клещёве, который вернулся к жизни после встречи с воплощённым в боль ужасом комнаты пыток и призраком надежды в белом халате, - истории о солдате, нашедшим себя в ярости, службе, борьбе. Его природу изменили методами экспериментальной медицины, а разум подчинили догматам тайного знания, но он не предал …
Дорогой друг, хочу тебе рассказать странную историю, являющуюся началом всех моих страданий, которые произошли со мной в реальной жизни. Прошу тебя только об одном, не откладывай эту рукопись в сторону, а потрать прямо сейчас немного своего драгоценного времени на прочтение до конца. Ты даже не представляешь, каким молчаливым свидетелем происходящих загадочных событий, описанных в ней, ты будешь! …
Насколько бывает ужасен и разрушителен гнев человека, который проглатывает обиду, как фруктовый йогурт на десерт? Насколько велико желание жить, когда шансы утекают как песок сквозь пальцы? Как понять маленькому человеку, что стоящий перед тобой любящий родитель может быть настоящим чудовищем? Эта история о молодом парне, аниматоре, который отправился на заказ, сулящий большой гонорар. Но дом, в к…
Рассказы сборника "Котик Бу-Бу" изрядно присолены едким порошком чёрного юмора, страшное переходит в смешное, смешное в гротескное, приобретающее иные, пугающие пропорции. В хоррор-историях, пропитанных мрачной поэзией горячего красного цвета, осталось место для полёта фантазии, для переосмысления происходящего сегодня в мире, для стороннего взгляда на отношения между людьми современной эры цифров…
Девочка на празднике ссорится с родителями, после просыпается в подвале школы. Там же ещё 5 детей. За попытки сбежать бабка и дед, которые их похитили, избивают детей .
Говард Филлипс Лавкрафт, не опубликовавший при жизни ни одной книги, стал маяком и ориентиром жанра литературы ужасов, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов. Влияние его признавали такие мастера, как Борхес, и такие кумиры миллионов, как Стивен Кинг, его рассказы неоднократно экранизировались, а само имя писателя стало нарицательным.
Говард Филлипс Лавкрафт, не опубликовавший при жизни ни одной книги, стал маяком и ориентиром жанра литературы ужасов, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов. Влияние его признавали такие мастера, как Борхес, и такие кумиры миллионов, как Стивен Кинг, его рассказы неоднократно экранизировались, а само имя писателя стало нарицательным.
Говард Филлипс Лавкрафт, не опубликовавший при жизни ни одной книги, сделался маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов, да и само его имя стало нарицательным. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека – на далекой периферии вселенской схемы вещей, а си…
Говард Филлипс Лавкрафт, не опубликовавший при жизни ни одной книги, сделался маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов, да и само его имя стало нарицательным. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека – на далекой периферии вселенской схемы вещей, а си…
Говард Филлипс Лавкрафт, не опубликовавший при жизни ни одной книги, стал маяком и ориентиром жанра литературы ужасов, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов. Влияние его признавали такие мастера, как Борхес, и такие кумиры миллионов, как Стивен Кинг, его рассказы неоднократно экранизировались, а само имя писателя стало нарицательным.