Грязная Земля. Том 2

Утренний щенок

Алиса не выдержала и проснулась.

Хотя нет. Вначале она всё же не выдержала и заснула.

Хотя опять не так.

Вначале, пока родители ещё смотрели сны воскресного утра, Алиса попыталась вытащить наконец щенка из кокона. Кстати, назвав его плацентой, она вдруг сама поразилась – насколько точное получилось сравнение. И правда – щенок свернулся в этой ткани, словно эмбрион. А эта белёсо-зелёная жижа с комочками и трубочками словно была питательной жидкостью. Вначале-то ей показалось, что это пищеварительная кислота – но теперь явно было, что щенку там уютно и комфортно.

А когда она попыталась его вытащить – жижа потянулась за ним, а щенок начал тихо попискивать и подёргиваться. Она потянула дальше – и поняла, что тянется не просто клейкая жижа, а как бы трубочки. Уже хотела решительно рвануть – но щенок начал скулить, причём с каждой секундой громче и громче. Алиса положила его обратно – и щенок затих.

Нда. И вот что тут делать?

Начнёшь щенка спасать – а от его плача родители проснутся! Ему же не объяснишь, что Алиса для него старается…

Ну, наверное хорошо, что не стала сразу прямо в лесу его вытаскивать, а взяла его домой прямо в коконе. Точнее, в его остатках. Благо, поверхностное натяжение у жижи было каким-то неоднородным. И, когда она проткнула кокон сверху сучком, вытекло не всё, как можно было бы ожидать. Половина, может быть. Или треть. А может – и меньше.

А ещё, наверное, эти трубочки и прочие органеллы – удержали частично форму кокона, что тоже помогло жиже остаться внутри. Ну а потом кокон просто принял форму таза, куда его бухнула Алиса. А выглядело, словно он совсем развалился – но нет!

Алиса решила пояндить хоть какую-то полезную информацию на эту тему. Помыла для этого руки. Потом сообразила, что она вся в грязи и даже в засохшей крови. Обработала длинные глубокие царапины на ногах, шипя и ругаясь сквозь зубы. Хотела принять душ – и сообразила, что щенок лежит на виду – в тазу в центре её комнаты. Вернулась, задвинула таз под кровать и прикрыла покрывалом. Разделась и встала в душ.

Горячая вода не только смыла грязь, но и привела её в полусонное состояние. Точнее – подарила краткий миг бодрости и свежести, но потом, стоило Алисе присесть на кровать, чтобы вытереть волосы – ей захотелось прилечь.

«Я на одну минутку» – сказала себе Алиса и прилегла.

Ей снилось нечто тревожное и пугающее. Ей снился голос, говорящий на неизвестном языке. Ей снились животные, наступающие на неё, глядящие на неё разными глазами, но одинаковым взглядом – разумным, внимательным, требовательным, глубоким.

Она не выдержала и проснулась.

– Алиса, ты обедать будешь? – услышала она голос мамы.

Блин… Она обругала себя. Развезло, как клушу! Глянула на часы – полпервого! Судорожно пощупала рукой под кроватью – фух, тазик на месте! Прислушалась – вроде бы щенок дышит.

Алиса встала и, зевая, вышла на кухню.

– Ты же вчера, вроде, не поздно вернулась? – обернулась к ней мама. – Чего так раздрыхлась, соня? Тебя б даже шторм не разбудил…

– Очень был день насыщенный, – буркнула Алиса.

– А чего у тебя с ногами?! – ахнула мама.

Они обе поглядели на колени и бедра Алиса. Пижаму та выкинула и была в шортах. Под ними были видны свежие глубокие царапины.

Блин. Вот что значит – упала, заснула, оказалась неготова к допросу. Что сказать?! Алиса даже не успела как следует напрячься и испугаться, когда мама сказала:

– Это вы в лесу так? Вы во что там играли?! – она возмущенно упёрла руки в бока.

– Ну… – промямлила Алиса. – Там были кусты, колючие…

– Они тебя заставили за стрелами лазить в кусты? Мужчины, называется!

– Да нет, – помотала головой Алиса. – Я это… Прыгала через кусты. Как на физре. На спор! Вот!

– Детский сад, – вздохнула мама. – И джинсы подрала, да?

