Отряд бодро шагал по равнине, крепость давно скрылась из виду. Погода, как и всегда, радовала – небо синее, солнце яркое, а воздух еще не растерял утренней свежести.
Что примечательно: за все время нашего нахождения в новом мире так здесь ни разу не шел дождь. Изредка на небе появлялись облачка, легкие и прозрачные, но этим дело и заканчивалось. Такое природное явление очень удивляло наших умников и печалило тех, кто занимался сельским хозяйством. Они предрекали большие неприятности в том случае, если подобная погода является здесь нормой, совершенно не желая принимать во внимание тот факт, что реальность, где мы очутились, не совсем настоящая.
– Ветер есть? Есть! – экспрессивно отгибал пальцы итальянец-виноградарь в одной беседе со мной. – Солнце жарит, как сборщик налогов! Вода? Ее много, но она далеко, а поливочных систем у нас нет! Такими темпами скоро солнце высушит траву, а ветер выдует землю! Finita!
Как по мне, наш эмоциональный друг немного сгустил краски, но Проф, почесав затылок, сказал мне чуть позже:
– Меня пугает не столько то, что дождя нет, как то, что может случиться, если он начнется. А если здесь погода сезонная? Как в джунглях? Сначала солнце, потом дождь или, что того хуже, снег, да еще и на пару-тройку месяцев? Представь себе: снег, который безостановочно валит пару месяцев. Это же ужас! Как ты помнишь, Сват, тут все смешалось, и погода этому миру могла достаться, например, от постапокалиптической реальности, с определенными нюансами, само собой. Как вариант, без ядерной зимы и радиоактивных осадков, но зато перевернутая шиворот-навыворот.
Не знаю, прав Проф или нет, но мы уже почти месяц тут живем, а дождя ни разу не видели. Впрочем, в прежнем мире такое летом тоже случалось. Я помню один год, когда осадков не было с июля по ноябрь. Вообще никаких. А потом, в ноябре, как влупил снег и шел три дня подряд, засыпав пол-России и пол-Европы, причем даже в тех странах, где до этого он являлся экзотикой. Правда, нашу покойную Землю так колбасило, что подобное не слишком кого-то удивило.
– Суслик. – Милена ткнула пальцем в представителя местной фауны, который застыл столбиком шагах в десяти от нас, забавно шевеля усами и сверкая черными пуговками глаз. – Какой смешной!
– Жирненький балпак, – причмокнул Джебе, один из «волчат».
Он был уроженцем казахских степей и, надо полагать, знал в сусликах толк.
– А что? – засмеялась Фира. – Хорошее может выйти блюдо – суслик, запеченный столбиком!
– И фаршированный зерном, – немедленно уточнил Одессит. – Так сытнее будет.
Джебе задумчиво смотрел на грызуна и похлопывал себя по бедрам, в его взгляде явно читалась мысль о том, что суслик – это еда.
– Не надо, – возмутилась Милена, которая явно предугадывала последующие действия «волчонка». – Не трожь его!
Наша магесса-модельер была все так же мягкосердечна к созданиям живой природы. Но при этом людей, судя по всему, она частью природы больше не считала, и виной тому был все тот же вооруженный конфликт.
Уже на следующий день после столкновения с рейдерами она изъявила желание максимально усилиться как маг и окончательно добила меня требованием в случае военных действий или чего-то такого непременно включать ее состав боевых групп.
Я тогда мысленно стер со лба трудовой пот. На самом деле я очень переживал за то, что все три обладательницы магических талантов как-то не слишком стремились их развивать. Это было обидно, это были незадействованные ресурсы. И если юная француженка как боевой маг была не слишком полезна, то Милена очень бы нам пригодилась. Да и пригодится еще, я в этом уверен.
– Оставь ты его, пусть живет. – Одессит показал на Милену, которая, нахмурив брови, грозно смотрела на Джебе. – Что с него приварка? Я тебя умоляю. Дойдем до леса – зайца добудем или кого посерьезней.
Да, в лесу и в степи появилась живность. Все происходило так, как когда-то предвещали два наших умника. Сначала в реке заплескалась рыба, потом в воздухе начали жужжать насекомые и порхать птицы, причем сначала всякая мелочь, вроде малиновок и скворцов, а после и серьезные представители пернатых. Я видел сокола и аиста, Настя же говорила, что заприметила даже орла.
За птицами пожаловали и животные, причем по тому же принципу. Сначала мы увидели грызунов, и самый первый их представитель, попискивая, сразу же направился на кухню, видимо, движимый вечным инстинктом. Он плюнул на то, что на дворе был день и кухня у нас расположена под открытым небом. И даже на то, что там сроду не найти ни круп, ни сыра.
