Сорвусь на берег к ней, любимый и шальной,
На миг замру, как мим в немой, банальной сцене…
И припаду, и окунусь весь с головой
В её тепло, давясь слезами, сам не свой,
И прошепчу, обняв знакомые колени:
«Ну здравствуй, мама, я вернулся, я живой!».
Июнь, 2006
Бессонница
Чуть слышно скрипнули железные ворота,
И чей-то шаг впотьмах растаял без следа.
И стало тихо. Только сердцу отчего-то
Уже не спится: то бессонница-беда.
Сама беда и в то же время – бедолага:
Придёт, разбудит и не знает, как помочь…
И мыслей нудных и назойливых ватага
Всю ночь покоя не даёт, снуёт всю ночь.
Подушка скомкана, и сбилось одеяло,
Тревога в доме, и в углу моём темно.
И в мире этом всё-то нынче как попало…
Да что там нынче – так уже давным-давно.
Тревожно сердцу, хоть всё, кажется, как надо:
Родные – сыты, не болеют, дом – стоит,
И даже сам я хоть куда – с подошв до взгляда…
А сердце ссадиной невидимой свербит.
Пойду ли в поле травам с ветром поклониться;
Сижу ль в шараге, опостылевшей невмочь;
Смотрю ли «ящик», чтоб на час-другой забыться, —
Исход один: привет иллюзиям и – ночь.
И вновь пространство обступает и сжимает
Мозги, как обруч, и звучит в ушах, как сталь.
И сердце вновь как бы на что-то намекает.
И вновь бессонница читает мне мораль.
Покорно слушаю, внимаю, принимаю,
Вполне возможно, попытаюсь претворить,
И повторить не раз, хотя и понимаю:
У пучеглазки есть грешок – поговорить…
• • • • • • • • • •
Опять чуть скрипнули шарнирами ворота:
Соседка юная вернулась ночевать.
Пора и мне: грядущий вторник – не суббота,
И, хошь не хошь, а утром в пять опять вставать.
Июль, 2006
У камина
Я у камина, и мне кажется случайной
Вся моя жизнь в хитросплетениях огня;
И даже мир моей души, покрытый тайной,
На фоне пламени – отдельно от меня.
И сам камин – из виртуального пространства,
Он лишь привязка для бесформенных идей,
Предмет изящного, но мнимого убранства,
Минутный образ сферы внутренней моей.
И тем не менее смолистые поленья
Горят уютно за решёткою витой,
И я пишу, и монитор мой, без сомненья,
Не станет спорить с этой истиной простой.
На сером поле возникают, пропадают
Слова и строки, запятые и тире.
И лишь немногие в итоге обретают
Законный статус и останутся в игре.
Игра жестока и не терпит нарушений:
Необоснованных сравнений и красот,
Безвкусных рифм и смысловых нагромождений…
И сколько визгу, как кому-то повезёт!
Пищат от радости отборные словечки,
И подхалимски так толкутся предо мной,
Но и боятся жара выдуманной печки:
«А вдруг шлея Ему…, и станет сам не свой?
Похерит всё, что так мучительно рождалось,
Начнёт сначала, предпочтёт набрать других…
И не получится, как только что мечталось.
И снова в давке в этой очереди в стих?».
Не бойтесь, милые, ревнивые малявки,
Вы мне нужны, я нужен вам, и это факт.
А посему не прекращаются поставки
И просьба всем явить и выдержку и такт!
Камин – реальность, кочерга с совком – на месте,
Халат – на мне, дрова смолистые – в огне!
Кто там тоскует по красавице-невесте?
Прошу сюда, и непременно на коне!
Фанфары – к бою, заводите Мендельсона,
Родные-близкие, не стойте у дверей!
Сегодня пьянствуем без всякого резона!
Виват анапест, амфибрахий, ямб, хорей!
Июль, 2006
