– Отчего же не помнить? Помню, – хриплым голосом ответил пират, дожевывая и, почесав свое немаленькое пузо, уточнил: – только было это не пятнадцать, а, наверное, все двадцать лет назад. На самом деле жуткая история. Я бы ни за что не захотел оказаться на их месте. Думаю, что капитан Анаконда тогда чем-то серьезно прогневал богов, раз с ним такое приключилось. Хотя, не мне судить, конечно. Сейчас скажу точно. Мне тогда было …, э-э, как и тебе сейчас, двадцать три, а значит, да, точно, это было ровно двадцать лет назад.
– Двадцать, говоришь? Это значит, что мне всего три года было. И что, тогда так никто и не выжил?
– Если бы никто не выжил, думаю, мы бы так и не узнали, что именно произошло, хотя, история мутная, и разные люди рассказывают разное, и я, честно говоря, не знаю, кому можно верить, а кому нельзя. С Бывалым лично я не разговаривал. Я тогда был еще молод, и меня интересовали совсем другие вещи, поэтому я в подробности особенно не вдавался.
– Я правильно понимаю, это был тот же самый лихой экипаж, который сопровождал атамана Кратиса в течение нескольких лет?
– О! Ты даже об этом слышал! – удивился Крепыш. – Да, это были именно они. Славные были ребята, бесстрашные, как и их капитан. Жалко, что их такое постигло.
– А что, что именно произошло? – продолжал расспрашивать Серт.
– Я точно не помню, сынок, – извиняющимся тоном ответил Пират. – То ли кто-то их заколдовал, то ли, они съели какую-то гадость и отравились, то ли на них напали какие-то чудовища. Тебе лучше спросить напрямую у Бывалого.
– А Бывалый, это кто?
– Как раз-таки тот, кто выжил. Он, и еще этот малец, как его, …ну, этот твой друг-то, …а Азар, точно.
– Азар тоже был на этом корабле? Так ему же тогда всего два года было отроду.
– Так и есть. Всего два года ему и было. Как там жену-то Анаконды звали…? А, точно, Армиль, во! Она тоже была с мужем на этом корабле, ну, и с мальцом грудным, конечно, тоже. А куда ей было его еще девать? Как этот парнишка выжил, понятия не имею, но факт есть факт.
– Слушай, а Азар, случайно, не в рейсе родился?
– В рейсе, а как же еще?
– И как же она умудрилась в рейсе родить? – не унимался Серт.
– Да, как-как? Как женщины рожают, так и она. Она такая была. Уговорила мужа все время сопровождать его, и поэтому несмотря на беременность, отправилась с ним в рейс, хотя у нее уже срок подходил рожать. Так что, взошла на борт с брюхом, а сошла с корабля с младенцем на руках. Я этот момент хорошо помню. Сам лично присутствовал как при их отправке, так и при встрече. Ох, как я им тогда завидовал! Так хотелось с ними в рейс!
«Хм, ну, по-моему, очевидно, что он – сын атамана Кратиса» – подумал Серт, но все же спросил:
– А этот Бывалый все еще жив?
– Насколько я знаю, да. Правда, он очень старый стал. Но, думаю, рассудок у него все еще здравый. Ты хочешь с ним встретиться?
Серт с напускным равнодушием пожал плечами:
– Да, нет. Это я так спросил. Просто, полюбопытствовал.
– А, ну, ладно тогда, – ответил Крепыш и, поднявшись из-за стола, вышел с камбуза.
Через пару часов, дождавшись из города последних членов экипажа, Бегемот снялся с якоря и отправился по направлению к Чертову логову. В тот же вечер к Серту один из молодых пиратов по прозвищу Краб и спросил его, что произошло с Атэсом?
– А что с ним не так? – вопросом на вопрос ответил парень, и в ответ услышал.
– Ну…, он какой-то не такой. Будто подменили человека.
– А что именно подменили? – попробовал уточнить он.
– Не знаю. Взгляд стал другой. Разговаривает как-то странно. В общем, явно, с ним что-то произошло.
Серт пожал плечами и, стараясь не подавать виду, ответил:
– Не знаю. Я ничего такого не заметил.
Но по пути к нему подошли несколько человек из молодых пиратов, и так или иначе, каждый в своей манере, но все спрашивали его об одном и том же, а не знает ли он, что произошло с Атэсом?
