– Доброе утро, мсье! – сказал он по-французски и слегка поклонился. – Чем я вам могу помочь?
– Я хотел посмотреть костюмы, чтобы выбрать что-нибудь подходящее для меня. – На своём безукоризненном французском языке объяснил Головинский.
– Разрешите представиться Анри Лусто – хозяин этого магазина, – почти торжественно произнёс мужчина и внимательно осмотрел гостя своим хитрыми бегающими глазами.
– Головинский! – Владимир протянул хозяину магазина руку.
– Ах вы – русский! – удивился Анри, – а я был уверен. что разговариваю с одним из моих соотечественников.
– Да, я – русский! – подтвердил Владимир, – только вчера прибыл в Буэнос-Айрес из Лондона.
– Неужели? – искренне изумился Лусто, – и вы мсье Го-го-
– Головинский. – Подсказал Владимир.
– Прошу прощения! Мсье Головинский, у вас найдётся несколько минут, чтобы поговорить со мной? – вежливо поинтересовался Анри.
– Да, конечно! – сказал Владимир.
– Тогда я вас приглашаю в мой кабинет! – Лусто показал на дверь. – Педро, закажи нам кофе и пирожных! Да пусть принесут побыстрее! – приказал Анри юноше.
Кабинет хозяина магазина был обставлен дорогой мебелью из красного дерева. Повсюду лежали и висели рисунки, фотокарточки мужской одежды.
– Прошу вас, мсье Головинский, присаживайтесь! – Анри указал на кресло. – Скажите вы были в Париже?
– Да, конечно. Но давно ещё до войны. – Ответил Владимир.
– Ах Париж, Париж! Какой город! Самый красивый на свете! Самый уютный на свете! – закрыв глаза и, покачивая головой, мечтательно произнёс Лусто.
– Прошу прощения, мсье Анри, но мне кажется, что и Буэнос – Айрес тоже красивый город.
– Что вы сказали, мсье Головинский? Буэнос-Айрес – красивый город? – презрительно скривил свои тонкие губы хозяин магазина. – Где вы, мсье Головинский видели город? Это же хаотичное скопление каких-то несуразных строений! Жалкие копии домов Парижа и Лондона. И где? Только в центре города! А вы бывали на его окраинах?
– Ещё нет. – Признался Владимир.
– И не вздумайте! Вас там запросто могут ограбить и даже убить! – закатив к верху свои хитрые глаза, театрально воскликнул Лусто.
– Хорошо! Спасибо, мсье Анри, я обязательно учту ваши советы! – вежливо согласился Головинский. – Но музеи и картинные галереи здесь есть? Мне рассказывали что…
– Какие музеи? Какие картинные галереи? – почти крича, перебил Владимира хозяин магазина. – Поверьте мне, мсье Головинский, здесь нет ни одного достойного музея! Более того, в Буэнос-Айресе вы не найдёте ни одного выставочного зала, не говоря уже о картинной галереи. Это же столица креолов! А у них есть деньги, но отсутствует самая элементарная культура.
– Мне рассказывали, что местный Театр Колон самый большой и известный во всём Новом Свете. – Удалось, наконец, вставить фразу Головинскому.
– Да, это так! – почему-то с огорчением вздохнул Лусто и тут же, захлёбываясь словами, выпалил:
– А вы знаете, мсье Головинский с какой целью он был построен? Не знаете! А я вам скажу правду. Театр Колон был построен для того, чтобы местные невежественные богатеи имели возможность демонстрировать друг другу свои наряды и украшения! Появляться два раза в одном и том же платье и тех же бриллиантах является самым большим позором для женщины столичного высшего света. Вы, мсье Головинский, думаете, что в Театр Колон ходят слушать оперу? Нет, нет и ещё раз нет! Туда ходят, чтобы похвастаться своим богатством!
А как ведут там себя эти латифундисты? Это же позор! Я, лично, присутствовал, когда пел ваш великий Шаляпин. От силы его голоса эти неграмотные и бескультурные богачи сошли с ума. Мужчины швыряли на сцену свои толстые бумажники, а их расфуфыренные жёны – драгоценности, которые срывали с себя.
Страстный и гневный монолог хозяина магазина прервал стук в дверь.
– Да! – недовольно закричал Анри.
В кабинет вошёл официант из соседнего ресторана с подносом в руках. Он выставил на стол две чашечки кофе, вазочки с печеньем и пирожными и удалился.
