Грязная Земля. Том 2

Кольцо Власти

Ранним утром, когда все (не считая патрульных, старушек и странных девочек) ещё спали, досматривая последние сладкие сны, в город Бурильск въехала необычная процессия.

Первым ехали две БРДМ “Тигр“ с расчехлёнными пулемётами. За ними – два КРАЗа с фургонами и КРАЗ с кунгом. Все – защитной зелёно-коричневой окраски. Далее неторопливо двигались два длинных КАМАЗа белой окраски с зелёным знаком биологической угрозы на бортах. Замыкал процессию мощный чёрный японский внедорожник.

За процессией вскоре подъехали тягачи с танками – но они остановились на границе города и стали выгружать танки на выездных дорогах. За тягачами подкатили ещё фургоны. Из них высыпали солдаты и начали окапываться и возводить блокпосты на выездах, окапывая танки.

Ну а процессия не стала останавливаться в городе, а проехала прямиком к лесопарку, где и остановилась у леса – дальше дорога сужалась и ухудшалась.

Из белых фургонов выскочили пять солдат в лёгких костюмах биохимической защиты, известных за рубежом как «хазматы». Они рассредоточились вокруг, обзирая периметр. За ними вылезли двое медлительных учёных в более тяжёлых и защищённых скафандрах. Они обошли машины по кругу, поглядывая на небольшие ручные приборы с антеннами, пикающие у них в перчатках. По пути они взяли несколько проб воздуха и почвы в пробирки и пакетики. Ушли обратно в белые фургоны.

Прошло полчаса и из машин начали выбираться люди – теперь уже без хазматов, а всего лишь в мощных респираторах. Началась установка тентов, ограждений, камер. Из чёрного внедорожника выбрался человек в полевой куртке с надписью «ФСБ» и брюках. На ногах у него были дорогие чёрные спортивные ботинки с толстой подошвой, предназначенные для пеших прогулок. К нему подошли два учёных из белого фургона с планшетами в руках – пухлый очкарик со встрёпанной сединой и высокий, сутулый молодой человек. Они были одеты не в скафандры, а лишь в полевые серые комбинезоны.

– Итак, Иннокентий Васильевич, вы утверждаете, что угрозы для жизни вокруг нету, – продолжил фэбс разговор, который они явно начали по телефону или радио.

– Дражайший Григорий Александрович! – потряс пухлыми руками седой. – Если чёрную кошку в тёмной комнате не засекли наши приборы – это не значит, что её там нету. Это, если позволите, вариация «ошибки выжившего»!

– А в нашем случае – это будет ошибка невыжившего, – коротко хохотнул Григорий и сразу посерьёзнел. – Хотелось бы более точную оценку.

Молодой учёный ссутулился ещё больше и виновато посмотрел на фэбса. А пожилой учёный заложил одну руку за спину, поднял вверх указательный палец другой руки и стал расхаживать туда-сюда, поясняя на ходу:

– Мы с достаточно высокой точностью можем утверждать, что окружающая среда не является агрессивной. Не было найдено никаких неизвестных микроорганизмов, спор или даже просто незнакомых веществ. Но – у нас было всего полчаса на анализы. Мы будем продолжать их и дальше. Забросим наши сети шире. Запустим наших подопытных…

– …Бойцов, – вклинился Григорий. – Бойцов, а не подопытных.

– Неважно, – отмахнулся учёный. – Все мы с вами сейчас – подопытные, хе-хе. Право оказаться на переднем краю открытий может дорого нам стоить, Григорий Александрович! Но это та цена, которую я лично готов заплатить, чтобы заглянуть в неведомое. Думаю, и остальные здесь по своей воле.

– Всё так, – развел руками агент и улыбнулся. – Но бойцов мы будем беречь, поэтому просто так запускать их в лес не будем. Если вы не против.

– Вы хотите больше точности – я предлагаю собрать больше информации, – развел руками учёный. – Вы не хотите собирать информацию – не просите больше точности!

– Казуистика, – махнул рукой и агент. – Ладно. Обживайтесь здесь, запускайте шары и самолёты для съёмки. Я запрошу данные обзора с больших самолётов и спутников. Если всё будет спокойно – то и вертушки пошлём. Но это потом. Пока – мне надо навестить здешнего главу, померяться полномочиями…

Агент довольно улыбнулся. Похоже, ему нравилось сбивать спесь с локальных чиновников.