Серт отвечал примерно так же, как он ответил Крабу, но его так и подмывало всем рассказать о том, что произошло на рынке и в таверне. Он бы, конечно, разболтал всем и всё, если бы не воспоминание о ноже у горла, но предупреждение друга было более чем строгим, и парня ужасно раздражало, что он связан словом, и не может ничего и никому рассказать. Однако перемена в Азаре была слишком явной, и поэтому Серт твердо решил для себя, что, как только они пребудут на остров, он обязательно сходит к Бывалому и расспросит его о том, что произошло во время рейса, и еще и о том, что с ними случилось такого жуткого в море двадцать лет назад, отчего погиб весь экипаж, и как получилось так, что сам Бывалый остался жив?
***
В дверь робко постучались.
Дарий поморщился в ответ. Меньше всего ему хотелось сейчас отвечать на этот стук, поскольку как раз в этот момент он внимательно изучал карту Средиземноморья, выписывая на отдельное полотно бересты название тех мест, где римская власть все еще была под вопросом. Будучи в самом начале своей воинской карьеры, Дарий думал о том, как навести порядок вдоль побережья, и поэтому много времени уделял изучению различных стратегий и ведению военных действий на суше и на море. На данный момент его особенно интересовала пиратская активность в этих водах, поскольку своими дерзкими нападениями они наносили серьезный урон стабильности римского правления по всему Финикийскому побережью, и молодой офицер надеялся, что у него получится выследить места их базирования и разработать стратегию для их дальнейшего уничтожения.
Стук в дверь повторился.
– Войдите! – громко и раздраженно ответил молодой мужчина, поворачиваясь ко входу.
В дверях стоял местный слуга, имени которого Дарий не помнил. Не скрывая своего раздражения, он спросил: – Что ты хотел?
Низко опустив голову и слегка заикаясь, слуга доложил.
– Ваш, э-э, …управляющий просил в…вас спуститься к нему в…в сад. У него есть для в-вас донесение. Сказал, ч-что это очень в-важно.
– Какое еще донесение? – грубо спросил офицер.
– Н-не з-знаю, г…господин. Управляющий не соизволил м-мне сообщить…, н-но он сказал, что это очень в-важное донесение. К-касается вашего брата, – еще больше заикаясь, ответил слуга.
– Брата? Люциуса, что ли? – чуть усмехнувшись, спросил Дарий.
– Н-нет, г-господин. Азария.
– Азария? – удивленно воскликнул офицер и тут же почти бегом направился к выходу, уточняя на ходу, – Где именно в саду находится Эмиль?
– Около пруда, г-господин, – ответил слуга со вздохом облегчения.
Глава 8
Астэр ворвалась в жизнь Ятона, как головокружительный, хотя и желанный вихрь, сметающий все препятствия на своем пути. Страстная, смелая, уверенная, веселая, она не знала преград, и шла к своей цели играючи и с юмором. Своим позитивным взглядом на все она заставила царя забыть про все проблемы, про печаль по поводу потери своих близких, про все страхи и опасения. Она легко справлялась со всякого рода смущающими предрассудками, мешающими принять то или иное решение, и поэтому, несмотря на все обычаи и правила приличия, по ее желанию свадьбу сыграли уже через три месяца после их первой встречи. Хотя Ятон был только рад столько скорой свадьбе, поскольку страстно желал Астэр, как женщину.
Очень скоро она заполнила собой все закоулки дворцовой жизни, пользуясь любовью Ятона и его властью и всюду внося свои порядки. Слуги, конечно, были недовольны столь стремительными и неожиданными переменами, но царь был влюблен, что называется, по уши, и поэтому он выполнял все ее желания. Однако ему казалось, что это он так сильно любим ею, что это она угадывает слету все его желания и тут же восполняет их, что это она видит наперед все, что только может быть ему нужно, и поэтому был просто без ума от нее.
Но нужно было отдать ей должное. Кроме красоты, Астэр была еще и умна, и действительно иногда давала ему очень ценные советы. С ее легкой подачи многие проблемы, длящиеся годами, были очень быстро разрешены. В ситуациях запутанных, как огромный Гордеев узел, она все упрощала, разрубая эти узлы одним махом, и в некоторых случаях такая ее смелая решительность действительно помогла.
Кроме того, Астэр интуитивно чувствовала людей, и видела, кто из окружения царя был лживым, а кто честным. Ятон по ее совету усиливал контроль над теми, кто попадал под ее подозрения, и вскоре на самом деле находил их неверными, и что она в очередной раз оказывалась права. Поэтому вскоре он стал ей доверять больше, чем кому бы то ни было, и считал ее очень ценной подругой жизни, ниспосланной ему судьбой.
Через полтора года после свадьбы молодая супруга принесла царю сына. Мальчика назвали Люциус.