«Вы мне их сразу драными купили. Мода, пффф! А ведь на производство и искусственное изнашивание джинс уходит куча драгоценной воды! А где-то людям пить нечего…» – подумала Алиса, но пересилила себя и не стала спорить. Может, кстати, и зря – мама может уловить подозрительное поведение.

– Не, я в шортах была.

– А ты же вчера вроде в джинсах ходила?

Алиса поёжилась от маминого внимательного взгляда. В вопросах одежды женщины ой как внимательны!

– Ну я шорты брала, вдруг жарко будет. И вот… Было жарко. У костра.

У костра вчера было жарко закалённому Пете, и это он брал вчера запасные шорты с собой – поэтому Алисе почти не пришлось ничего сочинять. Ещё раз спасибо, Петька! Мысленно дав Пете пять, Алиса уже более спокойно и уверенно улыбнулась маме и напомнила:

– А это, обед-то будет?

Очень уже хотелось кушать. Всю ночь по лесам гуляла со зверями— и аппетит нагулялся зверский!

Мама вздохнула:

– Ты хоть раны обработала, горе моё луковое?

– Обижаешь! – независимо сказала Алиса. – Я же биохимик!

– Бедо-веник ты, а не биохимик, – опять вздохнула мама.

Алиса фыркнула. Мама поставила перед ней тарелку с супом, и Алиса набросилась на еду.

Не всех питательный кокон кормит, знаете ли!

Ещё одно похмелье

Иван открыл глаза. Он спал тяжело – алкоголь наложился. Пить Иван умел – жизнь после армии научила. Он старался напиться дешево и сердито – чтобы кошмары не снились.

Или не вспоминались.

Но в этот раз кошмары вели себя по-другому. Они словно накатывали волнами, и отступали. Словно их каждый раз смывала тёплая волна, обещающая покой и забвение. А вместе с этим сквозь сон прорывался тоскливый собачий скулёж и лязг цепи, словно Полкан пытался сорваться и убежать. Ну и приснится же!

Ни разу алкоголь не давал такого эффекта. Может, спиртовая настойка трав в этот раз оказалась палёной?

А под утро Ивану смутно показалось во сне, что звенит старый пластмассовый телефон, стоящий на углу стола. Может, тоже приснилось. Правда, и лай собаки тоже смутно слышался – теперь уже нормальный… Может, приезжал кто? Полкан обычно просто так не лает. Умный ведь пёс.

Иван скривился и решил, что те, кому понадобилось приехать в воскресенье с утра пораньше – найдут его и потом. Сегодня выходной, в конце-то концов.

Голова болела, но он выпил заранее приготовленный рассол. Посидел на кровати, мутно щурясь на мутные стёкла. У него в который раз возникла мысль, что он спускает свою жизнь в унитаз. Это была даже не его мысль. Об этом ему говорили родители. Об этом ему говорили друзья – когда они у него ещё были.

Но он ничего не мог с этим поделать. У него было ощущение, что он давно уже умер, а теперь живёт лишь по инерции. В долг.

Он лишь старался по мере сил отдавать этот долг. Помогать хорошим людям, которым может помочь.

Вот интересно – те, кто его искал с утра – это хорошие люди или нет? Учитывая то, что случилось вчера рядом с лесопарком, вряд ли хорошие. Это могут быть просто полицейские. Это могут быть люди мэра. Иван, конечно, надеялся, что сын мэра не побежит доносить папашке – вроде бы ситуация выстроилась так, что ему выгоднее молчать. Но кто знает…

Вчера он сбил стрелу перед лицом мажора – а сегодня ему с утра трезвонят и стучат. Совпадение?… Может быть…

Он решил глянуть за калитку. Подошёл к двери, открыл. Радостно гавкнул Полкан, подбежал, ластясь. Собака была прямо очень сильно рада видеть Ивана. Даже несмотря на нелюбимый ею запах алкоголя от хозяина. Ишь ты, наверное тоже кошмары снились. Иван сощурился от неяркого солнца, прикрытого облаками, неловко погладил собаку. И разглядел белый прямоугольник на калитке. Подошёл, взял…

Визитка. Целый агент ФСБ! Ишь ты! Какая честь!

