Диана, немного ошалев от всех предварительных процедур и инструкций, наконец-то попала в долгожданный рай глухого одиночества. Она не спеша приготовила крепкий кофе, забралась с ногами в кресло и приложила карточку доступа к сканеру проектора.
Первоначальная информация изобиловала скучной астрономической белибердой. Номер сектора Галактики, тип и размеры звезды, ее планетарная система, параметры планеты, на которой были обнаружены разнообразные формы жизни. Дальше материал пошел интересней.
Кадры хроники трехлетней давности были подобраны и смонтированы так, что смотрелись как увлекательно-познавательный фильм. Иногда казалось, что описанные события не вполне реальны, и выдуманы каким-то неуемным фантазером. У Дианы полностью исчезла связь с действительностью, и она просмотрела фильм на одном дыхании.
Пока вновь открытую планету поэтапно обследовали с разной высоты, все было в порядке. Параметры планеты соответствовали нормам жизнедеятельности человека. Невероятная удача. Казалось, что экспедицию можно было поздравить с открытием мира, возможного для заселения человеческой колонии.
Радость стала утихать, когда появились первые признаки того, что на планете присутствуют разумные существа. Теперь приходилось мириться с перспективой внедрения в доверие к туземцам и попыткой дальнейшего мирного сосуществования. Законы Галактического Союза на этот счет были очень строгие. Однако, выраженное невысокое развитие аборигенов сулило упрощение задачи.
И так, были обнаружены аккуратно возделанные поля, загоны для скота, примитивные жилища и организованное передвижение туземцев. Особенный интерес у исследователей вызвала одна густонаселенная долина, окруженная невысокими, покатыми горами с кудрявой растительностью. За ними располагались высокие остроконечные горные хребты. Этот, по космическим меркам, клочок обитания разумной жизни был идеальным, изолированным мирком, который члены экспедиции решили исследовать со всей тщательностью. К тому же, интрига заключалась в том, что там находилось очень странное сооружение, которое при увеличении напоминало обломки корпуса звездолета.
На высоте птичьего полета над поверхностью планеты, был проведен скоростной проход дронов, в процессе которого были зафиксированы все те же следы жизни и деятельности существ, обладающих признаками гуманоидной расы.
Несколько аппаратов зависли над долиной, выбранной для исследования, и успели передать подробный видеоматериал.
Вдруг оказалось, что кроме гуманоидов, обладающих темной с синим отливом кожей, везде снуют крупные кошки, очень похожие на земных домашних кисок, если бы не различие в размерах. Некоторые экземпляры этих особей достигали в высоту до середины бедра самого рослого туземца. Ученые экспедиции единодушно согласились, что кошки – ручные, и выполняют те же функции, что и собаки на службе у человека.
Через некоторое время мнения на этот счет разделились, так как стало создаваться впечатление, что туземцы чуть ли не боготворят этих животных: обращаются с деликатностью и подобострастием, отдают самые лучшие куски мяса от забитого скота, носят им молочные продукты, а некоторых особей перемещают на носилках. Кошки жили в удалении от деревень гуманоидов в полусферических строениях из известняка.
Один день экспедиция спокойно наблюдала с орбиты трансляцию дронов о жизни в долине, а на второй – аппараты были обнаружены противной стороной.
Поблизости от обломков корабля сначала голову поднял какой-то не в меру любопытный кот, затем, после непонятно каким образом переданным сигналом, головы стали поднимать другие кошки, одна из которых метнулась в хижину туземцев, и оттуда вышел … человек.
Ученые чуть не попадали с кресел. Человек был пожилым, одноруким и с одним глазом на обезображенном лице. Он внимательно вглядывался ввысь на дрон, и через минуту направился к тому сооружению, которое, уже не оставалось сомнений, являлось останками звездолета. Потом вроде бы ничего не происходило, кошки и туземцы продолжили заниматься своими делами, а когда человек вышел из разбитого корабля, он что-то сказал поджидавшему его коту, и опять скрылся в своей хижине. Кот помчался в поселение своих сородичей.
В это время среди членов экспедиции разгорелся спор. Сразу было ясно, что этот человек потерпел аварию и не по своей воле очутился на данной планете, смог выжить и адаптироваться. Но не совсем было понятно, почему увидев дрон – предвестник своей цивилизации, он не запрыгал от радости, не закричал, и не стал размахивать руками, чтобы привлечь к себе внимание? В общем, странный тип. И почему заволновались кошки, а не гуманоиды, которым, оказалось, дрон был вообще по одному месту.
Решили опустить аппарат непосредственно перед хижиной человека и узнать его реакцию. Что и было проделано. Последствия окончательно завели в тупик. Как только дрон приземлился, к нему крадучись подошел один из туземцев и стал с боязливым любопытством его разглядывать. Благодаря этому, исследователи смогли в подробностях рассмотреть любознательного субъекта.
Все то же самое, что и у людей: руки и ноги с пятью пальцами на каждой конечности; хорошее, пропорциональное сложение; на лицо хоть и не красавец, но и не урод.