Пахан и перемены

Пахан проснулся от того, что кто-то ласково обтирал тряпочкой его лицо. Он недовольно замычал и тряпочка исчезла. Ему вежливо позволили спать дальше. И он даже не заметил, что лужа рвоты под его лицом почти пропала.

Но запах рвоты в постели остался, и он беспокоил Пашу, не давая ему расслабиться как следует. Поэтому, когда рано утром за окном зазвучали резкие голоса, Паша не смог спать дальше. Голова начинала побаливать, во рту было очень сухо и всё его бесило.

– Уроды! Чего разорались! – пробурчал Паша, разлепляя глаза.

К счастью, портьера была прикрыта. К счастью, Паша покупал дорогой, качественный алкоголь. В общем – утро было не таким тяжёлым, каким оно бывает у простых людей. Паша сумел встать на ноги, взять стакан с растворённой таблеткой, заботливо поставленный кем-то у кровати. Батя почему-то называл этот раствор «рассолом», а не парацетамолом, анальгином или другим умным названием. Так его стал звать и Пахан. И теперь, отпив немного рассола, он смог подняться и подойти к окну.

Он немножко сдвинул тяжелую плотную портьеру, машинально щурясь и ожидая яркого света, но солнечные лучи в сентябре уже не могут победить утреннюю серость. Небо стало наливаться розовыми облаками, но солнца ещё не было.

Впрочем, за окном он смог разглядеть ворота, а за ними чёрный внедорожник. Около того, прислонившись к дверце, стоял мужик в куртке ФСБ, скучающе сложив руки и поглядывая вокруг. Перед ним стоял набыченный телохран папаши. Спор уже прекратился, и второй телохран ушёл будить мэра. Но Паша, конечно, этого не знал. Он увидел лишь наглого службиста, которого маринуют у входа, а не приглашают вежливо внутрь. А значит – можно хамить. Паша приоткрыл зарешёченное окно и хрипло заорал:

– Хватит орать тут, мля! Тут люди спят! Щас собак выпущу!

Фэбс саркастично улыбнулся, но ничего не ответил. Лишь протянул к Пахану руку с указательным пальцем на манер пистолета, а потом этим же пальцем погрозил. Паше это неприятно напомнило манеру Вадика, и он закрыл окно.

Завалившись в кровать, он попытался заснуть, но за окном снова начались голоса, а потом он услышал эти же голоса внутри дома.

Ему стало жутко любопытно и он не удержался – выбрался из кровати со стаканом рассола и пошёл в коридор, чтобы с лестницы послушать разговоры на нижнем этаже.

Сверху с лестницы было даже немного видно часть гостиной – но недостаточно. Впрочем, Пахан давно научился использовать для подглядывания свой смартфон. Пока нищие дети лишь мечтали о недорогом андроиде или айфоне, Паша уже вовсю подглядывал за женщинами разных возрастов с помощью дорогих девайсов. И видео снимал.

Не то чтобы эти видео были прямо компрометирующими или очень интимными… В интернетах можно такого добра найти навалом. Но сам факт! Сама возможность увидеть неприступных сверстниц в неглиже очень грела душу. Ну а сейчас, став взрослее, многие из тех сверстниц уже просто позволили бы Паше снять их во всех смыслах. Но Паша уже потерял к такому интерес.

А теперь вот использовал старые наработки. Пахан лёг на пол, положил айфон на верхнюю ступеньку лестницы и повернул его так, чтобы камера оказалась чуть ниже линии потолка гостиной – уже в том большом треугольнике, который являлся видом с лестницы в гостиную. Словно шпионский девайс! Ну или перископ подводной лодки.

Пахан ощущал себя умным, смелым и крутым. ФСБ? Ха! Он их переиграл!

Внизу в гостиной собрались мэр, Кристина, агент ФСБ и два телохрана. Мэр развалился на диване в халате, он был сонный, небритый и недовольный. Кристина встала сзади дивана, прямо и скромно – но её короткий халатик не скрывал её формы, так что она скорее выделялась, чем пряталась. Ну а телохраны расслабленно стояли по бокам дивана. Фэбса они явно не опасались. Почти коллега же.

– Вы нас разбудили. – вместо приветствия раздражённо начал мэр. – Надеюсь, это важно. Для проведения операции достаточно было позвонить днём.

