История безумия
Льюис был на пределе – он не мог вынести такого изнеженного человека! Он нервно положил ручку на стол, и, разозлившись, стал тереть пальцами переносицу. Ему нужно было отдохнуть от Генри, и Чарли понял его:
– Пойди, посмотри что там, – сказал он.
Льюис подскочил со стула и вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью. Что происходило дальше было непонятно. Какие-то гулкие стуки, грохот. Истеричный смех Льюиса. Снова грохот. И наступила тишина. Мертвая тишина.
Глаза у Генри беспокойно бегали из стороны в сторону.
– Что теперь? – прошептал он.
Дверь тихонько отворилась. Показался Льюис. Его костюм пропитывался темно-красной густой жидкостью, по носу стекали алые капли. Что бы там не случилось, Льюис был облит несколькими литрами крови, и, по-видимому, этот факт заставлял его чувствовать себя особо радостно. Он бодро, как после небольшой зарядки, обошел стол и сел на свободное кресло рядом с Чарли.
Генри снова почувствовал себя нехорошо.
– Прошу меня простить за недолгую отлучку, – сказал Льюис, светясь от радости.
– Итак, – заговорил Чарли, – в принципе, мы собрали все недостающие сведения. Нас не столько интересовали ваши ответы, сколько физиологическая реакция. Компьютер проанализировал вас. Сейчас мы можем с уверенностью сказать, что вы подходите, но, разумеется, мы держим слово. Мы поймем, если вы откажетесь от нашего предложения.
Следом за поясом, стальные браслеты на руках Генри расстегнулись и спрятались в невидимых щелях.
– Время ответить на главный вопрос: вы бы хотели здесь работать?
Льюис встал со стула и взял документы руками, омытыми кровью. С ними он неспешно подошел к Генри, приговаривая:
– Подумайте, как следует.
Окровавленный психопат встал перед ним, не давая возможности подняться.
Но что касается самого Генри, едва не терявшего сознание? Вполне возможно, что такого стресса как сегодня он никогда не испытывал. Значит, это и есть те самые сумасшедшие нагрузки, о которых говорили Льюис и Чарли, или это еще цветочки, по сравнению с тем, что его ожидает? В любом случае, Генри не собирался здесь задерживаться, он хотел свалить отсюда, что было не так-то просто – Льюис, словно гора, преградил ему путь к выходу.
– Я д-должен сказать, – заикался Генри, – это очень интересное место. Оно отлично п-подходит для личностного роста и т-тренировки волевых качеств. Опыт, который я сегодня испытал… бесценен.
Генри подбирал слова осторожно и двусмысленно, чтобы не вызвать подозрений, но кого он надеялся обмануть, если его мозг был подключен к машине нейровизуализации? Его активные размышления при формулировке ответа не могли не напрячь Чарли:
– Генри, судя по всему, вы стараетесь тщательно продумывать ответы. Интересно… Неужели вы боитесь, что мы не примем вас? Вот что значит паранойя.
– Давайте так, – начал Льюис, – на самом деле я все понимаю, вы устали. Первый день в корпорации, и все такое… Мы не будем вас больше мучить. Вы просто распишитесь, и можете быть свободны.
Льюис предложил ему ручку и бумажки. Ручка, которую он держал, осталась чистой, а документы покрылись красными отпечатками пальцев. Генри не имел желания притрагиваться к этим листкам, равно как и злить психопатов, и выбирая из двух зол меньшее, ему пришлось взять злосчастные бумаги.
– Вы так дрожите от нетерпения! – восхитился Льюис. – Похвально. Очень похвально! Распишитесь здесь и здесь. Этим вы подтверждаете свое согласие на работу в корпорации.
Рука у Генри одернулась. Как он может быть согласен? Он совсем не согласен, нет такого слова, которое обозначало бы насколько он не согласен здесь работать. Но если он не распишется, то Льюис снова рассвирепеет и на этот раз точно убьет его. Впрочем, что ему мешает расписаться, тихо уйти отсюда, а потом доложить обо всем в полицию?
Генри расписался и вернул бумаги.
– Т-теперь можно идти?
– Можно.
Льюис забрал документы, и Генри отлепил присоски от головы. Подняв над собой шлем, он встал и с трясущейся рукой подобрал портфель.