Неожиданно в объективе аппарата появилась широкая, нахальная кошачья морда и … экран погас. Связь с дроном прервалась.
Через два дня она стала непостижимым образом исчезать и с остальными аппаратами.
Следующие кадры видеоматериалов относились ко времени две недели спустя. На этот раз – почти исторический момент: спуск представителя человеческой расы на поверхность необследованной должным образом, полной загадок, планеты. Профессору-антропологу Рудольфу Кану – сухопарому, жилистому ученому 65-ти лет – предстояло осуществить повторную, более плодотворную для человечества, попытку контакта с жителями планеты.
Он был облачен в легкий, сверхпрочный скафандр, укрывающий всю поверхность тела от внешних воздействий, в частности от зубов и когтей кошек: ранее ученые наблюдали несколько кровавых сцен между этими животными, когда во все стороны летели клочья шерсти. На голове профессора – шлем с записывающими устройствами.
Ранним утром, когда кошки мирно спали, а гуманоиды приступили к хозяйственным хлопотам, ученого спустили на землю. И оставили перед хижиной человека, потерпевшего бедствие, который сразу же вышел, как только гость благополучно коснулся ногами твердой поверхности.
Как говорилось ранее, у старика не было левой руки. Левую сторону лица покрывала черная повязка. Седые длинные волосы были зачесаны назад и забраны в хвост. Подбородок и шея были обезображены застарелыми шрамами от ожогов. Горбатый нос и правый веселый карий глаз выдавали в нем соплеменника. А также добротная одежда из шерсти похожих на коз, животных. Туземцы предпочитали носить лишь набедренные повязки.
Люди обменялись рукопожатием. Представились друг другу. Человек назвался Андре Мором, и тут же заметил Кану:
– Да сними ты эту кастрюлю с головы, док, все равно не поможет.
Кан немного поколебался, но шлем снял. Опасности вокруг он не ощущал, и решил, что всегда успеет его надеть. Мор внимательно огляделся, подхватил профессора под руку и повел в сторону своего разбившегося корабля. За ними на некотором удалении последовала, всё знающая и примечающая всё вокруг самое необычное, любознательная группка туземцев-детей.
Корпус звездолета, поставленный так, что острый нос смотрел прямо в небо, был то ли наполовину врыт в землю, то ли осталась только эта неповрежденная часть корабля. Площадку вокруг окружал плотный частокол из толстых бревен, концы которых, венчали острые металлические шипы. Конструкция явно возводилась под руководством человека.
– Храм Желтого Кота, – Андре Мор гордо возвел руку в сторону шпиля постройки. На корпусе с восточной стороны, навстречу восходу солнца, ярко выделялось нечто круглое, намалеванное ядовито-желтой краской. Если посильнее напрячь воображение, то в нем можно было узреть изображение пушистого кота, свернувшегося в клубок.
– Лучше говорить в храме. Обшивка корабля экранирует … – Мор собрался было открыть тяжелую, оббитую стальными листами калитку, как неожиданно смолк.
– Экранирует что? – Переспросил Кан и тоже осекся. Внезапно, как будто ниоткуда появились три кота. Детенышей гуманоидов как ветром сдуло. Более странно повел себя Мор. Он отпустил дверь и с невозмутимым видом удалился, как бы демонстрируя: да вот, проходил мимо, перебросился парой слов со случайным прохожим.
А двое крупных котяр, один – полосато-рыжий, другой – полосато-серый, вытянув вперед морды со следами шрамов, прижав уши, мягко вышагивали на мощных лапах вокруг профессора. Их глаза грозно горели, уставившись прямо на него. Кан поспешно натянул шлем. Мыслям в голове стало почему-то щекотно.
Дальнейшие события комментировались самим Рудольфом Каном, так как в этот момент видео- и радиосвязь прервались. Все записывающие устройства в шлеме ученого перестали работать.
– Третий кот устроился поодаль в позе сфинкса и внимательно на меня смотрел. Его окрас отличался от тех котов, которые кружили возле меня, и казался более изысканным, если это слово применимо к кошачьему племени. Полностью черная голова, спина, бока, хвост и верхняя часть лап. Остальные части тела белые. Как будто он надел черный фрак на белоснежную сорочку, белые перчатки и носки. Для законченного образа этого франта, природе не хватило фантазии на черный галстук-бабочку. Его взгляд желтых глаз проникал прямо ко мне в душу. Меня охватило оцепенение, я не мог пошевелиться, а он все смотрел и смотрел.
Не помню, сколько времени прошло, думаю, минут десять. Он встал и направился в сторону их селения. Меня, как барана на веревке, потянуло следом за ним. Другие коты бежали чуть позади. Страха я не испытывал, просто знал – мне надо идти за черно-белым котом.
Перед самым большим жилищем собралось не менее полусотни кошек. Они с любопытством взирали на меня, как на наглую мышь, неподобающим образом, посягнувшую на их покой. Мы прошли в дом, напоминающий каменный шатер, а проход – вход в нору. Чтобы передвигаться вперед, мне пришлось согнуться чуть ли не вдвое. Так мы прошли метров пять, и очутились в круглом полутемном зале, который сверху освещался маленькими квадратными оконцами, расположенными по периметру купола.
