Из декабря в июнь
Вчера убрали декорации.
Вынесли таблички – «город», «дворец», «лес».
За ширмой свалена вся наша цивилизация,
ни Москвы, ни Токио, ничего… а вот и Нью-Йорк исчез.
Пропали целые страны, храмы, дороги, мосты.
Надо ж… у всех были какие-то планы,
а теперь стоим посредь чистого поля, разинув рты.
Башни Кремля чуть продержались,
но вот и они стартовали – каждая оказалась космическим кораблём.
Видимо, пора идти на поиск каких-то скрижалей,
Но в толпе ворчат: Погодите, сперва нальём.
Как это – нечего?!
Вот же! Вот – забродивший мёд…
Что ж… Кто хоть раз доезжал до конечной —
Тот поймёт.
Прекрасная моя, не грусти. Унывать – оно как-то зря.
Давай-ка, смастерю тебе икебану
из перьев Сирин и Гамаюн.
А потом будем смотреть, как пеликаны
летят из декабря
в июнь.
И никакой нитки нет
Сенсей кукольных дел
Провожает зрителей, берёт в руки мел
– Чертит план на завтрашнюю игру.
Потом улыбается: Друзья, вы сыграли выше всяких похвал!
Зал…
Ну, вы видели сами – буквально рыдал.
– Гуру, —
Здесь говорит Коломбина, —
Вы знаете: я могу заткнуть в репертуаре любую дыру,
Хоть что угодно сумею —
И Саломею, И Галатею,
А хоть, будь я проклята, короля Лира,
Словом, любую затею.
Но отчего все должны думать, что я из глины?
И что нас дергают за какие-то нитки или шарниры?
Мы же всё сами, а вы только наш режиссер? —
Не знаю, – разводит руками сенсей, – так повелось с каких-то допотопных пор.
Но… может, и у людей есть нитки? И даже и у богов? —
Ого! —
Улыбается Арлекин, – Это вы, шеф, загнули!
Это только самоубийца, стоящий на стуле —
Марионетка нечистого. —
А парашютисты? —
Вставляет Пьеро, что-то прихлебывая из фляжки, —
Те тоже, бывает, летят, а потом – бац! – и зацепились вверх тормашками!
Все смеются, ещё о чем-то болтают, а затем сенсей уходит на свою половину.
Бродит по комнате, ощупывает спину,