– Генри, – остановил его Льюис, оторвавшись от бумаг. – Было бы неправильно вас отпускать, не повторив вам основные пункты соглашения, под которыми вы подписались.
– Д-да, конечно, – Генри старался унять дрожь в голосе, – я вас слушаю.
– Все, что происходит с вами внутри организации – это корпоративная тайна. Вы обязываетесь не выдавать наших секретов, в том числе особенностей работы с сотрудниками. – Льюис посмотрел на него лукавыми глазами. – Мы ведь боимся конкурентов. Никто не должен знать, например, каким образом мы тестируем специалистов вроде вас.
Генри медленно менялся в лице.
– В случае неповиновения, отдел устранения последствий явится к вам с разъяснительной беседой. А также вам придется заплатить штраф, который оплачивается человеко-часами: пять лет обязательных работ в корпорации.
На лице Генри изобразилась гримаса ужаса. Он хотел возразить и открыл рот, но Льюис продолжал, четко выговаривая каждое слово:
– Кроме того, в случае вашей смерти мы кремируем тело. Вы ведь прочли это, перед тем как расписаться?
Льюис подошел к нему вплотную. Его грудная клетка на вдохе грозно раздувалась, и Генри почудилось, что перед ним стоит не человек, а демон из Преисподней.
– Меня… все устраивает.
Льюис выдохнул гневный воздух и отошел от него. Генри кинулся прочь: он ухватился за дверной замок забившейся в треморе рукой, открыл дверь и выскочил в основное помещение.
– И еще кое-что, – сказал Льюис ему вслед, – В нашей корпорации строго запрещается убивать людей.
Дыхание у Генри перекрыло. Это еще что значит?
– В случае, если специальным отделом внутренних расследований будет обнаружено, что вы кого-то убили, вас изолируют. И что будет с вами дальше – известно только нашему директору.
– Нельзя убивать?! А кровь? – повернулся к нему ошарашенный Генри. – Ваша кровь откуда?!
– Это? – Льюис осмотрел себя. – Один наш сотрудник вышел из себя и… убил другого сотрудника. Да, он нарушил правила. И его увели. Теперь он ждет наказания.
Льюис указал на свежие следы крови, рядом с которыми стоял Генри. Очевидно, тело успели убрать.
– А вы… вы никого не убили?
– Нет, что вы. Я не убийца. Я всего лишь стоял в стороне и разминал кости. Правда, сам момент убийства меня жутко развеселил, и я не смог сдержать смех.
– И меня бы вы не убили?!
– Конечно, нет. Это запрещено законом.
– И я мог не подписывать документы?!
– Разумеется. Выбор оставался за вами
– Не может быть… Он схватился за голову. – Не может быть!..
Остальные сотрудники отдела с интересом поглядывали на корчащегося Генри Джонсона.
– Отдыхайте, Генри. Корпорация будет ждать вас вместе с контрольной группой новеньких. Вас отведут на место работы.
Это был приговор. Генри уже не мог сделать шаг назад. Теперь, если он совершит что-либо, нарушающее соглашение, его или оштрафуют на пять лет работы в корпорации, или изолируют, чтобы он остался здесь наверняка. Поверженный, он опустил голову.
– Ну что вы так! Не расстраивайтесь. Поверьте, вам у нас понравится. Мы заботимся о сотрудниках!
Каждый день с сумасшедшими? Нет уж. Генри оставалось только бежать, бежать так далеко, как только можно. Но куда? Корпорация следила за ним еще до того, как он ступил за порог этих стен. И будет следить после этого. Кто знает насколько она могущественна?
4
Не останавливаемый ни сотрудниками отдела кадров, которые улыбались ему на прощание, ни охраной в вестибюле, игравшей в карты на посту, Генри выбежал на улицу и вдохнул свежий воздух, надеясь почувствовать хоть намек на расслабление. Но легче ему так и не стало.
Позади Генри остались сверкающие здания. Устремляясь к бездонной синеве, дома нависали над Генри, нависали над улицей и наивными прохожими. Самое главное строение имело от силы восемь этажей, но Генри показалось, что оно было бесконечно высоким, и что куда бы Генри не спрятался – стеклянная крепость корпорации будет видна ото всюду. Единственный вариант, чтобы от нее скрыться – уехать в другой город, но в другом городе тоже были филиалы корпорации…
Корпорация везде. Корпорация повсюду. Она будет преследовать любого, кто соприкоснулся с ее тайнами. Над главным входом висела надпись:
«CORE RESEARCH CORPORATION»
Она казалась зловещей. И хотя Генри не желал с этой корпорацией иметь ничего общего, его рука сама потянулась к шее, чтобы поправить воротник.