Первое, на что я обратил внимание – отделка стен. На переливающемся пурпурном фоне от пола до потолка тянулись золотистые стебли неведомых растений с резными листьями, переплетающиеся в сложный рисунок. Все это великолепие колыхалось и пульсировало. От неожиданности я сначала решил, что создать такое технически возможно только человеку. Сильно оно смахивало на голограмму. И первая мысль была: мы опоздали, эту планету уже посетили люди и успели внедрить современные технологии, а я выгляжу полным кретином, раздувшимся от гордости, что первым выхожу на контакт с варварами-инопланетянами.
«Какие вы, однако, люди тщеславные. И вовсе это не голограмма, а выражаясь вашими терминами, скорее психо- или ментограмма, это как вам больше нравится». Черно-белый кот опять смотрел на меня и я, наконец, понял, что слова, прозвучавшие в моем сознании, принадлежат ему. Кот фыркнул и отвернулся. Пристыженный, я решил больше не делать поспешных суждений и превратился в беспристрастного наблюдателя.
На противоположном конце зала было установлено сооружение, похожее на ложе, устланное подушками из пурпурной ткани. На них величественно возлежал кот с пронзительно зелеными глазами. Его верхняя часть тела, как у моего черно-белого знакомца, была серого, дымчатого цвета, нижняя – белого. С правой стороны от него находилось ложе пониже. На нем в той же позе лежала кошка – размерами меньше и изящнее формами, с полностью дымчатым окрасом. Слева, на более низком уровне сидели три кота и две кошки. Самый крупный экземпляр расположился возле возвышения. Был он дымчатый с белыми ушами и белыми передними лапами. У остальных – серое и белое сочетались в разных вариациях.
По сторонам от группы кошек по одному стояли атлетически-сложенные гуманоиды, грозно опиравшиеся на острые деревянные копья. Рядом с ними на соломенных циновках, сидели по две молодых стройных женщин того же племени. Человекоподобные инопланетяне были облачены в разноцветные набедренные повязки, а шею и грудь украшали широкие ожерелья из клыков и когтей, скорее всего – кошачьих. У воинов и женщин на каждом плече красовался нарисованный знак Желтого Кота.
В доме находилось еще с десяток кошек.
Следуя за черно-белым котом, я прошел в середину зала. Здесь он отделился от меня и подбежал к ложу в центре. Что-то пофыркал и прошипел вожаку. Потом повернулся ко мне, сел. Разговор между нами проходил телепатически, а точнее, кот посылал свои мысли, а я отвечал, (уж как умел), звуковой речью. Первый вопрос, признаться, был неожиданным и дерзким:
«Вы нас боитесь?»
– Почему вы так решили?
«Ваша прочная одежда и сооружение на голове наводят на эту мысль. У вас, как у хаков нет природных орудий защиты и нападения – когтей и острых зубов, как у нас – хесов».
– Нет, – согласился я, – но это не значит, что люди беспомощны перед вами. У них в арсенале есть достаточно приспособлений, способных убить или искалечить своих врагов. Да, я опасаюсь за свою жизнь, поэтому надел на эту встречу защитный скафандр. У меня сейчас нет оружия – тех, убивающих устройств. Я пришел с мирными намерениями. Но если вы, по понятному недомыслию считаете, что легко сможете справиться со мной, ошибаетесь. За нами следят мои соплеменники и в момент опасности они меня выручат. И не помогут вам ваши хваленые зубы и когти.
После этих воинственных слов мне показалось, что кошки смеются. Это не было визуально заметно. Мимически на их мордах ничего не отобразилось, но вот мысленный, ментальный фон …
«Пока оставим эту скользкую тему. Вы, профессор Кан – наш гость и мы в вашем отношении не предполагаем ничего дурного. Ваши намерения нам открыты и понятны. Позвольте представить: король земли Хашш – Рэкх».
Мне почудилось, что над котом, который лежал на центральном ложе, вспыхнуло голубое сияние.
«Королева Фэя, – сияние охватило кошку справа. – Их наследники: принцы Ракх, Фэх, Рах; принцессы Фай, Фра. – сияние поочередно освещало кошек по левую сторону. – И ваш покорный слуга – канцлер Марс».
Я с почтением склонил голову, насколько позволял мне скафандр. В ней уже теснились фразы ответной речи, которую я собирался преподнести существам, превосходящим по разуму тех, которых мы ошибочно считали достойными контакта с нами. Оказывается, по развитию эти кошки нисколько не уступают людям. Мою попытку высказаться вслух пресек Марс. Он подбежал ко мне, и я опять, как привязанный, поплелся за ним.
Он отпустил меня только в отдалении от резиденции королевской семьи в редком лесу или, скорее парке. Повсюду резвились разновозрастные котята. Когда мы вышли на поляну, окруженную валунами, котята прыснули в разные стороны, и мы остались одни. От усталости я присел на камень. Марс расположился рядом.