И просит срочно позвонить.

Террористов в лесах ловят? Иван хмыкнул. Рядом с нефтяным городом ни один террорист не рискнёт шалить. Там, где крутятся большие деньги, за любую такую шалость найдут на другом конце Земли…

Может, и правда что-то срочное? Он был не уверен, стоит ли бежать, роняя тапки, или можно подождать. Впрочем… Сотового у него нету, а звонки на мобильный – это межгород. Звонить за свой счёт заезжему фэбсу Иван не желал. Им надо – пусть звонят. Если поймают его дома. Иван улыбнулся.

Движение на краю леса привлекло его взгляд. Полкан гавкнул. Иван повернулся к лесу. Полкан глухо зарычал.

На краю леса стоял олень. Стоял странно, стоял неподвижно. Он был не очень далеко – метров тридцать. Но он смотрел на Ивана как-то неправильно. Как смотрят травоядные? Чутко, напряжённо, с готовностью бежать. А олень смотрел пронзительно, внимательно, осмысленно. Его голова была чуть наклонена, словно он разглядывал Ивана и его халупу. Тому даже стало на миг стыдно за старую покосившуюся избу. Потом олень перевёл взгляд на Полкана.

И случилось странное.

Полкан снова глухо зарычал – а потом сбежал в будку. И дальше рычал уже оттуда.

– Что творится… – пробормотал Иван. – Какой ты бесстрашный. Бессмертный, что ли? Непуганый?

Иван нагнулся, подобрал с земли щепку от дров, распрямился и метнул её в сторону оленя – так, чтобы она полетела повыше и тот её увидел. Олень среагировал – лениво проводил щепку глазами, потом снова перевёл взгляд на Ивана. Тот готов был поклясться, что олень слегка улыбнулся. А потом животное величаво повернулось и медленно ушло в лес.

Иван продолжал глядеть вслед. А Полкан вылез и оглушительно залаял.

– Ну, ну… – отстранённо махнул рукой Иван собаке. – Воевака грозный. Вот теперь ты решил оленя облаять, да? Как настоящий охотничий пёс! В попу ему полаял!

Собака пристыженно заскулила. Она не понимала, что на неё нашло, и ей было стыдно.

Иван тоже не понимал, что происходит. Он был готов списать происходящее на алкогольные пары. И на мутность зрения после алкоголя и сна. Хотя – зрение у него до сих пор оставалось орлиным…

Что-то странное творится. Может, позвонить всё же фэбсу?

Григорий и коса на камень

«База контактёров», она же БК-3, разрослась и стала выглядеть уже намного серьёзнее, чем пара палаток. Но Григорий всё равно не хотел бы здесь ночевать и столоваться. Шаг с подселением к мэру – отличный вариант, удобный сразу по нескольким позициям.

Он глянул на часы. Время уже подходило к обеду, а лесник так и не перезвонил.

– Прокатись, поболтай с лесником, – махнул Григорий Артуру. – И мобилку ему выдай одноразовую. Похоже, у него только аппарат в доме, а нам связь нужна будет. Хотя, знаешь что – просто выдай ему мобилку, и пусть он мне сам позвонит.

Григорий обоснованно решил, что Артур может испортить беседу своим высокомерием. Тот, конечно, умел его сдерживать. Особенно, когда общался с начальством – был сама предупредительность и уважение. Но в разговорах с простыми людьми иногда ощущалось, что он смотрит на них свысока. И многие люди это замечали и обижались.

Артур тоже немного обиделся, потому что понял, что ему не доверяют. Но он не затаил обиду – он лишь решил доказать начальству, что он может отлично контачить с нужными людьми. Он козырнул, взял мобилку и поехал к леснику.

Иван так пока и не решил, стоит ли звонить в ФСБ. Он занялся готовкой позднего завтрака. Голова была тяжёлой, и думать о спецслужбистах не хотелось. Он с ними пересекался пару раз – на войне. Те считали солдат вторым сортом. А уж срочников – вообще низшим. Разве что к спецназу у них было определённое профессиональное уважение.

