Впрочем, художникам легче. Сейчас я пишу детектив. Знакомый редактор в небольшом издательстве дает мне заказы. Повести, рассказы для сборника. Хорошие отзывы критиков, скромный, но стабильный доход. Есть лишь маленькая проблема. Люди. Мне ничего не стоит сотворить на бумаге красивый пейзаж, перенести улицы любого города. Я с наслаждением описываю дома, комнаты. Но они стоят пустые. Потускневший лак на мебели, продавленные подушки диванов, пустая чашка из-под кофе. Как кукольные домики без кукол. Необитаемые и одинокие. Сюжет, отличный сюжет – есть. Есть бумажное пространство, мечтающее о звуках голосов. История, которой не достает деталей. Но нужны герои. К сожалению, я совершенно не умею их выдумывать. Моя записная книжка в телефоне переполнена подслушанными разговорами, но нужны люди, которые будут произносить монологи и вступать в диалоги, ругать друг друга на чем свет стоит и клясться в любви. Жаль, я не умею изображать персонажей с помощью слов. Хорошо, что я нашел другой способ перенести их на страницы. По-моему, получилось неплохо. По крайней мере, мои кукольные домики уже не пустуют.
Есть, разумеется, некоторые ограничения. Например, все еще необходим личный контакт. Раньше, в доцифровую эпоху, приходилось бродить с фотоаппаратом по улицам и паркам, в поисках подходящих типажей, проявлять в темной комнате их изображения. Теперь все гораздо легче. Цифровая камера на телефоне. Еще немного усилий, и я пойму, как пользоваться фотографиями из соцсетей. Вот где раздолье! Люди не боятся выкладывать свои самые яркие образы, постоянно делятся своими изображениями, ни минуты не задумываясь, что есть такие, как я. Что могут быть последствия. И «отпечатки», которые они оставляют, визуальные частички их душ, могут быть украдены и использованы.
***
Звонил редактор.
– Слушай, да у тебя талант! Отличный текст, мне кажется, и продаваться будет хорошо. Искренне, душевно, а как страшно, я прям переживал за героев. Эти твои девушки-подружки просто как живые!
– Да, – ответил я. – А еще они прекрасно вписались в интерьер.
Манечка
Манечка с мамой живут в квартире номер 2, а дядя Саша – напротив, в квартире номер 3. Дядя Саша немного странный, Манечка слышала, как мама говорила кому-то по телефону: «Очень подозрительный тип. Ходит в пальто на голое тело! Это зимой-то. И в черных очках. И парфюм у него какой-то… не знаю, как описать. Резкий. Нет, ни разу не симпатичный. Нет, ты не понимаешь, я за Манечку волнуюсь».
«А чего за меня волноваться», – думает Манечка.
– Не волнуйся, мамочка, – говорит Манечка.
– Не мычи, – отвечает мама.
Однажды мама зашла с сумками в квартиру и не закрыла дверь. А Манечка увидела на лестничной площадке около соседней квартиры котика. Серого, с белым кончиком на конце хвоста. Кот поцарапался в дверь с золотой цифрой «3», и дверь открылась. Манечка заметила темный коридор с блестящим полом. На полу тоже были золотые циферки. Кот зашел в комнату, а из комнаты вышел дядя Саша. «Здравствуй, Манечка, – сказал он. – Хочешь в гости зайти?» Манечка не любит ходить в гости. Каждый раз, когда мама говорит, что они пойдут в гости, они идут в какое-то неприятное место. Там много людей в белой одежде. Там нужно ждать. Потом люди задают Манечке вопросы, а она на них отвечает. Но, может быть, неправильно, потому что люди хмурятся и что-то говорят маме. Наверное, неприятное, потому что мама потом всегда плачет. Зачем тогда в гости ходить, если тебя там обижают?
Нет, в гости Манечка не хотела. «Киса», – сказала она. Дядя Саша ушел в комнату. Из комнаты вышел серый котик и пошел к Манечке. Она его гладила, а котик мурчал и терся о Манечкину коленку. Но тут мама закричала из квартиры, где Манечка, и ей пришлось вернуться домой. А котик ушел в свою квартиру.
Манечка играет в море. Она сидит на пляже и смотрит на море. Мама сидит рядом с песочницей на скамеечке и листает журнал. «Мамочка, море!» – говорит Манечка и показывает пальцем. «Господи, ну что за люди, какую-то пленку бросили прямо рядом с песочницей, ну что за страна такая», – причитает мама. Манечка смотрит на море, она видела море по телевизору. Но в жизни оно гораздо красивее.
