– Время на исходе! – Мелюзина пришпоривала коня, вырываясь далеко вперёд. – Полнолуние уже близко!
– А не лучше ли устроить прогулку завтра, при свете дня!? Мы заблудимся!
– Нет! Не отставай!
Всадники подскакали к озеру, где свела их судьба.
– Привяжи коней, – посоветовала она. – А то испугаются, и возвращаться придётся пешком.
– Чего испугаются? – не понял герцог, привязывая коней к дереву.
– Меня, – ответила она, идя к воде.
– Тебя? – изумился и чуть растерялся герцог.
Мелюзина глянула на полную луну, которая отражалась в воде озера. Она чувствовала, что пик полнолуния уже скоро.
Не совсем понимая, что они тут делают посреди ночи и без охраны, Леннард недовольно посмотрел на девушку, с которой он завтра свяжет свою жизнь.
– Как ты нашла путь к озеру? – не понимал он. – Ты была здесь всего раз.
– Молчи и слушай, – гордо выговорила она. – У меня несколько минут, чтобы рассказать, а потом ты увидишь всё сам. Я происхожу из древнего рода. Мои предки ведут своё начало от божественных Ши[22 - Ши или мир Сид (ирл. S?dhe, гэльск. S?th) – потусторонний мир в ирландской и шотландской мифологии, населённый туатами (волшебными существами).], которым подвластны все тайны мира. Они могут обретать нереальный для человеческого глаза облик. Но с этим ничего не поделаешь – это дар, передаваемый особым людям. Когда в семье рождался такой ребёнок, он становился почитаемым как Ши, так как с необычной внешностью получал дар предвидения. Но это было раньше, а сейчас таких людей страшатся, а родители стараются спрятать ребёнка, как можно дальше от посторонних глаз. Я тоже такая, но я не хочу прятаться. Видения привели меня сюда. К тебе.
Мелюзина взглянула на луну, она крепко обняла Леннарда и поцеловала в губы. Он ничего не мог понять. Он много о таком слышал и читал, но никогда не воспринимал всерьёз, считая лишь сказками.
Девушка отстранилась от жениха, неспешно отходя к воде.
– Ты волен возненавидеть меня и прогнать, – печально проговорила она. – Но это моя суть, я такой родилась. Чтобы ты не увидел, знай – я люблю тебя.
Мелюзина скинула с себя плащ, развязала пояс лёгкого платья, и оно тут же соскользнуло, обнажив её белую кожу. Она обернулась и вошла в воду по щиколотку.
Луна словно засияла, а из воды поднялись струйки капель, кружась вокруг девушки. Её тело стало покрываться светло-коричневой чешуёй, как у ящериц. Появились наросты на руках и плечах, а волосы обрели красноватый оттенок.
Напугано заржали кони, так и норовя сбежать, но удела крепко были привязаны к дереву.
Герцог выхватил меч из ножен, что висел на его поясе, но оружие так и застыло в его руке. Он, не отрываясь смотрел на невообразимое преображение девушки. В его душу вкрался страх. Как такое возможно?.. Кто же она?.. Значит дядя оказался прав, указывая ему на легенды тех мест, из которых она прибыла, говоря, что там водятся чудовища?.. Возможно, так он хотел позлить наследника, за то, что сорвался его план союза с графом. А теперь?.. Что теперь?.. Видя всё это, Леннард не хотел верить. Это милое создание не могло быть таким. Нет, только не она… Только не она…
Именно таких чудовищ рисовало воображение древних художников. Но неужели кто-то из них и правда видел подобное существо, запечатлев его в рисунках и поместив в книги, как напоминание о том, что мир не так прост, как мы думаем.
Мелюзина стояла к нему полу боком. Капли воды стали опускаться в воду. Она повернула голову в его сторону. Она ощущала в каких терзаниях пребывает его сердце. Его чувства менялись от удивления, растерянности и страха, до грусти, разочарования и гнева.
А если он уйдёт, если он оставит её?.. Никто и никогда не примет её после такого. Никто и никогда!..
По её щеке сползла молчаливая слеза. Это был не дар, а проклятье, которое она должна носить до скончания дней. Она сделала большую ошибку, раскрыв ему свою тайну, но она не смогла бы жить с постоянной оглядкой. Лучше сейчас увидит он, чем потом это будет известно всем.
Они стояли друг против друга, не говоря ни слова. Сомнения мучили обоих. Их встреча оказалась ошибкой, а не провидением.