А ещё из головы не желал уходить этот странный олень. Точнее – его взгляд. Если бы Иван заметил такой взгляд у случайного незнакомого человека – то был бы точно уверен, что тот им интересуется, и с недобрыми намерениями. Но олень?…

На улице раздался шум автомобиля. Лай Полкана. Стук в калитку.

– А вот и другой олень приехал, – сказал себе Иван и криво улыбнулся.

Артур постучал в калитку и под лай собаки подождал немного. Лесник не отзывался. Он скучающе огляделся. Хотя это только выглядел он скучающе – а так подмечал много деталей. Например – видны следы колёс вокруг и явно выделено травой и землёй место, где стояла бы личная машина лесника. А сейчас машины нету. Значит что? Значит и лесника нету. Но раз шеф сказал проверить… Артур вздохнул.

– Эй собачка! – позвал он. – Хороший пёсик! Иди сюда, дам чего!

Но пёс, посмотрев на него как на идиота, снова залаял. Правда, из будки не выскакивал и на забор не бросался. Не счёл опасным. Даже обидно как-то…

И тут вдруг дверь открылась, и на порог вышел лесник. Окинул Артура внимательным мрачным взглядом и скривился. Вдвойне обидно стало. А с учётом начальника – так и втройне.

Иван вышел за дверь и оглядел фэбса. Тот оказался как-то неожиданно молод. По визитке и посланию ожидался некоторый уровень. А тут – словно за ним опять адъютанта послали. Как будто он у них на службе. Да ещё и избушку оглядывает как-то без уважения. Нос морщит, прямо скажем. Не, конечно Иван и сам свою избушку не уважал. Если бы ему был важен внешний вид жилья – давно бы сам руками подправил.

Просто… Он поймал себя на том, что ищет повод подраться. Ну или хотя бы придраться. Чтобы на конфликт выйти. Внутренне хмыкнув, Иван решил постараться обойтись без конфликтов. Но и спуску не давать кому попало.

– Вам чего? – спросил Иван почти без агрессии. – Дорогу до города узнать?

Постарался, не нахамил! Вложил душу, можно сказать. Но фэбс не оценил. Насупился, молодо-зелено. Кашлянул в кулак и достал из кармана мобильник – не смартфон, а дешёвый узкий кирпичик.

– Я из ФСБ. Мы к вам с утра приезжали, визитку оставили. Вы видели?

– Было что-то такое, – пожал плечами Иван.

– А чего не позвонили? – не удержался от упрёка агент. – Пришлось опять ехать, беспокоить вас.

– Телефон у меня городской, а межгород денег стоит, – с удовольствием пояснил Иван.

Но фэбс не скривился и не стал спорить. Он словно бы был готов к этому.

– Нам с вами нужен будет постоянный контакт, поэтому вот вам мобильник, – парировал он.

– Зачем? – сложил руки на груди Иван. – Что происходит?

– Мой начальник объяснит по телефону.

Молодой агент, похоже, хотел сам высказать своевольному леснику как себя надо вести с вышестоящими госслужащими, но изо всех сил сдерживался. Иван даже слегка улыбнулся. Нравилось ему спесь сбивать с мажоров…

– Дело срочное, – и видя неподвижность Ивана, агент скривился и добавил. – Жизни людей под угрозой.

Это убедило Ивана. Жизни простых людей для него были важны.

– Давайте, – Иван шагнул к калитке и протянул руку.

Фэбс набрал номер и протянул телефон Ивану. Тот взял мобилу и прижал к уху. После нескольких гудков трубку взяли:

– Это Григорий Пожаров, – сразу озвучили на том конце. – Иван Ковалин?

– Ага.

– Надеюсь, мы вас не разбудили? – в голосе была искренняя забота и лишь чуток сарказма.

– Я крепко сплю, – в ответ ухмыльнулся Иван.

– Я в армии тоже спать научился, – улыбнулся Григорий.

Иван поймал себя на лёгкой симпатии к агенту и чуток разозлился. Нечего размякать перед столичной шишкой. У них, столичных, к нам, провинциалам один подход – влезть и поиметь. Эта мысль, которую он давно для себя сформулировал, заставила его ощутить неприязнь к агенту:

– Чего случилось-то? У меня выходной, между прочим.

– Серьёзные дела. В вашем городе и лесу вспышка неизученного вируса. Город на карантине. Мы изучаем вирус, и нам нужно содействие всех служб.