ГЛАВА III
ОСМОТР
1
Сквозь панорамное окно, напротив которого сидел Алоис, открывался чудесный вид на западную часть города. Местные кирпичные дома были построены в пятидесятых, выглядели ухоженно, а на тротуарах между ними росли цветастые клумбы. Ближе к корпорации город обрывался широкой дорогой с повисшими над ней с обеих сторон огромными фонарями, и к одному из них, находившемся на стороне корпорации, мчался некий мужчина.
Пиджак у него развевался на ветру словно плащ супермена, рука, держащая портфель, под тяжестью груза ушла назад. Мужчина бежал к подземному переходу рядом с фонарем.
Алоис и сидящие рядом с ним в течение недолгого времени наблюдали за бегуном. Когда тот скрылся в переходе, сосед Алоиса заговорил:
– Должно быть, новенький.
– Не похоже, что он горит желанием возвращаться, – ответил Алоис.
– Ничего страшного.
– Да. Ничего страшного.
Разговаривающие сидели на синем диване, на котором умещалось три человека и еще оставалось небольшое пространство между ними. Диванов было много, все они располагались вдоль коридора напротив окон, и все они были заняты. Сотрудники, находясь в большой очереди, терпеливо ожидали приема у психиатра.
2
– Как ваше здоровье? – спрашивали Алоиса на приеме.
– Вполне удовлетворительно, – отвечал он в своей невозмутимой манере.
– Может быть, вас что-то начинает беспокоить?
– Лишь изменившееся меню в столовой.
Психиатр незамедлительно поставил черточку у себя в бумажках.
– Что, это повод для беспокойства? – невозмутимость Алоиса быстро пропала.
– Нет, продолжайте.
Алоис откинулся на спинку.
– Они поменяли соус к пасте. И кажется, заменили спагетти на спагеттини, и я пока еще не знаю как к этому относиться. Послевкусие стало другим. Аромат… нет, знаете, чувство насыщенности за одну порцию не появляется.
– И вы берете вторую?
– Нет. Зачем? Раз остается место для еды, я трачу его на десерт.
– Стало быть, раньше вы десерт не ели?
– Ограничивался чаем.
– На ваш взгляд вы стали есть больше или меньше?
– Пожалуй, немного больше. Но изменений в весе не наблюдаю.
– Что ж, вы знаете, это может свидетельствовать об обсессивно-компульсивном расстройстве.
– То, что я не поправляюсь?
– То, что вы придаете слишком большое значение мелочам. Вы часто волнуетесь?
– Волнуюсь? Нет, мне не о чем волноваться.
– Неужели руководитель отдела экспериментальных технологий ни о чем не волнуется?
– На мою должность тревожных людей не ставят.
– Но в вашем отделе психика у сотрудников, как правило, расшатывается быстрее, чем в других.
– Не считая отдела колл-центра.
– Вы правы. Но сейчас мы говорим о вас и вашем отделе. Вас ничто не травмировало за последнее время?
Алоис поразмыслил, и в его голове всплыло одно воспоминание.
3
Алоис Колленберг не любил жестокость, насилие и все остальное, связанное с психопатами – чего так много было в организации CRC. И некоторые его будни начинались довольно неприятным для него образом.
Однажды Алоис пришел на работу и увидел там нечто ужасное. Когда распахнулась защищенная дверь, он увидел разбросанные части тела, всюду растекалась кровь, на аппаратуре висела одинокая нога.
Алоис не знал, что здесь произошло, но он знал, что на работу отдела это никак не повлияло. Сотрудники усердно занимались научными исследованиями, слышался шелест перелистываемых бумажек. И Алоис стоял с каменным лицом.
Сохраняя невозмутимость, он поправил костюм и ушел домой.
4
– Нет, вы знаете, ничего такого.
– Даже массовое убийство?
– Я в тот день приболел и вернулся домой.
Мужчина снова поставил отметку.
– Что ж, приступа истерии у вас явно не случилось. С другой стороны, инцидент произошел рано утром, и вы не видели самого процесса… А неожиданные, пугающие вещи с вами происходили?