Я в жизни бы не подумал, что Генриетта умеет так кричать. Это был даже не крик, это был рев парохода в тумане, это был трубный зов, который мог бы сбить с панталыка слоновье стадо, заставив его заподозрить, что вожака вызывает на бой более молодой и сильный соперник. Нашу фрау главного повара испугала мышь. И не просто испугала – хвостатая гостья загнала ее на лавку.
Хотя, ради правды, мышь была знатная. Серая, здоровая. И наглая, как танк!
Впрочем, радоваться ей долго не пришлось. Нет, тогда она убежала, надо полагать, думая, что она теперь здесь царь и бог. Как бы не так!
Эволюция погнала животный мир на этой планете таким галопом, что мы только диву давались. Путь от крупного до великого, от мыши до медведя был пройден дней за десять или около того. Медведя, правда, мы не видели, но Аллочка, у которой в заднице было шило, что постоянно гнало ее куда-то подальше от замка, утверждала, будто слышала его рев.
В один из таких дней, когда Аллочка гуляла за крепостными стенами, у нас и появилось мышиное горе. Впрочем, горе явно не только мышиное, поскольку если раньше я грызуна считал наглым, то я ошибался. Куда ему было до Бандолеро[3 - Бандолеро – мексиканские контрабандисты и разбойники. Люди отважные, но совершенно не законопослушные.], сокращенно Банди.
Этого камышового кота в крепость приперла все та же Аллочка, которая с женщинами наведывалась в лес у Дальнего мыса, она же и придумала имя, которое шло безобразнику до невозможности. Она утверждала, что это не чистокровный камышовый кот, что он метис, но, глядя на желтоглазую усатую и мелкоуголовную рожу Бандолеро, становилось ясно – нет в нем домашней крови. И он точно гуляет сам по себе.
Но, как ни странно, он никому лицо не расцарапал, в первую же ночь передушил кучу мышей, надо думать, чтобы доказать свою полезность, поскольку жрать он их не стал, а выложил рядком неподалеку от кухни. В конце концов он покинул Аллочку, предпочтя ей в качестве хозяйки Генриетту. С того момента только она могла его гладить и только ее он хоть как-то слушал.
Я врать не буду – стороной его обходил. У него же под шерстью не мышцы – стальные канаты. А когти какие… Да и не люблю я кошек и котов. И никогда не любил.
Апофеозом же прогресса животного мира у нас пока считался лось. Ох и здоровая была зверюга! С чего он вылез из леса – неизвестно, по идее, его голоса наших женщин должны были спугнуть, а не приманить. Но он вылез. Себе на беду, поскольку Перстень, один из «волчат», поджарый парень родом из Прибалтики, не оправдал распространенного в народе мнения о некоторой заторможенности уроженцев тех мест и всадил в него очередь из автомата.
Нести эту зверюгу в лагерь было нелегко, но каким же этот лось оказался вкусным!
И что примечательно – все звери были аналогами земных. За все это время мы не увидели ни одного мутанта. Да что мутанта – даже просто неведомых зверушек не встречали.
А ведь они есть. Даже если забыть про ту нечисть болотную, то можно просто открыть Свод и почитать о том, какая фауна, кроме привычных нам видов, тут обитает. Синебрюх усатый, шишкунчик ильюшестый, сумчатник. Ну и памятный мне шушпанчик из рецепта. Если они в Своде есть, то и в мире быть должны. Вопрос только: где они ошиваются? Нам пока все это звериное изобилие не встречалось. Может, и к лучшему. Я, конечно, не знаю, насколько опасен шишкунчик ильюшестый, хотя мне почему-то кажется, что существо это на редкость пакостное и зловредное. Да и от синебрюха усатого я бы точно ничего хорошего не ждал.
Правда, наша профессура была склонна считать, что те ходячие пеньки на болоте тоже были частью фауны, но я в этом не был уверен. Не тянули они на животных, никак не тянули. Впрочем, со временем мы их проведаем и тогда точно выясним, кто они на самом деле. Индикатор проверки прост по своей сути. Если тело исчезает, значит, не животный мир.
Но в целом появление животных обрадовало нас до невозможности. С ними жить веселее. И сытнее. Мясо – это мясо, это тебе не сушеная рыба, тут стратегические запасы можно начинать заготавливать. Собственно, мы уже начали.