– Нда, – крякнул Иван. – Это плохо. Я бы помог, но… Я же по другой линии.

Несмотря на неприязнь к фэбсам и вообще столичным офицерам, Иван и правда хотел бы помочь своему городу – но не понимал, как он тут может пригодиться.

– В лесу может быть источник вируса, больные животные-переносчики.

– Эге… Вот оно чо… – Иван вспомнил оленя.

– Что? – уцепился Григорий. – Вы что-то знаете? Любая информация сейчас может быть полезной.

Ивану не хотелось рассказывать о чертовщине столичным хлыщам – вдруг ему привиделось по пьяни, неловко будет. Но вирус – дело серьёзное. Да и вообще – пусть уже скорее разберутся с проблемой и свалят отсюда поскорее.

– Видел странного оленя сегодня. И собака его испугалась.

– О! – обрадовался Григорий. – Отлично! Покажете Артуру направление? Мы исследуем.

– Покажу, – вздохнул Иван.

– Спасибо вам большое! А когда разгребём всё это – с меня ящик водки.

Иван саркастично ухмыльнулся. Похоже, агент посчитал его совсем быдлом. Иван ощутил одновременно неприязнь и к фэбсу, и к себе самому – за то, как выглядит его жизнь со стороны.

– Лучше ремонт служебного жилья мне выбейте, – неожиданно для себя сказал он. – Сами видели, в каких условиях приходится работать.

– Договорились, – улыбнулся Григорий. – Спасибо вам за помощь, обязательно звоните в любых странных ситуациях. Или с новой информацией.

– До свиданья, – мрачно сказал Иван и сбросил звонок.

Он поглядел на молодого фэбса. Тот напряжённо глянул на него.

– Олень ушёл туда, – злорадно сказал Иван и махнул рукой.

– А? – ошалело спросил Артур.

Но Иван уже топал в избушку. Молодой агент неприязненно поглядел ему вслед, решая – обидеться, или забить. Или попросить разъяснений у начальства. Впрочем, через тридцать секунд Григорий набрал ему сам – проверить, что информация получена. И Артур в очередной раз почувствовал себя идиотом, и ему в очередной раз стало обидно.

Ну а Иван попытался вспомнить, где он оставил свою машину. Последнее, что он помнил про УАЗ – как ставил его на парковку у бара. Потом они пили… Потом он отрубился… Наверное, машина там? Но как он добрался домой, кстати?

А вот и мобильник пригодится!

– Юля, привет! – с улыбкой сказал Иван в трубку. – Как утро? Голова нормально, настойка отличная, мне бабка… Рассказывал уже? В общем тогда сразу к делу – ты мою машину не видела? А, ты на ней к бару вернулась… И уехала на своей Оке… Ок, спасибо, тогда мне пора!

Он выскочил из дома. Артур, к счастью, ещё не уехал – а осторожно осматривался на границе леса, держа пистолет в руках.

«Опасный вирус», – подумалось Ивану. Но вслух он сказал другое.

– Эй, товарищ чекист! – крикнул Иван.

Артур резко дёрнулся с пистолетом, почти вскинув ствол на Ивана. Тот рефлекторно сдвинулся в дверной проём. Но, впрочем, затормозил на ходу.

– Ваш начальник сказал, что мы теперь одна команда! А мне надо в город, у меня там машина осталась. Подвезёте?

Артур посмотрел на него недовольно, сморщив нос. Но удержался от споров. Лишь подумал немного и сказал громко в ответ:

– Скоро наши коллеги приедут, будут тут исследовать. Вы же не против?

«Ха!», – подумалось Ивану. «Где сел, там и слез. Ну…»

– Если в дом не полезут, то пусть себе исследуют. А то у меня тут злая собака.

– Ну и хорошо, – чуть обрадовался фэбс. – Они приедут, и я тогда буду свободен, подвезу вас.

– Тогда жду, стучите в калитку, – сказал Иван и ушёл в дом.

– Хоть бы чаю предложил, деревня, – пробурчал Артур.