– Доброе утро, – улыбнулся фэбс спокойно. – Меня зовут Григорий Пожаров. Я уполномочен лично президентом на проведение массовых карантинных мероприятий в связи со вспышкой неизвестной болезни.

– Что? – побледнел мэр. – В нашем городе? Неизвестный вирус?

Кристина машинально сделала шаг назад от дивана, прижимая руки к груди. Пахан сверху широко раскрыл глаза и чуть не выматерился, но успел удержаться. Телохраны отца напряглись и сквозь их каменные лица пробилась лёгкая неуверенность и даже страх. Да… Вирусу руки не переломаешь и в голову не выстрелишь. И на чиновничьи корочки ему плевать. И на деньги в банке.

Перед вирусом все одинаково уязвимы.

На лице мэра чётко отразилась эта мысль и его взгляд метнулся к двери. И дальше – к гаражу, внедорожнику и бегству из города.

– Всё уже сказанное и сказанное дальше может попадать под понятие государственной тайны, – с лёгкой ноткой злорадства продолжил фэбс. – Поэтому всем присутствующим нужно будет дать дополнительную подписку о хранении гостайны. А всем, за кого вы лично не ручаетесь – выйти из комнаты и закрыть за собой двери.

– Мы хотим немедленно покинуть город, – встал мэр. – Разговор предлагаю продолжить в машине.

– Невозможно, – равнодушно качнул головой агент. – Объявлен карантин.

Взгляд мэра упал на телохранителя и стал жёстким. Мэр чуть кивнул телохрану и чуть мотнул головой в сторону фэбса. Телохран медленно-медленно двинул руку к кобуре. Фэбс опять улыбнулся – вежливо, но с ноткой скрываемого удовольствия:

– Даже я не смогу покинуть город до распоряжения президента. Танки не позволят.

– Танки… – выдохнул мэр и снова упал на диван, осев и обмякнув. – Так, охрана, на выход. Кристина, иди в спальню и жди.

Кристина оскорблённо вскинула подбородок и, держа спину прямой, вышла из комнаты. Телохраны переглянулись и тоже вышли. Мэр поглядел на гостя, теперь начиная его просчитывать и оценивать:

– А вы присаживайтесь, Григорий. Устали, наверное с дороги? Чего-нибудь выпить?

– Благодарю, – равнодушно улыбнулся агент. – Пока пить рано. И кстати…

Он присел в кресло напротив мэра, раскинул руки, закинул ногу на ногу, расслабился:

– Ваш сын пусть тоже выходит, раз уж подслушивает. И ему придётся сдать смартфон на проверку.

Пахан дёрнулся на полу, айфон выскользнул из его рук и с веселым стуком поскакал вниз по ступенькам.

– Пашка, мля! – громко выматерился мэр. – Вылезай и давай сюда.

Пахан неловко поднялся. Его лицо было красным. Во-первых, ситуация оказалась намного серьёзнее, чем он мог даже предполагать, а во-вторых, он облажался в самый неподходящий момент. Впрочем, агент похоже засёк его уже давно, может быть даже сразу. Это тебе не за девками в раздевалке подглядывать…

Паша взял стакан с рассолом, стоявший рядом на полу, и пошёл вниз по лестнице. Голова всё же была тяжёловатой, и шаги вниз по крутым ступеньками были чуть дискомфортны. Внизу он неловко подобрал айфон. Втайне надеялся, что тот треснет и можно будет отбрехаться от агента, не сдавая телефон – но умный девайс оказался крепок и невредим. А может, защитный чехол помог.

Пришлось сдавать телефон Григорию. Тот пролистал фото, видео и диктофон, поулыбался и удалил последнюю запись. Паша ожидал, что тот сразу отдаст смартфон – но Григорий поднял голову и отмахнулся кистью – мол садись уже.

Паша сел. Отец со странным выражением смотрел на него. Но берёг воздух и не выносил сор из избы – не стал ругать сына при чужаке. Ну а агент одновременно листал файлы в телефоне и продолжал разговор:

– Вы хотите посвятить Павла в происходящее? – фэбс, похоже, был слегка удивлён.

– Зависит от того, что вы ещё хотите нам рассказать, – хрипло сказал мэр.