Манечка стоит и ждет маму на лестничной клетке. Дядя Саша поднимается по лестнице и с кем-то говорит по мобильному телефону. Это такая штучка, ее прикладывают к уху. Дядя Саша говорит: «Нет, я только одно могу. Работа такая. Про три – это сказки. Ты представь, каждому по три, это ж когда я управлюсь? Да, здесь последнее осталось. Потом в отпуск поеду».
– Здравствуй, Манечка, – говорит дядя Саша. – Ты чего-нибудь хочешь?
Манечка думает.
– Кису, – говорит она. Мама выходит из квартиры.
– Что? – спрашивает она резко.
– Манечка говорит, что хочет кошку, – говорит дядя Саша.
– Какую кошку, о чем вы? – возмущается мама. – Нормальной она хочет быть, как все, в детский сад нормальный ходить, говорить, чтобы все понимали, а не мычать…
– Мамочка, – говорит Манечка.
– Не мычи, – говорит мама.
– Она пока всего лишь кокон, – говорит дядя Саша. – А потом бабочка вылупится.
– Какая бабочка, какой кокон, вы что, пили, Александр? Пошли, Манечка. – И мама начинает спускаться по лестнице вниз. Дядя Саша подмигивает Манечке и достает из кармана черного пальто конфетку. Манечка быстро запихивает ее в рот и ковыляет вниз по лестнице за мамой.
Вечером мама включает телевизор, а Манечка бродит по комнате. Она подходит к двери шкафа и начинает водить пальцами по стеклу. За дверью шкафа книжка. Манечка видит корешок с крупными буквами. «СКА-ЗКИ», – читает Манечка. Мама оборачивается к ней. «Мамочка, почему ты плачешь?» – спрашивает Манечка.
Дядю Сашу она больше не видит, и котика тоже. Но мама теперь приходит из гостей веселая. Она обещает Манечке, что они поедут осенью на море, а котенка она подарит ей на день рождения.
Последние приготовления
Лето – прекрасное время для ограблений. Москва на несколько месяцев сбивает свой бешеный темп, люди разъезжаются по дачам, едут за границу. Их квартиры стоят пустые или ремонтируются, самое время там пошарить и вынести что-нибудь ценное. У моей знакомой одновременно ограбили сразу две квартиры, пока она с семьей отдыхала на Валдае. Но я не боюсь, что в нашу квартиру кто-нибудь влезет, пока Сережа будет в командировке. Скорее наоборот, будет забавно.
Я лежу на нашей огромной кровати, жмурясь от солнечного света.
«Закрой шторы», – кричу мужу. Он собирается в командировку на три недели, куда-то в «усть-хрень-каменогорск». Ехать не хочет. Волнуется, что я не справлюсь одна «в моем положении». Я хмыкаю. «Ну не шипи на меня, солнышко». «Хорошо, мой сладкий».
Сережа, мой заботливый муж, гремит ключами в коридоре. Внезапно он что-то вспоминает и возвращается.
– Представляешь, Ленка звонила, Валера уже два дня дома не появляется.
– Да вернется он. Небось у какой-нибудь подруги.
– Если он вдруг тебе позвонит…
– Конечно, конечно. Хорошо. Опоздаешь на самолет.
Не хочется говорить так про лучшего друга мужа, но он та еще собака страшная. Волочится за всеми подряд, даже ко мне пару раз приезжал, когда Сережи дома не было. Неужели думал, что я променяю такого прекрасного мужчину, как мой, на какого-то жалкого человечишку?
– Ты не будешь скучать?
– Не волнуйся. У меня же полно работы. Несколько статей, консультация по Скайпу.
– Почувствуешь себя плохо, сразу звони. И не ходи одна гулять в лес, это опасно. Я буду волноваться.
Ну конечно, пока не пришло время, я буду ходить в Битцевский лесопарк. Я и квартиру покупала с таким расчетом, что буду прогуливаться там. Просто Сереже не обязательно знать об этом. Там есть прекрасные, абсолютно дикие места, стоит немного сойти с проторенных тропинок. Очень тихо, мало людей. Мне нравится.
Муж целует меня на прощание, в щеку, в шею. Он будет по мне скучать. Будет звонить несколько раз в день, спрашивать: «Может быть, мама моя приедет к тебе?» Брр!
Когда за ним закрывается дверь, я переворачиваюсь на бок, так чтобы живот лег поудобнее, и те, кто в нем. Думаю, что все произойдет, пока Сережа в отъезде. Кожа безумно чешется, нужно пойти принять ванну, потом – оливковое или кунжутное масло. И буду я вся такая скользкая и гладкая.