– Угощайтесь, мсье Головинский! – предложил Лусто.
– Спасибо! – поблагодарил Владимир и спросил:
– А местное метро? Я слышал отзывы о том, что оно является самым современным в мире.
– Метро! – раздражённо воскликнул Анри, – это же точная копия лондонской подземки. Ведь его строили англичане. Они всё, до последнего винтика, до самой последней гайки привезли из Британии. А почему? А потому, что креолы не имеют и не хотят иметь своей промышленности. Всё здесь привозное, скопированное и жутко безвкусное. Да ещё, когда будете ехать в местной подземке, то обратите внимание на цвет стен станций. Они все различны! Почему так? Знаете? Нет! А я вам объясню! В этой стране около 70 процентов населения – неграмотные. Они не умеют читать! И поэтому никогда не говорят «мне надо, например, доехать до станции Перу. Нет, креол скажет «я еду до коричневой станции». Или, покупая билет до станции Акойте, креол говорит «мне до синей». Я вам, мсье Головинский говорю истинную правду. Вы сами, совсем скоро, в этом убедитесь!
Кофе уже остыл. Владимир выпил его одним глотком и продолжил слушать жалобы хозяина магазина.
– Вы не представляете, как я страдаю в этой стране! Уже целых шесть лет! – Анри в отчаянии схватился за голову.
– Мсье Лусто, а почему вы так мучаетесь? Возвращайтесь на родину! Во Францию! Париж – это же самый красивый город в мире, – невинным тоном посоветовал Владимир.
– А что же я там буду делать? Кто во Франции за такие деньги у меня будет покупать мужскую одежду? Да ещё и сейчас, после такой войны! У французов нет денег. К сожалению. Все деньги сейчас сосредоточены в руках безграмотных аргентинских латифундистов. – Анри посмотрел на Владимира, как на полного идиота.
Потом Головинский посмотрел пиджаки, которые предлагал ему сам хозяин магазина.
– Вот это чисто белый! Он мне понравился. – Сказал Владимир, указывая на летний лёгкий пиджак.
– Отличный выбор! Отличный выбор! – зачастил Лусто, – у вас, мсье Головинский, отличный великолепный вкус. Но для этого пиджака необходимы брюки. Этой весной – чёрные! Это невероятна гармония! Вы представляете: ослепительно белый пиджак и абсолютно чёрные брюки!
– Хорошо! Давайте и брюки. Чёрные. Да, ещё и рубашку и галстук! – согласился Владимир.
– Прекрасно! Замечательно! – Анри сам носился по магазину, снимая с полок рубашки и вытаскивая кипы галстуков из коробок.
Головинскому пришлось взять такси, чтобы отвезти в гостиницу все покупки.
После этого он решил пообедать. «Ни у кого не буду спрашивать, где находится хороший ресторан. Я должен выбрать его сам!»
Головинский, опираясь на трость, медленно шагал по улице Сан Мартин. Было жарко. «Как всё таки здесь хорошо после слякоти и холодной сырости Лондона, – он посмотрел на синее небо, – такое же было в Екатеринодаре, когда я вышел из госпиталя».
Вдруг Владимир увидел высокое дерево с толстым стволом и большими листьями, которые почему-то были похожи на восковые. Но цветы белые и просто огромные сразили его. Он остановился и долго любовался ими. «Магнолия!» – догадался Головинский.
А чуть дальше, по улице Сан Мартин, находилось длинное двухэтажное здание покрашенное в красно-лиловый цвет, который «резал» взгляд. «Оригинально… – сокрушённо вздохнул Владимир, – а что же это такое? Какой-то постоялый двор наверху, а внизу – ресторан «Посада де 1820». Живописный конечно… Ну что? Попробую креольскую кухню?»
Худой официант подбежал к Гловинскому сразу же как тот только сел за свободный столик в глубине зала, по размеру похожего на конюшню.
– Я говорю по- французски или по- английски. – Сразу же предупредил Владимир официанта.
Тот на мгновенье запнулся, а затем медленно, стараясь произносить слова правильно, сказал на понятном французском языке:» Здравствуйте, мсье! Я рад буду предложить вам меню и карту вин. Если у вас возникнут вопросы, я вам сразу объясню».
Официант облегчённо вздохнул. Очевидно, что для него это было стало подвигом – произнести всё это на французском языке.