– Логично, – улыбнулся Григорий. – Ну, версию для широкой общественности вы уже слышали. Разве что – её надо будет смягчить, чтобы избежать паники. Болезнь заразная, но не смертельная и всё такое. Комендантский час введём на несколько дней. Все публичные заведения пока закроем. На пару дней, а там видно будет. В целом, всем сообщаем, что нужна неделя на исследование. Да, въезд и выезд из города запрещены. Доставку продуктов и прочего мы проконтролируем. Предприятиям, страдающим от карантина, будут выданы отсрочки по платежам…

– Даже не ссуды? И тем более не компенсации? – прохрипел мэр, скривившись.

– У нас не богадельня, – равнодушно пожал плечами агент. – Впрочем, вопросы не ко мне. Я лишь занимаюсь контролем за ситуацией, а принимают решения совсем другие люди. Да, и ещё…

Он сделал паузу, обдумывая свои слова и продолжил:

– Интернет и телефонию придётся отключить. Нельзя, чтобы пошла паника, утечки и прочее.

– Ого! – мэр сузил глаза. – И это всё из-за несмертельной болезни?

– Мы хотим избежать паники, – пожал плечами Григорий. – Это решение не моё.

– Да без инета и так у всех крыша поедет, – влез Пахан.

– И внешние родственники без связи взвоют, – добавил мэр.

– Всё правильно говорите, – согласился агент. – Есть вариант устроить пункт связи. С задержкой передачи – для цензуры. Допустим, пять секунд. Кому очень надо позвонить бабушке в Саратов – приходят и звонят, а мы контролируем беседу. Пять секунд хватит, чтобы поймать лишнее и отключить разговор.

– А инет? – влез Пахан, гордый тем, что его не осадили.

– Организуем на базе вашего провайдера раздачу свежих фильмов и игр в локальной сети. Вашего – потому что он именно вам принадлежит, верно?

Агент ехидно улыбнулся. Но мэр не стушевался, а лишь уклончиво махнул рукой:

– Родственникам дальним принадлежит. Имеют право…

– Ну да, ну да. В общем – постараемся организовать отвлечение от проблемы. Пока не будет объявлен жёсткий режим карантина – можно дать людям выходные, устроить городской праздник, гуляния, в общем – дать развеяться.

– Хорошо, я подумаю, – ответил мэр и не сдержался. – Ну так что там насчёт реальной ситуации с болезнью?

– Вам нечего бояться, – хищно улыбнулся агент. – Если вы будете сотрудничать и помогать нам – то ваша семья получит максимальную защиту. Вы будете защищены так же, как и я. Собственно, у меня даже есть предложение…

Мэр и его сын напряжённо ждали агента, а тот вглядывался в айфон Пахана. Пауза затянулась, и агент, наконец, озвучил:

– Я готов устроить в вашем доме штаб операции. Телохранителей, конечно, придётся отправить в отпуск, но ваша семья нам не помешает. От вас нужно будет полное, максимальное, двестипроцентное содействие всей операции. Вы готовы?

Василий и Пахан переглянулись. Василий смотрел тяжело, он ощутил намёк на оскорбление. Агент вторгся на его территорию и не только занял вершину власти – но и занимал берлогу мэра. В глазах Пахана был страх.

И глаза сына помогли мэру решить:

– Хорошо, – хрипло сказал он. – Вы можете жить в доме. Надеюсь, ваши солдаты разместятся во дворе или за оградой?

– Да, конечно, у них свой временный лагерь, – успокоил его агент. – И нам нужно будет прокинуть туда кабеля питания.

– Добро пожаловать, – махнул рукой мэр. – Делайте всё, что вам нужно. Это всё?

– Вам нужно поднять в мэрии горячую телефонную линию. И по всем госслужбам донести информацию о ситуации. Ну и проведём завтра вечером открытую пресс-конференцию.

– Договорились. Что-то ещё?

– Нет, пока это всё.

– Хорошо, – мэр встал. – А я пойду поговорю с женой.

– Наилучшие пожелания госпоже Лисюковой, – вежливо улыбнулся агент. – Павел, подойди сюда.

Мэр глянул как Пахан подходит к агенту за телефоном и утопал в спальню к жене.

– Хочешь узнать то, чего не узнал твой отец? – спросил агент.

Ivan A la guerre

Иван не помнил, как он добрался до дома из бара. Вроде бы, ему кто-то помог. Он прямо в одежде упал на кровать.

Ивану снился сон. Всё время один и тот же сон… Он начинался по-разному, но всегда заканчивался одним и тем же. Ивану снилась его жизнь.