– Вон в той рощице есть родник, – оторвал меня от воспоминаний звонкий голос Милены. – Насть, помнишь это место?
– Мы тут Профа подобрали, – отозвалась Настя, улыбнувшись.
Да, это была та самая рощица, где мы в свое время устраивали привал, когда шли из леса к предполагаемой реке. Вроде как вчера было. Хотя что такое в масштабах Вселенной месяц? Миг. А ведь сколько всего произошло за это время.
– Привал полчаса, – скомандовал Наемник и по привычке поднес руку к уху – искал микрофон, чтобы сообщить об этом группе наблюдения.
Привычки вообще пока еще нас не покинули. Я, например, просыпаясь, всякий раз хочу стукнуть по кнопке будильника, Настя, когда над чем-то думает, инстинктивно ищет наладонник, шаря рукой у пояса, а одна женщина, которую совершенно не мучают головные боли, потому что их тут нет, периодически трет виски и жалуется на мигрень. Рефлексы.
– Вот черт. – Наемник, обернувшись, глянул на меня. – Не продумал я этот момент.
– Нормально, – успокоил его я. – Мы только нарабатываем опыт. Я бы тоже только-только об этом сообразил. Да оно так и есть на самом деле. Ничего, пошли кого-нибудь за ними. И охрану выстави, от греха.
Не скажу, чтобы я очень боялся нападения. Точнее, я все время был настороже, видимо, со временем это должно было стать моим привычным состоянием, но здесь и сейчас… Степь – она ровная как стол, видно далеко. И потом, без лишней скромности, мы достаточно крупный отряд, вооруженный если не до зубов, то очень неплохо по меркам этого мира. Не думаю, что вот так, без подготовки, кто-то на нас рискнет навалиться. Но бдительность терять нельзя.
Поисковики в разное время засекли несколько групп, которые они идентифицировали как «потенциально опасные». Разведчики сразу понимали, что это не кучка растерявшихся и неприкаянных людей, которые ищут еду и пристанище, а именно организованные группы, идущие куда-то с конкретными целями. Из снаряжения у них было преимущественно дреколье, то есть то, что можно найти в свободном доступе. Но не у всех. Один из наших поисковых отрядов, охотясь на Окуня, видел людей, вооруженных и огнестрелом, причем группа была немаленькой, человек в десять, и стволов у них было немало. Наши видели их издалека, опознать стволы было проблематично, а приказа «схватить и отобрать» не поступало. Напротив, был прямой запрет на огневой контакт, ну, при условии, что перестрелка не будет носить защитный, оборонительный характер. Вооруженные люди какое-то время шли вдоль кромки леса, а после углубились в чащу.
После того как я это услышал, сразу же отдал распоряжение еще больше усилить группы сопровождения людей, которые ходят в лес у Дальнего утеса. На всякий случай, от греха подальше. Был еще соблазн встать «на след» той группы и их всех перебить, стволы – это стволы, но потом я передумал. И времени прошло немало, поди их догони, да и народ еще у меня не настолько натаскан на подобное. И технически, и морально. Вот обучим как следует, выбьем ненужные принципы и либеральные земные замашки до конца, и тогда…
А в рощице ничего не изменилось. Деревья шуршат листвой, негромко что-то лепечет родник и все так же приятно-прохладно в теньке.
– Не спать! – зычно гаркнул Наемник. – Полчаса – и идем дальше. Наша цель – до темноты добраться до леса.
– Дойдем, – заверил я его. – Как раз к темноте и дойдем.
Как мне помнилось, мы тогда, вчетвером, еще с покойным (для нас) Трифоном, покинули лес сильно за полдень и дошлепали до этой рощицы часа за полтора до заката. Стало быть, и в обратную сторону идти столько же. А то и быстрее.
Заночуем еще все вместе, ну а после все будет просто. «Волчата» обшарят лес в радиусе пары-тройки километров, чтобы убедиться, что там нет никого, кто может повредить нашим изыскателям, после отряд разделится. Мы пойдем своей дорогой. Ну а те, кому предстоит исследовать бункер, останутся еще на день-два, в зависимости от результатов.
К этой вылазке готовились давно. Не все, конечно, а отдельные граждане нашего поселения. И как же некоторые из них сквернословили, когда узнали, что никуда не идут. Некоторые – это Рэнди и Проф.
Я все понимал. Именно они носились с этой идеей больше других, именно они планировали поход и именно им я запретил в него отправляться. Слишком много рисков. Слишком далеко. И еще – они слишком нужны семье, слишком много для нее значат. Я бы и Голда не брал, но его фиг остановишь.