Впрочем, какой чай в этой халупе? Индийский со слоном? Не смешите мои тапки…

Ну а Иван в ожидании заварил кипятком душистую травную смесь от бабки-травницы и присел за стол. Он слегка улыбался. Не то, чтобы жизнь вдруг показалсь ему добрее – но, хотя бы, последние дни были интересными. Да и людей вот хороших повстречал.

Если не сегодня, то хотя бы вчера.

Меньше нефти

Утром в понедельник Пахан стал свидетелем спора фэбса Григория и отца. Григорий, как и обсуждалось, поселился в особняке мэра. Конечно, в гостевой спальне, которая имела свой отдельный туалетный блок. То есть, поспорили не потому, что агент с мэром с утра не давали друг другу пройти в туалет. Конечно же, причина была гораздо серьёзнее. Да и столкнулись они чуть позже – это Пахан только встал, а мэр и агент уже завтракали перед тем, как начать свои дела. Агент уже был одет в рубашку и джинсы. Мэр пока ещё был в халате – чтобы не заляпать дорогую рубашку завтраком.

– Мне сообщили, что ваш карантин не выпускает бензовозы, – мрачно сказал мэр.

– Я удивлён, что слово «карантин», произнесённое вчера, не было понято как слово «карантин», – любезно ответил агент. – Нужно было ещё вчера сообщить всем важным службам о «карантине». О котором я вас предупредил вчера, рано утром. У меня ведь куча важных дел – но я первым делом поехал к вам, первому человеку города, чтобы со всем уважением произнести это слово – «карантин».

Его куртуазность и показная вежливость звучали почти издевательски. Мэр надулся, но наезжать не стал – хотя, очевидно, хотелось. И правда – фэбс ведь его первым предупредил. А мэр, передав обзвон чиновников своему заму, про нефть даже и не подумал. Казалось – никто на неё руку не поднимет.

А вот подняли.

– И, кстати, я не понимаю, чего вы волнуетесь. Вы же чиновник, ваша работа не связана с нефтью. Вы же городом руководите, – мило улыбнулся агент.

Вот теперь точно издевается – понял мэр. Конечно же крупный чиновник в нефтяном городе имеет крупную лапу в нефтяном бизнесе. И долю в нефтяном бизнесе, даже если она записана не на него. И конечно агент не мог этого не знать. Впрочем, мэр не стал бычиться, а переиграл спор по-своему, обозначая своё доминирование.

– Давайте без этого детского сада, – поморщился он. – Все всё понимают. И я уверен, что вас предупредили – перегонка нефти и поставки нефтепродуктов не должны страдать от карантина. Должны были предупредить. Нефть – народное достояние, мы все от неё зависим!

Агент помолчал, остро глядя на мэра. И правда – если бы дело было не во внеземных аномалиях, а «всего лишь» в неизвестном вирусе – то мешать работе нефтяного бизнеса они бы не стали. И агента бы предупредили, чтобы не лез в дела государственной важности. Нефть-матушка – она ведь страну кормит! Но ведь мэру не скажешь «у вас тут не вирус неразумный, а разум внеземной».

– Решение о карантине и его форме принимаю не я, – взвешенно ответил фэбс. – Как я сказал, оно исходит от президента. Действуйте по обычным каналам. Проясняйте ситуацию, обсуждайте.

Мэр лишь досадливо хэкнул, поведя рукой. Мол, бесполезен ты, агент, в серьёзных делах.

Ну а Пахан, понявший, что спор закончен, теперь забежал в кухню и ухватил порцию яичницы с беконом. Григорий ему подмигнул и Пахан осклабился – «Я спецагент!»

– Пашка, ты чего тут трёшься? – недовольно сказал мэр. – Тебе в школу не пора?

– А надо в школу? – поразился Пахан. – Карантин же!

– А и правда, – почесал подбородок мэр. – Хотя вот, товарищ агент сказал, что людей по домам загонять не будут, и проблема локализована в лесу. Да, товарищ агент?

– Всё верно, – улыбнулся товарищ агент. – Так что не расслабляйся, Павел. Как раз сейчас – хорошее время пойти в школу. Узнаешь много нового и полезного о людях. В критической ситуации в них вся суть и проявляется.

– Именно так, – довольно кивнул мэр. – Слушай, чего умные старшие люди говорят, Пашка!