Придя наконец в себя, Леннард подошёл к воде, держа меч наготове. Он видел любимые черты лица, любимые глаза, из которых лились струйки слёз, но не мог смириться с таким преображением. Это выходило за все рамки и грани сущего. Он почувствовал презрение и жгучую боль. Он любил совсем не ту, что оказалась перед ним сейчас.
– Ещё совсем немного времени и я стану прежней, – грустно предупредила Мелюзина. – Это длится около четверти часа, иногда чуть больше.
– Зачем ты мне об этом говоришь? – глухо произнёс он. – Ты и королю собиралась это показать?
– Нет.
– Если бы он увидел, твоей участью стала бы казнь.
– Я знаю.
– Ты думаешь, это не сделаю я?
– Сделаешь. Только после того, как вернётся человеческая кожа. Пробить чешую не способен ни один меч. Но я не враг тебе.
– Ты хуже! – Леннард вошёл в воду, обходя вокруг девушки и осматривая её со всех сторон, он готов был при первой необходимости, вонзить в неё клинок. – Ты решила околдовать меня, чтобы захватить власть? Тебя подослал король?
– Нет, – плакала она. – Королю нужен только мой дар провидицы. С помощью меня он будет знать любой расклад военных действий и без труда захватывать земли. Сейчас он уязвим настолько, что под ним шатается трон. Но этого никто не знает, так как велико имя завоевателя. Вот почему он опустился до соглашения мира даже с моим отцом, которого считает не иначе, как варваром и колдуном.
Леннард остановился. Их взгляды встретились.
– Ты не человек, – боролись в нём сомнения. – Как такое возможно? Кто ты?
Герцог не понимал, откуда в нём вдруг возникло столько гнева. Он злился не на ту, которую любил, а на ту которой она стала. И как после такого, он мог жениться на ней?..
– Я такая же, как ты, как все люди, но за дар предвидения плата слишком велика. Меня называют Драконицей. Этот облик возникает только в полнолуние. Но иногда, в порыве гнева или страха, когда мне угрожает опасность, я могу поменять кожу. Тогда, в лесу я испугалась медведей, и они набросились на моих слуг. Звери чувствуют даже малейший признак страха и гнева, кого-то он побуждает к бегству, а кого-то к нападению. А накануне, – она всхлипнула и опустила голову, – я видела это место, я видела медведей и то, как они убили всех, кроме меня. Но я ничего не сделала, я не приказала идти в другую сторону, потому что видела это место не раз, и должна узнать, что это значит, – она подняла на него глаза. – И вот я встретила тебя, поняв, что именно здесь, моя судьба изменится… А за ужином, помнишь, когда ты представил меня всем, это был не обморок, это было видение. Я видела тебя и наших детей.
– Этого никогда не будет! – выпалил Леннард. – Теперь, никогда, – поправил он.
Мелюзина всхлипнула. Это был конец всем её надеждам и мечтам. Она монстр, который недостоин любви.
– Тогда убей меня, – прошептала она.
За его гневом, раздражением и грубостью, проглядывало сомнение. Он вдруг задался вопросом: зачем она рассказала ему о себе, о короле, и ещё бог знает о чём, чего он попросту не понимал?
И вот, где-то внутри него, проскользнула нотка жалости. Он хотел вонзить в неё меч, но не мог. Он же спас её! Он просил довериться ему и ничего не бояться! Он стоял на коленях на этом же месте и просил стать его женой! Он клялся в любви, упомянув силы природы! Но стоило ей раскрыть свою тайну, как он забыл все клятвы, уподобившись трусу.
Да, в нём был именно страх. Как такой как он, мог взять в жёны такую, как она?
Леннард дотронулся до её плеча и она вздрогнула.
– Это больно? – спросил он, проводя ладонью по жёсткой коже и наростам на её руке.
– Нет.
Леннард дотронулся до её лица, стирая с чешуек человеческие слёзы. Она закрыла глаза и едва дыша, наслаждалась его прикосновениями. Ещё никто чужой не прикасался к чешуйчатому телу, но она чувствовала, как будто это была обычная человеческая кожа.
Леннард молчал. Всё привычное, что он знал, перевернулось в мгновении ока, но он по-прежнему любил её. Он не мог причинить ей зла. Даже её слёзы он воспринял своей виной.
Мелюзина резко открыла глаза, её зрачки расширились и почернели, она крепко схватила его за запястье левой руки.