После ванны я встану, выпью кофе, поем мяса. Проверю электронную почту. Там должна прийти моя правка для каталога. Я еще успеваю написать несколько статей и обзоров в разные журналы. Люблю свою работу, мне не надоедает писать про украшения, огранку, виды драгоценных камней, золото, золото, золото. Благороднейший из металлов. Я раньше даже проводила экспертизу. У меня уникальная способность: могу сходу определить пробу, содержание примесей в металле. Но приходилось куда-то ездить, тратить время в жутких московских пробках, общаться с людьми. Лучше я дома посижу. Сереже нравится, что я такая уютная и немного нелюдимая, подруги только в социальных сетях, никаких тусовок. Мы общаемся с его друзьями, ему хватает, мне и подавно. Мне нравится моя квартира, тишина, комфорт. Немного пыльно, но это ничего.
Лето – прекрасное время для родов. У меня есть врач, который не то чтобы в курсе, но я так много ему плачу, что он напишет любые справки, достанет нужные снимки. Когда все начнется, я свернусь клубком на полу в гостиной, на пушистом ковре. Можно включить обогреватель. Не забыть чуть сдвинуть диван, чтобы места было больше. Забавно, конечно. Можно было бы обойтись и без Сережи. Но тогда точно родятся одни мальчики. А род через них не передается, к сожалению. Плюс драконы-самцы, как и любые мужские особи, как правило, глуповаты и агрессивны. Мы более… гибкие. Можно изменить форму, но сохранить суть. Легче всего было обмануть рыцарей, разумеется. Вот, например, как обычно все случалось. Рыцарь отправлялся в дремучий лес, чтобы отыскать чудовище и сразиться с ним. Он находил пещеру и – о чудо! —видел там прекрасную обнаженную девушку. Рядом – живописно разбросанные кости животных и людей, вперемежку с золотыми монетами, украшениями, кубками. Обычно человечишки забывали, что ехали с кем-то там биться-сражаться. Мало кто мог устоять перед обещанием любви и богатства. Разве что Святой Георгий, но на то он и святой. Так мы стали скрещиваться с людьми. Мы – продолжаем род. Хочешь выжить, нужно уметь приспосабливаться. В конце концов, можно есть и говядину, хотя Москва настолько шумный, людный и равнодушный город, что можно и людей. Пропажу некоторых из них не замечают годами, не замечают никогда. Битцевский парк, например, прекрасное место для охоты.
Очень надеюсь, что Сережа, когда все начнется, еще будет в командировке. Мне не хотелось бы думать о том, что он может стать настоящим «кормильцем» своим детям. Надо проверить морозилку. Она спрятана на балконе за деревянной панелью. Сережа о ней не знает. Хотя устающий на работе мужчина, который приходит домой только спать, а выходные проводит у телевизора, вообще мало что замечает вокруг себя. Содержимого морозилки мне должно хватить для того, чтобы вообще никуда не выходить эти три недели – пельмени, антрекоты, просто куски мяса. Валера был мужиком худосочным, поэтому его оставлю на сладкое. Жене его я, можно сказать, сделала подарок. Нужно еще достать с антресолей гири. Они золотые, покрашенные черной краской. Но золото есть золото. Я положу их для комфорта рядом с с-собой, когда вс-се начнетс-ся. С-судя по тому, что я мыссссленно начинаю удваивать с-соглас-сные, это произойдет довольно с-скоро…
Яна Полей
Чудовищный ребенок
Ритка ребенка хотела так, как другие хотят выйти замуж, как беременные хотят пива, как мужики с работы рвутся на футбол, как малыши рвут родительские кошельки, чтобы им купили заветную игрушку. Я не хотела. Никогда не хотела. Мне нравилось детей рисовать. Мне нравилось с детьми разговаривать, но когда представляла себе жизнь с ребенком целый день, то приходила в ужас: вещи перемещаются и пропадают неизвестно куда, деньги тают в мокрых памперсах мгновенно. Капризы, вопли, сопли. Нет-нет! У моей соседки – ребенок. Я измучилась, пока он рос до пяти лет. И сейчас продолжаю мучиться. Сначала он орал двадцать пять часов в сутки. Затем научился стоять и швырять вещи из своего манежика. Он швырял их целыми днями с безумным грохотом. Бам-с – полетела пирамидка прямо по моим нервам. Бам-с – на них же повисли звонкие удары мячиков или еще какой-нибудь игральной дребедени. А мне так нужна тишина. Я не могу работать иначе.
Недавно встретила его бабушку. Она с гордостью сказала, что у внучка явно удивительные музыкальные способности (это я сдуру сказала ей, что мои работы будут участвовать в весенней выставке в ЦДХ). Мало того, что их крикливое, шумливое чудовище не давало мне покоя пять лет жизни, так ему еще собираются купить скрипку или пианино… Есть риск сойти с ума.