Алоис поднял взгляд, погружаясь в дальнейшие воспоминания.
5
Приняв к сведению обстоятельства предыдущего инцидента, Алоис стал заходить в лабораторию более осторожно. Дверь открылась, но его не было видно. Затем ненадолго выглянула макушка его светлых волос. Алоис высунулся и краем глаза посмотрел на сотрудников. Все были целы.
Он расслабился и зашел внутрь. Большая проблема парила за стеклянной стеной, из нее проступали знакомые энергетические всполохи. Ядро геомагнитной аномалии вело себя как миниатюрная звезда, выплескивая пламя протуберанцев.
– Все живы? – по привычке спрашивал Алоис.
Но программист, который должен был ему ответить, сидел не двигаясь. Он просто смотрел на Алоиса, пока его тело не рухнуло на стол.
Он был мертв.
– Эмили!! – завизжал Алоис и убежал к секретарю.
6
– Нет, – он поджал губы, – ничего неожиданного не было.
Психиатр положил ручку и некоторое время молча смотрел на Алоиса. Он разглядывал его обувь – та блестела, осматривал брюки и пиджак, видел, что все пуговицы на жилете были застегнуты, а рубашка выглажена. Цепочка часов сияла.
– Как вы оцениваете свое состояние?
– По шкале от одного до десяти?
– Нет, достаточно в соответствии с классификацией.
– Если посмотреть на жизненный цикл сотрудника, то я уже давно не новичок, который шарахается от малейшего вида крови, но и до безумца мне далеко.
– Значит, вы – опытный сотрудник?
– Да. Я на второй стадии.
– И чужие смерти не выводят вас из себя?
7
В следующий раз Алоис зашел в лабораторию и увидел, как один из сотрудников тащил мертвое тело ему навстречу. Он делал это в крайней степени увлеченно: пыхтел, как только можно, и с озверевшими глазами пытался уволочь забитую им тушу. Вспотевший, с испариной на лбу и влажными пятнами под мышками он держал тело за руки и тянул на себя. Его мокрые от волнения пальцы то и дело соскальзывали с запястий убитого. В итоге психопату пришлось обходить труп и брать его за ноги.
Алоис прошел мимо. Он встал рядом с Эмили, и вместе они продолжили наблюдать за происходящим.
– Как думаешь, – шепотом спросил Алоис, – стоит вызвать охрану?
Эмили отвечала обычным голосом:
– Можешь не шептать. Он слишком обезумел и не слышит нас.
– Да? – Алоис прокашлялся и заговорил как обычно. – Хорошо. Стоит вызвать охрану?
Психопат встрепенулся. Свихнувшийся сотрудник завертелся по сторонам, как и подобает зверю, учуявшему опасность. Он бросил тело и кинулся к двери. Вынув из кармана удостоверение, он сдавил его вспотевшими руками, но карточка выпала. Психопат нервно подобрал ее, а она как мыло снова выскользнула. Тогда он накрепко уцепился в нее и провел по замку. С воплями он убежал из лаборатории.
– Видимо, он был недостаточно безумным, – подумала Эмили.
– Это ведь тот самый, что бил головой монитор?
– Кто именно: убийца или жертва?
Алоис был уверен в ответе, но все равно наклонился, чтобы опознать труп.
– Убийца.
– Да, это он. Хотя жертва тоже была из новеньких.
– Новеньким в последнее время не везет.
Голова трупа завалилась на бок.
– Совсем не везет, – согласилась Эмили. – Поэтому нам снова нужны новые сотрудники.
– Чтобы с ними случилось то же самое?
– Чтобы прервать череду невезения.
– Лучше взять перерыв.
– И опоздать с проектом?
– Да, ты права, с проектом лучше не опаздывать.
– Тогда нам нужны новые сотрудники.
– И новые безумцы…
8
– Несчастья не выводят нисколько.
– Вижу, вы говорите правду. В некоторых случаях. Но и этого достаточно.
– Значит, я могу идти?
– И еще один вопрос. Чья-то смерть может не только пугать, но и вызывать удовольствие. Этого вы за собой не замечали?
– К счастью, нет.
– К счастью?
Глаза Алоиса забегали по сторонам.
– Я должен был сказать «к сожалению»?
– Нет, но вы впервые сделали такой серьезный акцент на этом.
– Видите ли, я не понимаю людей, получающих удовольствие от убийства. И мне очень не хотелось бы в один прекрасный день понять их.