***

Эта история произошла лет десять назад, во время войны в одной из республик. Хотя нет, началась она ещё раньше. Когда дед Епифан начал учить Ваню стрелять.

Сам Епифан был опытным охотником и отличным стрелком. Во время второй мировой он служил на фронте снайпером. Иногда, когда у деда было настроение, он брал внука и рассказывал тому весёлые истории с войны. Но когда Ваня с горящими глазами просил деда рассказать, как тот убивал фашистов – дед отшучивался и опять начинал весёлые байки – о своих боевых товарищах, о красивых медсёстрах, о весёлых танцевальных вечерах, о праздновании победы…

Родители Вани выговаривали деду, что нельзя рассказывать внуку об ужасах войны – и дед не говорил о страшных вещах. В его историях война была весёлым и юморным приключением. Такой Ваня её и запомнил.

Ну а когда Ваня смог держать ружьё – то дед начал учить его стрелять. А ещё – ходить по лесу, ставить палатку, разводить костёр… Читать следы, слышать звуки природы, чуять запахи… Для Вани все это было одним большим приключением – и он с восторгом впитывал новую науку.

Когда Ваня подрос и начал выбирать путь в жизни – работы вокруг было маловато. Это были девяностые на их излёте. Словно стрела, они готовились упасть – и жизнь бы изменилась. Уже скоро в стране появилось бы достаточно работы и денег – но стрела ещё летела, и люди всё ещё очень боялись остаться без средств к существованию.

Ваня мог бы пойти учиться – но дед научил его практичности, и Ваня не видел, чему учиться, если негде работать.

Ванины навыки уже позволяли ему на выбор два пути – пойти в лесники или пойти в армию. Ещё можно было, конечно, пойти в браконьеры и охотиться на редких зверей – но этот путь Ване претил.

И он без страха пошёл в армию, несмотря на войны, которые страна вела на своей территории. Родители его отговаривали, но единственный, кого бы Ваня послушался – был его дед, а деда к тому времени уже не стало.

В армии отличного стрелка быстро приметили, и постепенно он попал в армейский спецназ. В снайперы Иван идти не захотел, потому что хорошо стрелять и хорошо убивать людей – это две совершенно разные вещи. Убивать людей, охотясь на них с холодным расчётом, Ваня совершенно не хотелось. Он был молодым необстрелянным парнем, который хотел защищать свою страну, а не убивать её врагов. Но у него ведь были и другие навыки – и они тоже пригодились.

Он пошёл в разведчики.

Срочная служба закончилась – и теперь Иван заключил контракт. Через год он уже был молодым сержантом и служил на передовой очередного кавказского конфликта. Он подрастерял часть своего идеализма и приобрёл некоторый налёт военной заскорузлости и циничности. Ему уже довелось стрелять в людей и быть под обстрелом. Но он всё ещё не хотел становиться холодным киллером, смотрящим на людей как на цели в оптическом прицеле.

А потом он встретил Машу.

Та служила в медицинской части. Она была молодой практиканткой медвуза, попавшей на войну. Красивая, юная, энергичная блондинка, крашеная в брюнетку.

Их роман с Иваном длился уже несколько месяцев и тот всерьёз задумывался сделать ей предложение. Может быть – не сейчас. Может быть – после войны. Ведь она однажды кончится. Правда ведь?

А пока – они ночевали то у него, то у неё, завтракая вместе и разбегаясь на службу.

– Опять майор Князев клеился вчера, – вспомнила Маша за завтраком.

– Вот козёл, – поморщился Иван. – Хочешь, я его подловлю на тёмной аллее?

– Ты что! – замахала руками Маша в испуге. – Он же приблатнённый!

– Да он моего лица не увидит, – улыбнулся Иван. – Я же спецназ!

– Он блатной, со связями. Он просто скажет, что это был ты – и всё, ему поверят, а тебя посадят! Он и так намекает, что может тебе неприятности по службе устроить…

– Вот гад, – потемнел лицом Иван. – Он тебя ещё и мной шантажирует?

– Ага, – опустила глаза Маша. – Блин, и чего ему тут надо, на передовой? Постоянно своей роскошной жизнью в Москве хвастает! Нафига к нам припёрся на войну?…

– Потому и припёрся, что он тыловой, а у нас война. Хочет за участие в военных действиях орденов и продвижений поймать. Так у нас генералами и становятся…

– Значит, скоро уедет? – с надеждой спросила Маша.