– Все ясно, мистер Колленберг. Ну что ж. На этом сеанс можно считать законченным.
– Теперь…
– Теперь да, можете идти. До встречи через месяцо.
ГЛАВА IV
ПОБЕГ
1
По крайней мере, Генри нашел дубликат ключей. Да, это немного его радовало – больше не придется просить соседку присмотреть за его квартирой – но что такое найденные ключи в сравнении с подписанным смертным приговором?
Он заперся на все замки, благо теперь было чем запирать, он задвинул дверь на щеколду и побежал по комнатам закрывать жалюзи и опускать занавески. Он вытащил аккумулятор из мобильника, а домашний телефон выдернул из сети – как и телевизор с его спутниковым вещанием, и роутер, и компьютер.
Генри закрылся от мира, порабощенного корпорацией. Он преградил путь к слежке за его личной жизнью, если, конечно, от его жизни еще оставалось что-то личное. И теперь Генри полез под кровать, доставая спрятанную обувную коробку, наполненную бумажками.
Он высыпал их на паркет, устроив небольшой дождь из листков разных типографских оттенков и размеров – от развернутого А4 до оторванного номера телефона с уличного объявления. На полу разбросались фотографии с места катастроф, повсюду валялись вырезки из газет с кричащими заголовками
«СЕНСАЦИЯ»
«СКАНДАЛ»
И абсурдными пояснениями
«РЕПТИЛОИДЫ ПРАВЯТ МИРОМ»
«МАСОНСКИЙ ТЕРРОР»
«НИБИРУ АТАКУЕТ»
Неужели все это правда?!
Может быть, и не рептилоиды правят миром, и вовсе не масоны, и даже не пришельцы с планеты Нибиру, но одно Генри знал точно – им известно где его найти, и в этой квартире ему оставаться небезопасно. Да и любой заурядный человек на его месте, загнанный в угол всевидящим оком на долларе, постарался бы скрыться от злобных организаций как можно дальше.
Однако загвоздка в том, что психология заурядного человека типична и предсказуема. Люди, попадавшие в безвыходную ситуацию подобно той, в которой оказался Генри Джонсон, делали множество опрометчивых поступков. Например, отваживались и писали в Интернете о фантастических кошмарах, которые с ними происходили в организации CRC, или, еще хуже, звонили журналистам с той же самой историей, звонили в полицию, обзванивали родственников всех подряд до белой горячки, после чего с ними и обращались, как с людьми, страдающими белой горячкой. Их могли забрать полечиться (а что еще делать с диагнозом «вялотекущая шизофрения»? ), их могли, конечно, и выслушать, и опубликовать историю в какой-нибудь газетенке, но на этом дело и останавливалось.
Ну кто поверит в кровавые басни о том, что на свете существует трансконтинентальная организация, насчитывающая штаб сотрудников более ста тысяч человек, пустившая корни во все страны и культуры земного шара, имеющая сделки как с демократическими, так и авторитарными режимами, в которой работают сплошь чокнутые люди со всевозможными видами психопатий? Дураков нет. А если они и находились, то… дураков все равно уже нет.
Вот и Генри, закидывая вещи в чемодан, подумал о том, что ему следовало бы вставить аккумулятор обратно в телефон и позвонить в полицию. Но поверили бы ему? А если бы он позвонил в газетное издательство – там поверили бы? Генри часто видел из своего окна, как на противоположной стороне улицы стоит бездомный с листом картона в руках. На листе маркером и несколько раз обведенными буквами была написана известная цитата. Генри даже сейчас, подойдя к окну и раздвинув занавески, увидел эту надпись:
«БОЛЬШОЙ БРАТ СЛЕДИТ ЗА ТОБОЙ»
И кто-нибудь придавал значение этим словам? Нет. Конечно, нет.
На долю секунды бородатый мужчина, держащий картонку, встретился с ним взглядом. Генри вытер пот со лба и скрылся из виду, вернувшись к сбору вещей – не хватало еще сходить с ума от того, что за ним могли следить с улицы прямо сейчас.
Но куда он поедет? Задавшись этим вопросом, Генри встал посреди комнаты, удерживая в руках мыльные принадлежности. В этом городе, холодном для провинциалов мегаполисе, его никто не ждет, он так и не смог ни с кем сдружиться после переезда из глубинки. Мог ли он спастись, вернувшись в родные края? Во всяком случае, Генри решил действовать именно так.
2
С чемоданом, полным небрежно закинутых вещей, он добрался до вокзала. Он спешно добежал до очереди в кассу, и остановившись рядом с ней, суетливо завертелся по сторонам.
Окружающих мистер Джонсон заметно смущал.
В той спешке, с которой он собирал предметы первой необходимости, Генри не уделил внимания внешнему виду – он все еще был в костюме, в котором ходил на собеседование. От костюма несло потом, галстук утонул в пиджаке. Все это, вместе с бледным напуганным лицом Генри, создавало впечатление, что он или скрывался от полиции, или кому-то серьезно задолжал, а в его чемодане было полно денег. Но даже несмотря на эти ошибочные предположения к Генри никто не подошел и никуда его не увел.
Скоро подошла его очередь:
– Ближайший билет до Райфтауэра, пожалуйста
– Райфтауэр, на три часа дня. Вас устраивает?
– Да, отлично. Подходит.
– Будете платить наличными или картой?
В прошлый раз Генри выглядел так испуганно, когда перед ним стоял Льюис с окровавленным лицом. На этот раз агентов корпорации рядом не было, но ее дыхание чувствовалось повсюду. Генри пошарил в карманах, молясь о том, чтобы он ошибся, но нет – налички с ним не было. Он должен был расплатиться картой. А параноик вроде Генри прекрасно знал о том, что денежные карты – одно из средств наблюдения.
Билет нужно было купить в кратчайшие сроки. Генри не мог медлить. Но и так сильно рисковать он тоже не мог. Ведь следом он осознал, что даже если бы у него была наличность, он все равно должен был предъявить паспорт. Паспорт, который выдаст его! Покидать город на поезде либо на междугородном автобусе было нельзя.
Он отошел от кассы, не отводя глаз с кассирши, развернулся и побежал с вокзала. Первая мысль, которая его посетила на выходе – снять деньги с банкомата. Но разве в этом случае не произойдет того же самого? Разве в этом случае корпорация не определит, где он находится? С другой стороны, в снятии денег ничего подозрительного нет, в отличие от оплаты билета карточкой. Абсолютно ничего подозрительного. Поэтому Генри с тяжелым чемоданом побрел по кварталам в поисках банкомата.
Найдя его на пересечении узкой улицы и того самого шоссе, которое вело в сторону CRC, Генри приступил к снятию средств, но снова задумался – сейчас корпорация определит его местоположение. И если он хочет уехать из города, скажем, на такси, он должен запутать след, взять такси в другом месте. И еще он ни в коем случае не должен звонить для заказа такси, а выбрать первое подвернувшееся на улице. Значит, надо было пройти еще пару кварталов и уже там искать машину.
Что Генри и сделал – он отдалился от шоссе, стал бродить по бульварам, и неожиданно для себя увидел, как на дороге справа от него проехал фургон с эмблемой CRC. Время в этот момент остановилось. Сердце, наверно, тоже. Белый фургон медленно проехал мимо Генри, и тому пришлось опереться на ближайшее дерево, чтобы не упасть в обморок.
Корпорация везде.
Но надо держать себя в руках. Фургон уехал, значит, они преследовали не его. Генри продолжил путь и на следующем повороте увидел припаркованное такси. Водителя внутри не было. И как Генри не мельтешил вокруг машины, того не появлялось.
Генри пошел дальше.
Он поймал такси через дорогу и первым делом спросил у водителя, не подумав, довезут ли его до Райфтауэра.
Водитель косо посмотрел на него.
– Конечно, можно было бы попробовать, но вы представьте, сколько это будет стоить.
– Да, знаю, простите. А до ближайшего пригорода?
– Это можно.
Водитель высунулся из окна и посмотрел на багаж.
– Что, кому-то задолжали?
– Если бы задолжал! Неважно… Отвезите поскорее.
3
В отделе мониторинга работали сотрудники, следившие за многими процессами, происходившими в городе – они знали, что простые граждане ищут в сети Интернет, о чем разговаривают по телефону, какие телевизионные передачи смотрят и как относятся к корпорации. Разумеется, отдел даже из двухсот с лишним человек не мог уследить за таким объемом данных самостоятельно. Поэтому значительную часть информации обрабатывали автоматизированные системы слежения.