– Точно уедет, – через силу улыбнулся Иван. – Ладно, нам пора. А то искать начнут. Мы с тобой тоже люди ценные.

– И не говори, – улыбнулась Маша.

Вскоре Иван ушёл в разведрейд. А когда через день вернулся – сразу побежал докладывать полковнику Стогову, руководящему их частью. Адъютант быстро пропустил Ивана с новой информацией, не задерживая его в прихожей. Но Стогов выслушивал новости не один. К досаде Ивана у полковника в кабинете оказался и майор Князев. Но сержант подобрался, сделал лицо невозмутимым и постарался на майора не смотреть и не реагировать.

Несмотря на разницу в званиях, майор вёл себя достаточно расслабленно и общался с пожилым полковником, как с равным. Тот же не требовал субординации и держал неформальный стиль. Ну да, майор ведь блатной…

– Товарищ полковник, разрешите доложить? – козырнул Иван.

– Разрешаю, сержант.

– Новые разведданные. Наше отделение засекло повышенную активность противника. Судя по прошлому опыту – они готовят какую-то акцию. Полагаю, что имеет смысл усилить конвои.

– Делать подобные выводы – не в вашей компетенции, сержант Ковалин, – высокомерно заметил майор Князев.

– Ну, ну, майор, это вы так зря, – добродушно заметил полковник. – Сержант – наш лучший разведчик. Я полагаю, что усилить конвои стоит.

– Люди устают, такая ротация их совсем вымотает, – заметил майор. – Если будем гонять ещё один полный БТР на каждую поездку – солдаты не будут полноценно отдыхать и не смогут эффективно воевать.

– Ну, не на все поездки нужно выделять БТР, – согласился полковник. – Вот, разведчикам БТР не нужен, например. Правда, сержант?

Полковник подмигнул. Иван вытянулся во фрунт:

– Так точно!

Майор скривился, а потом как-то подло улыбнулся и глянул на Ивана:

– Вот у нас завтра медики поедут за лекарствами в город – не думаю, что им БТР нужен. Мне кажется, достаточно отделение усилить пулеметчиком.

Сердце Ивана сжалось. Он осознал, что Маша готовилась как раз к этой поездке.

– Не думаете, что на медиков могут напасть? – нахмурился полковник.

Майор пренебрежительно махнул рукой:

– Медики? Кто будет нападать на медиков? Красный Крест неприкосновенен! – словно малым детям пояснил майор. – Считаю, что их как раз усиливать не надо.

И он неприятно усмехнулся в сторону Ивана.

– Товарищ полковник, у этих партизан-террористов ничего святого нету, – вклинился Иван, не удержавшись. – На беззащитных женщин напасть – для них не преступление, а удаль. А если мы без врачей останемся…

– Разумно, – согласился полковник, теперь не требуя субординации и от Ивана. – Но на всех бронемашин не хватит, сам слышал.

– Пошлите с ними меня на УАЗе. У меня глаз намётан, я засаду сразу определю. Ну и если что… – Иван замялся, не желая накликать беду, но закончил мысль. – Поддержу их огнём.

– Вот! Смотри, Князев! – похвалил его полковник. – Своим отдыхом жертвует ради товарищей. Лучший наш разведчик, герой! На таких солдатах наша армия держится.

– Служу Отечеству! – вытянулся Иван, сдерживая улыбку облегчения.

Майор недовольно сузил глаза, но ничего не добавил.

– Командирую тебя завтра с медиками, Иван. Пулеметчика тоже возьмёте. – подытожил полковник. – Свободен!

***

Вечером, при встрече с Машей, Иван её сразу порадовал:

– Меня завтра с вами посылают!

– О, здорово! – Маша тоже обрадовалась.

Она, конечно, пока не понимала, почему ей стоит радоваться. И Иван не собирался её заранее пугать. Но оказалось, что кто-то уже постарался вместо него:

– А майор этот сегодня, – начала она, скривившись. – Опять подкатывал, и намекал, что, мол, сейчас опасное время, а он мог бы меня защитить. Мол без него моя жизнь под угрозой, потому что партизаны лютуют. А с ним я буду как за каменной стеной и под постоянной защитой. И вообще меня в опасные поездки посылать не будут.

– Козёл, – тоже скривился Иван. – Не волнуйся. Я завтра с вами как раз по этой теме поеду – как усиление. Полкан бы вам бы и БТР дал, но этот гад его отговорил.